– Вы ставите меня в весьма затруднительное положение, мисс Харрингтон. Хорошо. Я принимаю ваше предложение.
Кажется, рассудок понемногу начал к нему возвращаться, с облегчением подумала Фелисити.
– И что дальше? – поинтересовалась она. Бэнкрофт открыл глаза и серьезным и торжественным тоном проговорил:
– Клянусь не причинять вреда ни Мэй, ни поместью Фортон-Холл, ни вам лично.
Фелисити изучающе вгляделась в лицо нежданного гостя в поисках хоть малейшего намека на ложь или безнадежного умопомешательства. Единственное, что ей удалось разглядеть, – вид у Бэнкрофта был малость потерянный, что не могло не вызывать сочувствия. О да, за последнее время она на собственном опыте узнала, что это значит – владеть всем и все потерять.
– Я вам верю. Мэй, возьми-ка чайник, я сейчас развяжу нашего гостя.
Глава 3
К тому времени, когда Фелисити наконец развязала последнюю из веревок, что стягивали его, словно фаршированного фазана, Рейфел Бэнкрофт всерьез подумывал о том, что уж лучше бы они его сразу убили, а не отправили, огрев чайником, в бесчувственное состояние. Голова буквально раскалывалась на части от боли, а стоило ему чуть пошевелиться, как перед глазами все плыло и к горлу подкатывала омерзительная тошнота. Проваляться какое-то время без памяти, связанным по рукам и ногам, само по себе было унижением. Для полноты картины не хватало только, чтобы его вывернуло наизнанку прямо на глазах у двух леди. Похоже, в ближайшее время ему будет не до рыцарских манер.
Освобожденный от пут, Рейф с трудом сел, стараясь не обращать внимания на сестер, которые следили за ним с нескрываемым подозрением. Глухо застонав от боли, он с осторожностью ощупал рукой затылок и процедил сквозь стиснутые зубы:
– Проклятие.
– В присутствии дам не ругаются, – назидательно сообщила темноволосая девчушка и угрожающе взвесила в руке изрядно помятый медный чайник.
– Это ты постаралась? – посмотрел на нее Рейф.
– Отчасти, – призналась Мэй, бросив взгляд на сестру.
– Отчасти?
– Вы начали приходить в себя, а мы еще не успели вас связать, – объяснила Фелисити, отбирая у сестры чайник. – Пришлось вас треснуть еще раз.
– Восхитительно!
Был ли тому причиной удар, пришедшийся ему по затылку, или нет, но Рейфу стало казаться, что такие выразительные глаза, как у Фелисити Харрингтон, он видит; впервые в жизни. Все остальное, что обрамляло эти глаза, было им под стать и просто завораживало – распущенные волосы цвета воронова крыла, полные чувственные губы, гибкий стан… Хотелось ничего не делать, а просто сидеть на этой ее – его! – кухне и любоваться каждым дюймом столь пленительного облика. Рейф в растерянности заморгал, в глубине души удивляясь столь внезапно возникшему влечению к молодой особе, столь непочтительно с ним обошедшейся. Фелисити поставила чайник на кухонную плиту.
– Будете держать свое обещание, мистер Бэнкрофт, и мы с Мэй воздержимся от причинения вам вреда.
– Пожалуйста, просто Рейф.
Рука его после ощупывания головы была в крови, и он ничуть бы не удивился, если бы оказалось, что леди совместными усилиями проломили ему череп. В полуобморочном состоянии от накатывавшей дурноты и головокружения Рейф тем не менее попытался собрать безудержно расползавшиеся мысли:
– Могу я получить обратно дарственную? Фелисити протянула ему документ:
– Мне очень жаль, что вы потратили столько времени на путь из Лондона и в результате узнали только, что кто-то так гадко с вами обошелся.
– А мне очень жаль, что ваш брат так гадко обходится с вами, – отозвался Рейф, запихивая бумагу в карман. Увидев, что молодая женщина уже открыла рот, готовая возразить, он предупреждающе поднял руку: – Буду весьма признателен, если вы незамедлительно ему напишете, чтобы прояснить ситуацию раз и навсегда.
– Конечно.
Рейф снова окинул девушку внимательным взглядом я, когда щеки ее заметно порозовели от смущения, сам почувствовал, что сердце его забилось быстрее. Впрочем, если чудом уцелел на этом свете, то в каждой даме будешь видеть неописуемую красавицу, подумал он.
– И еще – не попросите ли конюха отвести мою лошадь на конюшню? Мой вещевой мешок приторочен к седлу, и если ваш лакей покажет, где моя комната, я с удовольствием переберусь туда и прилягу. Голова от боли просто разламывается.
– Боюсь, сегодня придется обойтись без прислуги, – чуть вздернув подбородок, ровным голосом ответила Фелисити. – Я с радостью займусь вашей лошадью, но ни при каких обстоятельствах в этом доме вы спать не будете.
– А почему, собственно говоря? – раздраженно поинтересовался Рейф, забыв на короткое время о дурноте и головокружении. – С какой это стати мне запрещают ночевать в моем собственном доме?
– Каком еще вашем… – Фелисити буквально задохнулась от возмущения и тут же оборвала себя на полуслове. – Мистер Бэнкрофт, мы ведем в поместье Фортон-Холл деревенский образ жизни, и я не намерена допускать, чтобы под одной крышей со мной и моей малолетней сестрой находился посторонний мужчина. Особенно после избранного вами способа представиться дамам.
– Вы ведь сами только что сказали, что приютите меня, – напомнил он. – Боюсь, в моем нынешнем состоянии я вряд ли представляю опасность для кого бы то ни было, – добавил Рейф, одарив Фелисити одной из тех своих чарующих и двусмысленных улыбок, которые обычно с легкостью распахивали для него если не постель хозяйки, то двери дома наверняка.
Девушка и бровью не повела.
– Можете расположиться на конюшне, – спокойно предложила она. – Там тепло, а крыша протекает даже меньше, чем в доме.
– И не подумаю залезать в эту вашу чертову конюшню! – огрызнулся Рейф. Какой бы прелестницей ни была мисс Харрингтон, благоразумие явно не было чертой ее характера. Пусть катится ко всем чертям! В конце концов, кто ему чуть не раскроил череп?
– Прекрасно. Всего в четырех милях отсюда «Усталый путник». Я уверена, там будут рады принять вас. Владелец – мистер Дейв Ладлоу.
Говорила Фелисити убедительно, но в глубине души у нее шевелились сомнения, отчего она то и дело бросала вопросительные взгляды в сторону Мэй. Рейф прекратил бессмысленный спор, в который они оба позволили себя втянуть. Понять эту девушку он не мог. Она явно не хотела его присутствия в доме, но, похоже, не испытывала и желания выставить его вон. Скрипнув зубами, он попытался справиться с головокружением и свести воедино то, что он успел увидеть в Фортон-Холле. Обе негостеприимные хозяйки не думали никого звать на выручку, да и по их виду нельзя было сказать, чтобы они ждали откуда-то эту помощь.
– А кто же тогда живет с вами?
– Мы с Мэй прекрасно обходимся собственными силами, – твердо ответила девушка, переводя взгляд на кучу сырой одежды, что громоздилась на кухонном столе.
Кого и в чем она хочет убедить, подумал Рейф и продолжил гнуть свое:
– Значит, вы живете здесь одни?
Фелисити снова посмотрела на него в упор.
– Похоже, я говорила слишком быстро для вас. В таком состоянии вы плохо соображаете. Да, мы с Мэй живем здесь одни. Пока одни. До возвращения моего брата!
– О Господи, – пробормотал Рейф, невольно восхитившись в душе отвагой обитательниц поместья. С таким ему сталкиваться еще не доводилось. – А если бы я оказался кровожадным безумцем? Надеюсь, для того, чтобы отваживать непрошеных гостей, у вас имеется нечто более солидное и надежное, чем чайник?
– Если не ошибаюсь, чайник оказался весьма действенным орудием, мистер Бэнкрофт, – насмешливо фыркнула в ответ Фелисити.
– Спасибо, что напомнили, – насупившись, буркнул Рейф.
– Вам объяснить, как добраться до гостиницы?
Она явно подначивала его.
– В этом нет необходимости, – проворчал Рейф, удивляясь внезапному порыву остаться здесь и взять на себя заботу об этих злючках, которые едва не отправили его на тот свет. Уж если кто и не нуждался в его опеке, так эта парочка. Но если даже и так, то он не настолько законченный мерзавец, чтобы вышвыривать на улицу женщин. В любом случае, судя по головной боли, в ближайшие пару дней лучше бы никуда не ездить. Пусть приезжает их трусливый братец и забирает девиц к чертям собачьим!
– Мисс Харрингтон, я – владелец поместья Фортон-Холл. И мне не по душе, что оно охраняется женщиной и маленькой девочкой.
– Я не нуждаюсь…
– До тех пор, пока ваш брат не подтвердит моих прав на Фортон-Холл, к нашему обоюдному удовольствию, я поживу на этой замечательной, на этой расчудесной проклятущей конюшне, чтобы душа была спокойна за мою собственность.
Фелисити молча уставилась на него, и Рейф заметил в ее огромных глазах тень какого-то облегчения.
– Только имейте в виду, – наконец проговорила она. – Я с вас глаз не спущу, так и знайте.
Рейф, шатаясь, поднялся на ноги, покачнулся и торопливо оперся о стол.
– Очень рад…
Он собирался ответить остроумной репликой по поводу того, с какой именно его части она собиралась не спускать глаз, но смог издать лишь жалобный стон. Бросив в сторону Фелисити еще один взгляд, Рейф заковылял к двери.
– Мистер Бэнкрофт, вам помочь? – церемонно поинтересовалась Фелисити, вновь ставшая мисс Харрингтон, хозяйкой и законной владелицей Фортон-Холла.
– Нет.
– Давайте я схожу за вашей лошадью? – предложила свои услуги Мэй.
Рейф заколебался, прикидывая в уме расстояние между кухней, Аристотелем и конюшней. Он мог, конечно, свистом подозвать к себе жеребца, но после этого голова его уже точно развалится на куски, которые не собрать.
– Спасибо, это было бы замечательно.
На этот раз Фелисити даже не попыталась скрыть своего изумления.
– Тогда я принесу вам одеяла.
Рейф в знак согласия молча махнул рукой и буквально вывалился за дверь на заднее крыльцо. Оказавшись вне досягаемости дамских ушей, он облегчу душу чередой самых сочных, самых забористых ругательств, которых поднабрался за семь лет военной службы.
На пороге конюшни он остановился и обессилено прислонился к покоробившемуся косяку. До него вдруг дошло, что из-за своего полуобморочного состояния он упустил прекрасный шанс разом освободиться от всей этой сумятицы: соображай он получше, просто сказал бы прелестной мисс Харрингтон, что дарственная и впрямь подделка, мисс кругом права и может продолжать владеть развалинами, которые когда-то были поместьем Фортон-Холл. С другой стороны, то, как все обернулось, позволяло ему в недалеком будущем с наслаждением стиснуть тощую шею Найджела Харрингтона и раз навсегда удавить этого мерзавца. А в ожидании этого момента у него будет достаточно времени, чтобы узнать, способна ли черноокая Фелисити Харрингтон очаровывать его и дальше. Было у него такое чувство, что способна, и без особых усилий со своей стороны.
– Взялся за гуж – не говори, что не дюж, – заплетающимся языком подбодрил себя Рейф и рухнул на кучу соломы.
Услышав, как в гостиную входит Мэй, Фелисити подняла глаза от книги, которую читала, и посмотрела на сестру.
– Я тебе оставила на кухне тосты. – Фелисити поднесла к губам чашку и с наслаждением сделала еще один маленький глоток крепко заваренного утреннего чая, благодаря Бога за подаренные ей несколько минут истинного покоя. Похоже, чтение любимых книг скоро станет для нее непозволительной роскошью.
Мэй брезгливо сморщила носик:
– Они все подгорели. – И добавила: – Я поела джем.
– Только джем?
– Ну да. Вкуснотища!
Фелисити подозрительно вгляделась в раскрасневшиеся щеки девочки:
– Чем ты занималась сегодня утром, дорогая?
Мэй плюхнулась на диван и небрежно разгладила свою желтую юбку в мелкий цветочек.
– Я подумала, а не помер ли наш пират, вот и сходила посмотреть. Он так храпел – на всю конюшню… Я решила, что с ним все в порядке.
Встревоженная Фелисити отложила книгу в сторону. – Никогда не подходи к этому человеку! Ты поняла меня, Мэй?
– А что тут такого? Ты же сама ему разрешила остаться здесь.
Фелисити встала с кресла и подсела к сестре.
– Мистер Бэнкрофт – несчастный неудачник; его обманул какой-то негодяй, убедив, что он может стать важным и богатым. У него на лице глубокий шрам, а это значит, что раньше его уже били по голове, так что мы с тобой скорее убавили, чем прибавили ему… умственных способностей. И наш христианский долг – поставить его на ноги, помочь поправиться. Потом…
– Но…
– Когда приедет Найджел, мы все объясним нашему гостю. И мистер Бэнкрофт уедет.
– Но…
– Есть кто дома? – донесся мужской голос со стороны кухни.
Фелисити так и подпрыгнула. Хотя она и постаралась тут же сурово осудить себя за дрожь и заколотившееся сердце, ее охватило какое-то незнакомое прежде приятное возбуждение.
– Мистер Бэнкрофт, мы в гостиной! – звонким голосом отозвалась она.
Через секунду-другую Рейф, слегка пригнувшись, шагнул через порог. Увидев его в полный рост, не шатающегося из стороны в сторону, молодая женщина поразилась: их гость занял собой весь дверной проем. За короткое мгновение Фелисити успела разглядеть и болотного цвета сапоги свиной кожи, и темно-серые бриджи, и светло-серый жилет, и черный, сидевший как влитой сюртук, и небрежно повязанный галстук, и чрезмерно длинные волнистые светлые волосы… Не спеша она грациозно поднялась навстречу вошедшему гостю и поймала взгляд его странного зеленоватого цвета глаз. В них плясали огоньки неподдельного веселья – или безумия, поспешно напомнила себе девушка.
– Доброе утро. Я без оружия. Могу я приблизиться?
К собственному изумлению, Фелисити поняла, что улыбается.
– Конечно. Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, все в порядке. Полутруп, но скорее жив. – Бэнкрофт повернулся к младшей сестре: – Мисс Мэй, у меня к вам нижайшая просьба: буду весьма признателен, если в дальнейшем вы не будете тыкать в меня садовыми граблями, прерывая тем самым мои жалкие попытки справиться с бессонницей.
– Мэй! – возмущенно воскликнула Фелисити.
– Так я же тебе сказала: подумала, а вдруг он помер! – запротестовала девочка. – Как только он захрапел, я перестала его трогать.
– Первый раз в жизни воспользовался собственным храпом для защиты, – сообщил Рейф и скорчил шутливую гримасу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48