Видно было, как черные шарики бомб описали в небе высокую дугу, а потом стремительно полетели вниз. На месте их падения сверкнуло пламя разрывов. Вскоре в крепости в нескольких местах занялись пожары, а на одной из батарей взорвался пороховой погреб. Громадный столб дыма взметнулся вверх, стал расползаться в небе громадным облаком. Другой взрыв грянул на палубе одного из корабликов. Его мачта упала, люди попрыгали в воду, пламя охватило всю палубу.
— Разорвало мортиру, — спокойно пояснил шотландец. — На этих канонерках все получают двойное жалование, но при первой возможности стараются перейти на другие корабли. Очень опасная служба, хотя некоторым она и нравится. Но без таких бомб, одними чугунными ядрами, крепостные батареи не сокрушить. Вам, капитан, приходилось бывать в гавани Гибралтара?
— Случалось, — ответил Иван, польщенный тем, что капитан обратился к нему, как к равному. — Место высадки десанта хорошо представляю.
— Тогда посоветуемся, как нам лучше выполнить приказ. Десант очень рискованная операция. Как говорится, святой Петр заранее распахивает ворота в рай, чтобы каждый десантник смог попасть туда без задержки.
— Ну и шутки у вас, капитан! Уверен, что испанцы будут нас ждать у самых причалов.
— А нельзя ли найти другой путь?
— Можно попробовать.
На рассвете следующего дня на крепость вновь обрушился град ядер и бомб. Взметнулась сигнальная ракета, и «Стрекоза» вместе с другими судами двинулась к берегу. Некоторые из них застряли в остатках взорванных саперами плавучих заграждений, другие устремились к причалу и были встречены картечью и ружейными залпами. Весь берег скрылся в пороховом дыму, и гавань покрылась обломками судов и шлюпок, качавшихся на красных от крови волнах.
На лице шотландца не дрогнул ни один мускул. Ну и выдержка у этого рыжего! Ухмыляясь взглянул на Ивана, кивнул… Эх, прощай «Стрекоза», моя первая любовь! Будем высаживаться не у причалов, а там, где нас не ждут!
Иван круто положил руль вправо и выскочил на прибрежные камни. Днище жалобно затрещало, в трюмы хлынула вода. Но от бастиона укрылись за разбитым складом. Морские пехотинцы прыгали прямо в воду, поднимая над головой сумки с зарядами, карабкались по прибрежным камням, заходили с фланга. Одни уже забрасывали на стены бастиона крючья с веревками, карабкались вверх. Другие стреляли в испанцев, выбегавших из-за угла, кололи их штыками.
Матросы и гренадеры бежали за Иваном к церкви позади торговых рядов. Здесь должна состояться встреча с незнакомцем. Навстречу несколько раз попадались вражеские солдаты. Тогда матросы стреляли из мушкетов, а гренадеры выхватывали из сумок на поясе круглые гранаты, запаливали их от тлеющих фитилей и ловко метали.
У церковных ворот поджидал невысокий монашек, с бородавкой на лбу. Радостно бросился к Ивану, произнес пароль.
— Скорее, Джон! У мавританской крепости испанцы заложили два фугаса. Если не успеем, на наш десант с горы обрушится лавина камней. Бежим в обход, я покажу дорогу.
Следом за Джеком Фишером поспешили по узким улочкам, потом карабкались по каменистым склонам, поросшим редким кустарником и пучками блеклой травы. Перевели дух только у подножия квадратных башен крепости, окруженной тройным кольцом стен. Стоявшие у ее ворот испанские офицеры в расшитых мундирах и шляпах с перьями с интересом наблюдали за сражением в гавани, которое разворачивалось у их ног. Что-то обсуждали, о чем-то спорили. Появление кучки штатских во главе с монахом было для них полной неожиданностью.
Прогремели взрывы гранат, и вход в замок был открыт. Матросы быстро перерезали запальные фитили. Фугасы, громадные ямы, наполненные острыми камнями, под которыми были заложены бочки с порохом, не сработали.
В городе еще шла редкая стрельба, но все береговые батареи смолкли. Новые суда входили в гавань, а по склонам горы поднимались густые шеренги морских пехотинцев. Нестройные толпы испанских солдат и местных жителей покидали город. По узкой песчаной косе уходили на материк.
— Вот и все, Гибралтар взят! — сказал Джон и озорно подмигнул. — Давай, пока не появилось начальство, поднимемся на самый гребень скалы. Увидишь такое, что запомнится на всю жизнь.
По узкой тропинке взобрались на вершину, и Иван замер. Далеко внизу голубели волны Средиземного моря, терялся в дымке испанский берег. И на противоположной стороне поднимались зубчатые хребты африканских гор. На запад, в синюю даль Атлантического океана, широкой лентой убегал пролив с белевшими на нем парусами судов.
— Поздравляю, Джек! Твоя страна получила ключ к Средиземному морю!
— Смотри дальше — Англия сделала решительный шаг на Восток, к рынкам Индии и Китая. Точно знаю, что Гибралтар получит статус свободного порта, в котором грузы не облагаются налогом. Вся средиземноморская торговля пойдет через него.
— Согласятся с этим другие страны?
— Не беспокойся. Инженеры вырубят в скале казематы для пушек. Так что наш флот получит неприступную крепость и собственную базу. Британский бульдог никому не отдаст такую добычу!
Глава 32
Путь в Индию лежал через Атлантический океан. Его волны плавно покачивали фрегат «Ярмут» и стоявшего на его палубе лейтенанта Джона Карпентера.
После взятия Гибралтара Иван принял участие в жестоком сражении у испанского города Малага, где англо-голландская эскадра встретилась с французской. Сражались яростно, но Гибралтар отстояли и противника обратили в бегство. Потери были тяжелыми, в том числе и среди офицеров. И на флагманском корабле срочно собралась комиссия, которая рассматривала дела мичманов и лейтенантов, кандидатов на новые, более высокие, должности. В мирное время такие экзамены на новый чин проходили в торжественной обстановке, после тщательной проверки бумаг кандидатов. На экзамены приглашались заслуженные адмиралы и капитаны, которые не скупились на каверзные вопросы и буквально вытряхивали душу из флотской молодежи. Но сейчас перед комиссией стояли те, кто выдержал страшный экзамен в боевой обстановке и кому завтра предстояло опять идти в бой. Поэтому требования были не столь жесткими.
Тем не менее, когда из Лондона пришло подтверждение решений комиссии, Иван чуть не подпрыгнул от радости — он стал лейтенантом британского королевского флота! Капитан Франклин и друзья поздравляли, пили за его здоровье, а Джек Фишер предсказывал новые успехи:
— Наши загнали французов в Тулон! А потом к городу подошли австрийские войска, и знаешь, что случилось!?
— Еще не слышал.
— Французские адмиралы не решились выйти в море и еще раз сразиться с нами. Они затопили в гавани весь свой флот! Только представь себе — пятьдесят их лучших кораблей лежат на дне! Средиземное море — наше! Теперь готовься к походу в Италию, Турцию, Египет. Нас ждут новые победы!
Слышать такое было приятно и очень хотелось взглянуть на новые города и страны. Но с Балтики приходили вести о жестоких боях со шведами. Первые победы прибавили сил молодым российским полкам и эскадрам. Стало известно о новых успехах царя Петра, и многие иностранцы удивлялись тому, как быстро восточная монархия московитов превращается в европейскую державу… А ведь молодой лейтенант флота очень бы пригодился на невских берегах. Жалко будет, если там все закончится до его возвращения. На этом теплом море войне не видно конца. Но через некоторое время можно будет попросить перевода на корабли, которые несут службу в Англии. Некоторые из них ходят с конвоями в Архангельск. Да и в Лондоне находится российский посол, и если к нему обратиться за помощью, то…
Однако поступил приказ прибыть на корабль, который должен доставить пушки и ядра на эскадру Индийского океана. Она охраняет интересы британской Ост-Индийской компании и сражается с французами, туземными владыками и пиратами. Место ее базирования город Бомбей.
Узнав о новом назначении, Иван только почесал в затылке:
— Все знают, что в этой Индии мало кто служит больше года. Люди сотнями мрут от жары и лихорадки.
— Не горюй, не все так плохо, — утешал его Джек Фишер. Казалось, что для этого расторопного мичмана нет секретов ни в штабе эскадры, ни на другом конце земли. Если останется жив, этот парень далеко пойдет!
— Точно знаю, что белый человек может жить в тех краях, — продолжал он. — Надо только чаще мыться и меньше пить спиртного. Некоторые знакомые отца прослужили в Индии по десять и более лет. Чинов и наград не получили, но вернулись просто набитые деньгами.
— Как им это удалось?
— На судах иностранных и туземных купцов всегда много драгоценностей, дорогих тканей, пряностей. Говорят, что некоторые наши моряки просто озолотились всего за один рейд.
— Значит, мне повезло. Кто же этот благодетель?
— Понимаешь, это не совсем так, — приятель немного замялся. — В штабе бумагами ведает наш старый знакомый Артур Рочестер. С такой именитой родней он уже давно стал лейтенантом, хотя и не участвовал в боях. Уверен, что твое назначение в Индию его рук дело. Он уверен, что посылает тебя на верную смерть…
Вдруг Джек замолчал, понял, что наговорил лишнего.
— Эти аристократы глупы и чванливы! Артур даже не понимает, что дал тебе возможность продвинуться по службе и хорошо заработать!
— Мне деньги не нужны, — Иван только махнул рукой. — Как можно исправить это дело? Что если обратиться к адмиралу и сказать, что прошу оставить меня рядом с боевыми товарищами. Что скоро идти в новый бой.
— Боюсь, что уже поздно. Тебя внесли в список, и адмирал все подписал. Ему нет времени выслушивать каждого, а ты обязан выполнять приказ. Если хочешь, можешь просить о переводе, когда прибудешь в Бомбей.
Какое-то время Иван молчал, обдумывал создавшееся положение. Потом решительно произнес: «Черт с ними со всеми! Отправлюсь в Индию».
Про себя решил, авось не пропаду, как-нибудь вывернусь.
Еще вспомнил, как дед Степан рассказывал о своей торговой поездке в Крым и Астрахань. Потом на торгу в Новгороде раскланивался со знакомыми восточными купцами. Все они были в ярких халатах, с бритыми головами и длинными красными бородами, окрашенными хной. Вспомнилась и розовая ракушка, что хранилась в бабушкином сундуке. Стоило лишь приложить ее к уху, и можно было услышать, как шумят волны прибоя у берегов далекой Индии… Теперь предстоит самому побывать в этой жаркой стране. И если не суждено вернуться домой через Архангельск, то попробую добраться через Астрахань!
На исходе третьего месяца плавания «Ярмут» наконец-то переполз через тропик Козерога. Попутный ветер поймали чуть ли не у берегов Бразилии и теперь быстро приближались к южной оконечности Африки.
Позади остались утомительные недели плавания вблизи экватора. До этих широт не доносились буйные ветры северной Атлантики. Здесь царил штиль. Лишь изредка слабое дуновение шевелило неподвижно повисшие паруса и толкало корабль на несколько миль к югу. Ослепительное солнце медленно ползло по подернутому дымкой бледно-голубому небу, и под его отвесными лучами зеленая вода океана лежала неподвижно, как в пруду. Вечерами на западе небо загоралось всеми цветами радуги, и легкие облака превращались в груды золотых самородков. Быстро наступала ночная тьма, и черное небо опускалось к океану.
От этого становилось страшно. Казалось, что ты, слабый и беспомощный, попал в заколдованный мир. Бесконечный и грозный.
Но корабельная жизнь не давала простора для таких смутных мыслей. Прокаленные за день деревянные части фрегата, густо пропитанные смолой, издавали крепкий запах, от которого кружилась голова… Потом и табаком несло из набитых людьми внутренних помещений. Отвратительно воняли трюмы, где в цистернах плескалась протухшая питьевая вода, гнили изъеденные червями сухари и лопались бочки с прокисшим пивом, даже солонина превратилась в месиво, один вид которого вызывал приступы тошноты. Вечерами люди, измотанные жарой и ослепительным солнцем, выползали на верхнюю палубу, чтобы хоть немного передохнуть, глотнуть свежего воздуха. Но слабое прикосновение теплого ветерка помогало очень мало. Все корабельное работы велись медленно и без должного старания, на борту часто возникали ссоры и порой дело доходило до драки.
Пару раз прошли короткие тропические ливни, но они не пополнили запасы пресной воды. Теперь ее приходилось выдавать в строго ограниченном количестве. От плохой еды начались поносы, цинга и странные болезни, которые корабельный лекарь называл одним словом — «лихорадка».
Несколько матросов умерли. Как и положено, их тела завернули в парусину и к ногам привязали по пушечному ядру. Они камнем пошли ко дну, но сразу же гладкую поверхность воды вспороли острые плавники акул. Старые матросы смотрели на это и ворчали, что фрегату грозит опасность. Неподвижное море, отсутствие птиц, дельфинов, летучих рыб и другой морской живности — знак беды. Тем более что при пересечении экватора начальство не позаботилось о том, чтобы почтить владыку океанов Нептуна. Появление акул и смерть нескольких товарищей, — верный знак его гнева.
Бессонница и боли во всем теле донимали Ивана. Сказывались раны, ушибы и ожоги, все напряжение последних месяцев. Ему было не до соблюдения морских обычаев, не радовали ни яркие краски заката, ни чудесное сияние четырех звезд Южного Креста. Это медленное скольжение по неподвижному океану вызывало неприятное чувство бессилия перед стихией, которого даже не испытывал во время самого сильного шторма.
Но позволить себе расслабляться нельзя. В такой жаре сгниешь заживо. Нужно держаться и работать.
Работать приходилось за троих. Старший офицер и командир морских пехотинцев лежали в лихорадке. Второй лейтенант страдал от фурункулов и, хотя получил звание на год раньше Ивана, оказался весьма слаб в морской практике. Что касается капитана, то он был сильно обижен тем, что из-за незначительной любовной истории с одной дамой ее ревнивый супруг, член парламента, устроил шумный скандал на весь Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65