Он, конечно, испугал Элиссу, и ей понадобилось время, чтобы собраться с мыслями и привести себя в порядок.— Блант! — позвал он.Блант немедленно появился из соседней комнаты.— Да, милорд.— Я буду краток, — начал Майлс, одновременно открывая нижний ящик бюро и разыскивая оружие. — Леди Элисса не вернулась в аббатство. Мисс Пиббл опасается, что с ней что-то случилось. И я тоже. — Взяв пистолет, он сунул его за пояс.— Вы подозреваете несчастный случай, милорд?— Сейчас речь не об этом. Может быть, она вылетела из седла и сейчас лежит где-нибудь с поврежденной ногой или другой травмой, — Майлс надеялся и молился, чтобы эта травма оказалась не опасной.— Когда леди Элиссу видели в последний раз, милорд?— По-видимому, последним человеком, видевшим ее, был я. Мы совершали верховую прогулку и расстались в гроте.— Она никогда не любила грот, — всхлипнула мисс Пиббл.— Тем не менее, именно там я оставил леди по ее настоянию.Блант напомнил ему о своем присутствии:— Что вы желаете поручить мне, милорд?— Оседлай Булл-Рока и приведи его к крыльцу. Всем, кто спросит, можешь говорить, что я люблю совершать непродолжительные прогулки перед ужином.Блант нахмурился.— Это прозвучит неубедительно, милорд. За ужином от вас будет пахнуть лошадью.— Тогда придумай что-нибудь сам, — предложил Майлс.— Придумать?— Да, Блант, выдумай какую-нибудь историю или предлог. А вы, мисс Пиббл, должны, действовать так, как будто ничего из ряда вон выходящего не случилось, пока не услышите вестей от меня. За ужином передайте присутствующим извинения от леди Элиссы. Скажите им, что у нее разболелась голова.— У Элиссы никогда не болит голова.— Тогда найдите другое оправдание, — Майлс перевел взгляд с мисс Пиббл на Бланта. — Блант — опытный актер, а вы, мадам — знаток классических пьес. Воспользуйтесь своими талантами.Майлсу потребовалось ничтожно мало времени, чтобы выйти из дома и вскочить в седло. Едва успев отъехать от аббатства, он пустил Булл-Рока галопом и направился прямо к гроту.Его подгоняло беспокойство. Вполне возможно, что медлить уже нельзя, что речь идет о жизни и смерти.Пощелкивая хлыстом по сапогу, он бормотал сквозь зубы: «Проклятие, проклятие! « Если с Элиссой что-нибудь случится, это навсегда останется на его совести.Его сердце бешено колотилось» но мысли оставались ясными. Чувства обострились. Руки уверенно держали поводья. Он всегда становился таким собранным в минуты опасности. Именно поэтому он стал хорошим солдатом и еще более хорошим шпионом. Его товарищи говорили, что у Майлса в жилах вместо крови течет ледяная вода. И они были правы.Если этот случай имеет какое-нибудь отношение к странным явлениям в аббатстве, он перевернет здесь все вверх дном, чтобы докопаться до истины — в этом Майлс поклялся себе.И если хоть один волос упадет с прелестной головки Элиссы, он заставит виновных поплатиться… и дорого поплатиться. Глава 12 Элисса охрипла. Ее руки и плечи ныли от усталости. Она звала на помощь и непрерывно колотила в дверь с тех самых пор, как обнаружила, что ее заперли в гроте.Никто не отзывался.В помещении не было окон, сюда не попадал дневной свет. Последнюю спичку Элисса потратила раньше, зажигая свечи. В темноте она потеряла счет времени.Она замерзла, устала и проголодалась. Но, к счастью, ее не мучила жажда: рядом было изобилие воды, стоило только пройди вдоль инкрустированных раковинами стен комнаты до одного из множества фонтанов.Элисса вспомнила вычитанное где-то утверждение, что человек может выжить несколько дней и даже недель без пищи, только на одной воде. Несомненно, когда-нибудь ее спасут. Безусловно, миссис Фетчетт или милая Эмма, или кто-нибудь из гостей заметит, что она не вернулась в аббатство к ужину.Элисса еще плотнее завернулась в мужской сюртук. Она чувствовала запах Майлса Сент-Олдфорда, пропитавший материю, — запах мужчины. И лошади, кожи и свежего воздуха.Элисса судорожно вздохнула — всего лишь один раз. Несмотря ни на что, сейчас не время жалеть себя. Жалостью ничего не добьешься. Кроме того, Майлс должен был вернуться, она твердо верила в это.Элисса насторожилась, задержав дыхание. Неужели ей что-то послышалось? Или же воображение сыграло с ней шутку? Она подняла голову и внимательно прислушалась к шорохам у двери.— Эй! Есть там кто-нибудь? Пожалуйста, отзовитесь! — крикнула она.Ответа не последовало. Минуты две спустя раздался глухой стук, как будто что-то твердое уронили на землю. Кровь зашумела в ушах, сердце заколотилось быстрее. Рука тряслась, когда Элисса взялась за ручку и повернула ее.На этот раз дверь открылась.Она была на свободе.Элисса вышла из грота на негнущихся от холода ногах. Прошло некоторое время, прежде чем ее глаза привыкли к сумеречному свету, и она огляделась. Уже наступил вечер. Заходящее солнце виднелось за деревьями, сизый туман поднимался от пруда, окутывая парк. Рядом никого не было. Ни души. Ни Майлса, ни Красотки — никого. Никогда еще Элисса не чувствовала себя такой одинокой.— Ты просто глупая гусыня, Элисса Грей, — вслух упрекнула она себя. — Не в первый раз ты оказываешься одна, и, ручаюсь, далеко не в последний.Каким-то образом звук собственного голоса подбодрил Элиссу. Она потерла руки, чтобы согреть их, и спотыкаясь, побрела вперед. Вечер был теплым, но она вся дрожала, продрогнув до костей. И неудивительно, ведь она несколько часов провела в холодной, влажной пещере.Неужели кто-то запер ее в гроте? Или же дверь просто захлопнулась сама? Если так, то почему она неожиданно открылась?Элисса оглянулась. На ступенях, ведущих к гроту, валялась толстая ветка. Элисса предположила, что именно ею закрыли дверь. Но это уже неважно, она была на свободе. Поскольку до аббатства неблизко, ей лучше поспешить. Она и так доберется до дома уже в полной темноте.Элисса прошла не больше мили, когда услышала стук копыт. Она всмотрелась в сумеречную даль и увидела на краю старого леса всадника. Элисса подняла руку и уже хотела позвать, когда что-то удержало ее. Она поняла, что не хочет привлекать к себе внимание.Остановившись, Элисса пригляделась. Конь казался огромным, под стать ему был и всадник, размахивающий мечом. Элиссе не удалось разглядеть его лицо, но спереди на тунике всадника она увидела… крест.Возможно, если бы она не провела целый день в гроте, размышляя о собственных страхах, предполагая, что ее жизни угрожает опасность, Элисса испугалась бы гораздо больше. Но теперь она просто зажмурилась и пробормотала молитву, а когда открыла глаза, вечерний туман сгустился, и всадник исчез. Элисса с облегчением перевела дыхание и заспешила к дому.Она отошла от этого места совсем недалеко, когда вновь услышала стук копыт. На этот раз прямо впереди, на тропе. Он выехал из тумана — ее рыцарь в сияющих доспехах.— Стой, Булл-Рок, — одним движением Майлс Сент-Олдфорд потянул поводья, остановил жеребца и повернулся в седле. — Миледи!— Милорд… — Элисса едва шевельнула губами.— Элисса! — воскликнул Майлс, внимательно оглядывая ее.Она попыталась улыбнуться и это ей почти удалось.— Майлс! — Смутившись, она бросилась к нему. Спустя несколько минут Элисса открыла глаза и почувствовала себя в объятиях Майлса. Ее голова покоилась на сильном плече, руки обвивали его шею.— Не знаю, что со мной случилось, — извиняющимся тоном пробормотала она.— Боже милостивый, вы же дрожите от холода! — почти свирепо воскликнул он.— В гроте было очень холодно… — хриплым шепотом проговорила она, словно извиняясь.Майлс потянулся и расстегнул сумку, притороченную к седлу. Вынув оттуда небольшую серебряную фляжку, он открыл ее и приложил к губам Элиссы.— Выпейте вот это.Элисса взглянула на фляжку.— Что это?— Бренди.Она сделала глоток. Бренди обжег ей горло, огненным потоком прокатился в желудок.— Еще, — настаивал Майлс.На этот раз она послушалась, не задавая вопросов.— И еще немного, — повторил он, и она вновь повиновалась.Элисса не имела понятия о вкусе спиртного. Самое большее, что она себе позволяла — бокал шампанского в особо торжественных случаях. Но бренди, предложенный Майлсом, приятно согрел ее.— Как вы думаете, теперь вы сможете ехать верхом?Элисса отвела в сторону его руку, немного неуверенно поднялась на ноги, мимоходом отряхнув длинную юбку амазонки, и направилась к Булл-Року.— Разумеется, я смогу ехать, — заявила она. — Я отличная наездница.— Не сомневаюсь, когда вы здоровы, — сухо заметил ее спаситель. — Мы оба поедем верхом на Булл-Роке, — сказал он, подсаживая ее и забираясь в седло позади нее.— Сэр, вы обхватили меня, будто осьминог щупальцами, — не преминула заметить Элисса. — Совершенно неприлично.— Мадам, мне пришлось это сделать, чтобы взяться за поводья, — объяснил Майлс.Она не нашлась что ответить. Попытавшись выпрямить спину, Элисса тут же поняла, что ее попытка не увенчалась успехом, и, расслабившись, она прижалась к нему.— Я знала, что вы вернетесь, — уверенно проговорила она.— Неужели?Она кивнула.— Дело было только во времени. — Она помолчала. — Почему вы так долго медлили, милорд?— Я узнал, что вас нет, только тогда, когда мне об этом перед ужином сообщила мисс Пиббл. — Это признание прозвучало с некоторой досадой. — Она искала вас повсюду, и как раз была в конюшне, когда Красотка вернулась одна. Естественно, мисс Пиббл всполошилась.— Вполне понятно.— Она страшно встревожилась.— И я бы встревожилась на ее месте.— Она чуть не плакала.Элисса сочувственно прищелкнула языком и плотнее прижалась к его теплому телу.— Бедная Эмма…У нее слипались глаза; она не знала, сможет ли долго держать их открытыми.— Вы упали? — сочувственно спросил Майлс.Она вновь попыталась выпрямиться.— Что вы говорите, милорд?— Вас сбросила лошадь? Отвратительное предположение!— Красотка никогда бы этого не сделала, — возразила Элисса.— Тогда что же случилось?Элисса нахмурилась.— Сама не знаю. Мне показалось, что меня заперли в гроте. По крайней мере, я считала, что дверь заперта, хотя она могла просто плотно захлопнуться.Она почувствовала, как мускулы его рук напряглись, сжимая поводья. Бедра сильнее сжали кожаное седло.— Самое главное, что сейчас вы в безопасности, — заметил Майлс деланно сдержанным тоном.— Да, сейчас я в безопасности.— Мне не следовало оставлять вас одну, — в его голосе послышался упрек.Майлсу было не в чем упрекать себя — именно она настояла на своем желании побыть одной.— Боже мой, это не ваша вина, милорд.— Вам нужен охранник, — мрачно заключил он.Охранник ей был совсем ни к чему. Она прекрасно могла позаботиться о себе сама. В конце концов, она прожила одна почти два года.Тем не менее, Элисса поняла, что не в силах спорить с этим человеком. Когда они достигли аббатства, она позволила ему отнести себя наверх, в ее комнаты. Здесь она попала под опеку Эммы Пиббл — ее компаньонка захлопотала, помогая ей переодеться в ночную рубашку и лечь в постель. Целебный напиток миссис Фетчетт, которым Элиссу напоила Эмма, окончательно вернул ей силы.Уже погружаясь в сон, Элисса внезапно вспомнила, что так и не успела поблагодарить Майлса Сент-Олдфорда за свое спасение.Повернув голову на подушке, она сонно пробормотала:— Эмма, я позабыла…Эмма Пиббл привстала со стула, придвинутого к постели, и взяла Элиссу за руку.— Что вы забыли, дорогая?На ее переносице появилась морщинка.— Я забыла поблагодарить маркиза за спасение.— Я уверена, он и так все понял, — успокоила ее Эмма, погладив по руке.— Я знала, что Майлс придет, — глубоко вздохнув, прошептала Элисса.Эмма не стала с ней спорить.— Правда?Элисса кивнула и медленно смежила веки.— Он — рыцарь в сияющих доспехах…
— Сегодня вы рано поднялись, милорд, — заметил Блант, когда Майлс вошел в Рыцарские покои и швырнул на стол хлыст и перчатки.— Мне было необходимо уехать, — пробурчал он.Гортенс Горацио Блант был прекрасно вышколенным камердинером. Если бы он понадобился Майлсу, хозяин, несомненно, сообщил бы об этом. В противном случае, Блант был не прочь предоставить хозяину известную степень свободы.Блант невозмутимо продолжал чистить черный вечерний костюм.Майлс прошел через комнату к большому серебряному подносу с завтраком, по-видимому, принесенному во время его отсутствия, и налил себе кофе. Приподняв одну за другой крышки всех блюд, он вновь закрыл их, так ничего и не выбрав.— Я олух.Блант продолжал орудовать щеткой.— Я идиот.Блант рассматривал болтающуюся на одной нитке пуговицу.— Я осел. — Майлс застыл с чашкой в руке. — Ты мог бы хоть что-нибудь ответить.— «…служат даже те, кто терпеливо ждет», — еле слышно процитировал Блант.Майлс насторожился.— Откуда это цитата?— Из Милтона, милорд.Майлс и так знал, что она принадлежит одному из трех английских писателей-классиков — Попу, Милтону или Шекспиру, которых непрестанно цитировал его камердинер.— Я был в гроте.— А! — Блант оторвался от своего занятия.— Я хотел побывать там, как только рассветет — прежде, чем меня кто-нибудь опередит.Блант достал из шкатулки иглу и приступил к ответственному делу — пришиванию пуговицы.— Вам удалось что-нибудь обнаружить?Майлс внимательно осмотрел собственные ладони и опустил руки.— Ночью шел дождь.— Печально, — отозвался камердинер.Майлс прошел к окну и уставился на розарий и виднеющийся вдали старый лес. Утренний туман начал рассеиваться, обещая прекрасный день.— С обеих сторон у двери грота есть кусты, ветки их кое-где сломаны совсем недавно.— Каким-то животным?— Может быть.— Оленем?— Вероятно, — Майлс задумался. — Это мог сделать и человек.— Но с какой целью? — возразил Блант, разыгрывая роль защитника дьявола.— Не знаю, — признался Майлс, запуская пальцы в волосы, как всегда поступал, обдумывая трудную задачу или нелегкий план. — Кроме того, я нашел большую палку.— Гм…— Со стороны пруда трава примята.Блант покончил с пуговицей и повесил костюм в шкаф.— А что оказалось на другом берегу пруда?— Во-первых, — начал Майлс, загибая указательный палец, — заросший свежей травой луг, где можно было оставить пастись лошадь.— К сожалению, дождь смыл все следы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31