– Хватит, – улыбнулась она. – Больше не могу сидеть, как дура с вымытой шеей. Давай займемся чем-нибудь поинтереснее.
Густой туман депрессии, в котором я задыхалась с утра, начал рассеиваться.
– Давай оденемся, – рьяно подхватила я, – и выйдем.
Какая дурость: сидеть весь вечер дома, боясь пропустить звонок! У кокаина есть одно неоценимое достоинство: стоит принять его – и всегда случится что-нибудь удивительное. Либо встретишь мужчину, либо попадешь на вечеринку, либо что-нибудь еще. Кокаин всегда возвращал меня к жизни. И чем больше я принимала, тем более увлекательной становилась жизнь.
– У тебя ни гроша, – напомнила Бриджит.
Она совершенно права, расстроилась я. Никакого шанса купить наркотики сегодня вечером. Сначала я подумала, не попросить ли взаймы у Бриджит, но потом решила пойти другим путем.
– У меня хватит на выпивку и чаевые, – сказала я.
– Ты мне долг когда отдашь?
– Скоро, – неловко проговорила я. В последнее время Бриджит стала ужасно прижимистая.
– Ты так давно это говоришь, – пробормотала она.
– Пожалуйста! – взмолилась я. – Не будь такой занудой. Давай пойдем погуляем.
Меня уже тошнило от мечтаний на тему: «Когда я встречу мужчину моей мечты». Обычно, когда у нас с Бриджит становилось туго с развлечениями, мы развлекались тем, что выдумывали друг для друга истории о том, как мы наконец познакомились с мужчинами своей мечты. В эту игру мы играли неустанно.
– Что на мне надето? – бывало спрашивала я.
– То платье от Донны Каран, которое мы с тобой видели в витрине.
– Какое – черное?
– Нет, темно-зеленое.
– Еще лучше. Спасибо, Бриджит. Можно, я буду худенькая?
– О, разумеется! Восемь с половиной фунтов подойдет?
– Чуть поменьше.
– Восемь?
– Спасибо. А как это возможно? Липосакция?
– Нет, – говорила она. – Ты только что перенесла дизентерию и избавилась от всех своих жировых запасов без всяких усилий.
– Но как мне удалось заполучить эту дизентерию? Это же какая-то экзотическая болезнь. Не придешь в магазин и не скажешь: «Заверните».
– Ладно, ты перед этим общалась с мужчиной, который провел отпуск в Индии… Слушай, совершенно неважно, как ты подхватила ее! Это ведь фантазия!
– Конечно. Извини. А я выгляжу хрупкой, большеглазой и таинственной?
– Как газель, только одетая.
Чтобы поднять себе самооценку, мы обе нарядились в наши лучшие платья. Свое платье, похожее на мужскую рубашку, Бриджит приобрела в секонд-хэнде на Пятой авеню, куда сдавали поношенные вещи приличные люди. А я надела короткое черное платьице, купленное в том же магазине. Плюс моя сумка как бы от «Прада», купленная на самом деле на Канал-стрит за десять долларов. Возможно, на миллион я и не тянула, но на двадцать семь – двадцать восемь долларов – вполне.
Я, как всегда, переживала из-за своих черных туфель на высоких каблуках, в которых лодыжки можно было вывихнуть. Волновалась, что выгляжу в них слишком высокой.
– Обувай, – велела Бриджит. – Какой смысл было покупать их, если потом не носить?
И мы побрели в «Ламу», время от времени спотыкаясь на высоких каблуках.
«Лама» – это коктейль-бар в стиле шестидесятых: безумно яркие галогеновые светильники, странные металлические стулья и прочая ерунда. Очень, очень стильный бар.
Бриджит с кислым видом уселась на какой-то пластиковый полупрозрачный диванчик:
– Не уверена, что эта штука выдержит мой вес, – нервно заметила она. – Нет! – решительно воспротивилась она, когда я хотела присесть рядом с ней. – Вдвоем мы точно его сломаем.
– Ого! Ничего себе! – сказала она несколько секунд спустя.
– Что?
– Эта штуковина прозрачная. Знаешь, как все расплющивается, когда сидишь? Все, кто смотрит сзади, будут думать, что у меня бедра – пятьдесят дюймов. Обойди-ка сзади и посмотри, – прошептала она страшным голосом, – только не показывай, что ты нарочно смотришь… Так, беглый взгляд.
Чувствуя себя полной дурой, я обогнула диванчик.
– Все нормально, – сказала я, вернувшись, и заняла свое место на стульчике, напоминающем перевернутое ведро. Моя задница свисала чуть ли не до пола, а коленки торчали выше головы. В общем, во всем этом было нечто гинекологическое.
– Извините, – сказал нежный, чуть гнусавый голос, – можно спросить вас…
Со своего дурацкого насеста я взглянула на вежливого юношу. Лет восемнадцать, не больше. Слишком молод.
– В том, что вы сейчас проделали, есть некий… мистический смысл?
– А что я сейчас сделала?
– Обошли то место, на котором сидели. – Он был до смешного хорошенький. Я даже обрадовалась, что он не девушка, мне и так конкуренток хватало.
– Ах, это! Да, знаете ли. Старинная ирландская традиция.
– Китайская! – поправила меня Бриджит.
– Такие ритуалы есть как в китайской, так и в ирландской культурах, – примирительно заметила я. – Этот ритуал…
– Приносит удачу? – радостно спросил юноша, похожий на девушку.
– Именно так.
– Спасибо.
– Всегда пожалуйста.
– Мог бы и угостить нас выпивкой, – с горечью заметила Бриджит, когда он отошел.
Мы наблюдали, как он подошел к группе сверстников и стал что-то оживленно им объяснять, делая круговые движения пальцем. Потом, после некоторой паузы он повертел пальцем в противоположном направлении. На лице его появилось некоторое замешательство, и он дернулся было опять к нам.
– Против часовой стрелки! – крикнула я ему.
Мальчик просиял и с удвоенной энергией продолжал объяснения. Через несколько минут мы увидели, как они все дружно встали и гуськом пошли вокруг своих стульев. Обойдя полный круг, они пожали друг другу руки и с чувством обнялись.
Вскоре к ним подошла девушка, сидевшая за соседним столиком, и что-то спросила. Мальчик, похожий на девочку, ответил ей, несколько раз указав в нашу с Бриджит сторону и описав пальцем круг в воздухе. Девушка вернулась к своим, и через несколько секунд все они встали, обошли свой столик и снова сели на свои места. И снова рукопожатия, объятия и поцелуи. Потом к их столику кто-то подошел… И так далее. Все это распространялось, как взрывная волна.
Было жарко. Мы сидели на наших неудобных местах и потягивали наши изысканные напитки.
Напитки в «Ламе» традиционно подавали сильно охлажденными и всегда с легкой закуской. На бармена нельзя было и взглянуть без того, чтобы он тут же не навязал тебе дополнительную стильную тарелочку с фисташками.
Я начала приходить в норму, и не только благодаря той половине бутылки текилы, которую выпила после ланча. Мы с Бриджит впервые за несколько дней почувствовали себя неплохо. Наш боевой дух несколько поднялся, хотя бы потому, что кто-то оказался добр к нам, даже если это были всего лишь мы сами.
Потом Бриджит решила, что пора и ей обойти вокруг меня и посмотреть на меня сзади. Что ж, мои потные ляжки, свисающие с винилового перевернутого ведерка, выглядели совсем неплохо. Вообще все было хорошо, пока мне не понадобилось сходить в туалет.
Потому что встать я не смогла.
– Я не могу встать, – встревожилась я. – Кажется, я приклеилась.
– Ну, вот еще! – не поверила Бриджит. – Оттолкнись посильнее – и встанешь.
Но мои ляжки оказались надежно приклеенными к сиденью.
– Боже милостивый! – проворчала Бриджит, встала и подала мне руку. – Это называется – пойти тихо-мирно пропустить по стаканчику…
Она рванула, но я не отклеилась. Бриджит слегка присела, как штангист, собирающийся взять рекордный вес, и с силой потянула на себя.
Очень болезненно, кажется, оставляя на сиденье верхний слой кожи (какая жалость, что я недавно заплатила пятьдесят долларов за эпиляцию, когда могла бы все сделать бесплатно!), я начала отрываться от диванчика. Бриджит в конце концов удалось отделить меня от сиденья с долгим, чмокающим звуком, на который повернулись все, кто был в баре.
И вот когда я вскочила, в результате чего Бриджит отлетела к стене, с кем бы, вы думали, я столкнулась нос к носу? С этим проклятым Костелло. Он изогнул дугой бровь и унизительно понимающим тоном произнес:
– Привет, Рейчел.
Потом он улыбнулся, и в глазах у него загорелся огонек, который испугал меня.
34
– Сними платье, – тихо сказал Люк. Изумленная, я бросила молниеносный взгляд на Люка, чтобы проверить, верно ли расслышала. Мы были у меня на кухне. Люк стоял, скрестив руки и прислонясь к кухонному столу. Мы как раз собирались выпить кофе.
Так вот, если только меня не преследуют слуховые галлюцинации, вместо кофе он предлагает мне снять платье.
– Что ты сказал? – переспросила я.
Он ответил мне медленной, ленивой, сексуальной улыбкой:
– Ты слышала.
Люк Костелло только что велел мне снять платье. Во мне боролись паника и праведный гнев. Какая наглость! Но что же мне делать? Первое, что приходило в голову, – немедленно выгнать его вон из моей квартиры. Вместо этого я хихикнула:
– Но ведь мы даже не представлены друг другу. То есть я попыталась все обратить в шутку. Но он почему-то не развеселился.
– Давай же, – сказал он пугающе властным тоном. – Снимай платье.
У меня перехватило горло от страха. Я была недостаточно накачана кокаином и пьяна для таких штучек. Люк вообще находится в моей квартире только потому, что Бриджит бросила меня в «Ламе» ему на растерзание. Надя сказала ей, что Кубинского Каблука видели в баре «Зет», и она радостно понеслась его отлавливать.
Я рассчитывала уйти вместе с ней, но она мне не позволила.
– Оставайся здесь, – жестоко приказала мне Бриджит, отчего-то очень развеселившись. – И поосторожнее с этим парнем. Береги свои оставшиеся полпенни.
И она улетела, предоставив мне с горечью смотреть ей вслед. Еще через несколько минут я сделала новую попытку удрать, но Люк галантно, но твердо заявил, что хочет угостить меня коктейлем, а потом проводить домой. А когда мы дошли до моего дома, он сам пригласил себя ко мне на чашечку кофе. Я хотела отказать ему, но не смогла.
– Снимай платье, – повторил он.
Я поставила кофейник на стол. Он не шутил. Это было заметно по голосу.
– Расстегни верхнюю пуговицу, – сказал он. Вот когда я точно должна была указать ему на дверь. Это уже не игрушки. Это уже всерьез, и я боюсь. Я подняла руку к вороту и… замерла. К черту, подумала я. Не стану я раздеваться перед Люком Костелло в моей собственной кухне!
– Расстегивай, а то я расстегну, – в его голосе слышалась угроза.
Я испуганно и поспешно завозилась с пуговицей, сама себе удивляясь. Почему я это делаю? Что-то во мне заклинило. Почему я не хватаюсь за телефон и не вызываю полицию? А вместо этого тихо радуюсь, что на мне короткое сексуальное платьице?
– А теперь – следующую, – тихо сказал Люк. Он смотрел на меня, прикрыв глаза.
От волнения у меня заурчало в животе. Трясущимися руками я расстегнула следующую пуговицу.
– Дальше, – поторопил он и снова улыбнулся пугающей и зовущей улыбкой.
Под его пристальным взглядом я медленно расстегнула все пуговицы, одну за другой, и, сгорая от стыда, судорожно запахнула на себе платье.
– Сними его, – велел он. Я не пошевельнулась.
– Я же сказал, – повторил он тихо, но настойчиво, – сними платье.
Мне показалось, что пауза длится целую вечность. И наконец растерянным и одновременно вызывающим движением, не в силах остановить себя, я сбросила с плеч платье и отдала его ему.
Слава богу, на мне был приличный лифчик: хорошенький такой, черный, кружевной, и в нем была всего одна незаметная дырочка. Иначе я ни за что не сняла бы платье. И хотя трусики у меня были другого рисунка, но, по крайней мере, тоже черные и кружевные. Я наклонила голову, чтобы волосы прикрыли, насколько возможно, грудь и плечи. Слишком поздно я поняла, что дырка не так уж мала и приходится как раз на сосок. Как будто он сам себе ее проделал.
Люк взял у меня платье, не коснувшись моей руки. Наши взгляды встретились, и что-то в его лице заставило меня вздрогнуть. Вечер был теплый, но у меня мурашки пошли по телу.
– Ну и что же мне с тобой сделать-то? – Он оценивающе оглядел меня, как будто корову на сельскохозяйственной выставке. Очень хотелось спрятаться и сжаться, но я заставила себя стоять прямо, подобрав живот и выставив грудь вперед. Хотела даже одну руку положить на бедро, но решила, что это будет выглядеть чересчур нагло.
– Что бы еще с тебя снять?
Смешно сказать, но больше всего я боялась за туфли. Мне не хотелось их снимать: в туфлях на высоких каблуках мои ноги казались длинными и стройными. Ну, во всяком случае, не такими толстыми и короткими, как без них.
– Ладно. Теперь снимай лифчик.
– О нет!
– Боюсь, что да. – Он издевательски улыбнулся.
Мы стояли на кухне друг напротив друга, и я сгорала от стыда и желания. Мой взгляд вдруг упал на его ширинку, и пальцы помимо моей воли занялись застежкой лифчика. Но, расстегнув его, я застыла, как парализованная. Снять его я уже не могла.
– Давай, – властно сказал он, заметив, что я окаменела.
– Не могу, – ответила я.
– Ну хорошо, – с неожиданным пониманием согласился он. – Просто дай одной лямочке упасть.
Загипнотизированная его внезапной мягкостью, я сделала так, как он сказал.
– А теперь – другой. Я опять послушалась.
– А теперь дай его мне, – приказал он.
Я протянула руку, чтобы отдать ему бюстгальтер, мои груди всколыхнулись, я увидела, как он смотрит на них, и осознала, как сильно он меня хочет. У меня было странное смешанное чувство: унижения и острого возбуждения.
– А теперь иди ко мне и сделай то, что ты сделала тогда, на вечеринке.
Меня захлестнула волна стыда. Я не двинулась с места.
– Иди сюда, – повторил он.
Опустив глаза, я, как автомат, шагнула к нему. Он довольно грубо завладел моей рукой и положил ее себе между ног:
– Мы с тобой кое-что не довели до конца.
Я сжалась и попыталась отдернуть руку.
– Ну-ну, – сказал он, удерживая ее.
– Нет, – повторила я, глядя в пол.
– Ты повторяешься, – усмехнулся он.
Он крепко держал меня за запястье, мои соски терлись о грубую ткань его рубашки, но между нашими телами не возникало контакта. Казалось, он нарочно держит меня на некотором расстоянии. А я слишком боялась этого большого чужого мужчину, чтобы прильнуть к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67