Вспомни, мысль спрятать королевского отпрыска от врагов, пока он не станет взрослым, как это случилось с Артуром, совсем не нова. Но здесь дело было сложнее из-за происхождения Артура и вмешательства Мерлина, который забрал младенца сразу после его рождения.
Я гадала, знает ли Бедивер тайну, окутывающую происхождение Артура, но мой спутник продолжил свой рассказ прежде, чем я нашла способ спросить его об этом потактичней.
Король Утер был высокомерным человеком, явно не желавшим учитывать, что тоже смертен, и отказывался назвать наследника или хотя бы регента, который будет править королевством, пока принц не достигнет совершеннолетия. Когда распространились слухи о болезни Утера, мелкие короли забеспокоились, боясь, что отсутствие законного наследника приведет к кровавой междоусобной борьбе за власть. Потом пришло известие, что на севере высадились новые захватчики и Уриену требуется помощь, чтобы сдерживать их.
Хотя была совсем ранняя весна, Утер был решительно настроен отправиться в поход. Возможно, в душе он понимал то, в чем не хотел признаться даже себе… что смерть не за горами.
Сэр Эктор объявил, что у верховного короля на счету каждый воин, и, поскольку все три мальчика уже достигли совершеннолетия, они тоже могут присоединиться к войску.
– Друзилла очень не хотела этого, – вспоминал Бедивер, – но сэр Эктор сказал, что неважно, где воину пустят кровь: он может быть убит и в пограничной стычке, и в большом сражении. И в конце концов мы откликнулись на призыв Утера и отправились в поход, невзирая на плохую погоду.
– Воины Регеда сделали то же самое, – вмешалась я. Мне хотелось, чтобы Бедивер знал, что и мы проявили преданность. – На Стейнморе еще оставался лед, поэтому мой отец решил пройти по южному пути, через Эйр Гэп. Кроме того, Уриен был ненадежным соседом, поэтому отцу не хотелось проводить наше войско через его королевство.
– Твой отец предусмотрительный человек, – сказал Бедивер. – Но я понятия не имел, что он делился своими военными соображениями с тобой. – Он посмотрел на меня тем же недоуменным взглядом, который я уже отмстила раньше, – полуулыбка и полувопрос.
– Вероятно, это потому, что у него не было сына, с которым он мог поделиться, – ответила я. – Так как же вы встретились с верховным королем?
Молочный брат Артура продолжил свое повествование, оживляясь от воспоминаний. Меня захватил его рассказ, вызывая в воображении картины событий тех дней.
Они выехали из высоких зеленых долин Уэльса, трое подростков в сопровождении отца и своего наставника, вступая в зрелость и в историю и даже не задумываясь об этом. Конечно, Мерлин знал, а сэр Эктор явно подозревал, что его приемный сын вскоре окажется в центре всеобщего внимания. Но остальные не ведали о том, что должно произойти, а для мальчиков эта поездка была настоящим приключением, которое открывало им мир, лежащий за пределами Уэльса, где местность переходит в плавные холмы и нет водопадов и скал на горизонте.
В конце дня их небольшой отряд достиг вершины горного кряжа, с которой открывался вид на навесы и сторожевые заставы, костры для варки пищи и шатры лагеря Утера. Резкий холодный ветер с востока доносил звон молота кузнеца и хлопанье развевающихся штандартов. Их было множество, от длинных узких вымпелов до огромных, ярких знамен, на каждом была своя эмблема, каждый обозначал пункт сбора войска. Мальчики никогда не видели подобного зрелища и от удивления раскрыли рты.
Въехав в лагерь, сэр Эктор послал часть людей искать место для лагеря. Он казался расстроенным, и позже Бедивер спросил его, что он тогда чувствовал.
– Нервничал, как отец накануне свадьбы сына, – ответил он. – Я не переставал размышлять, правильно ли я поступил; будет ли после всех этих лет Утер доволен мальчиком, не станет ли он говорить резко со своим новообретенным сыном или будет счастлив… и больше всего я боялся, как поведет себя Артур, узнав о своем королевском происхождении.
Сэр Эктор приказал мальчикам следовать за ним, и вместе со своим наставником они направились прямо в шатер Утера. Над шатром полоскался штандарт с красным драконом, как будто вместо знамени было привязано чудовище, а вокруг толпились стражники и гонцы, пажи и слуги, ожидающие, когда понадобятся верховному королю.
Наставник подъехал прямо к ним, и все расступились в страхе и почтительном уважении, будто Мерлин сам был особой королевской крови. Бедивер с Артуром обменялись взглядами, но для вопросов время было неподходящим.
Когда они добрались до шатра, кто-то подбежал и помог Мерлину спешиться, и неожиданно для мальчиков их старый, неприметный учитель оказался окруженным личной охраной короля и приковал к себе всеобщее внимание. Впервые они услышали, что Мерлин умеет говорить властно.
– Скажите верховному королю, что я приехал, – приказал маг, и через несколько секунд полог шатра откинулся и их пригласили войти.
В жаровню бросили травы, и от их запаха и жары в шатре стало нечем дышать. Утер сидел на резном стуле, одетый, как подобало в его положении. В короне переливались драгоценные камни и золото. Он был так притягательно великолепен, что Бедивер не обратил внимания на подушки, подоткнутые ему под спину, и мех, наброшенный на колени.
Был ли он болен или нет, но, без сомнения, по-прежнему являлся полновластным правителем Британии. Он был изможденным и худым, его лицо походило на лицо мертвеца, а костлявые руки словно принадлежали человеку вдвое старше него. Но черные глаза нетерпеливо горели, и он, не отрываясь, вглядывался в Артура, Кэя и Бедивера.
Мерлин сделал шаг вперед и, даже не произнеся приветствия, спросил верховного короля:
– Почему ты не дал мне знать о своей тяжкой болезни?
Утер оглядел его с головы до ног, прежде чем ответить.
– Ты не единственный лекарь в Британии. Но думаю, ты привез мне укрепляющее средство лучше любого зелья, придуманного лекарями, – и он жестом остановил чародея, явно желая сменить тему разговора. Огромное гранатовое кольцо с вырезанным на нем королевским драконом, казавшееся неуместным на дряблой руке, сверкнуло в лучах светильников.
Мерлин шагнул назад и, повернувшись, чопорно заговорил:
– Господин, я рад представить тебе сэра Эктора и его семью.
Сэр Эктор сделал шаг навстречу и опустился на колени перед королем, но Утер едва ли заметил его, потому что не сводил глаз с трех юношей.
– А это мои дети, – сказал сэр Эктор, – Кэй, мой родной сын, и Бедивер с Артуром, которых я воспитал, надеясь, что они понадобятся тебе.
Мальчики по очереди выходили вперед и опускались на колени перед верховным королем. Он кивком отпустил Кэя, но продолжал пристально рассматривать Артура и Бедивера. И когда Мерлин подозвал Бедивера, взгляд Утера стал таким напряженным, что мальчик с трудом сдерживал дрожь.
– И какова твоя родословная? – спросил король, когда Бедивер преклонил перед ним колени, не отводя взгляда от кольца с изображением дракона.
– Я сирота, господин, моих родителей убили, когда я был маленьким, – сказал Бедивер, собравшись с духом и поднимая глаза на короля. – Сэр Эктор усыновил меня, и я рос вместе с его сыном Кэем и приемным сыном Артуром.
Каким-то образом Утер догадался, что не этот юноша его сын. Возможно, они обменялись незаметными знаками с Мерлином, и еще до того, как король повернулся к Артуру, его отношение к Бедиверу изменилось, будто солнце зашло за тучу.
Мерлин подозвал другого приемыша, и наступила минута полной тишины, когда, поцеловав кольцо с драконом, Артур спокойно посмотрел в глаза Утера и заявил, что понятия не имеет, кто его родители.
– Ты озарил мне этот тусклый день и подарил надежду, которой я и не ждал, – сказал верховный король, со вздохом откидываясь на подушки. Его лицо порозовело и оживилось, и, когда один из служителей подошел к нему с кубком, Утер покачал головой и знаком отослал человека прочь.
– Сейчас мне нужны не лекарства, а только время. Немного времени. – Он оторвал взгляд от лица Артура и взглянул на остальных, словно не понимая, почему они еще здесь. – Оставьте нас с мальчиком, – приказал он и, посмотрев прямо на Мерлина, добавил: – Ты заслуживаешь всяческой похвалы за свою службу, и позже я поговорю с тобой. А сейчас хочу познакомиться с твоим подопечным.
Итак, они вышли из шатра короля и вернулись в свой лагерь. Сэр Эктор молчал, а когда Кэй раздраженно поинтересовался, почему только Артур удостоился королевской милости, отец цыкнул на него, посоветовав не совать нос в дела старших. Кэй заморгал и, сердито надувшись, стал жевать кусок сушеного мяса. Бедивера же больше интересовало, почему с такой торжественностью принимали их наставника, нежели особое внимание, уделенное королем Артуру. Он знал, что Артур расскажет ему обо всем, что происходило у короля, но не был уверен в том, объяснит ли им что-нибудь Мерлин.
– Я прождал Артура всю ночь, сон мой был некрепок, но, проснувшись, я обнаружил, что его кровать пуста. На самом деле я не имел возможности снова поговорить с ним до тех пор, пока не котилось сражение и не был объявлен наследник трона.
Бедивер замолчал, но события, о которых он рассказывал, стояли у нас обоих перед глазами.
– Рассказал ли тебе Артур, как проходила встреча с верховным королем? – спросила я, не в силах справиться со своим любопытством, и Бедивер кивнул.
Утер засыпал мальчика вопросами, касающимися его происхождения, о чем Артур мог сказать очень мало, потому что сам ничего не знал. Король выяснил, как он владеет мечом, к чему его готовили и чему учили, что он думает о будущем Британии и как относится к целям, стоящим перед королем. По мнению Артура, Утер был суровым военачальником, но не проявил дальновидности в определении будущего страны в более широком смысле. В основном его намерения сводились к тому, что нужно сражаться с саксами, а когда не будет военных походов, оставаться на юге.
Вечером они вместе поужинали, и Утер настоял, чтобы Артур провел ночь в королевском шатре, где ему и приготовили постель. Когда в жаровню положили углей и принесли лекарство, король отослал слуг и начал вспоминать свои молодые годы.
Он говорил о тех днях, когда он и его брат Амброзий вернулись из Бретани и свергли Вортигерна по прозвищу Волк.
И как Амброзий призвал к себе Мерлина, признав его своим сыном и дав место при дворе. Они вместе обдумывали, как сделать Британию сильной и независимой страной, не связанной со слабеющим Римом. Наставник часто рассказывал об этом Артуру, но мальчику и в голову не приходило, что он и Мерлин – один и тот же Человек.
– Мы никогда не ладили с Мерлином, несмотря на то, что он мой племянник. Надеюсь, – неожиданно сказал Утер, ты не такой педант, как он?
Артур ухмыльнулся и покачал головой. Утер, казалось, был удовлетворен и продолжал размышлять вслух.
– Я иногда думал, не нужно ли держать Мерлина рядом с собой, как когда-то Амброзий… если бы дела в его присутствии шли лучше. Но единственное дело, которое мы с ним предприняли, завершено… странно, – неловко закончил Утер и на долгое время уставился в огонь.
– Ходит слух, что ты отдал своего сына на попечение Мерлина, – напомнил ему Артур, и старый король кивнул.
– Это было частью недоброй сделки… по крайней мере, мне так всегда казалось, – настороженно ответил он и посмотрел на гостя. – Однако я собираюсь пересмотреть свое решение и больше не жалею об этом. Видишь ли, мой сын – это ты, а твой наставник – это Мерлин, и тебя привезли ко мне, когда я больше всего нуждаюсь в помощи и поддержке.
Вот так это было сказано, без особого нажима и без неоспоримых доказательств. Артур смотрел на старика, слишком потрясенный и удивленный, чтобы произнести хоть одно слово.
Оправившись от шока, он засыпал Утера вопросами, и отец с сыном проговорили до поздней ночи, причем больной король не обнаруживал никаких признаков усталости, а Артур был слишком ошеломлен и возбужден, чтобы закончить разговор, хотя бы ради того, чтобы поспать. Беседа длилась до тех пор, пока не появился гонец с вестью о приближении саксов, и только тогда оба поняли, что уже почти рассвело.
Разведчики донесли, что враг двигался почти всю ночь, без сомнения намереваясь неожиданно напасть на их лагерь на рассвете. Утер отослал гонца с приказом поднимать войска по тревоге и приготовиться перехватить врага.
– Я хотел представить тебя воинам сегодня утром, – сказал Утер, наклоняясь к Артуру, – но полагаю, что с этим можно подождать до того, как мы разделаемся с бандой варваров. Просто будь рядом со мной во время битвы, мальчик, и вместе мы выберемся. О, мой дорогой сын, теперь, когда ты здесь, для нас нет ничего невозможного! – воскликнул больной король, переполненный возрожденной надеждой.
Итак, Артур поехал на битву вместе с верховным королем, сидя на одной из королевских лошадей, одетый в те же простые одежды из белой шерсти, в которых приехал. Позже он объяснил Бедиверу, что времени переодеваться не было, и, надев свой старый пояс и пристегнув меч, он был уверен, что все происходящее ему снится и в любой момент он может проснуться у себя дома.
– Можно сказать, – заключил Бедивер со своей кривоватой улыбкой, – что это было начало сна, от которого ни один из нас до сих пор не очнулся.
Я улыбнулась и собиралась спросить его, что же случилось потом, но мы подъезжали к броду через весьма широкий ручей, и Бедивер отъехал, чтобы проследить за нашей переправой, а я тем временем обдумывала его рассказ.
События, о которых я знала только понаслышке, принимали новые, неизвестные мне очертания, и Бедивер облекал в плоть лица, о которых я имела весьма смутное представление. Это действовало возбуждающе, и я с нетерпением ждала, когда же первый рыцарь Артура вернется и продолжит свой рассказ.
14
ОБЪЯВЛЕНИЕ ПРЕЕМНИКА
– Что же произошло во время сражения? – спросила я Бедивера, когда он снова оказался рядом со мной. С минуту он непонимающе смотрел на меня, потом ухмыльнулся.
– Во время сражения Утера? Много всякого, и в зависимости от восприятия того, кто его описывает, оно было либо удачным, либо нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63