Даже если в его состав входят только офицеры его корабля. Вот за нарушение этого правила Кидду и вынесли смертный приговор. Так что с королевскими властями шутки плохи!
Иван и Тим подавленно молчали. Не иначе как хитрый старик решил припугнуть новичков. Уж не задумал ли он устроить им подобное испытание? Или собирается сам отправиться в «плавание за собственный счет»? Оба уже побывали в трюмах и поняли, что среди «смешенного груза» на «Сером гусе» имеются орудия и боеприпасы. А с такой туземной командой, каждому из них только дай в руки мушкет, можно отважиться на самые отчаянные приключения.
Видимо, капитан Хинсток и сам понял, что перестарался. Он сделал знак чернокожему слуге, и тот явился с подносом. На нем красовалась оплетенная соломой бутыль, а рядом с ней стаканы из толстого зеленого стекла.
— Согреемся, друзья! В это время года в Капской колонии по вечерам дуют холодные южные ветры. От них ноют мои старые кости, а в горах выпадает снег, и замерзают ручьи. Вот она какая, Южная Африка!
— Ох, верно, капитан! — оживился Тим, радостно потирая руки.
— Попробуйте этот благородный напиток с Антильских островов. Настоящий белый ром! На Ямайке его выдерживают в дубовых бочках не меньше семи лет. Смело пейте этот напиток вольных мореходов, он снимает с души всю тяжесть и дает радость сердцам!
Это не тяжелый темный ром с Кубы или Барбадоса. Тот, если его не разводить фруктовым соком, начисто отшибает память.
Золотистый душистый напиток и верно не походил на казенный горлодер, ставший для многих единственным утешением на королевской флотской службе. Иван, еще недавно сам щедро угощавший спиртным других, осторожно пригубил стаканчик с незнакомым хмельным напитком. Тим же выхлебал все целиком и только зажмурился от удовольствия. Старый капитан сделал вид, что не заметил разницу в их поведении и предложил новый тост.
— Выпьем за дружбу, ребята! Я не предлагаю вам нарушить присягу и стать пиратами. Хотя многие, вполне порядочные люди, подрабатывают таким образом. Взять хоть нашего прославленного «короля морей и океанов» Уильяма Дампира. Теперь он командир королевского корабля «Робак» и недавно вернулся в Лондон после своего третьего кругосветного плавания. Привез подробные карты и описания новых островов в Тихом океане. А ведь начинал свою карьеру как самый обычный буканир!
— Кругосветку я сделал вместе с ним, — признался Тим. — Помню, как встанем на якорь у какого-нибудь неизвестного острова, капитан Дампир сделает все положенные записи в вахтенный журнал и спешит съехать на берег с толстой записной книжкой. Камешки, раковины и цветочки рассматривает, а потом пишет и пишет. Свои заметки всегда хранил в выдолбленных стволах бамбука, которые залеплял воском, чтобы бумага не отсырела. На все эти чудачества наши парни смотрели снисходительно — свое дело он знал отлично. Улов был отличный, и все хорошо заработали. Особенно после того, как прошлись вдоль берегов Китая!
— Довелось и мне побывать в тех краях! Китаяночки такая прелесть! Словно фарфоровые куколки! — капитан Хинсток охотно подхватил новую тему разговора. Но после воспоминаний о встречах с красавицами на разных континентах и островах вновь заговорил о пиратах.
— Сколько славных парней бросили родной дом, и ушли в море из-за женского коварства, — продолжал он и усердно подливал ром в стаканы собеседников. Не забывал подливать и себе.
— Вот, например, майор Боннет. Всеми уважаемый джентльмен, имел на Барбадосе сотни рабов, громадную плантацию сахарного тростника и настоящий дворец. Но не выдержал сварливого нрава своей жены и с горя стал пиратом. Да таким свирепым, что превзошел многих. Это он первым придумал посылать пленных пройтись с завязанными глазами по выставленной за борт доске. Спорил на деньги, кто из них сможет дойти до конца доски, развернуться и вернуться обратно. Тем не менее, когда королевский фрегат расстрелял корабль майора, а его самого повесили на рее, многие жалели несчастного. Особенно те, кто знал его жену.
— Если баба озвереет, она сражается как черт! — изрек уже охмелевший Тим. — Все слышали об этой стерве Мэри Рид и ее подружке Анне Бонни! Вот кто не знал пощады. Когда мы заметили их посудину, то удирали на всех парусах и плакали от стыда. Но королевский флот расправился и с этими мерзавками.
— Выпьем за доблестный флот! — гаркнул Иван и как можно более нетвердой походкой поспешил оставить собутыльников.
Он так и уснул в каюте под бесконечные рассказы стариков. Потом еще несколько раз просыпался от свиста и топота, визгливых звуков скрипки и хриплых голосов, исполнявших морские баллады и известные песни портовых таверн.
Ранним утром, когда все еще спали, а туземная команда отбивала поклоны и бормотала молитвы, Иван отправился к мистеру Ричардсону.
— Не надо беспокоиться, все идет по плану, — сказал тот, выслушав рассказ Ивана. Затем неторопливо раскурил трубку, немного помолчал. На этот раз тонкий шрам на его виске не изменился в цвете. — Тим человек опытный, хотя и любит выпить. Лишнего он никогда не скажет. Это проверено не раз.
— Всю ночь орали, притащили на судно каких-то музыкантов. Никому в гавани не давали спать.
— Капитан Хинсток старый шалун, всегда что-нибудь придумает, — улыбнулся мистер Ричардсон. — В нашей работе всякое бывает. Нужно уметь молчать, но иногда полезно и пошуметь, привлечь к себе внимание людей. Ты в команде не один. Сейчас сделал свое дело, жди нового приказа. Но как пройдет вся операция, не знает никто. Надо быть готовым ко всему.
— Понятно, сэр.
— Даже к нарушению некоторых заповедей Господа, оглашенных Моисею на горе Синай, — мистер Ричардсон говорил без улыбки, четко произносил слова. — Все знают, что лгать, красть и убивать нельзя. Но тому, кто находится на государственной службе, это касается всех, от короля до простого матроса или солдата, такое порой приходится совершать. Вот только болтать об этом не надо.
— Так точно, сэр!
— Я доверяю тебе, лейтенант Карпентер. Свои грехи мы замолим потом, а пока научись ждать. Уверен, что в нужный момент ты выполнишь свой долг. Скорее всего, в это время меня не будет рядом. Поэтому будешь выполнять приказы того, кто скажет пароль — «лебеди с Темзы».
Глава 39
Приход этого судна, привлек внимание всех жителей Капштада. Обычная купеческая посудина, ни в оснастке, ни в обводах нет ничего особенного. В воде сидит глубоко, значит все трюмы набиты до отказа. Но вот окраска бортов необычная — правый ярко малиновый, а левый оранжевый. На носу золоченая дева со щитом и копьем в могучих руках. На зелено-голубом морском просторе такое судно заметно издали. Вот только потом наблюдатели долго будут спорить, кто именно им повстречался? Конечно, можно подойти к незнакомке поближе и рассмотреть получше. Но ее сопровождает фрегат под британским флагом, а каждый моряк знает, что на таком военном корабле меньше сорока пушек не бывает. Поэтому лучше следовать своим курсом и не глазеть на привлекательную незнакомку. Вот если бы такая красавица путешествовала одна!
Вместе с другим портовым людом Иван и Тим стояли на причале, обсуждали появление странной пары. От гребцов шлюпок, доставивших на берег капитана купца и командира фрегата, все узнали, что пестро раскрашенное судно называется «Верная защита» и направляется в Бомбей с особо ценным грузом
— С каким именно? Что у нее в трюмах? — раздались вопросы любопытных зевак.
— Бочки, — последовал ответ.
— Что в бочках-то?
На этот вопрос гребцы упорно молчали.
Вскоре на набережной появился мистер Ричардсон. Сегодня на нем был алый шелковый камзол, вороной парик до пояса, шляпа с белыми перьями. Он неторопливо шел, постукивая по мостовой тростью с золотым набалдашником. Портовый люд почтительно расступился перед таким господином. Наблюдавший за порядком чиновник из губернаторской канцелярии почтительно снял шляпу.
— Здорово, молодцы? — громко произнес мистер Ричардсон, обращаясь к Ивану с Тимом. — Отвезите меня на эту красавицу и получите на выпивку. Ее капитан сказал, что привез для меня посылку из Лондона. Прошлый раз после таможенного досмотра я не досчитался двух пар туфель и дюжины рубашек. Теперь лично получу груз, и осмотр будет проходить в моем присутствии. Думаю, больше ничего не пропадет.
У малинового борта «Верной защиты» пришлось проболтаться довольно долго. С палубы доносились команды, скрип блоков. Наконец, гребцов позвали наверх, где у раскрытого люка стоял мистер Ричардсон. Рядом с ним суетился рыжий господин с длинным носом и сросшимися лохматыми бровями. На Ивана и Тима взглянул быстро, но внимательно. Чуть заметно кивнул. В трюме, наполненном бочками, часть из них небрежно прикрыта парусиной, возились матросы. На палубе уже стоял массивный сундук, окованной медными полосами.
— Большое спасибо, мистер Миллар! Рад, что доставили мою посылку в полной сохранности. Ваша деловая точность и шотландская хватка вызывают восхищение. Не сомневаюсь, что свой важный груз вы благополучно доставите в Бомбей и обрадуете губернатора и всех наших английских друзей! Вы, двое, осторожнее спускайте сундук в шлюпку!
— К вашим услугам, сэр! Всегда готов выполнить поручение такой солидной фирмы как ваша! — рыжий дождался, когда Иван и Тим закончат работу, и добавил. — Вижу, вы умеете выбирать надежных работников, сэр. Они не хуже моих шотландских парней.
— Вы совершенно правы, мистер Миллар. В чужих краях для важного дела можно привлекать только земляков. Я стараюсь не обращаться ко всяким чернокожим и цветным. Предпочитаю настоящих британцев. Лебедей с Темзы!
Рыжий еще раз взглянул на Ивана с Тимом. На этот раз улыбнулся и приветливо помахал рукой.
Когда возвращались на причал, мистер Ричардсон произнес:
— Когда потребуется, поможете этому шотландцу. Сейчас на берегу пропивайте мою плату в разных кабаках. Всем рассказывайте, что видели на судне. Не забудьте сказать, что видели бочки. Много бочек.
— Так точно, сэр! Слушаюсь, сэр!
— А еще — на «Сером гусе» все приказы капитана исполнять беспрекословно! Что бы он не выдумал.
Однако ни Ивану, ни Тиму не пришлось долго сидеть в веселой компании. Их нашли рассыльные и сообщили, что капитан Хинсток срочно требует обоих. Оказалось, что неугомонный старик решил зачем-то менять рей на фок-мачте. Требовалось немедленно заказать необходимые материалы в порту и договориться с плотниками, которые начнут работу на следующее утро. Сам капитан уже метался по причалу и громко ругался с поставщиками продовольствия.
Конечно устраивать такое на судне, которое содержалось в полном порядке и уже имело запасы для дальнего плавания, мог только большой чудак или просто больной. И неудивительно, что такое поведение капитана вновь привлекло внимание всего портового люда.
Однако когда стемнело, капитан «Серого гуся» приказал без лишнего шума отдать швартовые и поднять паруса. Никем не замеченное судно тихо выскользнуло из гавани.
Плавание в Индийском океане не запомнилось чем-то замечательным. Днем светило солнце, ночью луна и звезды. Все также катились волны и дули ветра. Но Ивана, занимало другое — странный курс судна. Капитан постоянно уклонялся то в одну, то в другую сторону, словно что-то искал в океанских просторах. Когда же показался берег Мадагаскара, то вообще начал кружить на одном месте. В Индию он явно не спешил.
Берег острова отлично просматривался в подзорную трубу. Песчаные отмели тянулись почти по прямой, а за ними сплошной стеной вставали деревья. Милях в десяти за ними круто поднимались лесистые холмы, по склонам которых извивались белые ленты водопадов. А еще дальше вставала другая стена гор, чьи зубчатые гребни терялись в голубой дымке облаков. Целых два дня «Серый гусь» осторожно лавировал вдоль берега, а на ночь уходил в океан, подальше от опасных прибрежных мелей.
Все это время капитан то и дело внимательно рассматривал карту, что-то вымерял на ней и ворчал:
— Соблазнился в Лондоне этой дешевкой, пожалел денег на настоящую голландскую карту. Еще хорошо, что кое-что помню по прошлому плаванию. Не забыл, что вдоль восточного берега идут два течения. Одно на север, другое на юг. А коралловые рифы тянутся в два-три ряда. За ними лежат лагуны, где можно передвигаться только на пироге или небольшой шлюпке. При сильном ветре нам к этому берегу лучше и не подходить.
Иван взглянул на лист плотной желтоватой бумаги, разложенный на капитанском столе. Посредине его изображен остров святого Лаврентия, как в старину называли Мадагаскар. Его очертания напоминали гриб на толстой кривой ножке со съехавшей набекрень маленькой шляпкой. Вдоль берегов рассыпаны редкие названия селений и мысов, указаны глубины. Но пустых мест мало, разве что во внутренних районах острова. На полях и на самой карте множество кратких пометок и цифр, сделанных пером. Видимо, когда-то капитан довольно часто работал с этой картой, и теперь хранит ее так же бережно, как мистер Ричардсон хранит свою.
— Какой большой остров, — заметил Иван. — Что там за горами?
— Живут мелкие племена, разводят скот, занимаются земледелием. Единой власти не имеют, золота или чего-то ценного не добывают. В свое время два наших купца — Хеммонд и Бутби — побывали на Мадагаскаре и поспешили назвать его «земным раем». Их рассказы переполошили весь Лондон. Хе-хе-хе!
— Красивое название.
— Поэтому и нашлись желающие поселиться в этих краях. Набралось 140 человек, построили форт, занялись торговлей с местными племенами и купцами из Индии. Только через год среди них осталось в живых не больше дюжины, остальных скосила лихорадка. Их рассказы о «проклятом острове» опять переполошили весь Лондон.
— В Капштаде говорили, что на Мадагаскаре осели французы.
— Их кардинал Ришелье основал Компанию Восточных Индий и Мадагаскара, пожелал обратить местных дикарей в христианскую веру и, кроме того, заработать на выгодной торговле. Только ничего из этого не получилось, уцелевшие французы бежали на соседний остров Бурбон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65