— С вами хочет говорить мистер Блиндуэй, — доложила она. — Вы примете его?
— Немедленно же, — ответил Фулльвей. Он вскочил со своего кресла и бросился к дверям. — Что-нибудь новое? — спросил он вошедшего детектива, после того как миссис Марлоу удалилась к себе.
— Что-либо важное?
Детектив хранил полную серьезность. Он вынул из портфеля папку и медленно развернул телеграмму.
— В достаточной мере значительное, — ответил он. — Это дело все более и более усложняется. Эта телеграмма прибыла полчаса назад, и мой шеф считал необходимым довести о ней до вашего сведения. Вот ее содержание.
Он протянул телеграмму обоим мужчинам, и те одновременно прочли ее. Телеграмма гласила:
«Полицейское управление в Гулле, инспектор С. И. Д. в Скотланд-Ярде. Доктор Лиденберг, упоминающийся в деле Аллердайка, сегодня утром застрелен неизвестным лицом на Хигг-стрит. Убийца по сие время не обнаружен. Никаких следов и улик не имеется»
Глава 13
АМБЛЕР АППЛЕЙЯРД
Фулльвей отложил телеграмму в сторону и посмотрел на сыщика.
— Убит... на улице... утром... — сказал он изумленно. — Средь бела дня налюднойулице... И никаких следов? Но каким образом могло случиться, что убийца не был замечен и не подвергся преследованию?
— Я вижу, вы недостаточно хорошо знаете Гулль, — заметил Аллердайк, покусывая усы. — В противном случае вы бы знали, что это легко может случиться на Хигг-стрит. — Это старейшая улица города — часть ее почти что развалилась. На ней имеются совершенно необитаемые дома. За этим и домами имеются две-три улицы, ведущие к реке и в другую часть города. Его могли заманить в один из этих домов и затем устранить без шума и без огласки. Или кто-то подстрелил его, устроив засаду в какой-нибудь из этих руин. Все это меня ничуть не удивляет. Удивляет меня иное — что жертвой пал доктор Лиденберг. И теперь мы стоим перед вопросом: находится ли эта смерть в связи со всеми остальными преступлениями, занимающими нас, или нет? Вы уловили мою мысль, Фулльвей.
— Я и сам подумал об этом, — ответил тот.
— Все это совершеннейшая загадка, — продолжал Аллердайк. — Лиденберг был иностранцем — не то шведом, не то датчанином. Мы ничего о нем не знаем, что он прибыл в Гулль по каким-то делам. Его могли убить по причинам частного, делового, наконец, политического характера. Все это нам известно, но если эта смерть стоит в связи со смертью моего брата, со смертью француженки в Паддингтоне, тогда...
Он замолчал и многозначительно покачал головой. Окружающие, проникшись серьезностью его слов, молча выжидали продолжения его мысли.
— ... тогда, — неожиданно продолжил он, — мы стоим перед чем-то неслыханным и невероятным, перед чем-то, что нам не так-то легко раскрыть и разоблачить. А вы как полагаете, Фулльвей?
— Я думаю, что вы правы, — ответил тот. — Прислушиваясь к вам, я подумал о том же. Мне кажется, что доктора Лиденбер-га застрелили, чтобы навсегда заткнуть ему рот. Быть может, он знал больше, чем ему следовало знать, и убийца решил избавиться от него? Что вы полагаете делать? — обратился он к сыщику. — Вы полагает выехать в Гулль?
— Нет, этого я не собираюсь делать, — ответил Блиндуэй. — У меня достаточно дела и здесь. Один из наших людей уже выехал в Гулль. Нам придется подождать известий от него. А в остальном я согласен с мистером Аллердайком: если в самом деле эти три убийства находятся в связи, то мы имеем дело с совершенно неслыханной и изумительно искусной шайкой. Ведь нет ни одного следа.
Аллердайк снова закурил. Наступило молчание.
— Послушайте, — неожиданно воскликнул Аллердайк. — Вот вы сказали, что мы нуждаемсяхоть в самой слабой нити. Где нам искать ее? По-моему, только в ответе на вопрос: кто знал о том, что мой кузен везет в Англию драгоценности? Если у нас будет ответ на этот вопрос, то у нас будет и исходная точка.
— Мы так же не должны упускать из виду вопрос о похищении драгоценностей мисс Леннард, — заметил Фулльвей.
— Это было побочным делом, — возразил Аллердайк. — Мы нуждаемся в этой исходной точке и вряд ли без княгини Нарце-вич нам удастся установить ее. Она могла с кем-либо говорить об этом, могла довериться кому-нибудь, кто злоупотребил ее доверием. Очевидно, кто-нибудь да знал о том, что должно было произойти между вашим клиентом и княгиней. Вы понимаете, о том, что мой брат вез драгоценности, было известно в двух местах — здесь, у вас, и там, у Княгини. И весь вопрос в том, где могла просочиться эта тайна — здесь или там?
— Во всяком случае, не здесь, — с ударением заметил
Фулльвей. — Я в этом уверен. Весь этот план зародился там.
— Если вы в этом уверены, то нам не остается ничего другого, как ждать появления княгини, — сказал Аллердайк. — Вы полагаете, что она прибудет завтра вечером? А пока, должно быть, мы получим новые данные от полиции о том, что случилось в Гулле, или же мисс Леннард найдет рекомендации своей француженки. Фулльвей, — закончил он, подымаясь с кресла, — я принужден покинуть вас. Я ожидаю прибытия моего шофера и мне надо кое-что привести в порядок. Мы, должно быть, увидимся попозже, за обедом.
Медленно прошел он через смежную комнату, бросив внимательный взгляд на секретаршу. Последняя ответила ему тем же.
«Очевидно, чертовски дельная женщина, — решил он. — Впрочем, я, по-видимому, влетел в славную историю», — пробормотал он, закрывая за собой дверь.
Он прошел в контору отеля и заказал для Гаффнея комнату рядом со своей. Затем он вышел на улицу. Против своего обыкновения, он шел, опустив голову и вперив взгляд в асфальт, словно ища на нем разгадку того, что томило его.
— Был бы хоть один человек, с которым можно было бы поговорить по-настоящему обо всем этом! — неожиданно воскликнул он вслух, не замечая изумленных взглядов прохожих. — В этих американцах и в этих лондонцах столько холодка...
И неожиданно в его голове промелькнуло имя... «Амблер Апплейярд»... Вот кто был ему нужен, вот как звали человека, с которым ему следовало переговорить! Он подозвал такси.
— Поезжайте на Грэхем-стрит! — приказал он. — И как можно быстрее!
Мысленно он удивился тому, что до сих пор не обратился к этому человеку.
Апплейярд был заведующим лондонским отделением его фирмы. Это был энергичный и толковый молодой человек из Бредфорда, уже три года ведший дела Аллердайка в Лондоне. Аллердайк удовлетворенно потирал руки — разговор с этим проницательным бредфордцем был именно тем, что ему недоставало.
Аллердайк выскочил из автомобиля и поспешил в дом, у подъезда которого красовалась металлическая дощечка с его собственным именем. Он быстро миновал складское помещение и вбежал в кабинет своего представителя.
— Амблер, я должен потолковать с вами, — сказал он, радостно похлопывая того по плечу. — Вот, закурите сигару.
— Я не знал, что вы в городе, — спокойно заметил его представитель. — Что-нибудь новое?
— Уйма новостей, — ответил Аллердайк, — но сперва о делах. Что слышно у вас?
— Сегодня утром я заключил договор с африканцем. Сегодня утром мы покончили с ним.
— Прекрасно, — одобрил Аллердайк, — на какую сумму?
— На семьдесят пять тысяч, — гласил ответ. — И с немалым заработком.
— Очень хорошо, прекрасно, — повторил шеф. — Больше ничего?
— Остальное по-прежнему.
И он бросил на Аллердайка взгляд, полный ожидания.
— Вы ничего не слышали о том, что случилось с моим кузеном? — спросил Аллердайк.
— Я знаю только то, что прочел в газетах, — ответил Амблер. — Одна из газет сообщает о его неожиданной кончине, а в другой имеются намеки на то, что за этим что-то кроется.
— Что-то? — переспросил Аллердайк. — Увы, за этим кроется нечто ужасное. Моего Джемса убили. А теперь будьте внимательны, Амблер. Я прибыл сюда, чтобы рассказать вам обо всем этом. Я знаю, вы разумный человек и вы мне скажете, что вы об этом думаете. Будь я проклят, если понимаю что-либо во всем этом. Быть может, вам придет в голову счастливая мысль?
В качестве старого дельца Аллердайк был хорошим рассказчиком и умел ярко и деловито излагать факты; Амблер, тоже как делец, был прекрасным слушателем. Так просидели они почти час — один рассказывал, а другой внимательно слушал. И когда Аллердайк закончил свое повествование, воцарилась тишина.
— Так вот, — сказал Аллердайк, — какого вы мнения обо всем этом?
— Здесь есть над чем подумать, — спокойно ответил Амблер. — Все это далеко не просто. Но одно привлекает мое внимание: о драгоценностях княгини Нарцевич каким-то образом узнали посторонние. В этом я убежден. Случилось это здесь или в Польше. До прибытия княгини вы не можете установить того, что произошло там. Но одно вы можете установить немедленно: здесь, на этом конце истории, три человека были осведомлены о драгоценностях княгини и о том, что они на пути в Англию вместе с вашим кузеном. Эти три человека: Фулльвей, его секретарша и чикагский миллионер, мистер Делькин. Итак, мистер Аллердайк, что вам известно об этих троих?
Глава 14
ПЯТЬДЕСЯТ ТЫСЯЧ ФУНТОВ ВОЗНАГРАЖДЕНИЯ
Аллердайк не сразу ответил на вопрос Амблера. Постепенно в его мозгу вырисовывалось все значение этого вопроса,
— Да, в самом деле, — вымолвил он наконец, — что мне известно об этих троих? О Фулльвее я знаю лишь то, чему был свидетелем, его секретаршу видел мельком, а этот американский миллионер мне совсем неизвестен...
— Совершенно верно. Вам ничего о них не известно, — повторил Апплейярд, — но в данном случае вам следовало бы знать гораздо больше. Быть может, Фулльвей порядочный человек, но быть может, и нет... То же можно сказать и о его секретарше. А что касается Делькина, то он, быть может, существует только в воображении Фулльвея. Обдумайте все это, мистер Аллердайк. Судя по тому, что вы мне рассказали, эти трое — или двое из них наверняка — знали о прибытии мистера Джемса с драгоценностями. На вашем месте я бы постарался узнать об этих людях все, что возможно.
— Я понимаю вас! — вскричал Аллердайк. — Последниедва дня я провел в обществе Фулльвея. Он очень толковый и интеллигентный человек, ведущий хорошее дело. Более того, Джемс знал его, а Джемс был не из числа людей, готовых водиться с предосудительными личностями. Что касается секретарши, то о ней я ничего не могу сказать. Впрочем, Фулльвей сказал сегодня, что она еще ничего не знает.
— Ничего не знает о происшествии в Гулле и об истории с драгоценностями мисс Леннард, — продолжал Амблер, — но если я вас правильно понял, то она имеет доступ ко всем бумагам и деловой переписке своего шефа, а следовательно, была осведомлена о драгоценностях княгини и о приезде вашего кузена. Вы могли бы затребовать справку о мистере Фулльвее, и эта справка о нем была бы вам выдана, как о деловом человеке. Но вот о миссис Марлоу справка вам ничего не скажет. Впрочем, и о Фулльвее мы можем собрать справки только как о деловом человеке, а ведь он может быть безукоризненным дельцом и все же оказаться замешанным во всю эту историю так же, как и его секретарша. Драгоценности на сумму в четверть миллиона фунтов слишком сильное искушение, а ведь эти
люди не только знали о том, что драгоценности находились при мистере Джемсе, но и имели возможность подстеречь его. Аллердайк задумчиво потер себе лоб.
— Из всего того, что произошло, следует вывод, что мы имеем дело с целой шайкой.
— Но каждая шайка имеет своего представителя, — возразил Апплейярд. — А в особенности в таком тонко проведенном и смелом преступлении необходим главарь, который руководит всем. Как видите, мы все время возвращаемся к исходной точке, к тому, что эти люди были единственными в Англии, знавшими, что ваш кузен везет драгоценности.
— Это только предположение. Возможно, что и еще кто-нибудь знал об этих драгоценностях. Например, кто-нибудь мог получить сообщение из Варшавы. Весь план мог проводиться здесь, но задуман он мог быть и в Польше.
— Я готов допустить и это, — сказал Апплейярд. — Но утверждать что-нибудь мы сможем только после прибытия княгини. А пока что я готов помочь вам и навести справки о
Фулльвее и о Делькине.
— В самом деле, сделайте это — всегда следует знать, с кем имеешь дело. И постарайтесь получить сведения из нескольких источников.
— Я напоминаю вам о том, что мои сведения будут чисто делового характера, а также и о том, что о секретарше, не занимающей положения в коммерческом мире, я вообще ничего не могу узнать.
— О ней я постараюсь сам все разузнать, — сказал Аллердайк. — Я буду ждать вас в Вальдорф-отеле, я поселился там на время производства следствия. Я надеюсь получить новые сведения от гулльской полиции. Через два-три дня вся эта история попадет в печать, и тогда она станет сенсацией.
В этом отношении Аллердайк оказался прав. Полицейские власти, увидев, что дело принимает совершенно невероятный оборот, решили обеспечить себе содействие прессы и опубликовали все случившееся со всеми подробностями в газетах. Поэтому следующее утро принесло Аллердайку так же, как и всем лондонцам, газеты, заполненные огромными отчетами о том,
что его занимало. Три таинственных убийства, два небывалых ограбления — вот уже несколько лет как у газетного мира не было подобной сенсации. Единственно, о чем жалели газетчики, это о том, что каждая из них в отдельности не могла единолично располагать этим материалом. Полиция проявила мудрое беспристра-
стие, и во всех газетах была напечатана одна и та же информаци.
— Репортеры накинутся на нас, как мухи на мед, — сказал Фулльвей за завтраком Аллердайку. — Послушайте меня, не принимайте никого из них, а если кому-нибудь из них удастся добраться до вас, то держитесь как можно более сдержанно и не давайте никаких сведений.
— На сей счет пусть у вас не будет никаких сомнений, — ответил Аллердайк. — Я вообще ни с кем из них не собираюсь говорить и не понимаю, какую пользу может нам принести вся эта газетная шумиха.
— Большую пользу, — сказал Фулльвей. — Она привлечет всеобщее внимание. Я убежден, что уже сейчас несколько сот сыщиков-любителей пытаются найти человека, привезшего француженку в Паддингтон, и что такое же количество занято тем, что выдумывает ряд любопытных теорий, объясняющих происшествия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23