– Признаюсь, что также в первый раз в жизни средство сработало. – Он снова повернулся к Фелисити: – Я не очень нас обременю, если попрошу чего-нибудь поесть? И ради Бога, называйте меня по имени. У меня есть очень знатный дядюшка, так вот его как раз и зовут мистер Бэнкрофт.
– А этот мистер Бэнкрофт – он что, брат самого герцога? – не выдержала Мэй.
– Да.
– У нас вся еда кончилась, – жизнерадостно сообщила ему любопытная девчонка. – Я на завтрак ела джем!
– Мэй… – укоризненно покачала головой Фелисити, залившись краской от смущения. Порой детская непосредственность сестры и манера называть вещи своими именами выходили за рамки приличия. – Я должна извиниться перед вами, мистер..: э-э-э… Рейф. Мы как раз вчера собирались сходить в город, да вот…
– Там на столе должен был остаться один тост. – Мэй и не думала останавливаться на достигнутом.
– Да, я заметил, – кашлянул Рейф. – Это вы его готовили, мисс Мэй?
– Нет, это я, – натянуто ответила Фелисити. – Отошла буквально на минуту и недоглядела.
Не могла же она признаться, что замечталась о некоем капитане пиратского галеона, который был подозрительно похож на их ночевавшего в конюшне гостя.
– Ясно, – протянул Рейф и бросил на Фелисити пытливый взгляд.
Девушка покраснела еще больше, раздосадованная своей малоубедительной попыткой сохранить хорошую, мину при плохой игре. Теперь придется тащиться в Пелфорд за какой-нибудь едой на завтрак. А заодно на обед и на ужин. Вообще-то она собиралась сегодня с утра заняться поисками более-менее уцелевшей одежды в старом крыле поместья. На одну только дорогу в Пелфорд уйдет часа два, не меньше, да вчера она потеряла столько же, если не больше, времени из-за появления Рейфела. Фелисити испытующе оглядела гостя:
– Полагаю, Рейф, вы еще не настолько оправились, чтобы проехаться до Пелфорда и обратно? – И одарила его своей самой ослепительной улыбкой. Он-то, понятное дело, себя гостем вовсе не считал.
Бэнкрофт какое-то время молчал, в свою очередь, разглядывая Фелисити.
– За провизией, я полагаю? – наконец уточнил он.
– Ну… да.
К ее изумлению, молодой человек расплылся в улыбке, отчего лицо его немного перекосилось из-за шрама на щеке.
– Я об этом начал размышлять сразу, как только понял, что проголодался. Мэй не составит мне компанию?
– Вы не заблудитесь: все время прямо по дороге, никуда не сворачивая, – торопливо сказала Фелисити, вовсе не горя желанием отпускать сестру с этим подозрительным, малость не в себе господином, пусть даже красивым и обходительным.
– Я знаю, где Пелфорд, – не далее как вчера проезжал через него. Просто хотелось бы, чтобы меня сопровождал кто-нибудь, умеющий защитить… На случай нападения грабителей.
Мэй захихикала.
Фелисити снова заколебалась.
– Вы же не думаете, что я вот так отпущу вас со своей сестрой?
– Лис, послушай…
– Мисс Харрингтон, – спокойно проговорил Рейф, и лицо его приняло серьезное выражение. – С того самого момента, как вы меня развязали, я не дал ни единого повода, ни вам, ни вашей сестре пожалеть о проявленном доверии.
– Просто я…
– Вчера, между прочим, я вам дал слово, – заключил Рейф. – Может быть, я и не все помню о вчерашнем дне, но это было точно.
Довольно долго Фелисити молча смотрела ему прямо в глаза. Замечание Рейфа было более чем уместным, здесь ей возразить нечего. Отчего-то девушка вдруг прониклась уверенностью, что этот человек никогда не причинит им зла.
– Хорошо. Мэй, сходи за шалью и капором. Девочка просияла.
– А мы галопом поскачем, да? – выпалила она, вскакивая со стула. – Рейф, а как зовут вашу лошадь? Она такая громадная, просто жуть. А скачет быстро?
Усмешка Бэнкрофта была такой доброй, что Фелисити затрепетала. Если бы ей не было известно, что он немного не в себе, то устоять перед таким джентльменом было бы крайне трудно. Ну что ж, спасибо и на этом.
– Отвечаю по порядку: нет, Аристотель, спасибо на добром слове, и я не собираюсь сегодня выяснять, как быстро способен скакать мой конь.
Личико Мэй вытянулось от разочарования.
– Почему?!
– Потому что Аристотель не поскачет, а пойдет. И очень медленно.
Из-за спины Рейфа Фелисити молча показала рукой на его голову и состроила болезненную гримасу. Мэй снова начала было хихикать, но тут же зажала рот ладошкой.
– Ладно, поехали.
Направившись к двери, Рейф галантно пропустил девочку перед собой:
– Прошу вас, кровожадное дитя.
На этот раз Мэй рассмеялась в полный голос.
Фелисити с улыбкой посмотрела вслед вышедшей из гостиной парочке. Похоже, с разбитой головой или нет, но мистер Бэнкрофт в любом случае не намеревался гнать своего коня во весь опор, особенно после столь долгого пути из Лондона. Правда, она этого Аристотеля еще в глаза не видела, но Мэй уже давно начала потихоньку ездить на их старом, дряхлом пони, которой был их единственным средством передвижения. Так что Аристотель подвернулся весьма кстати.
Бросив взгляд на часы, Фелисити захлопнула книгу, положила ее поверх стопки пухлых томиков, что просыхали на полу возле окна после недавнего потопа, и разгребла угли в камине, чтобы огонь прогорал не так быстро. Потом перешла в столовую, где ее дожидалась груда картин, и принялась отбирать те, которые еще можно было спасти.
Несколько минут спустя в комнату вприпрыжку вбежала Мэй.
– Лис, мы уезжаем. Рейф попросил взять у тебя список продуктов.
– Ах да, я же все написала. Список на кухне. – Фелисити выпрямилась, несколько раз повела уже начавшими затекать плечами и вышла в коридор. – Ты ему его и прочтешь, моя радость.
– Думаешь, он неграмотный? – свистящим шепотом поинтересовалась заинтригованная Мэй.
– Очень многие люди не умеют читать, – мягко заметила Фелисити, протягивая ей листок. – Не забудь попросить миссис Денуорт записать расходы на наш счет. Скажи, что в среду я пришлю ей бараний бок.
Наверное, этого хватит, чтобы рассчитаться с долгами в лавке, подумала Фелисити. Большего она просто не могла потратить.
– Ладно, не беспокойся.
Мэй выскочила за дверь. Фелисити пошла следом, и голова ее вновь была переполнена мыслями о пиратах и захватывающих дух приключениях в Южных морях.
Аристотель оказался вовсе не старой клячей. Гнедой, прекрасно сложенный, мускулистый и ухоженный гунтер, с любовно расчесанной гривой и изогнутым густым хвостом, смотрелся просто великолепно. Сразу было видно, что в его жилах течет кровь знаменитых арабских скакунов. Наверное, он мог мчаться быстрее ветра.
Фелисити перевела взгляд на всадника, и в душе у нее зашевелился червячок сомнения в отношении его надломленного рассудка. Даже если он украл Аристотеля, отрицать было невозможно – Рейфел Бэнкрофт отлично знал, как ездить верхом. Сидел он в седле чуть расслабленно, поводья небрежно держал в левой руке, и на его красивом лице играла легкая улыбка. Когда девочка подошла к нему, он немного развернулся боком, подхватил ее за руку и легко, без видимых усилий поднял и усадил перед собой.
– А мы точно не будем скакать галопом? – поинтересовалась Мэй, ласково потрепав по шее Аристотеля.
– Можешь не сомневаться, – заверил ее Рейф и приветственно махнул рукой Фелисити. – Мисс Харрингтон, мы скоро вернемся.
– Вы – Фелисити откашлялась. – Хорошо. Осторожнее там.
– Не волнуйтесь.
Аристотель с всадниками давно уже исчез за поворотом, а Фелисити все стояла во дворе и смотрела им вслед. Помимо Найджела и немногих дальних родственников, Мэй была самым родным для нее человеком. Со времени смерти родителей она редко оставляла младшую сестренку без присмотра. И вот пожалуйста: отпустила ее с незнакомым взрослым красавцем, которого они не далее как вчера побили до полусмерти.
Она сложила руки на груди и прислонилась плечом к дверному косяку. Когда Рейф посмотрел ей в глаза и твердо заявил, что ему можно доверять, она отчего-то сразу поняла, что так оно и есть. Хотя за последние дни на их с сестрой долю выпали огромные испытания, Фелисити надеялась, что не утратила способности смотреть на вещи разумным и рассудительным взглядом. А сегодня утром одним лишь своим вызывающим невольное уважение внешним видом он сумел ее убедить, что, если бы в его намерения входило причинить им страдание, он уже давно бы это сделал вчера. Тяжело вздохнув, девушка вернулась в дом, чтобы закончить с картинами и посмотреть, можно ли еще что-нибудь спасти из западного крыла.
Любопытство, которое Рейф вчера вызвал у жителей Пелфорда, выросло многократно, когда он соскочил со своего коня и спустил Мэй на землю.
– Список мы взяли? – поинтересовался молодой человек. В Лондоне зеваки нередко глазели на него, главным образом когда Бэнкрофты совершали семейный выход в свет. Так что сейчас Рейф отметил интерес обывателей к своей персоне и тут же о нем забыл.
Мэй извлекла из кармана платья клочок бумаги:
– Вот он. Я прочту вслух, чтобы вам было полегче. Рейф с трудом удержался от того, чтобы в очередной раз не потрогать собственный затылок. Он прекрасно знал, что нащупает там громадную, величиной с гусиное яйцо, шишку.
– Благодарю вас, сударыня.
Мэй взяла его за руку, и они вместе перешли булыжную мостовую и направились к дверям лавки миссис Денуорт. С высоты своего роста молодой человек украдкой наблюдал, как его спутница отчаянно старается не отстать. Как вести себя с детьми, Рейф толком не знал и в душе считал их особой человеческой породой, ничего общего не имеющей со взрослыми. Он не относил громкие вопли и бессвязное лепетание к привлекательным сторонам жизни.
Однако девчушка, что сейчас вышагивала рядом с ним, казалась не по годам рассудительной, чрезвычайно впечатлительной и отчаянно нуждающейся в надежной защите, несмотря на завидное умение ловко шарахать незваных гостей по голове.
– Мэй, сколько вам лет?
– Восемь и еще половинка, – блеснула темными глазами Мэй. – А сколько лет вам?
– Двадцать восемь и еще половинка, – ответил Рейф.
– Никогда бы не подумала, что вы такой старый! – рассмеялась Мэй.
– Ну спасибо, – усмехнулся Рейф. – А сколько лет твоему брату и сестре?
– Почти двадцать три. Найджел появился на свет на час раньше Лис, но он прямо трясется от злости, когда она пробует им командовать.
– Представляю.
На пороге лавки девочка остановилась и потянула его за рукав:
– Рейф, мне нужно кое-что вам сказать.
Он наклонился, невзирая на пульсирующую боль в затылке:
– Что такое?
– Мне совсем не нравится миссис Денуорт, – горячо зашептала Мэй ему на ухо. – Она рассказывает про Найджела всякие гадости!
Кивнув для убедительности, она вошла внутрь.
– Сам черт ногу сломит, пока со всем этим разберешься, – пробормотал себе под нос Рейф, шагая следом.
– Да ведь это мисс Мэй! – воскликнула тучная женщина в платье из ярко-зеленого муслина, выплывшая из задней комнаты на звук открывшейся двери. – А где твоя сестра? – Она перевела взгляд на Рейфа: – И это кто такой?
– Фелисити осталась дома. А это Рейф, – сообщила Мэй таким тоном, как будто речь шла о ее любимой собачке.
– Доброе утро, – подавив ухмылку, кивнул Рейф.
– У меня тут список, – продолжила Мэй, разворачивая листок. Прокашлявшись, она начала перечислять: – Нам нужна буханка хлеба, два фунта муки, два фунта соли, один…
– Полагаю, деньги с тобой? – бесцеремонно перебила ее миссис Денуорт и скептически поджала губы. – Или поэтому твоя сестра и сидит дома?
К счастью, Мэй не уловила сарказма в голосе женщины и покачала головой. – Фелисити просила вам сказать, чтобы вы все добавили на наш счет, а она в среду пришлет вам бараний бок.
Владелица лавки не без труда скрестила руки на своей необъятной груди.
– Дорогая мисс, мне иногда тоже нужно кушать. А ваш братец рассчитается с долгами не раньше чем в Судный день. Скажи своей сестре, что вот когда она пришлет мне целого барана – вместе с шерстью! – тогда я с удовольствием и возобновлю кредит Харрингтонам.
– Но мы не задолжали вам целого барана! – возмутилась Мэй.
Рейф внимательно слушал их диалог. Формально говоря, подумал он, Харрингтоны не должны владелице магазина ни пенса. Поместье Фортон-Холл теперь принадлежало ему, его прежние обитатели стали теперь его гостями, и платить им или нет, решать пристало ему.
– Простите, вы – миссис Денуорт?
– Да… это я. – И хозяйка оценивающим взглядом окинула его искусно сшитый, но до неприличия помятый наряд. – Э-э-э… сэр?
Дьявол, нужно будет как можно скорее послать за вещами, подумал Рейф.
– Сколько именно Харрингтоны вам должны?
– А вам-то что за интерес? – нахмурилась миссис Денуорт.
– Вы хотите, чтобы с вами полностью рассчитались, мадам? – хладнокровно поинтересовался Рейф.
Лавочница продолжала полупрезрительно его разглядывать. Наконец, пошмыгав носом, извлекла откуда-то из-под прилавка замусоленную бухгалтерскую книгу, полистала ее и звучно сообщила:
– Семь фунтов восемь шиллингов.
Не было сомнений, что сейчас Фелисити такие деньги заплатить никак не могла. Со вздохом сожаления по поводу очередного уменьшения сорванного на днях банка Рейф полез во внутренний карман сюртука и вытащил оттуда десятифунтовую банкноту.
– Выдайте мисс Мэй все, что требуется, – попросил он, кладя ее на прилавок, – Остальное запишите на счет Харрингтонов.
Миссис Денуорт проворно ухватила деньги короткими жирными пальцами.
– Как скажете, сэр, – с готовностью согласилась она, теперь сама любезность.
Пока воспрянувшая духом Мэй зачитывала список, Рейф решил побродить по лавке. В крохотном помещении можно было найти все – от свечей до дамских шляп и одежды, от куриных яиц до духов, которых была аж целая полка. За дверью на крюках висели половинки разделанных говяжьих туш. Из увиденного разнообразия Рейф заключил, что хозяйка владела единственной на всю округу лавкой. А цены говорили о том, что госпожа прекрасно об этом осведомлена. Рейф задержался у банки, наполненной доверху разноцветными леденцами.
– Мэй, вы любите сладкое? – обратился он к девочке.
– Еще бы! Лис конфеты тоже очень нравятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48