– Ух! – он вытер рукавом вспотевшее лицо. – Как же эта чертова жара меня измота­ла! Может, тебе не стоило приезжать – у тебя такой усталый вид.
Лэйси отстегнула от седла флягу и, отвер­нув пробку, подала ее мужу.
– На, возьми, попей. Я наполнила ее все­го лишь час назад, так что вода в ней холоднее, чем в твоей.
Трэй жадно припал губами к большой, плос­кой емкости и сделал несколько глотков. Утерев рот шейным платком, он отдал воду жене.
– Что может быть лучше холодной воды, когда у тебя в глотке пересохло!
Лэйси, кивнув, закрутила пробку и прикре­пила флягу. Тут Трэя окликнули. Прежде чем ускакать, он предложил:
– Почему бы тебе не доехать вон до тех шелковиц и не отдохнуть немного в тени? Там под деревьями прохладнее.
Кивнув, она развернула свою Гнедую и поехала туда, куда показал муж.
Когда Трэй вернулся к костру, собравшиеся вокруг него ковбои с любопытством уставились на него.
– Интересно, что ему женушка пообещала на вечерок? – вполголоса спросил один ковбой другого, хитро подмигнув.
– Судя по его глупой морде, примерно могу предположить, – тоже вполголоса ответил его товарищ.
Лэйси заехала вглубь рощицы и остановила лошадь под раскидистой кроной одной из шел­ковиц. Сняв с Гнедой седло, она привязала ее к одной из веток потолще и расстелила на траве одеяло. Лэйси до сих пор еще очень быстро утомлялась, поэтому сейчас ей необходимо было прилечь и хоть немного отдохнуть.
Трэй оказался прав: здесь было довольно прохладно. Она улеглась на одеяло и с наслаждением вытянула ноги. Голоса ковбоев и мыча­ние коров сюда почти не долетали. Молодая женщина зевнула и задремала.
Вечерело, когда Джиггерс управился с ужи­ном. Трэй подал знак ковбоям закругляться. Те, отряхнув пыль с одежды и наскоро умывшись, стали усаживаться за длинный стол позади большой бочки с водой.
Молодой Сондерс, обмывшись и причесав­шись, наполнил водой таз для следующего товарища и направился к рощице. Остальные, понимающе улыбаясь, смотрели ему вслед. Плохи дела у старины Трэя – баба его под каблук залучила.
Лэйси, свернувшись калачиком, лежала на боку, подложив руку под голову. Он не стал будить ее, а просто сел рядом и некоторое время смотрел на нее. В нем волной стало подниматься желание. Позволит ли она когда-нибудь любить ее? Трэй не мог больше ежедневно видеть ее и изображать из себя любя­щего брата.
Сначала это ему было совсем нетрудно: оба они скорбели об их потерянном ребенке, да и Лэйси была нездорова. Но теперь, когда она полностью оправилась от своего недуга, каждое мгновение, проведенное с ней рядом, станови­лось для него мукой.
«Если Лэйси в самое ближайшее время не подпустит меня к себе, что тогда? Отпустить ее на все четыре стороны? А так я скоро с ума сойду от этого нелепого воздержания», – поду­мал молодой человек.
Оторвав длинную травинку, он провел ею по губам Лэйси. Она поморщилась, но не проснулась. Улыбнувшись, Трэй пощекотал травин­кой в носу, и Лэйси сонно отстранилась, слов­но отгоняя назойливую муху.
Когда он в третий раз провел травинкой по ее губам, она не выдержала и проснулась. Сначала Лэйси несколько мгновений непонимающе смотрела на Трэя, потом ее полные губы рас­тянулись в улыбке.
– Так вот, оказывается, кто эта надоедли­вая муха, – чуть хриплым ото сна голосом в тоне шутливого укора бросила она ему.
Только невероятным усилием воли ковбой смог удержать себя от того, чтобы не сграбастать ее тут же в свои объятия и не начать ду­шить поцелуями. Усмехнувшись, он чуть вино­вато кивнул:
– Это я такой надоедливый.
Заметив, что уже наступают сумерки, Лэйси уселась.
– Боже, я же полдня проспала! – восклик­нула она. – Почему ты меня не разбудил? Как я теперь в темноте до дома добираться буду?
– Ты же знаешь, что я одну тебя не отпущу, – в голосе Трэя слышался упрек. – Вот думаю, а почему бы тебе не переночевать здесь?
– Как, под открытым небом, что ли? – глаза Лэйси округлились.
Он кивнул:
– Что может быть лучше, чем сон под звез­дами, в уютном спальном мешке! Тебе это очень понравится, Лэйси. Что скажешь?
Мысль о том, чтобы провести ночь на све­жем воздухе, странно взволновала ее – по крайней мере, хоть какое-то разнообразие! Ей уже давно опостылело сидеть взаперти в роскошном доме целые дни напролет.
– Думаю, что можно попробовать, – со­гласилась она. – А потом снять пробу с еды Джиггерса.
– Ну вот и отлично, – счастливо улыбнул­ся Трэй. – Конечно, куда ему до тебя, но все-таки он готовит вполне сносно. Вот только с его кофе поосторожнее – иной раз он так продирает глотку…
– Постараюсь, – пообещала Лэйси, хи­хикнув.
– У тебя такой отдохнувший вид после сна. А есть хочешь?
– Голодна как собака. Что там Джиггерс наготовил?
– Я видел, как он жарил бифштексы на плитке и, по-моему, колдовал над чем-то, напоминающим рисовый пудинг.
Поднявшись, он подал Лэйси руку, и они вместе отправились к костру. Она улыбнулась ковбоям, дожидавшимся, пока Джиггерс шлеп­нет им на тарелку полагающийся бифштекс.
Большинство мужчин ответили чуть ошалевшей улыбкой. Когда они с Трэем получили по порции мяса, тот предложил сесть в отдалении.
– Твое присутствие будет стеснять их – они же любят поесть как следует. Еще останутся голодными.
Лэйси это насмешило. Молодая женщина сразу поняла, что как только она явилась сюда, многим из ребят стало явно не по себе. «Все-таки как-никак жена босса!»
Приготовленное Джиггерсом явно не мог­ло претендовать на многое, но бифштексы были мягкими, хорошо прожаренными, с отличным гарниром из картошки. Да и рисовый пудинг был не хуже того, который пекла сама Лэйси. Неожиданно для себя она обнаружила, что съела очень много, причем с таким аппетитом, како­го у нее не было уже очень давно.
Наевшись до отвала, они с кружками кофе улеглись неподалеку, прислонившись к толстому стволу дерева. Муж свернул себе сигарету и закурил. Сделав первый глоток, Лэйси, смор­щившись, отставила свой кофе в сторону.
Трэй рассмеялся.
– Завтра утром я долью тебе туда кипятку, – успокоил он ее.
Молодые супруги встали и подошли к кост­ру. Она похвалила бифштекс Джиггерса, заставив старика покраснеть от удовольствия.
Когда они уселись у затухавшего костра, издалека донесся вой койотов. Лэйси невольно прижалась к Трэю – несмотря на весну, по вечерам было все еще прохладно.
Коул, старший среди ковбоев, присел к костру с гитарой. Ударив по струнам, он запел. Ему начали подпевать еще несколько че­ловек.
Взглянув украдкой на свою жену, Трэй уви­дел на ее лице безмятежно-счастливое выражение, до сих пор ему незнакомое. Когда Лэйси прижалась к нему, у него забилось сердце.
«Черт возьми, когда же эти идиоты наконец угомонятся и пойдут спать?» – раздраженно подумал он. Тогда они с Лэйси смогут развер­нуть свои одеяла и улечься. Уводить ее куда-нибудь подальше он не решался – тут же пой­дут смешки и подковырки – вот, мол, Трэй Сондерс не может утерпеть, чтобы тут же не взгромоздиться на свою жену. Он отлично знал эту публику.
Спустя несколько минут, показавшихся Трэю целой вечностью, Коул отложил в сторону ги­тару. Остальные ковбои тоже стали зевать и потягиваться. Народ понемногу начал готовиться ко сну.
Когда все, кроме Джиггерса, который про­должал возиться с посудой, угомонились, Трэй, поднявшись, помог встать Лэйси.
– Я думаю и нам пора укладываться, – не очень решительно произнес он. «Поди узнай что там у нее на уме – возьмет да и откажется лечь со мной на одном одеяле».
Молодой человек прихватил свои вещи, и они отправились туда, где она спала сегодня после полудня. Трэй нагреб целую кучу сухих прошлогодних листьев и постелил поверх них одеяло. Лэйси стояла тут же, нерешительно гля­дя на него. «Узковато это ложе для двоих», – подумала она. Когда она соглашалась на эту ночевку под открытым небом, ей почему-то и в голову не пришло спросить, чем они будут ук­рываться. Естественно, что, направляясь сюда, Лэйси не захватила с собой ничего такого.
– Мы будем спать не раздеваясь? – с надеждой в голосе спросила она.
Когда ковбоям приходилось спать где-ни­будь вне их ранчо, единственное, что они скидывали с себя, так это сапоги. Однако сегодня у Трэя была следующая задача – оставить как можно меньше препятствий на пути к соблаз­нению собственной жены.
– Нет, нет, – поспешил заверить он. – Снимай ботинки и останься только в том, что у тебя под верхней одеждой.
Повернувшись спиной, Лэйси поступила как велел Трэй. Аккуратно сложив свои брюки и рубашку, она бросила их рядом с их импрови­зированной постелью. Трэй тоже разделся, и Лэйси, взглянув на него, увидела, что на нем всего лишь короткое летнее нижнее белье.
«Он обязательно замерзнет», – мелькнуло в голове у Лэйси. Однако, когда оба они улеглись и натянули на себя одеяла, она почувство­вала, что от него исходит жар, как от печки. Внезапно Лэйси с облегчением поняла, что пока это великолепное тело будет рядом с ней, ей ничего не страшно. Такой защищенности, та­кой уверенности она никогда прежде еще не ощущала, даже когда в роли попечителя высту­пал ее собственный отец. Лэйси готова была сейчас молить Бога, чтобы муж не оставил ее. Она неподвижно лежала на спине, следя за сновавшим силуэтом Джиггерса. Костер посте­пенно затухал и, наконец, совсем потух. Старик повар постелил себе под грузовым фургоном.
Наступила тишина, нарушаемая лишь назойли­вым гудением ночных насекомых.
«Спит Трэй или нет?» – Лэйси прислуша­лась к его мерному дыханию. Если спит, то она даже не знала, обидно ей это или нет. Несо­мненно было одно – на душе у нее легко и спокойно. Вплоть до последнего времени он как безумный домогался ее, уговаривал, подлизывался, умолял позволить ему выполнить свой супружеский долг. Но с тех пор, как она стала жить на ранчо, все это враз прекратилось.
Трэй не спал. Повернувшись к нему, она увидела, что глаза его открыты. Увидев ее, он прошептал:
– Ты разве не спишь?
– Нет, – прошептала она, вдруг ощутив, как колотится ее сердце.
– Может, тебе страшно спать под откры­тым небом? – спросил Трэй, как бы ненароком кладя руку ей на талию.
– Нет, – сумела ровным голосом ответить Лэйси и тихонько рассмеялась. – Нужно же когда-то привыкать. Только вот без подушки непривычно.
– Тогда почему бы тебе не положить голо­ву мне на плечо? – он чуть ближе придвинул ее к себе, и Лэйси покорно последовала его совету.
Она услышала, как бьется его сердце и, когда его рука легла ей на спину, Лэйси вдруг почувствовала, как тело Трэя охватило жела­ние. Лежа неподвижно, она ощутила, как рука его осторожно легла ей на грудь.
Тихий вздох облегчения вырвался из его груди, когда он понял, что тело ее покоряется ему. Придвинувшись еще ближе, Трэй прижался губами к ее устам и стал покрывать поцелуями ее шею, спускаясь все ниже и ниже…
Когда он прикоснулся подбородком к ее груди, Лэйси блаженно застонала.
Муж очень тихо и нежно продолжал свои любовные ласки, целуя и поглаживая мягкую, шелковистую кожу ее молодого тела, как бы заново открывая его для себя. Однако сдержи­вать бушующее в нем и жаждавшее вырваться наружу желание с каждой секундой станови­лось все труднее. Трэй уже, как безумный, то­пил ее в своих неистовых поцелуях и не мог насытиться ими. И тогда Лэйси с невиданной доселе смелостью и страстностью ответила ему.
Запрокинув голову и шепча ее имя, словно в горячке, он вдруг резко овладел ею.
Прижавшись ртом к пылавшим устам жены, Трэй заглушил ее стон блаженства их совмест­ного переживания.
Небо на востоке уже светлело, когда супру­ги, не в силах больше пошевелиться, уснули.
Но даже во сне он не разомкнул своих объятий.
ГЛАВА 26
Трэй и Лэйси пробудились от веселого го­мона ковбоев и звонких шлепков, которыми те, умываясь, награждали друг друга.
Трэй все еще крепко обнимал Лэйси. Когда он склонился, чтобы запечатлеть на ее губах долгий и крепкий поцелуй, она почувствовала, что муж снова хочет ее.
Лэйси испуганно зашептала:
– Не можем же мы сейчас среди белого дня этим заниматься. Нас могут увидеть! Не надо, Трэй!
Вместо ответа он лишь натянул одеяло, укрыв себя и ее с головой.
– А вот и не увидят, – прошептал он.
– Ну и что? Они все равно поймут, чем мы тут с тобой занимаемся, – зашептала она.
– Пусть смотрят, если хотят. Никто ничего не поймет, если ты ляжешь на меня…
Когда супруги вышли к столу, ковбои уже доедали свой завтрак. Почувствовав на себе их любопытные взгляды, Лэйси смутилась, ей за­хотелось провалиться сквозь землю.
«Черт бы тебя побрал, Трэй Сондерс, – подумала она, покраснев как рак. – Ты меня обманул. Все гуртовщики прекрасно знали, чем мы там занимаемся».
Когда жена устремила на мужа полный укоризны взгляд, тот только ухмыльнулся и весело подмигнул ей.
Ковбои расселись по лошадям и ускакали кто куда ловить дикий скот, а супруги задержались еще у грузового фургона выпить по вто­рой кружке кофе. Она ждала, что сейчас он произнесет те слова, которые она давно надея­лась услышать от него. Молодая женщина зна­ла, что Трэй обожает ее тело – в этом она еще раз убедилась ночью и утром.
Но этого ей было недостаточно. Она хоте­ла, чтобы он любил в ней и человека, конкретную личность.
Слова, которые она так жаждала услышать, так и не были сказаны. Поднявшись и собираясь последовать за остальными ковбоями, Трэй все с той же хорошо знакомой ироничной ис­коркой в глазах сообщил:
– Я заеду домой к обеду. Может быть, что-нибудь вкусненькое приготовишь на десерт и подашь его в… спальне?
Первым побуждением Лэйси было крикнуть ему, что никаких десертов в спальне ему не видать, но это желание тут же исчезло. Она поняла, что своим отказом может только им обоим навредить. И предложи он ей заняться с ним любовью прямо сейчас, здесь, под этим фургоном, Лэйси без колебаний согласилась бы. – Я подумаю, – ответила она ему, улыба­ясь своими зелеными глазами.
Быстро чмокнув ее в щеку, Трэй вскочил на своего мустанга и, махнув рукой, галопом бросился к костру, туда, где уже начинали клей­мить скот.
– Пора вам с Трэем, наверное, жить по-человечески, как все, – произнес Джиггерс, когда Лэйси уже собралась ехать назад на ран­чо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36