Т е э т е т.Какие?
Ч у ж е з е м е ц.Один - искусство убеждать в частной беседе, а другой -
всенародно.
Т е э т е т.Конечно, бывает тот и другой вид.
Ч у ж е з е м о ц.Но в свою очередь частная охота не бывает ли, с одной
стороны, требующей вознаграждения, а с другой - приносящей дары?
Т е э т е т.Не понимаю.
Ч у ж е з е м е ц.Видно, ты еще не обратил внимания на охоту влюбленных.
Т е э т е т.В каком отношении?
Ч у ж е з е м е ц.В том, что за кем влюбленные охотятся, тем они делают
подарки.
Т е э т е т.Ты говоришь сущую правду.
Ч у ж е з е м е ц. Ну, так пусть этот вид будет называться любовным
искусством.
Т е э т е т. Уж конечно.
Ч у ж е з е м е ц. А тот вид получения вознаграждения, при котором вступают
в общение с кем-либо для того, чтобы ему угодить, и при этом всегда
приманкою делают удовольствие, а в награду добиваются единственно лишь
пропитания для себя в виде лести, все мы, думаю я, могли бы назвать своего
рода искусством услаждающим.
Т е э т е т. Да и как не назвать?
Ч у ж е з е м е ц. А когда объявляют, что вступают в общение с другим ради
добродетели, но в награду требуют деньги, не справедливо ли назвать этот
род получения наград другим именем?
Т е э т е т. Конечно!
Ч у ж е з е м е ц. Каким же? Попытайся сказать.
Т е э т е т. Да это ясно: мне кажется, что мы дошли до софиста. Назвав этот
род так, я дал ему, думаю, надлежащее имя.
Ч у ж е з е м е ц. Согласно, Теэтет, с теперешним нашим объяснением,
выходит, что охота, принадлежащая к искусствам приобретения, подчинения,
охоты, охоты на животных, сухопутной охоты, охоты за людьми, за отдельными
лицами, к искусству продавать за деньги, к мнимому воспитанию - иными
словами, охота за богатыми и славными юношами должна быть названа
софистикою.
Т е э т е т. Совершенно верно.
Ч у ж е з е м е ц. Посмотрим еще и вот с какой стороны: ведь то, что мы
теперь исследуем, принадлежит не к маловажному искусству, но к искусству
весьма разностороннему, так что оно и в прежних наших утверждениях казалось
не тем родом, за который мы его теперь признаем, но иным.
Т е э т е т.Каким образом?
Ч у ж е з е м е ц.Приобретающее искусство у нас было двоякого вида: одна
часть заключала в себе охоту, другая - обмен.
Т е э т е т.Да, было так.
Ч у ж е з е м е ц.Назовем же далее два вида обмена: один - дарственный,
другой - торговый.
Т е э т е т.Назовем это так.
Ч у ж е з е м е ц.Но мы и торговлю разделим надвое.
Т е э т е т. Каким образом?
Ч у ж е з е м е ц.Различая, с одной стороны, торговлю тех, кто продает
собственные изделия, а с другой - меновую торговлю, в которой обмениваются
чужие изделия.
Т е э т е т.Ну конечно.
Ч у ж е з е м е ц.Что же? Меновая торговля внутри города, которая
составляет почти половину всей меновой торговли, не называется ли мелочной?
Т е э т е т.Да.
Ч у ж е з е м е ц.А обмен между городами посредством купли и продажи не
есть ли торговля крупная?
Т е э т е т.Почему же нет?
Ч у ж е з е м е ц.Но разве мы не обратили внимания, что одна часть крупной
торговли продает и обменивает на деньги то, чем питается и в чем имеет
нужду тело, а другая - то, чем питается и в чем имеет нужду душа?
Т е э т е т.Что ты имеешь в виду?
Ч у ж е з е м е ц.Того вида торговли, который касается души, мы, быть
может, не знаем, но о другом-то имеем понятие.
Т е э т е т. Да.
Ч у ж е з е м е ц.Мы скажем затем, что все музыкальное искусство, которое
все время перевозится из города в город, покупается там и тут, а также
живопись, фокусничество и многие другие нужные для души вещи, ввозимые и
продаваемые частью для забавы, а частью для серьезных занятий, в отношении
того, кто их ввозит и ими торгует, могут не меньше, чем торговля пищей и
питьем, вполне оправдать имя купца.
Т е э т е т.Ты говоришь совершенно верно.
Ч у ж е з е м е ц.Так не назовешь ли ты тем же именем и того, кто скупает
знания и, переезжая из города в город, обменивает их, на деньги?
Т е э т е т.Несомненно, так.
Ч у ж е з е м е ц.А в этой торговле духовными товарами не должно ли по всей
справедливости назвать одну часть ее искусством показа, а другую, правда не
менее забавную, чем первая, но представляющую собой не что иное, как
торговлю знаниями, не следует ли назвать каким-нибудь именем, сродным
самому делу?
Т е э т е т.Несомненно, следует.
Ч у ж е з е м е ц.Так ту часть этой торговли знаниями, которая имеет дело с
познанием всех прочих искусств, должно назвать одним именем, а ту, которая
имеет дело с добродетелью, другим.
Т е э т е т.Как же иначе?
Ч у ж е з е м е ц.Название "торговля искусствами"., конечно, подошло бы к
той, которая имеет дело со всем остальным, а для другой, имеющей дело с
добродетелью, ты сам потрудись сказать имя.
Т е э т е т.Да какое же другое имя можно назвать, не делая ошибки, помимо.
того, что исследуемое нами теперь - это софистический род?
Ч у ж е з е м е ц.Никакого другого назвать нельзя. Давай же возьмем в
совокупности все это и скажем, что, во-вторых, софистика оказалась
искусством приобретать, менять, продавать, торговать вообще, торговать
духовными товарами, а именно рассуждениями и знаниями, касающимися
добродетели.
Т е э т е т.Именно так.
Ч у ж е з е м е ц.В-третьих, я думаю, что, если ктонибудь поселится в
городе и станет отчасти покупать, а отчасти сам изготовлять и продавать
знания об этих самых вещах и поставит себе целью добывать себе этим
средства к жизни, ты не назовешь его каким-либо иным именем, помимо того, о
котором только что было сказано.
Т е э т е т.Почему бы и не назвать так?
Ч у ж е з е м е ц.Стало быть, и тот род приобретающего искусства, который
занимается меной и продажей чужих или собственных изделий, в обоих случаях,
Коль скоро оно занимается продажей познаний о таких вещах, ты, очевидно,
всегда будешь называть софистическим.
Т е э т е т.Несомненно. Ведь надо быть последовательным в рассуждении.
Ч у ж е з е м е ц.Посмотрим еще, не походит ли исследуемый нами теперь род
на что-либо подобное.
Т е э т е т.На что именно?
Ч у ж е з е м е ц.Частью приобретающего искусства у нас была борьба.
Т е э т е т.Конечно, была.
Ч у ж е з е м е ц.Так не будет лишним разделить ее на две части.
Т е э т е т.Скажи, на какие?
Ч у ж е з е м е ц.Допустим, что одна из них - состязание, а другая -
сражение.
Т е э т е т.Так.
Ч у ж е з е м е ц.Допустим также, что той части сражения, где выступает
тело против тела, довольно уместно и подобает дать какое-нибудь название...
ну, например, применение силы.
Т е эт е т.Да.
Ч у ж е з е м е ц.А той, где слова выступают против слов, какое другое,
Теэтет, можно дать имя, как не спор?
Т е э т е т.Никакого.
Ч у ж е з е м е ц.Но ту часть [борьбы], которая имеет дело со спорами, надо
считать двоякой.
Т е э т е т.Как?
Ч у ж е з е м е ц.Поскольку она происходит всенародно и длинные речи
выступают против длинных речей, и притом по вопросам о справедливости и
несправедливости, это - судебное прение.
Т е э т е т.Да.
Ч у ж е з е м е ц. Напротив, ту, которая относится к частным беседам и
распадается на вопросы и ответы,; имеем ли мы обыкновение называть иначе,
чем искусством прекословия?
Т е э т е т.Нет, вовсе не имеем.
Ч у ж е з е м е ц. А вся та часть искусства прекословия, которая
заключается в препирательстве по поводу обыденных дел и проявляется в этом
просто и безыскусственно, хотя и должна считаться отдельным видом - таким
признало ее наше рассуждение, однако не получила наименования от тех, кто
жил прежде, да и от нас теперь недостойна его получить.
Т е э т е т.Это правда. Ведь она распадается на слишком малые и
разнообразные части.
Ч у ж е з е м е ц.Но ту, в которой есть искусство и состоит она в
препирательстве о справедливом и несправедливом и обо всем остальном, не
привыкли ли мы называть искусством словопрения?
Т е э т е т.Как же нет?
Ч у ж е з е м е ц.Но одна часть искусства словопрения истребляет деньги, а
другая - наживает их.
Т е э т е т. Совершенно верно.
Ч у ж е з е м е ц.Так попытаемся же сказать имя, каким должно называть
каждую.
Т е э т е т.Да, это нужно.
Ч у ж е з е м е ц.Я полагаю, что та часть этого искусства, которая ради
удовольствия подобного времяпрепровождения заставляет пренебрегать
домашними делами и способ выражения которой вызывает у большинства
слушателей неудовольствие, называется - то мое мнение - не иначе как
болтовней.
Т е э т е т.Конечно, она называется как-нибудь так.
Ч у ж е з е м е ц.А противоположную этой часть, наживающую деньги от
частных споров, попытайся теперь назвать ты.
Т е э т е т.Да что ж другое и на этот раз можно сказать, не делая ошибки,
кроме того, что опять, в четвертый раз, появляется тот же самый
удивительный, преследуемый нами софист?
Ч у ж е з е м е ц.Так, стало быть, как показало исследование, и на этот раз
софист, видно, есть не что иное, как род [людей], наживающих деньги при
помощи искусств словопрения, прекословия, спора, сражения, борьбы и
приобретения.
Т е э т е т.Совершенно верно.
Ч у ж е з е м е ц.Видишь, как справедливо говорят, что зверь этот пестр и
что, по пословице, его нельзя поймать одной рукой.
Т е э т е т.Значит, надо обеими.
Ч у ж е з е м е ц.Конечно, надо, и по возможности следует делать так, чтобы
преследование его велось неотступно. Например, вот так. Скажи мне: называем
ли мы как-то некоторые занятия рабов?
Т е эт е т.И даже многие. Но о каких именно из этих названий ты
спрашиваешь?
Ч у ж е з е м е ц.Например, о таких: мы говорим "процеживать",
"просеивать", "провеивать", "отделять".
Т е э т е т.Как же иначе?
Ч у ж е з е м е ц.И сверх того еще "чесать", "прясть". "ткать"; существует
и множество других подобные названий, относящихся, как мы знаем, к
искусствам Не правда ли?
Т е эт е т.Что же ты спрашиваешь и желаешь разъяснить по поводу этих
примеров?
Ч у ж е з е м е ц.Все искусства вообще, о которые, было сказано, думаю я,
называются разделяющими.
Т е э т е т. Да.
Ч у ж е з е м е ц.По моему мнению, так как все это сводится к одному
искусству, то надо бы удостоить его и одним именем.
Т е э т е т.Каким же?
Ч у ж е з е м е ц. Это - искусство различать.
Т е э т е т.Пусть будет так.
Ч у ж е з е м е ц.Посмотри-ка: не могли ли бы мы каким-нибудь образом в
свою очередь усмотреть два его вида?
Т е э т е т.Слишком же скорого ты требуешь от меня соображения.
Ч у ж е з е м е ц.Но ведь в упомянутых искусствах различения одно может
отличать худшее от лучшего, другое - подобное от подобного же.
Т е э т е т.Теперь, когда это сказано, мне так кажется.
Ч у ж е з е м е ц.Для одного из этих различений я не знаю ходячего имени, а
для другого, которое лучшее оставляет, а худшее устраняет, знаю.
Т е э т е т.Скажи, какое?
Ч у ж е з е м е ц.Всякое подобное различение, думаю я, у всех носит
название некоего очищения.
Т е э т е т.Да, это так называется.
Ч у ж е з е м е ц.Но не заметит ли каждый, что очистительный вид искусства
в свою очередь двоякий?
Т е эт е т.Да, на досуге, быть может, и заметит. Я же пока не вижу.
Ч у ж е з е м е ц.И однако, многие виды очищений, касающиеся тел, следует
обозначить одним именем.
Т е э т е т.Какие и каким?
Ч у ж е з е м е ц.Прежде всего, очищения у живых существ всего того, что
находится у них внутри тел и что правильно выделяется, очищаясь благодаря
гимнастике и врачеванию; затем, очищения всего внешнего, о чем и говорить
неловко, совершающиеся при помощи банного искусства;наконец, очищения
неодушевленных тел, о которых до мелочей заботится валяльное и все вообще
искусство украшения, получившее множество имен, кажущихся смешными.
Т е э т е т. И даже очень.
Ч у ж е з е м е ц. Без сомнения, так, Теэтет. Однако методу нашего
исследования искусство омывать губкой подлежит не меньше, но и не больше,
чем искусство приготовлять лекарства, хотя бы одно из них приносило нам
очищением малую пользу, а другое - великую. Ведь этот метод, пытаясь с
целью приобретения знания уразуметь сродное и несродное во всех искусствах,
ценит ради этого все их одинаково, и, поскольку они подобны между собой, не
считает одни смешнее других; он вовсе не находит, что тот, кто объясняет
охоту на примере предводительства войсками, почтеннее того, кто поясняет ее
на примере ловли вшей, хотя в большинстве случаев считает первого
напыщеннее. Да вот и теперь ты спросил, каким именем нам назвать все те
способности, удел которых очищать как неодушевленное, так и одушевленное
тело, и для этого метода совершенно безразлично, какое выражение покажется
самым благопристойным, лишь бы оно, оставив в стороне очищения души,
объединило собою то, что очищает все остальное. Ведь теперь он пытается
отделить очищение мысли от остальных очищений, если только мы понимаем,
чего он желает.
Т е э т е т.Я понял и соглашаюсь, что существует два вида очищения, из
которых один касается души и отличен от того, который касается тела.
Ч у ж е з е м е ц.Превосходно. Выслушай от меня и следующее: сделай попытку
опять разделить то, о чем мы говорим, надвое.
Т е э т е т.Я попытаюсь делить с тобою вместе, куда бы ты меня ни направил.
Ч у ж е з е м е ц. Не считаем ли мы, что порочность души - это нечто
отличное от ее добродетели?
Т е э т е т.Как же нет?
Ч у ж е з е м е ц.Но ведь очищение состояло в том, чтобы выбрасывать все
негодное и оставлять иное.
Т е э т е т.Да, конечно.
Ч у ж е з е м е ц.Так стало быть, если мы найдем какой-либо способ
устранения зла из души, то назвав его очищением, мы выразимся удачно.
Т е э т е т.И даже очень.
Ч у ж е з е м е ц.Должно, однако, назвать два вида зла, относящегося к
душе.
Т е э т е т.Какие?
Ч у ж е з е м е ц.Один - проявляющийся как болезнь в теле, другой - как
безобразие.
Т е э т е т.Не понял.
Ч у ж е з е м е ц.Быть может, ты не считаешь болезнь и разлад одним и тем
же?
Т е э т е т.И на это не знаю, что мне отвечать.
Ч у ж е з е м е ц.Разве разлад это не раздор, возникающий вследствие
какой-либо порчи - среди того, что сродно по своей природе?
Т е э т е т.Да.
Ч у ж е з е м е ц.А безобразие - разве это не род несоразмерности,
неприглядный во всех отношениях?
Т е э т е т.Да, именно это.
Ч у ж е з е м е ц.Что же?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134