Радостный рев наполнил зал. Эструда поклонилась. На плечи Бернарда обрушился шквал дружеских хлопков.— Ребенок! Ребенок! — вопила маленькая Эйлис, сидя на материнских коленях.Одна только Клэр, похоже, не разделяла всеобщего ликования. Краснея, с дрожащим подбородком, она украдкой утирала жгучие слезы, искоса бросая мученические взгляды на мужа своей госпожи.Сидящий рядом с Мартиной Райнульф так и застыл на месте с приоткрытым ртом.— Торн!Головы всех присутствующих повернулись в сторону сакса. Он сидел, выпрямившись, сжимая в правой руке меч, левая лежала на столе, рядом с тарелкой. Из глубокой раны на ладони текла кровь.— Какой я неуклюжий, — сказал он сквозь зубы.Мартина хотела было встать и подойти к нему, чтобы оказать помощь, но вскочившая быстрее Фильда удержала ее на месте. Служанка развязала свой передник и склонилась над саксом.— Сидите спокойно, сэр Торн, — приказала она, когда он попытался подняться.В его лице не было ни кровинки.— Все в порядке, — прохрипел он.Мартина старалась встретиться с ним взглядом, но он отводил от нее глаза.Фильда обмотала передник вокруг его ладони. Торн поднялся из-за стола и пошел в сторону лестницы. Фильда бросилась за ним.— Позвольте мне перевязать вас…— Оставь меня. Со мной все в порядке.— Торн, но дайте я хотя бы…Он круто развернулся.— Оставь меня!Эта неожиданная и необъяснимая вспышка вызвала у служанки испуганный возглас. На мгновение Торн закрыл глаза, играя желваками, потом, подняв руки, извиняющимся тоном тихо произнес:— Просто дай мне побыть одному, хорошо? Пожалуйста.Присутствующие молча смотрели, как он выходит в дверь, пригибая голову в недостаточно высоком для его роста проеме.
«Приходи ко мне вечером», — так он сказал. Мартина смотрела на освещенные окна птичьего домика. Во дворе было темно и ни души. Может, все-таки еще слишком рано идти туда? Вдруг кто-нибудь увидит ее?Фильда ходила по комнате за ее спиной, обсуждая вслух новость о беременности леди Эструды.— Ей повезло, скажу я вам. После четырнадцати лет без ребенка. Мы все уже решили, что она бесплодна.В окне напротив показалась тень Торна, на руке он держал птицу.— В ее-то возрасте? Ей ведь всего тридцать, — возразила Мартина.— Верно, но ее месячные в последнее время стали нерегулярными.— А ты откуда знаешь?— В этом замке все знают всё о каждом, миледи. Она говорит, что чувствует, как малыш шевелится внутри.— Но это смешно, — сказала Мартина. — Она сказала, что беременна всего месяц. Может, это даже и не ребенок. В Париже я однажды помогала лечить одну женщину, которая так отчаянно хотела ребенка, что убедила себя в том, что беременна, и знаешь, у нее прекратились месячные и даже стал расти живот…Внизу показалась женская фигура. Она быстро шла через двор по направлению к домику Торна, опасливо оглядываясь через плечо.Это была Эструда.Она открыла дверь, не постучавшись и проскользнула внутрь. Мартина вдруг почувствовала, как по спине пробежал противный холодок.Фильда, которая в этот момент тоже смотрела в окно через плечо своей хозяйки, прошипела англосаксонское проклятие. Мартина обернулась к ней. Женщина сокрушенно качала головой.— Ты дурак, сэр Торн, — пробормотала Фильда.Мартина пристально посмотрела на служанку.— Что ты имеешь в виду. Ну-ка говори.Фильда опять покачала головой.— Я и сама ничего толком не знаю, но почему-то мне кажется, что Торн наделал глупостей.— Что? Что ты говоришь?— А то, что, по-моему, леди Эструде не просто повезло. Что, может быть, она оказалась гораздо умнее. Может, она поняла, что бесплодна-то не она, а Бернард.Несколько секунд Мартина осмысливала услышанное.— Так ты, значит, считаешь… ты думаешь, что отец ее ребенка — сэр Торн?Фильда пожала плечами. Вихрь противоречивых чувств охватил Мартину, ей пришлось сделать усилие, чтобы собраться с мыслями.— Так они с Эструдой… Он что, ее любовник?Фильда выпучила глаза.— Ее любовник? Ну нет, что вы! Торну не надо любить женщину, чтобы лечь с ней в постель, миледи. Даже необязательно, чтобы она ему хотя бы нравилась. Если женщина просто хочет провести с ним ночь, то для него этого уже достаточно. Он любит женщин, но никогда не влюбляется. Он мне сам говорил, что не верит в эту чушь Говорил, что любовь — это такая штука, которую придумали трубадуры, чтобы не остаться без заработка.Мартина поежилась.— Теперь я поняла.— Самое интересное, — продолжала Фильда, — что в общем-то его не интересуют благородные дамы, хотя, конечно, когда-нибудь он женится на одной из них. Слишком уж он озабочен тем, чтобы обзавестись землей, чтобы жениться по любви на какой-нибудь девушке без приданого. Так что он вряд ли женится на какой-нибудь из тех женщин, с которыми спит. А пока что он отдает предпочтение простым деревенским девушкам или кухаркам. Он говорит, что все, что нужно от него шлюхам, — это его серебро, а высокородным особам подавай сказочки о любви, чего он терпеть не может. Говорит, что это выводит его из равновесия. Хотя, однако, с его аппетитом, не думаю, что он стал бы отнекиваться, если бы какая-нибудь из них пожелала познакомиться с его достоинствами, учитывая, что никого подходящего вокруг больше нет.В окне птичника теперь появились уже две тени, стоявшие так близко, что почти сливались в одну.Мартина обхватила себя руками, согреваясь и унимая дрожь.— Теперь я поняла.
Торн продел длинную иглу в ноздрю связанного ястреба. Работал он медленно и аккуратно, держа птицу левой, перевязанной рукой, а правой ловко манипулировал иглой. Даже когда вошла Эструда и, обойдя его, стала за спиной, он не оторвал глаз от работы и продолжал очень осторожно делать свое дело. Любое неловкое движение могло причинить птице непоправимый вред.Эструда опустила руку ему на плечо и слегка похлопала по нему.— Чем это ты занят?— Стараюсь сдерживаться, чтобы не дрогнула рука, — медленно и не сразу ответил Торн.Она снова обошла вокруг и встала перед ним, глядя на птицу.— Никогда не видела более неприятного зрелища. Ради Бога, что это ты все-таки с ней вытворяешь?Он вздохнул.— Делаю прокол, чтобы избавить этого ястреба от дурного характера.Она усмехнулась:— Да? А как думаешь, не мог бы ты таким же способом исправить и Бернарда?«Умная сука», — подумал Торн.— Тут одной иглой не обойдешься. Для этого понадобится что-нибудь покрупнее — например, мой новый меч.Она снова усмехнулась и стала молча наблюдать за его Движениями.— Как неприятно, что ты порезался за ужином, — указав кивком на его перевязанную ладонь, сказала Эструда.— Как неприятно ты меня удивила, вот что. Терпеть не могу сюрпризов.Торн медленно вынул иглу и посмотрел ей в глаза:— Хотелось бы спросить тебя, как это ты догадалась, что бесплодна не ты, а именно Бернард?Эструда отвернулась, машинально перебирая вещи на его рабочем столе.— Ладно, думаю, уж тебе-то я могу сказать, — помолчав, проговорила она. — Когда мне было пятнадцать у меня был мужчина. Сюзерен моего отца. Я жила в его замке, прислуживала его жене.Торн смазал птице ноздрю каплей целебного масла.— И ты от него забеременела?— Именно. — Она взяла со стола скульптурку, изображавшую голову белого сокола, которую Торн вырезал с Фреи и на которой он держал ее кожаный колпачок.— Я была молоденькая и глупая, просто обожала его — совсем как эта дурочка Клэр, влюбленная по уши в Бернарда.Торн метнул на нее внимательный взгляд, она улыбнулась.— Да, я догадывалась о ее чувствах к моему мужу с самого начала. Но ничего из этого, конечно же, не выйдет. Она совершенно не в его вкусе — слишком простовата. Я же, напротив, была привлекательна и… ну, я сама этого хотела, так что была легкой добычей для моего хозяина. Когда он узнал, что у меня будет ребенок, то велел повитухе дать мне средство, вызывающее выкидыш.— А потом ты вышла за Бернарда. — Торн надел перчатку на руку.— И никто никогда ничего не узнал, — закончила она, поворачиваясь к нему лицом.— Почему все-таки ты выбрала именно меня, чтобы зачать ребенка?— Сказать тебе прямо как есть?— Да, я простой человек.— Мне показалось, что ты отличный племенной бычок.— Черт тебя возьми.— Крупный и здоровый, — продолжала она. — И к тому же очень неплох в постели, если верить слухам. Должна сказать, что я была несколько выбита из равновесия тем, что пришлось постараться, чтобы заполучить немного саксонского семени.— Я простой, но не глупый. На самом деле ты выбрала меня по другой причине. Ты была абсолютно уверена, что я буду держать язык за зубами. И сегодня ты пришла ко мне, чтобы убедиться в этом.— Угадал.— У меня ведь нет выбора, не так ли? Если я выдам тебя, то погибну и сам. Ты прекрасно знала, что я буду вынужден молчать, и это была часть твоего плана. Ты очень хитрая женщина.— Спасибо.— Я не собирался делать тебе комплимент.— Нет? А что еще остается женщинам в этом мире, как не добиваться своего с помощью хитроумных манипуляций? Так что если ты признаешь, что у меня это хорошо получается, то считаю это комплиментом.Она несносна, но все же в ее словах есть доля правды. В лоб Бернарда не прошибить, единственное, что ей оставалось, это провести его.Но Торн все же был несколько обеспокоен.— Однако одна вещь меня очень тревожит. Я могу пережить то, что должен помалкивать, могу даже переварить то, что мой ребенок не будет знать, кто его настоящий отец, но смириться с тем, что моего отпрыска будет растить и воспитывать Бернард, я не смогу никак…— Нет, он не будет! — яростно выкрикнула Эструда. — Уж об этом-то я позабочусь. Пока я жива, этого не случится.От ее крика ястреб забился на привязи, взмахивая крыльями, и Торну пришлось успокоить его.— Надо же, ты рассуждаешь почти как мать.— А я и чувствую себя матерью. В конце концов я просто женщина.Она приложила руку к животу, натягивая платье, и Торн заметил, что он уже слегка выпирает под туникой. Да нет, еще слишком рано, зря она красуется, это просто-напросто обильный ужин округлил ее пузо.— Я отдам ребенка на воспитание в знатную семью. В хорошую семью. Далеко отсюда. Подальше от Бернарда.— Ты можешь в этом мне поклясться? Ее глаза стали серьезными.— Бернард во многом похож на моего отца. Я не позволю, чтобы он и близко подошел к моему ребенку.Представив Эструду маленькой девочкой, которая, видимо, сильно страдала от крутого нрава своего отца, Торн смягчился. Он даже испытывал что-то вроде жалости к этой женщине. Должно быть, это отразилось на его лице, потому что Эструда выпрямилась и отчеканила:— Мне не нужна твоя жалость, побереги ее для кого-нибудь другого. Все, что мне нужно от тебя, это твое молчание.— Даю тебе слово, — медленно проговорил Торн.
Оставшись одна в своей спальне, Мартина продолжала наблюдать за птичником. Вскоре в дверях показалась леди Эструда. Накинув капюшон, она заспешила к замку. Мартина подождала, пока она войдет в свою комнату, затем спустилась в холл. Она накинула плащ поверх рубашки и, как была босиком, пошла по тому же пути, который только что проделала Эструда, — к птичнику.Торн открыл ей дверь сразу же, едва она постучала, втянул ее внутрь и, захлопнув дверь, прижался к ней. Он впился в ее губы горячим, требовательным поцелуем. Больной рукой он расстегивал застежку ее плаща, другая заскользила по ее груди под шелковой рубашкой. Застонав, он наконец сорвал с нее плащ и, прежде чем она сумела остановить его, поднял рубашку и прижался к ней, обвив ее ноги вокруг себя.Он жадно целовал ее шею, ласкал ее напрягшиеся соски, отчего желание пронзило ее, будто вспышка молнии. Мартина изогнулась в его руках, чувствуя, как напряжен каждый его мускул, как его бедра прижимаются к ней все сильнее.«Нет, не позволяй ему делать это!» — кричал внутренний голос. Мартина уперлась руками в его плечи, отталкивая от себя, и он опустил ее на пол, но едва она попыталась что-то сказать, как он прильнул губами к ее рту, не давая произнести ни слова. Расстегнув ворот ее рубашки нетерпеливыми пальцами, он скользнул под шелк. Она почувствовала его ладони на своей груди, они ласкали, гладили и сжимали ее, льняная повязка терлась о ее нежную кожу.Она на секунду сумела отстраниться.— Торн…Он вновь закрыл ей рот поцелуем и еще крепче обнял ее. Она коснулась натянутой ткани его шерстяных штанов и его восставшей плоти. Почувствовав ее прикосновение, Торн рванулся вверх, из его груди вырвался хриплый возглас. Схватив ее ладонь, он обвил ее пальцы вокруг него, и она ощутила его жар, трепетание, его пугающую и в то же время восхитительную величину.Мартина еще раз попыталась отодвинуться.— Торн, пожалуйста…— Да-да, я знаю. Нам надо поговорить, — прохрипел он. — Но я так хочу тебя. Я ждал тебя весь день, места себе не находил. Я изнываю по тебе.«По мне или просто по женскому телу? — с горечью подумала Мартина, уверенная, что теперь знает ответ: — Как там говорила Фильда, с его аппетитом он не станет чураться даже благородной дамы, если поблизости не окажется никакой другой, более в его вкусе».Вспомнив эти слова служанки, она нашла в себе силы вырваться из его цепких объятий. Но он продолжал тянуться к ней.— Знаю, тебе не нравится, что я так нетерпелив, — задыхаясь, проговорил он, — но я безумно хочу тебя. Прямо сейчас.Торн снова обнял ее, Мартина почувствовала, как он поднимает ее длинную рубашку.Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и с силой толкнула его.— Так это твоим ребенком беременна Эструда?Его словно ударили обухом по голове, мир закружился перед глазами. Несколько мгновений он стоял неподвижно, будто оглушенный, продолжая стискивать в кулаке ее шелковую рубашку. Глава 15 Сидя верхом на своем коне, Торн издали наблюдал за свадебной процессией, которая двигалась по дороге к приходской церкви под громкие радостные возгласы многочисленных зрителей. Впереди шли нанятые бродячие музыканты, их разноцветные одеяния казались особенно пестрыми в лучах яркого полуденного солнца.За ними ехала Мартина. Она сидела верхом на празднично украшенном муле, которого вел под уздцы ее брат. У входа в церковь Райнульф снял ее с седла и передал отцу Саймону. Эдмонд, его семья, рыцари и остальные обитатели Харфорда тоже спешились, но Торн не смотрел на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49