И что у нее с Карлосом?
– Она сказала, что она его девушка, затащила меня в комнату, долго шипела на Карлоса по-испански, а потом сказала мне: «Ищи среди своих!»
– Ищи среди своих? – Я была в шоке. – Прямо какая-то «Вестсайдская история»!
– Ну! – согласилась Бриджит, лицо ее напоминало античную маску гнева. – А я, может, не хочу искать среди своих! Все ирландские мужики – это отстой. Но ты еще не все знаешь! Представляешь, она обозвала меня грингой! И Карлос ей это позволил! Сидел и молчал, как будто так и надо. Подонок! – завопила она, швырнув мой баллончик с дезодорантом в стену. – Грязные вшивые недоноски! Представляешь? Гринга! Какое оскорбление!
– Погоди, погоди, – урезонивала ее я. – Вообще-то гринга – это не оскорбление.
– Ну да, конечно! – запальчиво воскликнула она. – Когда тебя называют проституткой, это не оскорбление! Спасибо тебе, Рейчел..
– Гринга – не значит проститутка, – громко и внятно сказала я. Когда Бриджит в таком настроении, единственный способ заставить ее слушать – говорить спокойно, громко и внятно. – Гринго – это просто белый человек.
Бриджит остолбенела.
– Тогда как же по-кубински будет «проститутка»?
– Откуда мне знать? Это же ты у нас брала уроки испанского.
– Ты знаешь, – сказала Бриджит смущенно, – наверно, ты права, потому что эта пигалица как-то даже растерялась, когда я ей ответила, что я никакая не гринга, а единственная гринга здесь – это она.
– Итак, с Карлосом покончено! – заключила я. – Свободна?
– Свободна, – подтвердила Бриджит. – Надо бы как следует надраться сегодня вечером…
– Правильно, – одобрила я. – А может, мне позвонить Уэйну и…
– Нет! – заорала она. – Надоела ты мне…
– Что? – Я посмотрела на нее со страхом.
– Ничего, – прошептала она. – Ничего, просто я хочу, чтобы все от меня отстали, хочу надраться, как свинья, и реветь. А от коки не почувствовать себя несчастной.
– Уж тебе-то точно, – язвительно заметила я. – Пойду переоденусь.
– Проститута! – выразилась Бриджит на кубинский манер.
– Вообще-то, ты и сама не святая, – возразила я уже из своей комнаты.
– Да я не про то! – Я по голосу поняла, что она улыбается. – Просто посмотрела в словаре: так по-ихнему «проститутка».
– А-а, понятно!
– На всякий случай, чтобы правильно обозвать ее в письме.
– В каком еще письме? – насторожилась я.
– В том, которое я пишу этой пигалице. Копченый цыпленок!
О нет, только не это!
– Наглая свинья! – продолжала бесноваться Бриджит. – Да кто она такая, чтобы грубить мне? Курица испанская! Сейчас, сейчас, я еще что-нибудь для нее придумаю…
– Может, лучше не писать письмо Карлосу? – осторожно предложила я.
Я слышала, как она лихорадочно перебирает:
– Курица, каракатица, крокодилица, ослица… Нет!
– Почему нет?
– Потому что тогда он будет знать, что я его любила. Знаешь, – добавила она, – если она хочет задержаться в качестве его девушки, ей придется научиться двум вещам.
– Каким же?
– Минету и всепрощению.
Зазвонил телефон. Мы обе рванулись к нему, я – из гостиной, Бриджит – из своей спальни. Бриджит успела раньше. У нее еще в детстве была отличная реакция и ярко выраженные рефлексы. Мы провели немало счастливых минут, стуча друг другу под коленкой линейкой и радостно крича: «Прыгает, прыгает!»
– Это меня! – крикнула она мне.
Через несколько секунд она вошла в гостиную и. задыхаясь, выпалила:
– Угадай, кто это был!
– Карл ос.
– Как ты догадалась? Ладно, неважно. В общем, он хотел извиниться. Он… придет сегодня вечером.
Я ничего не сказала. Кто я такая, чтобы вмешиваться?
– Давай-ка приберем, он будет здесь через полчаса.
Я нехотя скомкала пустые коробки из-под пиццы, собрала пивные банки и отнесла свое одеяло к себе в комнату. Карлос не пришел через полчаса. Ни через час. Ни через полтора часа. Ни через два. Ни через три.
Бриджит весь вечер бродила как потерянная.
– Он не мог снова так со мной поступить, – бормотала она. – Он ведь обещал, что больше не будет меня мучить.
Через полтора часа она сломалась и заставила меня позвонить ему. Никто не ответил. Это ее несколько успокоило – она решила, что он в пути. Но когда прошло еще двадцать минут, а он все еще не приехал, ей пришлось отказаться от этой версии.
– Он с ней, с этой малявкой! – стонала она. – Я это чувствую! Я знаю, я ведь ведьма, мои предчувствия меня никогда не обманывают.
Ужасно, но у меня в душе зародилось нечто вроде радости. Мне даже хотелось, чтобы он вел себя с ней вот так, по-свински. Может быть, она наконец порвет с ним. Но, разумеется, мне было стыдно за это свое чувство.
Когда прошло три часа, она решительно встала и сказала:
– Все. Я иду к нему.
– Не надо, Бриджит! – умоляла я. – Ну пожалуйста… Где твое достоинство… твое самоуважение… он же свинья… они даже не достойны, чтобы ты на них написала… какого черта… сядь…
Когда раздался звонок, мне показалось, что вся квартира с облегчением вздохнула.
– Через одиннадцать часов, – пробормотала Бриджит.
Я уж решила не уточнять, что одиннадцатый час остался далеко позади, а сейчас шел уже шестнадцатый или даже семнадцатый.
Вдруг в глазах у Бриджит зажегся странный огонек.
– Смотри-ка, что сейчас будет, – процедила она сквозь зубы и решительно подалась к домофону. Она набрала побольше воздуха, а потом самым громким голосом, какой я когда-либо у нее слышала, проорала: «Отъе. сь!»
Потом она отвернулась от домофона и зашлась от смеха:
– Будет знать, ублюдок!
– Можно, теперь я? – с жаром спросила я.
– Валяй! – взвизгнула она в припадке великодушия.
– Гм-м, – я прочистила горло. – Ну ладно, попробуем: вот именно, отъе. сь!
И мы зарыдали от смеха другу друга в объятиях. В дверь снова позвонили, долгим, пронзительным звонком. Мы сразу же замолчали.
– Не отвечай, – задохнулась я.
– Не могу, – фыркнула она, и мы снова едва не лопнули от смеха.
Когда Бриджит наконец смогла говорить, она сняла трубку и произнесла:
– Давай поднимайся. Ты, мерзкая волосатая свинья.
И она нажала кнопку «Открыто».
У него был очень хмурый и обиженный вид. И это неудивительно. Потому что это оказался Дерил. а вовсе не Карл ос. Дерил! Мечты иногда сбываются.
Трудно было предположить, что он еще когда-нибудь переступит порог нашей квартиры. Честно говоря, я уже не рассчитывала на него. Я думала, что он давно потерял мой номер телефона. Но, видимо, он запомнил адрес. Я была так счастлива, что со мной чуть судороги не сделались. Какими глупыми теперь казались мне все мои страхи.
– Привет, Ребекка, – сказал он опасливо.
– Рейчел, – поправила я его.
– Да нет, меня зовут Дерил, – сказал он.
Он вовсе не показался мне таким симпатичным, как тогда, в субботу вечером, но мне было все равно. Ведь он был классно одет, знал Джея Макинерни, и я положила на него глаз.
– Ну, так вот, Ребекка, – взгляд у него был какой то не сцентрированный, – я, значит…
– Извини, – пришлось перебить мне, – но меня зовут Рейчел.
Мне тут же стало неловко: вдруг он подумает, что я его из вредности поправляю.
– Но это неважно, – поспешила добавить я.
Я чуть не сказала: «Зови меня Ребеккой, если хочешь».
– Чего это вы, девочки, обругали меня? – спросил он и выдохнул, после чего нам стало более менее ясно, почему у него такой блуждающий взгляд.
Бриджит просто онемела от изумления и разочарования, так что пришлось отвечать мне:
– Мы приняли тебя за другого…
В дверь снова позвонили, и Бриджит мгновенно оживилась. Она подбежала к домофону, схватила трубку и выдала длиннющую тираду, в которой можно было разобрать лишь одно слово из каждых десяти: «ублюдокдолбаныйдерьмособачьечтобте-беалкашпроклятый».
Она завершила свою речь вежливым приглашением: «Входи, пьянь!» и нажала кнопку. Лишь после этого, хорошенько разглядев Дерила, она издала странный мрачноватый смешок:
– Мама миа! Мама! Миа! Ха-ха-ха!
Не надо было вообще рассказывать ей о моем свидании с Дерилом. Ох, не надо! Сейчас, когда она в таком невменяемом состоянии, бог знает, чем это может обернуться. Она засунула большой палец в рот, вплотную приблизила свое лицо к лицу Дерила и значительно проговорила: «Мама». Потом еще раз злобно усмехнулась и пошла к двери. Я так поняла, что это была легкая разминка перед тем, как смешать Карлоса с дерьмом.
Поэтому когда в комнату ввалился Люк с двумя огромными коробками мороженого «Бен и Джерри» в руках, у Бриджит сделалось такое лицо, как будто она при смерти.
– Привет, Бриджит, – поздоровался Люк. – На тебя что, так жара действует?
Она смотрела на него пустыми глазами:
– Люк… Это ты звонил?
– Боюсь, что да, – подтвердил он. – А в чем дело-то? Кубинец опять в бегах?
Она молча кивнула.
– Почему бы тебе не послать все это в задницу и не начать встречаться с хорошим ирландским парнем? – предложил он.
Она тупо смотрела на него, и ее глаза напоминали два бездонных туннеля.
– Поешь мороженого. Может, полегчает? – участливо сказал Люк.
Вот мужчина, который хорошо знает женщин, подумала я, оправившись от неожиданности. Особенно неожиданным было то, что он появился сразу после Дерила.
Бриджит судорожно дернула шеей и протянула руку к коробке. Когда Люк вручил ей брикетик мороженого, она, после секундной заминки, выхватила его у него из рук, как ребенок, который боится, что у него сразу же отберут лакомство.
– Это все… м-мне? – вырвалось у нее. Мне уже приходилось видеть, как она впадает в ступор от разочарования, но чтобы до такой степени – никогда.
Люк кивнул.
– Это все – для бедной Бриджит, – внушительно произнес Люк.
Мы молча наблюдали за Бриджит.
– Ложку, – бормотала она, направляясь в кухню. – Поесть. Будет лучше.
Потом она резко остановилась.
– Нет, не надо. Есть не надо. Не надо ложки.
Мы не спускали с нее глаз, пока она не добралась до своей комнаты. Когда она захлопнула за собой дверь. Люк наконец повернулся ко мне.
– Рейчел, – сказал он голосом, совсем не похожим на тот, каким уговаривал Бриджит поесть мороженого.
В его голосе было нечто такое, от чего у меня в животе сделалось так приятно, как будто я уже попробовала принесенного Люком мороженого. Но насладиться этим ощущением мне мешало присутствие сопящего и фыркающего Дерила.
– А, Люк, привет! – неловко произнесла я. – А мы тебя не ждали.
Эти слова вырвались у меня, и я тут же пожалела о них, уж очень негостеприимно они звучали. Поэтому я поспешила добавить: «Но я очень рада тебя видеть», и немедленно пожалела и об этих словах тоже, потому что в них было что-то фальшивое и высокомерное.
От волнения у меня начало дергаться веко. И зачем только Люк пришел, когда Дерил здесь? И какого черта Дерил здесь, когда Люк пришел? Это называется: не было ни гроша, да вдруг алтын. Я опасалась оказаться погребенной под этой горой денег. И потом, я боялась, что Дерил плохо обо мне подумает, увидев, что я встречаюсь с человеком, одетым в майку с надписью «Властелин колец». Но меня так же расстраивало и то, что Люк наверняка сочтет Дерила пустоголовым завсегдатаем дискотек. А Люк мне нравится, внезапно поняла я, но вовсе не обрадовалась этому открытию.
Люк между тем вгляделся в Дерила и переменился в лице.
– Привет, Дерен, – он мрачно кивнул.
– Дерил, – поправил тот.
– Я знаю, – сказал Люк.
– Кто-нибудь хочет выпить? – хрипло спросила я, не дожидаясь драки.
Люк пошел за мной на кухню.
– Рейчел, – тихонько проворковал он, почти прислонившись ко мне всем своим большим телом. – Ты что, забыла?
– Что? – Я ощутила его еле заметный запах, и мне тут же захотелось нежно укусить его.
– Ты просила меня прийти вечером.
– Правда? Когда?
– Утром, когда я уходил.
Холодная рука страха сжала мне сердце, потому что я ничего такого не помнила. И это случалось со мной уже не в первый раз.
– О господи, – нервно хихикнула я. – Должно быть, я тогда еще не проснулась.
Ага, но вполне проснулась, чтобы попросить его позвонить ко мне на работу и сказать, что я заболела.
– Пожалуйста, скажи, что ты мой брат, – попросила я.
– Я ухожу. – Лицо Люка окаменело, он положил мороженое на стол.
Я потерянно смотрела ему вслед, понимая, что сделала что-то не так. Мне хотелось остановить его, но все во мне, кроме разве что мозга, было парализовано. Я чувствовала себя так, как будто только что очнулась от общего наркоза. «Вернись!» – кричало все мое существо, но мой голос не желал это озвучивать. «Иди и останови его!» – приказывала моя голова, но руки и ноги были не в силах выполнить ее приказ.
Когда дверь за Люком захлопнулась, я услышала, как Дерил фыркнул и пробормотал:
– Все-таки этот парень какой-то неприятный.
Я устало перевела взгляд на Дерила, решив извлечь из сложившейся ситуации хоть какую-нибудь пользу.
36
– Боже мой, уже почти девять часов! – воскликнул Крис.
Утро понедельника. Пациенты потянулись из столовой на групповые занятия. Группа Кислой Капусты с Крисом во главе проследовала в библиотеку. Группа Барри Грант – в Часовню, а группа Джозефины – в Аббатские апартаменты.
Толкаясь и смеясь, мы бежали по коридору. Ввалившись в комнату, добродушно препирались из-за лучших мест. Мы с Чаки вступили в борьбу за стул. Мощным толчком отправив меня на пол, она победоносно плюхнулась на сиденье. Мы обе умирали со смеху. Майк уже почти завладел вторым хорошим стулом, но тут на него быстренько приземлилась Мисти и сказала: «Мое!» И самодовольно ухмыльнулась, как бы говоря: «Гори все синим пламенем, я своего добьюсь». Майк позеленел и пошел к другому стулу. Из сиденья торчала такая пружина, что если занятие продлится достаточно долго, можно и до крови пораниться.
И тут Джозефина отколола номер:
– Рейчел, кажется, мы всю прошлую неделю не уделяли вам внимания.
Я похолодела. Вот и пришло время отзыва. И с чего это я взяла, что меня минует чаша сия? Будет мне за эту возню с Чаки и хорошее настроение!
– Не правда ли? – настаивала Джозефина.
– Пожалуйста, я не возражаю, – пробормотала я.
– Я знаю, что вы не возражаете, – жизнерадостно ответила Джозефина. – И поэтому сегодня именно вы будете в центре внимания.
Сердце глухо стукнуло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67