— Очень ловкий человек, — заметил Аллердайк. — И он исчез бесследно?
-- Бесследно, — ответил сыщик. — Великий боже, в Гулле проживают тысячи иностранцев. Мы сделали все, что было в наших силах — как местная полиция, так и я. Но я уверен, что за всем этим кроется кто-нибудь из этой шайки.
— Кто-нибудь из шайки? — повторил Аллердайк. — У вас, очевидно, имеется своя теория обо всем, что произошло?
Четтль расхохотался и повернул назад.
— Право, было бы удивительно, если бы я не пришел к определенным выводам и не создал своей теории, — сказал он. — Я много размышлял обо всем этом и говорил кое с кем из наших людей в Скотланд-Ярде, и должен вам сказать, что они были того же мнения.
— И каково ваше мнение? — спросил Аллердайк.
— Таково, — ответил детектив, — похищение ценностей княгини, так же, как и похищение драгоценностей певицы — дело одних рук, одной и той же искусной шайки, а быть может, и одного лица. Это же лицо использовало в качестве орудия и француженку, и Лиденберга, затем убило их для того, чтобы избавиться от опасности разоблачения. Да, возможно, что за всем этим кроется одно лицо, и возможно, что это лицо убило и француженку, и Лиденберга. Но возможно также, что за всем этим скрывается несколько человек, действующих общими усилиями. Я полагаю, что Лиденберг похитил драгоценности княгини, а француженка похитила драгоценности своей госпожи. Но каким образом все это было задумано и осуществлено — это остается для меня полнейшей загадкой.
- И у вас нет ничего, что могло бы помочь нам разгадать загадку? — спросил Аллердайк.
Четтль удовлетворенно рассмеялся, бросив на спутника осторожный взгляд.
— Я не знаю, мистер Аллердайк, — сказал он. — быть может, мы напали на след, а быть может, и нет. И вот это-то и является причиной того, что я вызвал вас сюда. Пойдемте-ка со мной в полицейское управление.
В одной из маленьких комнаток полицейского управления Четтль предъявил своему гостю веши убитого, доставленные сюда из гостиницы.
— Вряд ли можно прийти к каким-либо заключениям из осмотра этих вещей, — сказал он, показывая Аллердайкупооче-редно все вещи. — Вы помните, он выдавал себя за норвежского врача, прибывшего в Гулль по своим личным делам. Соответствовали ли его слова истине или нет — это мы сможем установить после наведения справок в Норвегии. Что касается его вещей и найденных при нем принадлежностей, то они могли бы быть куплены и здесь. Но при нем не оказалось никаких бумаг, которые указывали бы на характер его отношений к этому городу. При нем не оказалось даже визитной карточки... Я нашел у него только обратный билет из Гулля в Осло и много денег — английских и иностранных. Я присутствовал при полицейском осмотре его вещей — и ничего. Мы даже распороли его бумажник. В нем ничего не оказалось. И все же кое-что мне удалось найти. Никто не знает о моей находке, даже Скотланд-Ярд. Я хотел прежде всего ознакомить с находкой вас. Вот она.
Четтль раскрыл небольшую картонную коробку, в которой лежало все, что было найдено на Лиденберге. В ней лежали: кошелек, перочинный ножик, два кольца и часы на цепочке. Он взял часы и протянул их следившему за ним с напряженным вниманием Аллердайку.
— Вы видите перед собой его часы, мистер Аллердайк, — сказал он. — Эти часы швейцарского происхождения. Они старомодны и слишком массивны. Когда я их рассматривал вторично вчера вечером, меня осенила мысль. Я открыл крышку и нашел под ней вот это.
Говоря это, он поднял крышку часов и показал Аллердайку круглую вырезанную фотографию.
Взглянув на фотографию, Аллердайк вскрикнул от изумления: это была фотография Джемса Аллердайка.
— Боже мой! — воскликнул он. — Джемс! Ведь это Джемс!
— Значит вы узнали его? — осведомился, горько усмехаясь, Четтль. — Вы не сомневаетесь в этом?
— Узнаю ли я его? Сомневаюсь ли?! — воскликнул Аллердайк. — Боже мой! Да это же мой снимок. Я, я его снимал два месяца тому назад.
Глава 18
ПОДОЗРЕНИЕ
Четтль вторично рассмеялся и удовлетворенно кивнул головой. Он положил часы на стол и показал пальцем на фотографию.
— Быть может, это для кого-нибудь первый шаг на виселицу, — сказал он. — Это, право, примечательно, как порой совершенно невинные, на первый взгляд, предметы могут привести на эшафот. Итак, это вы сняли его? Вы в этом уверены?
— Конечно. Я снял своего кузена восемь или девять недель тому назад Как-то в воскресенье я занимался в саду фотографией и ко мне пришел кузен. Я держал аппарат в руках, и так как Джемс в этот момент оказался хорошо освещенным, то я его и снял, а затем, довольный снимком, отпечатал несколько
копий.
Сыщика озаботили последние слова Аллердайка.
— Сколько? — переспросил он. — Сколько, мистер Аллердайк? Надеюсь, вы точно можете вспомнить об их количестве — это чрезвычайно важно.
— Да, я могу установить это с полной точностью, — ответил Аллердайк. — У меня хорошая память как на серьезные вещи, так и на пустяки. Я отпечатал четыре копии. Одну из них я наклеил в альбом, остальные три отдал ему, и он положил их в свой бумажник. Больше того, я даже могу сказать, что Джемс сделал с двумя из них. Одну из них он подарил своей кузине Гресс, некоей миссис Генри Маллинс, живущей в Бредфорде. Вторую он подарил одному из своих друзей, увлекающихся фотографией, — мистеру Фирту. Он отдал ее при мне как-то в отеле, когда мы встретились в курительной комнате. А вот эта и будет третьим отпечатком.
— И весь вопрос — значительный вопрос — заключается в том, как эта третья копия попала в руки к Лиденбергу? Если бы нам удалось до чего-нибудь докопаться... — многозначительно закончил детектив.
— Быть может, Джемс отдал ему на корабле, — предположил Аллердайк. — Они ведь вместе приехали из Осло и неоднократно встречались. Считаете вы это возможным?
— Нет, — уверенно ответил Четтль. — Нет. И вот почему я не считаю это вероятным: если бы эта фотография была получена от случайного спутника в дороге, то Лиденберг попросту засунул бы ее в карман и не проявил бы к ней столько внимания... А между тем, он очень бережно обращался с ней. Вы видите, он очень тонко вырезал ее — по размеру крышки от часов — видите, он носил ее при себе таким образом, чтобы никто не мог заметить ее у него, и в то же время, чтобы она всегда была под руками. Нет, мистер Аллердайк, эта фотография попала к Лиденбергу для определенной цели. А именно для того, чтобы Лиденберг мог при первой же встрече опознать вашего кузена.
Аллердайк покачал головой. Все, что говорил детектив, казалось ему вполне правдоподобным. Он ясно чувствовал, что они напали на след.
— Да, — сказал он, — я согласен с вами: самой важной задачей для вас является теперь...
— Выяснить, кто именно получил третий экземпляр этой фотографии, — перебил его возбужденный Четтль. — Разумеется, это будет нелегко. Как известно, с того времени, как вы сняли его, ваш кузен успел побывать во многих городах. Он был в Лондоне, не так ли? И в Польше. Каким образом нам удастся выяснить, кому он отдал фотографию? А ведь несомненно, он ее передал кому-то, и тот, кто получил ее, знал о деле с драгоценностями и передал фотографию Лиденбергу. Мистер Аллердайк, разгадайте тайну этой фотографии, и вы разгадаете всю вашу загадку.
Четтль положил часы на место, перевязал коробку и запечатал ее сургучом и спрятал в чемодан. Аллердайк молча следил за его действиями.
— Что же я должен предпринять? — спросил он неожиданно. — У васимеется какой-либо план, в противном случае вы бы не вызвали меня сюда?
— Да, план у меня имеется, — подтвердил Четтль. — Вы энергичный и сообразительный человек, мистер Аллердайк. Мне кажется, у вас есть способность к разгадыванию тайн. Поэтому я буду совершенно откровенен с вами. Единственные люди в Англии, знавшие что-либо о драгоценностях княгини, это Фулльвей и его секретарша. Мог знать об этом помимо них еще и чикагский миллионер Делькин, но я думаю, что его
можно не принимать в расчет. По моему мнению, загадочным лицом является Фулльвей, хотя я не рискнул бы вслухвысказать свое подозрение. Вам я готов сказать все. Итак, Фулльвей...
— Итак, что же...
— Вот что. Я попрошу вас приложить все старания к тому, чтобы выяснить, не получил ли Фулльвей от вашего кузена этой фотографии, — продолжал сыщик. — Он ведь встречался с Фулльвеем до своего отъезда в Польшу.
— Разумеется. В течение нескольких лет они совместно вели дела. В последний раз они встретились в Лондоне в марте месяце.
— Прекрасно. Значит, это было всего несколько дней спустя после того, как вы его сфотографировали, — сказал детектив, — и по всей вероятности, он имел одно фото при себе.
— Вполне вероятно.
— В таком случае, вам придется каким-нибудь образом выяснить, не получал ли мистер Фулльвей этой фотографии.
— Это не так просто, как кажется, — задумчиво проговорил Аллердайк. — Если мистер Фулльвей в самом деле получил эту фотографию и употребил ее для определенной цели, то он будет достаточно умен, чтобы не признаться в этом.
— Я отлично это понимаю, — ответил Четтль. — И все же существуют возможности. Подумайте, как узнать об этом, вы ведь лучше меня знаете Фулльвея. Или сделайте хотя бы попытку.
— Во всяком случае я попытаюсь, — воскликнул Аллердайк. — И буду при этом очень осторожен. Впрочем, кое-какие планы у меня на этот счет есть, и если вы ничего не имеете против, то я пойду на телеграф и отправлю телеграмму, до некоторой степени связанную с этим вопросом.
— Ну что же, — согласился сыщик. — Но вы не уедете сегодня же?
— Нет, уеду, — ответил Аллердайк. — Здесь мне все равно нечего делать. Чего ради я останусь?
— К вечеру я ожидаю ответ из Осло, — ответил Четтль. — Я запросил тамошнюю полицию о докторе Лиденберге, который как и полиции, так и доктору Орвину выдал себя за врача, практикующего в Осло. Он утверждал, что прибыл в Гулль по семейным делам, и мы навели соответствующие справки. Здесь, в Гулле, нет никого, кто бы знал его. Я не сомневаюсь, что все его местные дела сводятся к грабежу и к убийству, но я хотел бы знать, что о нем известно в Осло. Поэтому если вы немного
задержитесь здесь, то я смогу ознакомить вас с соображениями полиции.
— Хорошо, — согласился Аллердайк. — В таком случае, я остановлюсь в Вокзальной гостинице. Я буду ждать вас к семи часам вечера.
— Прекрасно. Я приеду к вам.
Аллердайк отправился на почтамт и послал телеграмму, адресованную своей экономке в Бредфорд:
«Немедленно заказным пакетом выслать в Лондон, в отель Вальдорф сафьяновый альбом
с фотографиями. Лежит в кабинете на столе.
Маршалл Аллердайк».
Вскоре после семи Четтль встретился с ним в курительной комнате отеля и ознакомил его с содержанием прибывшей телеграммы.
— Прибыла полчаса тому назад, — сказал он после того, как они уселись в стороне. — Как раз то, чего я и ожидал.
Аллердайк взял протянутую телеграмму и прочел: «Мы навели справки о докторе Лиденберге и установили, что такого практикующего врача в Осло не имеется. Такой врач также не является постоянным жителем Осло. Установили, что он прибыл к нам 7 мая из Копенгагена и 10 мая выехал на «Периско» в Гулль».
— Вы обратили внимание на даты? — спросил Четтль. — 7-го и 10-го. А восьмого числа ваш кузен телеграфировал Фулль-вею. Мистер Аллердайк, нет никакого сомнения, что этот Лиденберг, или кто бы он ни был и как бы его ни звали, был послан к вашему кузену, чтобы подкараулить его в Осло. Я высчитал дни: он проехал через Бельгию, Голландию, Германию, Данию, Швецию и Норвегию. Это неудобный, но быстрый путь. Понимаете, он был послан из Лондона, и чем скорее мы выясним, от кого он получил фотографию, тем лучше.
— Я взялся за это, и все, что будет возможно, сделаю, — заверил Аллердайк сыщика.
Когда он вернулся в Лондон в отель Вальдорф, то нашел у себя в комнате пакет с сафьяновым альбомом. После обеда он взял его с собой и отправился в комнатку к Франклину Фулль-вею. У Фулльвея все было по-старому: по-прежнему хорошенькая миссис Марлоу сидела за пишущей машинкой, в то время
как Фулльвей у себя в Кабинете курил сигару и просматривал американскую газету.
— Вы уезжали вчера? — спросил он. — Домой?
— У меня был ряд дел, — ответил Аллердайк. — Мне пришлось обзавестись кое-чем. В том числе и этим.
— А что это такое? Семейная библия? — спросил Фулльвей, разглядывая бережно завернутый альбом.
— Нет, альбом фотографий, — ответил Аллердайк. Он решил тут же задать вопрос Фулльвею и развернул альбом. — Видите ли, я фотограф-любитель, — продолжал он, улыбаясь, — и у меня здесь последний по времени снимок моего кузена. Какого вы о нем мнения?
Фулльвей разглядывал снимок, не подозревая, что его собеседник зорко следит за ним.
— О, — сказал он, — в самом деле удачный снимок. Я высказал это в свое время, когда в первый раз увидел этот снимок. Любой профессионал мог бы гордиться им.
Аллердайк почувствовал, что его сердце забилось сильнее. Ему пришлось напрячь всю волю, чтобы его голос не дрогнул.
— Вот как, — сказал он. — Вы уже видели этот снимок? Джемс показывал его в'ам?
Фулльвей кивнул головой и указал на дверь в соседнюю комнату, откуда доносился стук пишущей машинки.
— В свое последнее посещение он подарил этот снимок миссис Марлоу, — сказал он. — Они беседовали о фотографии, и он вынул из бумажника точно такое же фото и подарил ей. Он сказал, что эта фотография превосходна. Но вы молодец, Аллердайк, мне никогда не приходилось видеть такого чудесного и похожего на оригинал снимка. Ну-с, что у вас нового?
Глава 19
ПОЗДНЕЕ ПОСЕЩЕНИЕ
Для Аллердайка мгновение, когда Фулльвей задал ему вопрос, было критическим — потребовалось большое самообладание для того, чтобы ответить на этот вопрос. Отныне он знал, кому Джемс отдал фотографию, найденную у Лиденберга, но он знал, что та, которая получила эту фотографию, была отделена от него тонкой стенкой, он знал, что между ней и Лиденбергом, или между ней и тем, кто стоял за Лиденбергом, существовала
какая-то незримая связь. Каким-то образом, пока непонятным, эта фотография из рук миссис Марлоу попала в руки Лиденбер-га, и, как говорил Четтль, вся загадка этихубийств и похищений находилась в какой-то связи с этим любительским снимком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23