– Они просто русые. – Сузанна никогда не обольщалась на свой счет. И этот льстец напрасно тратит свое красноречие.
– А глаза твои напоминают мне залитый солнцем лесной пруд.
– Они карие.
– Рот у тебя крупный и щедрый, как и ты сама, а цветом он напоминает раздавленную спелую клубнику.
Это прозвучало весьма прозаично по сравнению с другими поэтическими образами. Сузанна не удержалась и спросила:
– Раздавленную клубнику?
Его губы изогнулись, в глазах засветился смех. Айан выглядел таким милым, таким родным, что она невольно улыбнулась ему в ответ.
– Тогда раздавленные лепестки роз. Нечто густое и розовое.
– Понятно.
– А твоя фигура вогнала бы в краску Венеру. И ты еще говоришь, что некрасива.
– А кто такая Венера? – ревниво спросила Сузанна.
Айан остолбенел. Потом он начал смеяться и обнял ее. Сузанна прижалась лбом к его колышущейся груди, не совсем понимая, с чего он так развеселился.
– Венера, дорогая моя, – сообщил он ей в ухо, – одна из самый знаменитых классических фигур в мире. Но я могу понять, почему твой дотошный отец не просветил тебя по этому вопросу.
– Почему? Что в ней плохого? – Сузанна подняла голову и подозрительно посмотрела на него.
– Ничего в ней плохого нет. Она прекрасна. Еще она очень, как бы это сказать, пышнотелая и почти совсем голая. У древних римлян она была богиней любви и красоты.
– Вот как. – До нее дошло, в чем он нашел сходство, и Сузанна покраснела.
– Значит, когда я говорю, что ты прекрасна, ты должна мне верить. Понятно?
– Но…
– Скажи: “Да, Айан”, – велел он.
Сузанна сдалась.
– Да, Айан, – смиренно повторила Сузанна.
Айан наградил ее поцелуем.
Сузанна вскинула руки, притянула его за шею и мечтательно заглянула в его глаза.
– И на вкус ты очень хороша. – Айан осыпал ее лицо легкими поцелуями,
Сузанна закрыла глаза и прижалась к нему.
– И пахнет от тебя хорошо. Такой свежий, чистый запах, немного с лимоном. Почему с лимоном?
– Я ополаскиваю им волосы. – Сузанна тайком выжимала сок на голову почти при каждом мытье, надеясь, что это придаст красивый оттенок ее густым волосам. Но, видимо, ее волосы не так уж и бесцветны, если он назвал их густо-золотистыми. Правда, этот змий обладал таким же сладкоречивым языком, из-за какого Адама и Еву выставили из Эдема.
– Мисс Сузанна все же самолюбива! Поверить не могу! Значит, для тебя не все еще потеряно.
Он поцеловал ее в губы уже более продолжительным поцелуем. Сузанна снова почувствовала, как перестает соображать. И только одна мысль упрямо стучалась в виски – ей ничего не нужно от жизни, только остаться вот так, в его объятиях, навсегда.
– Сузанна, Сузанна, где ты?
Как ошпаренная кошка, Сузанна отпрыгнула от Айана.
– Мэнди! – в ужасе прошептала она, судорожно хватаясь за растрепанные волосы.
– Сузанна! – Хруст ракушек становился все отчетливее. Мэнди вошла в розарий.
Сузанна спряталась в темном углу, радуясь тому, что беседка слегка приподнята над землей. Она замерла, боясь пошевелиться. Мэнди могла заметить ее и застать в таком растерзанном виде. К счастью, розы закрывали часть беседки, скрывая любовников.
– Стой тихо. Я сам поправлю. – Айан встал сзади, поднял копну кудрей обеими руками и умело скрутил их в длинный жгут. Затем свернул его в аккуратную восьмерку и закрепил четырьмя шпильками. Сузанне для этого требовалось в три раза больше шпилек и времени.
– Как это у тебя получилось?
– Опыт. – Он вернул ей остаток шпилек,
– Уж могу себе представить. – Сузанна сунула шпильки в карман.
– Мэнди! Мисс Мэнди… позвольте мне объясниться. Я вас люблю… – Это был голос Хайрама Грира, и по звуку шагов становилось ясно, что он преследует Мэнди.
– Убирайтесь! Не смейте говорить мне такие вещи! Сузанна!
– Да что же это такое?.. – Сузанна быстро оглядела себя. – У меня приличный вид?
– Мисс Мэнди, я вовсе не хотел вас обидеть. Пожалуйста, поверьте, что…
– Если вы не прекратите преследовать меня, я закричу! Сузанна! – В голосе Мэнди появились истеричные нотки.
– Ты выглядишь нормально. Снова чопорная дочка пастора.
Эта фраза не понравилась Сузанне, и она вопросительно посмотрела на Айана.
– Айан…
– Сузанна! – Это был уже вопль. – Да как вы смеете! Уберите немедленно руки!
Последовали звуки борьбы, треск рвущейся материи и звон пощечины. Сузанна и Айан обменялись недоуменными взглядами.
– Мэнди! – крикнула Сузанна и выскочила из беседки на лунный свет. – Мэнди, я здесь! Стоя на месте, она увидела Мэнди футах в двадцати от себя.
Сестра пыталась вырваться из рук Хайрама Грира.
– Мэнди! Мистер Грир, сейчас же отпустите ее!
– Сузанна! Ох, слава Богу! – Мэнди посмотрела назад и выскользнула из рук застигнутого врасплох Грира.
– Мисс Сузанна! Я… – Грир запнулся, а Сузанна поспешила к сестре. – Это не то, что вы подумали. Я…
– Мне сказали, что ты пошла в розарий, и я решила тебя разыскать. Он настоял на том, чтобы меня сопровождать. Он весь вечер преследовал меня, хотя я вовсе не хотела этого, и… еще сказал, что я его дразню, и схватил меня! – Мэнди, рыдая, бросилась навстречу Сузанне, по ее щекам градом катились слезы.
Сузанна заметила, что лиф платья Мэнди порван и из-под него виднеется белая сорочка.
– Мистер Грир, – поверх головы сестры холодно произнесла она, продолжая обнимать плачущую девушку. – Что вы натворили?
Грир угрюмо потупился. Надо отдать ему должное, он не пытался сбежать, а даже подошел поближе.
– Она слишком вольно кокетничала с мальчишками. Я попытался ее предупредить, но она ушла от меня. Разве я мог допустить, чтобы она бродила по саду одна? С ней все что угодно могло приключиться.
– Прогони его от меня! – всхлипывала Мэнди.
– Я не хотел ее обидеть. – Грир говорил не четко, а запах перегара и его внешний вид не оставляли никаких сомнений в том, что он слишком усердно прикладывался к бутылке.
Так вот почему такой шумной стала вечеринка перед ее уходом: Хаскинсы подавали гостям спиртные напитки.
– Боюсь, что я несколько увлекся.
– Боюсь, что да! – сухо ответила Сузанна, а Мэнди, все еще в ее объятиях, гневно взирала на Грира.
– Он… поцеловал меня… и стал лапать… и порвал мое красивое платье. Ох, Сузанна, пожалуйста, поедем домой.
– Обязательно. Мистер Грир…
– Я о нем позабочусь, Сузанна, – произнес тихий голос. Это был Айан. Только теперь Сузанна вспомнила, что все это время он был у нее за спиной,
– Ох, Айан, что ты обо мне подумал! – Мэнди снова заревела и спрятала лицо на плече Сузанны.
– Помнишь, Мэнди, я уже говорил тебе, когда ты меня поцеловала, что ты слишком молода и не сознаешь опасности, которую мужчины представляют для невинных девушек. – Слова Айана звучали так тихо, что – Сузанна была уверена – даже Грир его не слышал. – Я по-прежнему так думаю.
– Мне так стыдно, – прошептала Мэнди.
– Тебе нечего стыдиться, детка. – Сузанна, ошеломленная открытием правды насчет того поцелуя, за который она напрасно порицала Айана, почувствовала еще больший стыд за свое сегодняшнее поведение. Она потрепала Мэнди по щеке. Как правильно сказал Айан, “Мэнди виновата только в том, что слишком молода и наивна”.
– Он… не обидел тебя? – мягко спросил Айан.
– На самом деле нет. Но… – Мэнди снова заплакала.
– Вам сильно повезло, – Айан повысил голос, обращаясь к Гриру, – если бы вы не только порвали ей платье, я бы вас убил. Вы взрослый человек и не хуже меня знаете, что, несмотря на все ее кокетство, она лишь маленькая, несмышленая девочка.
Сузанна, занятая утешением сестры, не заметила, что Айан отошел от них. Дальнейшее произошло очень быстро, и, пока сестры соображали, что случилось на самом деле, все уже было кончено. Послышался удар, это кулак Айана коснулся челюсти Грира. Тот сделал шаг назад и свалился на розовый куст, сломав его.
– Надеюсь, ты перебил ему челюсть, – с чувством воскликнула Мэнди, глядя на поверженного Грира.
Но Айан отрицательно покачал головой, одновременно разминая пальцы.
– Нет, – с сожалением ответил он. – Не слишком сильно вмазал. Так что, кроме синяка, ничего не будет.
Домой они ехали молча, только иногда тишину нарушала Мэнди, с жаром критикующая недостатки мужчин в целом и Хайрама Грира в частности. У дома Айан вынес обеих девушек из брички. Мэнди, рукой зажимая порванное платье, едва ступив на землю, немедленно кинулась в дом.
– Прости, что я неверно думала о тебе и Мэнди. Я должна была бы понять, – пробормотала Сузанна, чувствуя, как рука Айана ненадолго задержалась на ее талии.
Глаза влюбленных встретились. Тень брички скрыла их нежное объятие.
– Уж это точно, – прошептал Айан, слегка касаясь губами ее губ. – Я же сказал тебе, твои сестры меня не интересуют. Попробуй хоть раз мне поверить.
– Я… – начала было Сузанна, но тут Мэнди позвала ее с крыльца.
– Сузанна, ты идешь? Мне кажется, меня сейчас стошнит!
– Мне надо идти. – Сузанна отстранилась и сделала шаг назад.
Айан успел поймать ее руки и ненадолго задержал в своих.
– В один прекрасный день я застану тебя одну, без всей этой семейки, и тогда уж у тебя не будет повода от меня отделаться. – Его улыбка была несколько сердитой, но все же улыбкой. А от его взгляда с сердцем Сузанны творились странные вещи.
– Айан, я… – Она чуть не проговорилась, чуть не призналась, что любит его.
В это время Мэнди капризно топнула ногой.
– Сузанна!
– Иду, – с отсутствующим видом крикнула она сестре и робко прошептала Айану: – Завтра мы с тобой завтра поговорим.
– Да, – согласился он, – поговорим.
Пока Сузанна шла от брички к дому, он не отрывал от нее глаз. Она чувствовала этот теплый, собственнический взгляд. Когда она поднялась на крыльцо к Мэнди и обняла сестру за талию, послышался шум колес, и бричка отъехала от крыльца.
Глава 31
Впервые в жизни Айан думал, что он, возможно, влюбился, констатируя этот факт со смешанным чувством иронии и отвращения. Он лежал, закинув руки за голову, на своей проклятой неудобной кровати в крошечной хижине, ставшей (поверить невозможно!) его домом, и не мог заснуть. Многие годы предприимчивые мамаши пытались подсунуть ему своих дочек. Став взрослым, он в разное время имел на содержании с десяток актрис и танцовщиц. Его последняя любовница, Серина, была красоткой на зависть всем мужчинам. Блестящие черные волосы, сверкающие темные глаза, медового оттенка кожа, фигура, которую по пышности можно было сравнивать с фигурой Сузанны. Серина идеально его устраивала, и за полгода он очень к ней привязался. Но ей так и не удалось разбудить в нем тех чувств, которые он испытывал к Сузанне Редмон, или хотя бы что-то отдаленно их напоминающее.
Ему нравилось вспоминать, как он впервые увидел ее. Чопорную, несимпатичную и властную, совсем не в его вкусе. И для всех Сузанна таковой и оставалась, но он-то теперь знал наверняка, что образ унылой старой девы – всего лишь фасад, скрывающий живую и любящую женщину, чья душа была так же прекрасна, как лицо Серины. А он уже достаточно повидал, да и жил достаточно трудно, чтобы понимать, что душа – это навеки, а вот лицо – лишь на время. Если тебе нужна женщина навсегда, думать надо прежде всего о ее душе.
Нельзя сказать, что Сузанна была совсем непривлекательна. Обнаженная, темпераментная, она была прекрасна: кожа нежная, губы мягкие, глаза мечтательные, изумительные волосы обрамляют ее лицо и ниспадают на спину подобно кудрявой гриве льва. Он терял голову от ее высокой груди, пышных бедер и тонюсенькой талии. Снять с Сузанны эту нелепую одежду и внешнюю чопорность – и она станет совсем другим человеком. А если ее вдобавок подучить как следует, что он и собирался сделать самым тщательным образом, она станет самой лучшей партнершей в постели, какую ему только доводилось иметь. Ведь уже сейчас она была страстной и ненасытной. А стоит ей избавиться от ее смешных принципов о морали и грехе, и она будет получать от их любви не меньшее удовольствие, чем он.
Дальше Айан представил себе, что он будет верен такой женщине. Вполне вероятно, если он сможет иметь ее каждую ночь, у него не хватит сил или желания искать приключений на стороне.
Неужели он думает о браке? Его удивило, что такая мысль вообще пришла ему в голову. Но какие варианты могут быть у него с такой женщиной, как Сузанна? Как ни отличалась она от предыдущих его знакомых, она, безусловно, была леди. В некоторых наиболее существенных деталях она была гораздо больше леди, чем дамы высшего света.
Он не мог сделать ее своей постоянной любовницей. Какая-то неожиданная порядочность, проснувшаяся в его душе, возмутилась от такого предположения. Правда, он занимался с ней любовью уже дважды и весьма страстно. Но раз это произошло, значит, она теперь может принадлежать к одной из двух категорий: жены или любовницы.
В качестве его любовницы мисс Сузанна Редмон никогда не будет счастлива. Это не для нее. И уж если она дважды отдалась ему, то наверняка сейчас думает о том, как бы выйти за него замуж. Он был абсолютно уверен в этом, точно так же, как в себе.
Она сказала, что завтра они поговорят. Собирается ли она сделать ему предложение? С ее привычкой всем заправлять такое вполне осуществимо. Интересно, как она возьмется за дело? Айан перебрал несколько возможностей и усмехнулся. А представив, что она скажет, когда он сообщит ей, что на самом деле он маркиз, Айан рассмеялся в голос.
Эта забавная картина так отвлекла его, что он не слышал, как открылась дверь и кто-то прокрался в хижину. Внезапно огромная черная тень накрыла Айана.
Сначала он подумал, что это прохвост Лайкенс, решивший посчитаться с ним вместо Сузанны. Айана это вполне устраивало. Потом мелькнула мысль – Грир. Этот пожилой, еще не протрезвевший болван поехал за ними следом, чтобы расплатиться за удар в челюсть.
Но эти несколько мгновений, пока Айан искал ответ и готовился к отражению атаки, он так и не понял, кто секундой позже напал на него.
– Теперь ты умрешь, Дерн, – прорычал незнакомец. – В воздухе сверкнуло лезвие ножа, нацеленного в грудь Айана.
Это было невероятно, но враги разыскали его и здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39