– Тогда почти всем придется отсюда уехать, – рассмеялся Куин.
– Что значит «почти всем»?
Маркиз молча продолжил прогулку по двору и саду. Рейф, кипя от злости и сгорая от желания поскорее вернуться к Фелисити и объясниться, терпеливо вышагивал рядом. Брат время от времени задавал вопросы, и очень скоро Рейф понял, что неведомо как, но во всех подробностях рассказал Куину о том, что сделано, и о том, что он намеревался делать. Брат мастерски умел внимательно слушать, не прерывая собеседника.
– Так как – ты намерен дать мне взаймы две тысячи соверенов или нет? – не выдержал наконец Рейф, останавливаясь у входа на кухню.
– Никаких трудностей с этим я не вижу. Ты все продумал, план убедителен. И как ты сам мне сказал, продажа по хорошей цене сторицей вернет деньги нам обоим.
– Спасибо, Уорфилд. Прости за то, что называл тебя занудой.
Куин приподнял бровь, но прежде, чем он успел ответить, из открытого кухонного окна донесся оглушительный грохот падающих кастрюль. Возможно, Фелисити подбирала подходящее орудие, чтобы покончить с ним сразу и навсегда.
– Извини, я сейчас, – устремился к дверям Рейф.
– Я еще погуляю, – сообщил ему в спину Куин. – Не беспокойся обо мне.
Рейф уже забыл про него. Он рывком распахнул дверь.
– Лис! Что случилось?
Фелисити откинула с лица упавшую на глаза прядь.
– Это ты пригласил сюда этих людей? – набросилась она на него. – И ничего мне не сказал!
– Я их сюда не приглашал. Они сами приехали.
– Тогда отправь их обратно!
– Не могу, – нахмурился Рейф. – Это было бы совсем уж непорядочно. К тому же все они мои друзья.
Фелисити грохнула сковороду на стол.
– Прекрасно. А ты, часом, не размышлял о том, кто будет убираться в спальнях, разжигать камин, готовить всем еду? Или ты все рассчитал и отвел эту роль мне?
Он обожал ее практичность во всем… почти во всем.
– Не ругайся! Я не виноват!
– Ты не ответил на мой вопрос!
– Послушай, Лис…
– Если тебя тоска заела, – перебила его Фелисити, – какого черта ты здесь делаешь?
По ее щеке поползла одинокая слезинка, которую девушка смахнула нетерпеливой рукой.
– Так вот отчего ты так рассердилась…
– Нет, не из-за этого!
Голос у нее сорвался, и Рейф вдруг осознал, как ей сейчас больно и плохо.
– Послушай, никакая тоска меня здесь не заела, – мирно проговорил он, подходя к ней.
– С чего тогда писать письма и жаловаться приятелям, как здесь скучно?
Он посмотрел на тонкие плечи, которые подрагивали то ли от гнева, то ли от сдерживаемых рыданий, а может быть, от того и другого.
– Я ничего такого не писал, Лис. Роберт все это придумал, чтобы извинить свое появление. Просто у него в голове не укладывается, как люди могут радоваться друг другу, а его поблизости нет.
– Вот как? – Фелисити упрямо держалась к нему спиной. Рейф, истощив все свои аргументы, прибег к последнему средству – обнял ее и попытался привлечь к себе. Фелисити чувствительно ткнула его локтем под ребра, высвободилась и отступила.
– Прекрати, Рейф. Не надо меня соблазнять после всего случившегося. Подумай сам, каково это – принимать в Фортон-Холле цвет лондонского света в таком… разоре.
– Подумаешь, высший свет, – запротестовал Рейф.
– Да плевать мне на это! Это унизительно, понимаешь? Рейф не нашелся что ответить.
Фелисити с грохотом водрузила на плиту еще один чайник, полный воды.
– Я сделаю им чай, а вечером приготовлю ужин. После этого, Бэнкрофт, предоставляю вас самим себе. Ты ведь сам говорил, что нанял меня в бухгалтеры, а не в служанки. – С гордо поднятой головой она подошла к нему вплотную и потрясла у него перед носом половником: – И не вздумай еще раз прикоснуться ко мне!
С этими словами Фелисити вернулась к столу, взяла поднос, на котором стоял заварочный чайник и с полдюжины самых разных чашек, и гордой поступью вышла из кухни.
– Проклятие, – пробормотал Рейф и принялся было подбирать разбросанную кухонную утварь, но вскоре выпрямился. Куин пообещал ему две тысячи соверенов, а это значило, что со своими шестьюдесятью он волен был делать все, что заблагорассудится. И независимо от того, по чьей вине случилась вся эта кутерьма, исправлять положение придется ему.
Фелисити думала, что успела узнать Рейфа Бэнкрофта: он добрый и заботливый, она ему нравится. Но тут он пригласил своих друзей из Лондона, ни звуком не обмолвившись об этом ей, и она теперь могла убедиться, какой невоспитанной и провинциальной выглядит в сравнении с его гостями. Не важно, приглашал он их или нет, – в том, что эти дамы и господа оказались в Фортон-Холле, был виноват только он.
Все женщины были холеными красотками как на подбор, а одна из них, изящная девица с рыжими волосами, откровенно пялилась на Рейфа, пока тот со всеми здоровался. Держа в руках поднос с чашками, Фелисити поднялась на второй этаж и остановилась, заслышав голосок Мэй.
– Боже мой! – ответил ее сестре женский голос. – Вы с сестрой, должно быть, ужасно испугались.
– Я-то испугалась, а Фелисити сказала, что ничего страшного, что это интересное приключение и что мы будем спать в гостиной.
Дверь ближайшей к ней спальни была открыта, и Фелисити осторожно заглянула внутрь. Мэй сидела на туалетном столике и примеряла дорожную женскую шляпу, а рыжеволосая девица помогала горничной убирать вещи и одежду в комод.
– Твоя сестра, кажется, очень храбрая.
– Конечно! Когда Рейф на нее набросился, она все кричала, чтобы я убегала!
Увидев, как гостья после этих слов застыла на месте, Фелисити вспыхнула до корней волос. Ей ужасно захотелось влететь в комнату и вытащить оттуда болтушку, но смысла в этом уже не было – репутация ее была непоправимо испорчена. Правда, осуждать сестру за это она не могла.
– Мэри, извини нас, пожалуйста, – обратилась молодая леди к горничной. Та оказалась понятливой, и едва успела Фелисити отпрянуть в угол, как девушка вышла из комнаты и спустилась на первый этаж.
– Мэй, я не поняла, с какой такой стати Рейф набросился на твою сестру?. – продолжила расспросы гостья.
– Он решил, что мы грабители. В нашем доме, представляете?
– И ты убежала?
Мэй сняла с головы шляпу и отложила в сторону.
– Что вы, конечно, нет! Я стукнула его по голове медным чайником. Это двадцать восьмой способ убийства человека.
– Я так рада, что этот способ сработал не до конца, – улыбнулась леди.
– Я сама рада. Рейф просто гигант.
– Это точно. Да ты и сама очень смелая девочка. Фелисити, кашлянув, шагнула через порог:
– Прошу прощения. Я подумала, что вам, возможно, захочется с дороги выпить чашку чая.
Леди дружелюбно улыбнулась, но окинула молодую женщину изучающим взглядом.
– Звучит заманчиво.
Мэй соскочила со столика.
– Мадди, вы не знакомы с Фелисити? – важно осведомилась она. – Лис, это Мадди, маркиза Уорфилд.
Невестка Рейфа. Скрыв свое облегчение в уважительном реверансе, Фелисити поставила поднос на столик и налила леди чашку чая.
– Желаете сахар? Надеюсь, моя младшая сестра не докучала вам своей болтовней. Признаюсь, она печально известна своим непомерным любопытством.
– Да, два кусочка, пожалуйста. Мэй не доставила мне ни малейшего неудобства. Меня, между прочим, можно называть просто Мадди. Так меня зовут все друзья.
– Мэй! Эй, ты где?
Маркиза заметно вздрогнула от громкого крика Рейфа, донесшегося со стороны лестницы, а Фелисити аж передернуло как от боли. В большом пустом доме они свободно перекликались друг с другом, но сейчас, ради всего святого, здесь были гости! Да, это его гости, только вот судить они будут и о ней тоже. На лице маркизы это можно было прочесть без труда.
– Я здесь, наверху! – завопила в ответ Мэй.
– Мэй, ты забываешься! Веди себя прилично! – упрекнула сестру Фелисити.
– Он первый крикнул!
Фелисити передала леди Уорфилд чай и бросила извиняющийся взгляд.
– Приношу свои извинения, миледи… гм… Мадди. Признаюсь, я немного распустила Мэй.
– Да не переживайте. Рейф – он всегда такой громогласный и растормошить может кого угодно, уж поверьте мне.
Маркиза улыбнулась так весело, что Фелисити не смогла не улыбнуться ей в ответ.
– Насчет растормошить – это точно, – согласилась она. В дверях появился Рейф. Прямо как в спектакле, мелькнуло в голове у Фелисити. Реплика главного героя.
– Кого-кого, а вот тебя я действительно очень рад видеть, – воскликнул он, широкими шагами пересек спальню и поцеловал невестку в щеку. – Признавайся – скучала без меня в Лондоне?
– Не скажу, что ты нас приучил часто с тобой видеться, но все же признаюсь – да, – засмеялась Мадди и шутливым жестом прижала ладонь к сердцу. – Стоит тебе уехать, и весь город сразу накрывает покров гнетущей скуки.
– Рад слышать.
– Матушка шлет тебе поклон и попросила меня передать, что она послала тебе подарок. Кажется, они с его светлостью собираются в Испанию до конца лета.
Рейф кивнул, отпустил плечи Мадди и выпрямился.
– Ба, прекрасный подарок! Уж лучше в Испанию, чем в Чешир. – Он подхватил Мэй на руки и закинул себе на плечо. – Мы извиняемся.
Девочка заливалась смехом от восторга. Рейф, бросив на Фелисити быстрый невинный взгляд, вышел в коридор и понес свою визжащую ношу вниз по лестнице.
– Похоже, они хорошо друг с другом ладят, – чуть помолчав, заметила леди Уорфилд.
– Слишком хорошо. Никогда не знаешь, кто из них выдумал очередную шалость. – С сердитым смешком Фелисити поднялась и взяла поднос. Похоже, Мадди Бэнкрофт стала пусть наполовину, но ее союзницей. – Не буду мешать вам, располагайтесь, пожалуйста.
Она отправилась искать остальных гостей, что оказалось непростым делом. Никто не сидел в отведенных им комнатах, хотя многочисленные горничные и камердинеры беспрестанно сновали по усадьбе. Последние три года у Фелисити вообще не было домашних слуг, и девушка с завистью поглядывала на их шумную толпу. Найджел наверняка почувствовал бы себя в такой обстановке как дома, да и Рейф, пожалуй, тоже. Просто сегодня на нее столько всего навалилось…
В конце концов Фелисити обнаружила приехавших, которые не спеша прогуливались по заросшему саду.
– Добрый день! – поздоровалась она, снова пожалев, что не заехала Рейфу чем-нибудь по голове. – Позвольте предложить вам чаю?
– О, добрый день, мисс Харрингтон! Я не ошибся? – Модно одетый темноволосый господин, которого Рейф представил как Роберта Филдса, отвесил ей галантный поклон. – Рейфелу достались все лавры за находку самого прекрасного сокровища графства Чешир, – весело заметил он, обведя взглядом присутствующих дам. – Сегодня я в этом убедился. Что, кроме красоты, может породить деревня со своим свежим воздухом и здоровой пищей?
Леди Харриет Мэйхью легонько шлепнула его по плечу своим веером.
– Слишком мало и слишком поздно, дорогой. Позвольте, моя дорогая, я его у вас заберу. – Она взяла у Фелисити поднос и поставила на треснувшую каменную скамью у дорожки. – Вы должны нам рассказать о себе, мисс Харринггон. Или мы можем называть вас Фелисити?
– Пожалуйста. – Фелисити постаралась улыбкой скрыть охватившее ее внезапное волнение. – Честное слово, рассказывать особенно и нечего. Я выросла здесь, и, когда мистер Бэнкрофт…
– Вы выросли здесь, в усадьбе Фортон-Холл?
– Роуз, я ведь тебе рассказывал, – вступил в разговор мистер Филдс, – что Найджел Харрингтон – тот самый удалец, у которого Рейф выиграл это поместье. Я, правда, понял это лишь на следующее утро, да и то из разговоров… – Он облизнул губы и снова окинул Фелисити оценивающим взглядом.
– Я бы тоже ничего не понял, сиди та девица из «Гарема» на коленях у меня. – Френсис Хеннинг, пухлый толстяк с широкой улыбкой и плешью на макушке, шутливо похлопал Филдса по спине.
– Найджел играл в карты в гареме? – пролепетала Фелисити и густо покраснела. В их глазах она наверняка выглядела деревенской дурочкой. Похоже, им была прекрасно известна вся правда про сумасбродство брата. Если кто-нибудь из них обмолвится хотя бы словом об этом с местными, ей никогда не придется появляться на людях.
– Кажется, заведение называется «Гарем Иезавели», – со снисходительной улыбкой объяснила леди Харриет. – Это такой мужской клуб в Лондоне.
– Клуб джентльменов, только с дамами и красным ковром.
– Френсис, – строго указал Роберт Филдс, – это не лучшая тема для беседы.
– Итак, Фелисити, – вторая из присутствующих леди – кажется, по имени Джанетт – подплыла к ней и непринужденно взяла за руку, – вы с сестрой здесь жили, когда приехал Рейф, чтобы вступить в права владения поместьем, не так ли?
– Да, мы с Мэй были здесь. Но…
– Mon Dieu, в такой тесноте принимать совершенно незнакомого гостя… Но, похоже, вы как-то обошлись?
Роуз Пендлтон, прятавшаяся от солнца под небольшим зонтиком, захихикала:
– Джанетт, старая греховодница, кто бы…
– Мистер Бэнкрофт сразу решил устроиться на конюшне, – поспешила перебить Фелисити, стремясь спасти свою репутацию от полного краха.
Роберт подмигнул третьему джентльмену, которого, как она припомнила, звали мистер Колдер.
– А кстати, где эта конюшня? Фелисити принужденно рассмеялась:
– Нам пришлось ее снести. После этого я не могла не разрешить ему ночевать в доме.
Джанетт наклонилась ближе, и ее короткие локоны пощекотали ухо Фелисити.
– Значит, вы по-прежнему домоуправительница? – шепнула она с легким французским акцентом.
– Мистер Бэнкрофт нанял меня вести бухгалтерию поместья, пока не подыщет подходящего покупателя.
– Он вас оставил? Так странно для него.
Фелисити терялась в догадках – то ли это злонамеренность, то ли обычное любопытство. Прежде чем она нашлась с ответом, все собравшиеся уже обсуждали некую даму по имени Дафна и то, как прошлым летом Рейф несколько недель за ней ухаживал, а когда в Лондоне появился ее испанский кузен, сразу потерял к ней всякий интерес.
– А чего, собственно, вы ожидали? Прямо как в пьесе Гоцци – на сцене появляется темноглазая испанская красавица, а Рапунцель уже успел распустить ей волосы.
– Замечательно, Филдс, просто замечательно! – фыркнул от смеха мистер Хеннинг. – Надо запомнить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48