— Вы бы не могли рассказать мне все с самого начала?
Он внимательно и не перебивая выслушал все, что Джон ему рассказал.
— Я не совсем понимаю, каким образом оказалась замешанной эта девица Дейли и насколько, — сказал он, подумав.
— Скорее всего, она была там, когда все произошло. Джери-Ли говорила, что когда ее увозили, Мэриэн оставалась там.
— А ей тоже досталось?
— Не знаю.
— Как ее мать узнала? Джон пожал плечами.
Банкир задумался. Если бы Джон не был ведущим работником банка, все было бы очень просто.
— Вы обращались в полицию?
— Я хотел, но Вероника потребовала, чтобы я подождал. Думаю, что сейчас настало время...
— Нет-нет! — быстро сказал Карсон. — Я полагаю, что подобные вещи лучше всего решать в частном порядке.
— Но как? — спросил Джон растерянно. — Я же не могу просто явиться к Торнтону и заявить ему, что его сын пытался изнасиловать мою дочь, или к миссис Дейли И сказать, что ее дочь лжет.
— Пожалуй, не можете, — сказал Карсон задумчиво.
— А тем временем бедный парень потеряет работу, — В соответствии с моими принципами я бы не стал вам советовать воздержаться, но в данной ситуации я полагаю, что миссис Рэндол права и что лучше всего оставить все так, как оно идет. Будучи одним из руководителей банка, вы, несомненно, знаете, что мистер Торнтон держит у нас крупные суммы, а мистер Дейли, глава крупной строительной фирмы, обеспечивает нам клиентов в своей области, где у него огромные возможности. Если возникнет неприятная история, они могут забрать из банка свои средства.
— Но так поступать, по крайней мере, глупо.
— Конечно, конечно, — не стал спорить Карсон. — Но вы же знаете клиентов. Мы, случалось, теряли их по гораздо менее серьезным причинам, чем обида. А эти двое клиентов для нас очень важны.
— А что же с парнем?
— Я тихонько переговорю с Коркорэном, когда буду в клубе, думаю, я что-нибудь смогу сделать. — Карсон вышел из-за стола, положил дружески руку на плечо Джона и сказал как можно мягче:
— Поверьте, я отлично понимаю, как вы воспринимаете все это и что вы чувствуете, но, согласитесь, есть вещи, о которых лучше промолчать. А что касается парня, то он здесь работает всего несколько недель, а нам в этом городе жить.
Джон ничего не ответил.
Карсон снял руку с плеча Джона. И когда заговорил, это был уже голос делового человека и руководителя.
— Кстати, я тут краем уха услышал за рюмочкой. вина, что контролеры из банка штата собираются нанести нам неожиданный визит. Я бы попросил вас проверить все отчеты, чтобы быть уверенным в полном ажуре.
Джон встал.
— Я немедленно займусь этим, мистер Карсон!
— Хорошо, — сказал Карсон. — Главное, что ваша дочь в порядке. И не беспокойтесь ни о чем. Время обычно ставит все на свои места.
— Благодарю вас, мистер Карсон, — сказал Джон и вернулся к себе.
Сел, задумался, ощущая какую-то необъяснимую безнадежность и пустоту.
Карсон не сделает ничего. Он знал точно. Больше того, Карсон сам все это достаточно ясно выразил. Во главе угла должны стоять интересы банка — всегда и во всем.
Миссис Дейли понадобилось всего четыре дня, чтобы добиться увольнения Фреда.
Глава 13
Во время своей обычной прогулки, проходя мимо дома Рэндолов, доктор Бейкер увидел Джери-Ли, сидящую на крыльце. Глядя на нее, он подумал о той поистине фантастической силе юности, способной исцелять раны, которая никогда не переставала поражать его. Отеки вокруг перебитого носа почти исчезли, и сине-черные круги под глазами пропали совершенно.
— Я не думал встретить вас здесь, — сказал он.
— Я устала сидеть в своей комнате. Доктор поднялся по ступеням.
— Как мы себя чувствуем?
— Гораздо лучше. А у меня останутся шрамы на... — она не закончила вопроса.
— Нет. Белые пятнышки на тех местах, где сейчас ожоги, некоторое время сохранятся, но постепенно они сойдут.
— Хорошо бы... Я уже начала волноваться, — и в ее голосе послышалось отчетливо облегчение. — Они так страшно выглядят сейчас.
— Теперь я вижу, что вы поправляетесь, — сказал он, улыбаясь.
Забавно, как возвращается к ней тщеславие, подумал он и предложил:
— Может быть, войдем в дом, и я осмотрю вас? Они поднялись в ее комнату. Она быстро разделась, не испытывая смущения, и обмотала полотенце вокруг себя. Он достал рефлектор и надел на голову — не потому, что нуждался в нем, а потому что чувствовал себя более уверенно в броне профессионализма. Она легла на кровать. Он откинул полотенце, снял повязку, осторожно удалил мазь, разглядывая ожоги. Удовлетворенно кивнул и выпрямился.
— Все идет отлично. Думаю, что повязку можно снять. Просто не носите первое время ничего, что бы вызывало раздражение.
— Вы имеете в виду лифчик? Он кивнул.
— А я не могу.
— Почему? Никто ничего не разглядит под блузой.
— Не в этом дело, доктор. Понимаете... они очень колышатся. Это смущает. Врач рассмеялся.
— Постарайтесь ходить плавно. Помедленней. И все будет в порядке, — он поднялся. — Все идет хорошо, и нет необходимости в моих визитах к вам.
Я жду вас у себя в кабинете через... — он задумался, — скажем... неделю, и мы посмотрим, как идут дела.
— Хорошо, — сказала она, вставая с кровати. — Я могу пойти на работу?
— А вы хотите?
— Да.
— Но вы можете встретить там снова этих молодых людей.
— Я не боюсь их. Они не осмелятся снова что-то сделать. И потом, доктор, не могу же я сидеть все время дома.
— Если вы действительно хотите, можете вернуться на работу. Но не торопитесь. Вы еще не восстановили здоровье в полной мере.
— Я думаю, что побуду дома до воскресенья и выйду с понедельника.
Так проще — начать с первого дня недели.
— Пожалуй, — согласился он. — Но не смущайтесь и немедленно вызывайте меня, если что-то не так со здоровьем.
— Спасибо, доктор, — она подождала, пока за ним не закроется дверь, и стала одеваться.
Джери-Ли ощутила какое-то беспокойство, совершенно необъяснимое и непонятное. Берни и Фред звонили ей по телефону каждое утро, интересовались ее здоровьем, настроением. Но сегодня звонка не было... Она спустилась вниз и без размышлений позвонила Берни домой, хотя и знала, что в это время он должен быть на работе. Но то было какое-то наитие.
К телефону подошел Берни и сразу же сказал:
— А я только что собирался позвонить тебе. Она взглянула на часы — был уже двенадцатый час.
— А почему ты не на работе?
— Коркорэн уволил нас.
— Тебя и Фреда? — воскликнула она с искренним удивлением. — За что?
— Не знаю. Знаю только, что мать Мэриэн разво-нялась. Одному Богу известно, какую гнусность наплела ей доченька.
— А где Фред?
— Он ушел собирать вещи. Уволили весь оркестр.
— Я должна повидаться с ним. Ты отвезешь Меня? Берни заколебался.
— Видишь ли, он очень взвинчен...
— Я тоже, — сказала она. — Подбросишь?
— О'кей. Когда?
— Прямо сейчас. Я буду готова через десять минут.
— Фред! Фред! — голос ее полетел над дюнами, подхваченный порывом ветра.
Она стояла на вершине невысокого холма, отделявшего пляж от клубного комплекса.
Фред заметил ее, поднял руку, помахал. Она побежала вниз. Он побрел к берегу, выбираясь из воды, наблюдая, как она бежит, и думая, что в ее движениях есть что-то удивительно естественное, напоминающее движения животного.
Они встретились на берегу. Ни слова не говоря, она ? взяла его за руку. Некоторое время он стоял молча и неподвижно, впитывая тепло ее пальцев. Потом так же молча они повернулись и пошли, держась за руки, вдоль берега.
— Все это гнусно! — сказала она. — Несправедливо. Он попытался заглянуть ей в глаза.
— А что справедливо в нашем мире, маленькая девочка? — спросил он мягко.
— Почему ты называешь меня так?
— Потому что ты и есть маленькая девочка. Которая растет и пытается стать женщиной.
— Может быть, ты прав. Иногда я и сама себя так ощущаю.
Они помолчали, и она снова сказала:
— Они не должны были так поступить с тобой! Не могли!
Он усмехнулся.
— Не могли — но сделали.
— Они бы никогда так не поступили, если бы знали правду, — сказала она. — Не представляю, что там наговорила мать Мэриэн, но когда я расскажу мистеру Коркорэну, что в действительности случилось, он возьмет тебя обратно! Вот увидишь!
— Ничего ты этому сукиному сыну, чертову гомику не расскажешь! — сказал он яростно и злобно, почти угрожающе.
Она взглянула на него с удивлением.
Он вовсе не собирался пугать ее. Но она не знала ничего о тех слухах, которые распускали и Коркорэн и миссис Дейли. По их рассказам получалось, что именно Джери-Ли — воплощение порока, а Мэриэн впору примерять нимб святой.
— Работу я найду в другом месте, — сказал он гораздо спокойнее. Она остановилась.
— Но где я найду друга, такого, как ты? Ее слова ударили его в самое сердце, и в глазах его неожиданно появились слезы.
— Ты очаровательная девушка, Джери-Ли, — сказал он. — У тебя в жизни будет много верных друзей, — он отвернулся от нее и долго смотрел на море, опасаясь, что если он посмотрит на нее, то не удержится и обнимет ее и тем самым потеряет в ее глазах то, чего, возможно, у него и нет в действительности.
— Здесь прекрасно, — сказал он. — Все такое мирное...
Она не ответила.
— Думаю, что мне будет не хватать этой умиротворенности. Бродить босиком вдоль кромки моря поутру, пока еще никто не проснулся и не нарушил очарования. Черные не могут иметь ничего подобного там, в Гарлеме!
— Ты не заедешь как-нибудь повидать меня? Он отпустил ее руку.
— У меня здесь не будет никакого дела. Кроме того, я буду занят — все лето работать, чтобы пойти в сентябре в колледж.
— Но у тебя будут и выходные, хотя бы изредка?
— Джери-Ли, оставь меня в покое! — взмолился он, и в голосе его прозвучала боль.
Он увидел, как ее глаза наполнились слезами, но нашел в себе силы отстраниться от нее.
— Мне нужно идти и закончить сборы, — сказал он торопливо. — Иначе мы пропустим автобус в "Нью-Йорк.
Она молча кивнула и взяла себя в руки.
— Я провожу тебя.
Они не видели полицейских, пока не спустились с дюны. Два человека в форме преградили им путь. Тот, что покрупнее, уставился на Фреди и спросил:
— Ты Фред Лафайетт?
Фред бросил взгляд на Джери-Ли, прежде чем ответить.
— Да.
Полицейский достал из кармана бумагу.
— У меня ордер на твой арест.
Фред взял бумагу, но не стал ее читать.
— За что?
— Нападение и избиение опасным для жизни оружием человека по имени Джо Херрон в ночь на десятое июля. Ты будешь вести себя смирно и пойдешь с нами или надеть наручники?
— Я буду вести себя смирно, — сказал Фред.
— Умный мальчик, — и полицейский немного расслабился. — Пошли.
— Куда вы его забираете? — наконец обрела голое Джери-Ли.
— В тюрьму штата в Джефферсоне.
— Я знаю шефа полиции Робертса. Могу ли я поговорить с ним?
— Вы можете говорить с кем вам угодно, леди, но он не имеет никакого отношения к этому делу. Мы из департамента шерифа графства.
— Фред, ты только не волнуйся. Я скажу отцу, и он все уладит.
— Лучше бы ты не вмешивалась, Джери-Ли. Я сам все улажу.
— Как я могу не вмешиваться, — воскликнула девушка, — когда я уже по уши замешана!
Глава 14
Судья Уинстед посмотрел на большие старинные золотые карманные часы, которые его отец подарил ему пятьдесят лет назад, когда он впервые вошел в свою адвокатскую контору.
— Двенадцать сорок пять, — сообщил он, захлопывая крышку и возвращая часы в карман. — Первый раз с того дня, когда объявили войну, Карсон опаздывает.
Артур Дейли согласно покивал.
— Наверное, произошло нечто невероятное, раз он задержался.
Этот завтрак давно превратился в своеобразный ритуал — раз в месяц, в третью пятницу, они втроем за завтраком обсуждали все дела и заботы городка. Вместе они составляли ту тайную власть, которая правила жизнью Порт Клера, Ничто не совершалось в городе без их согласия, хотя никто из них ни разу не был избран ни на один срок, и тем не менее, все в городе, и не только политики, отлично знали, что единственный возможный путь добиться чего-нибудь здесь лежал через столик, накрываемый к завтраку раз в месяц.
— Выпьем еще? — спросил судья строителя.
— Нет, спасибо. Мне еще на стройплощадку надо поехать к двум часам, И нужна свежая голова.
— А я выпью, — судья подал знак официанту. — Как идут дела?
— Отлично. Первые десять домов будут готовы к сентябрю.
— Неплохо.
— Но я все еще не получил согласия графства на прокладку водопроводных магистралей и канализационных труб.
— Городские власти дали разрешение?
Дейли кивнул.:
— — В таком случае нет никаких проблем, — сказал судья. — Я могу нажать через соответствующую комиссию в правительстве штата.
— Это поможет, — согласился Дейли.
— А как обстоит дело с закладными?
— Пока не знаю. Хочу как раз поговорить с Карсоном об этом. Тридцать тысяч долларов, на мой взгляд, достаточно высокая цена по закладным. Если я оценю дома ниже, мы не сможем продать их именно тем людям, которых хотели бы видеть в нашем городе.
— Этого мы просто не можем допустить. У нас есть обязательство перед общественностью города не снижать уровень.
— Да-да, — сказал без всякого энтузиазма Дейли.
Они оба понимали, что наиболее действенным способом не пускать в город нежелательных людей остается высокая цена на недвижимость.
Судья поднял голову:
— А вот и он!
К столику торопливо шел Карсон. Лицо его раскраснелось от непонятного волнения, он сел за столик, не извиняясь за опоздание.
— Мне необходимо выпить!
Двое других мужчин с пониманием смотрели, как он с непривычной жадностью сделал пару добрых глотков дорогого шотландского виски, опустошив стакан, поставил его на стол и объявил:
— Мы оказались в трудном положении. Мы попали в переделку!
Ждать их вопросов он не стал.
— Ваша жена, Дейли, заварила жуткую кашу! — это он сказал раздраженно. — Почему вы не обговорили со мной все до того, как позволили ей набрасываться на людей?
Дейли искренне недоумевал.
— Совершенно не представляю, о чем вы говорите.
— О том, что произошло в доме Торнтона в прошлое воскресенье, вечером.
— А что там произошло?
— Вы не знаете?
Дейли потряс отрицательно головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60