Она осталась одна – с его титулом, его богатством и с вечными угрызениями совести. Жизнь вдруг показалась ей пустой и никчемной…
Кристина резко поднялась, освобождаясь от похотливых объятий сэра Уэлдона, и направилась к выходу.
Яркий свет на мгновение ослепил ее после полумрака. Где-то неподалеку играл оркестр – громко и фальшиво. Кристина облокотилась на перила и посмотрела вниз, в бальный зал, где мелькали танцующие пары. Воздух показался ей горячим, возможно, от сотен горящих, истекающих жаром свечей. Кристине захотелось тишины и покоя.
Она направилась к лестнице, собираясь незаметно уехать домой, но в это время снизу донесся истошный женский крик. Затем еще один, и еще…
Она подошла к перилам. То, что происходило в зале, уже никак нельзя было назвать танцами. Больше всего это походило на пожар в сумасшедшем доме. Присмотревшись внимательней, Кристина поняла причину паники. Светлый полированный паркет исчез. Пол был покрыт серым живым ковром…
Крысы! Сотни две крыс!
Из дальнего угла донесся мужской крик, взметнулась в воздух сжатая в кулак рука. Ну теперь все понятно. Запустить во время танцев крыс – старая шутка. Ее уже не раз проделывали в этих стенах. Мужчины принялись хохотать, а женщины еще долго визжали от страха. Вскоре пронесся слух, что маркиз Гастингс заплатил крысолову целых двадцать гиней за то, чтобы тот привез и в условленный момент выпустил в зал весь свой ночной улов.
Принц Уэльский хохотал до слез и хлопал по спине польщенного вниманием Гастингса. Да, шутки такого сорта принц обожал. Разумеется, если они при этом не задевали его самого. В эту минуту Кристина горько пожалела о том, что не прислушалась к тому тревожному колокольчику и не осталась дома нынешним вечером.
Она принялась поспешно спускаться по лестнице. Только бы он ее не узнал, не догнал…
Принц заметил Кристину, громко рассмеялся и поспешил к двери, чтобы перехватить беглянку у выхода.
Густые волосы и коротко подстриженная рыжеватая бородка делали принца удивительно похожим на льва. На сытого, объевшегося льва. Искусно скроенный сюртук не мог скрыть выпирающего брюха; тяжелые челюсти свидетельствовали о склонности к обжорству. Но были в его фигуре и сила, и величественность, и стать. Как-никак, а именно ему предстояло в свое время занять трон английских королей.
– Герцогиня, – сказал принц, завидев Кристину. – До нас дошли слухи, что вы сочли наше общество недостойным внимания и решили покинуть его.
Кристина с трудом заставила себя посмотреть ему в глаза.
– Боюсь, это решение слишком дорого обошлось мне.
В голосе принца появилось раздражение:
– Мне кажется, что перед отъездом вы могли бы вести себя… повежливее.
– Я веду себя невежливо, ваше высочество?
– Черт побери, Кристина, ты повела себя невежливо в тот самый день, когда выпрыгнула из моей постели!
Это было правдой. Она очаровала его независимым нравом, нежеланием пресмыкаться перед ним только потому, что он – наследный принц. Он привык к иному. Любая женщина королевства мечтала угодить в его постель. И принц не отказывал себе ни в чем, предпочитая при этом замужних, искушенных в любви молоденьких леди, чьи мужья почитали для себя за честь носить рога, наставленные им его высочеством. Герцог, разумеется, относился именно к этой породе мужей, но вот его женушка… Нет, она в конце концов удостоила его своим посещением, но при этом не пыталась скрыть своего презрения к будущему королю Англии – человеку, по ее понятиям, примитивному и грубому.
Этого принц простить не мог. Он оскорблял Кристину при всех, громогласно; рассказывал своим друзьям о том, какая она развратная женщина. Скандал начал разрастаться. Ведь что ни говори, а отношение принца Уэльского к человеку не может не отразиться и на отношении к нему окружающих. Оставался лишь один выход – бежать из Англии. Саму Кристину это не слишком волновало, но вот герцог, ее муж… Он не смог пережить скандала. Гордое сердце старика не выдержало.
Положение Кристины изменилось, когда принц понял, что влюблен в эту женщину. Ее тонкий ум, смелость, независимость и, наконец, пылкий темперамент, скрытый за холодной маской светской леди, покорили его. Впервые за много лет он встретил красавицу, чей сексуальный аппетит превосходил даже его собственный, не знающий границ.
И при этом она была равнодушна к нему. Холодность Кристины сводила его с ума, делала ее еще желаннее. Принц надеялся сломить сопротивление Кристины публичным унижением – не получилось. Она не склонила головы, не приползла к нему на коленях. Она просто отдалилась от него.
Вот и сейчас, окинув его холодным взглядом, она сказала:
– Все, чего я хочу, – это никогда не видеть вас.
Принц разозлился не на шутку.
– За такие слова я могу вас и в цепи заковать, – прорычал он.
Кристина цинично усмехнулась в ответ:
– Как вы сказали, Берти? Заковать меня в цепи? Но это уже было… Напомнить?
Принц покраснел. Действительно, цепи в свое время были в их любовном репертуаре. Как, впрочем, и другие сексуальные фантазии, рождавшиеся в его изощренном мозгу. Вспоминать ему об этом было стыдно… и приятно.
Ситуацию разрядило появление Оскара и сэра Уэлдона. Они низко поклонились принцу, после чего принялись обсуждать приключение с крысами.
– Я ухожу, – сказала Кристина Оскару. – А ты оставайся, если хочешь. Веселись дальше.
– Девочка моя дорогая, неужели ты думаешь, что я отпущу тебя домой одну?
– Почему бы и нет?
– Ты что, не слышала?
– Не слышала о чем?
– О разбойнике, разумеется!
Кристина подозрительно покосилась на мужчин. Они одновременно закивали головами.
– Перестаньте, джентльмены, – сказала она. – Быть может, хватит шуток на сегодня?
– Это не шутка, моя милая. В Лондоне только и говорят о каком-то таинственном разбойнике.
– Прошу тебя, Оскар, оставь эти выдумки.
Принц пристально посмотрел на нее.
– Герцогиня действительно не в курсе последних событий?
Оскар ударил себя по лбу ладонью:
– Я забыл! Ну конечно, ты ничего не знаешь! Это моя вина. Я должен был информировать тебя о том, что происходит в Лондоне.
Кристина все больше раздражалась:
– Да расскажет мне кто-нибудь, наконец, толком о том, что происходит?
Слово взял Маркхэм:
– Этот ловкий дьявол впервые появился год тому назад. И что самое поразительное – его до сих пор не могут поймать. Он исчезает, как в воздухе растворяется.
– И чем же он опасен?
– Ax, даже вымолвить страшно… Грабит людей. Грабит поезда. Представляете, полдюжины поездов – и это только за последние несколько месяцев. Его называют Брайтонским Бандитом, потому что свое первое ограбление он совершил под Брайтоном… А уж денег и драгоценностей сколько в его руках – и не сосчитать! Непонятно даже, что он делает с такой добычей.
– Грабит поезда? – переспросила Кристина. – И как же он это делает?
– По-разному. Иногда выскакивает со своими людьми к насыпи. На лошадях. С оружием. Лица прикрыты черными платками. Нагоняет поезд, запрыгивает со своей бандой в вагоны и под дулами пистолетов выгребает из карманов деньги и драгоценности. Но бывает и так: он появляется прямо на ходу, словно ниоткуда, и тоже грабит пассажиров до последнего фартинга. Как это удается бандиту? Поговаривают о том, что он умеет лихо спрыгивать с мостов на крышу проходящего поезда. Потом спускается на площадку и входит в вагон через тамбур. Ловкая бестия, ничего не скажешь.
Смутное воспоминание всплыло в голове Кристины.
– Постойте, я, кажется, тоже что-то слышала. Моя мать говорила как-то об ограблении поезда. Я, правда, думала, что это сплетни. Грабить поезда в наши дни? Неслыханно!
– Это не сплетня, уверяю вас, – сказал Маркхэм.
– Да, да, – кивнул Оскар, внимательно изучая свои ногти. – Ужасный разбойник. От одного его имени молоденькие девушки падают в обморок. А все мужчины славного города Лондона ежедневно упражняются в стрельбе из пистолета, готовясь дать ему отпор. Я даже слышал, что Гастингс грозился постоянно ездить теперь на этих проклятых поездах в надежде, что ему выпадет случай блеснуть метким выстрелом.
Издевательский тон Оскара заставил Маркхэма ощетиниться.
– Не слушайте вы его. Леди Гастингс как раз оказалась в одном таком поезде и упала в обморок, увидев этого негодяя. Рассказывала, что он говорил ужасные, чудовищные вещи. Чуть ли не собирался пытать и насиловать женщин! Мерзавец! Да, именно так она его и назвала.
– Минутку, – перебил его Оскар. – Как она могла все слышать, если тут же упала в обморок?
– Ладно, если бы он только грабил поезда, – заметил принц, надменно молчавший во время всего разговора. – Но этот разбойник позволяет себе и более гнусные вещи.
– А именно? – спросила Кристина.
Сэр Уэлдон потупился. Принц покраснел. Отвечать вызвался Оскар.
– Дело в том, что его поступки смахивают на месть, направленную против лучших друзей его высочества.
– Месть? – воскликнула Кристина. – Вот это уже действительно интересно!
– Похоже, он специально выслеживает людей, близких к принцу Уэльскому.
– Выслеживает?
– Да. И грабит их, дорогая. Прямо в каретах. Посреди Лондона. Под покровом ночи.
«Настоящий разбойник, – подумала Кристина. – Но как это может быть в наше время? Ведь на дворе 1880 год, а последние разбойники в Англии исчезли еще в конце 20-х.
– Но что же полиция? Скотланд-Ярд? – спросила она.
– Разумеется, нами задействованы все силы, – со вздохом заметил принц, – но пока безрезультатно. Он исчезает, растворяется каждый раз, словно призрак. Уходит прямо из-под носа.
– Просто этот мошенник очень умен, – сказал Оскар. – Он прекрасно знает, что в Лондоне все делается согласно логике и здравому смыслу. Так вот, он отметает логику, и поэтому каждое его появление становится таким неожиданным.
– Чепуха, – насмешливо возразил Маркхэм. – Просто у него есть друзья, у которых он скрывается. Кто они и почему помогают этому бандиту, мы пока не знаем. Но рано или поздно он все равно попадет в западню. Все преступники этим кончают.
– Королева весьма обеспокоена всем этим, – вставил принц.
Королева Виктория не очень жаловала своего распущенного сына. Во всяком случае, к управлению государственными делами она его и близко не подпускала. Так же, впрочем, как и к себе.
– Но кто же он? – спросила Кристина.
– Загадка, – развел руками принц.
– Загадка, – согласился Оскар. – Ходят слухи, что он – человек из высшего общества, впавший в свое время в немилость.
Кристина пристально посмотрела на принца.
– Скажите, Берти, неужели у вас нет врагов, которых вам следовало бы опасаться? Сами вы никого не подозреваете?
– Хуже всего то, – уклончиво ответил принц, – что мнения в обществе разделились. Кто-то считает этого разбойника простолюдином, другие полагают, что он из знатной семьи. Да вот, к примеру, леди Старрингтон. Она столкнулась с этим человеком неделю тому назад и с тех пор говорит только о нем. И, заметьте, в самых восторженных тонах!
– Это пахнет государственной изменой, – язвительно заметил Оскар. – Говорить в восторженных тонах о человеке, который собственноручно всадил два дня тому назад пулю в маркиза Хэмптона, – это уж слишком!
«Хорошая оплеуха!» – с удовлетворением подумала Кристина.
Маркиз Хэмптон был одним из лучших друзей принца.
– Не может быть! – закричал Маркхэм. – Впервые слышу!
Оскар выдержал эффектную паузу.
– А некоторые считают, что под маской разбойника скрывается не кто иной, как лорд Уайклифф.
– Не может быть, – возмутился принц. – Ричард давно гниет в могиле!
Оскар пожал плечами:
– Рассказываю только то, что слышал, ваше высочество.
Кристина внимательно наблюдала за происходящим. Когда Оскар произнес имя лорда Уайклиффа, в глазах Берти она увидела ужас. Редкое и любопытное зрелище – испуганный принц Уэльский!
– И все же согласитесь, – сказала Кристина. – Должен же в Англии найтись хоть один настоящий мужчина, который не боится бросить вызов обществу. Нет, как хотите, но в этом разбойнике есть что-то привлекательное.
Оскар заметил, как задели принца слова Кристины.
– Во всяком случае, я не позволю тебе возвращаться одной по ночным улицам, дорогая, – сказал он. – Пойдем, тебе нужно отдохнуть перед дорогой. Вы, очевидно, знаете, ваше высочество, что Кристина уезжает завтра утренним поездом?
– А я, с вашего позволения, отправлюсь один, – сказал сэр Уэлдон.
Кристина пожала плечами и, не прощаясь, направилась к двери.
Чуть позже, когда Оскар подавал ей соболью шубку, Кристина негромко спросила:
– А кто, скажи на милость, этот самый лорд Уайклифф?
Оскар быстро оглянулся, желая убедиться в том, что их никто не слышит.
– Эта история известна мне лишь понаслышке. Я знаю только то, о чем проболтался как-то раз Гастингс, когда был в сильном подпитии. Скажи, ты помнишь что-нибудь о несостоявшейся дуэли между Джо Эллисфордом и лордом Блэндфордом? Это было лет десять тому назад. Элистер собирался стреляться с лордом из-за того, что тот увел у него жену.
– Помню. Берти уговорил их тогда не делать этого. Хотел избежать публичного скандала.
– Точно. Хотя бывали и другие времена, когда он не был таким щепетильным. Когда и сам был не прочь рискнуть.
– Оскар, о чем ты?
– О том, дорогая, что лорд Уайклифф – это человек, которого принц Уэльский убил на дуэли!
3
Открытый кабриолет катил по ночным улицам Лондона, Лондона конца девятнадцатого века. Времен королевы Виктории.
Это был город традиций. Город, жизнь которого расписана по часам. В этом расписании неизменное место занимал вечерний чай с непременными сандвичами с огурцом и кокосовым печеньем. Специальное время отводилось для чинных прогулок верхом вдоль Роттен-роуд. Странная, придуманная жизнь – застывшая, словно гравюра.
Холодный каменный город. Столица огромной империи, раскинувшейся по всему свету.
Но рядом с парадным, торжественным и величественным существовал и другой Лондон – темный, грязный город трущоб. Центром его был район Сохо.
Ночной Сохо жил лихорадочной, сумасшедшей жизнью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34