Ему бы и в голову не пришло, что бесстрашная Селия Трегарон может испугаться такой мелочи, как паук.– Стоит подняться по этим вот ступенькам, и вы убедитесь, что ваши страхи напрасны.
– О Маркус, как красиво! – Селия освободила свою руку и прошла на середину круглой комнаты, в которой они оказались. На лице ее было написано удивление, вызванное видом шикарно убранного будуара. Вся мебель была старинной, этой комнатой могли бы гордиться самые знатные дома. Два стула, обтянутые бархатом, стояли возле камина, в котором лежали приготовленные дрова. Под ногами расстилался толстый ковер, расписанный узорами ярко-красного, золотого и зеленого шитья. Селия посмотрела в другую сторону и, не сдержав восхищения, вскрикнула.
На небольшом возвышении, возле одной из стен, стоял диван, на котором громоздились подушки всех оттенков зеленого и голубого. Его обрамляли возбуждавшие желание занавеси, ниспадавшие с золотой короны, которая, казалось, просто висела в воздухе. Свет из высокого узкого окна струился сквозь полупрозрачные занавески.
– Вы, кажется, что-то сказали о семейных тайнах? – спросила она с понимающей улыбкой и направилась к нему. Маркус снова проклял себя за слабость в отношении этой очаровательной женщины.
– Я привел вас сюда не за этим,– объявил он, но голос его прозвучал менее убедительно, чем ему бы хотелось. Пальцы ее уже занялись перевязью, на которой покоилась его рука.
– А за чем же, милорд? Я малообразованная женщина, и к тому же американка, боюсь, мне потребуются разъяснения на этот счет.– Говоря это, она шагнула к дивану, ведя Маркуса за собой. Ее пылающие глаза говорили, что объяснений ей потребуется совсем немного.
Что было такого в этой женщине, отчего он утрачивал всякую волю? Разве не говорил он ее брату прошлой ночью, что он присмотрит за ней и проследит, чтобы у нее не возникало на их счет никаких подозрений? Маркус застонал, понимая, какую ловушку подстроило ему его собственное высокомерие. В следующую минуту он понял, хотя и слишком поздно, что Селия воспользовалась его минутным замешательством. Он уже лежал на спине, в мягком плену дюжины подушек. Он всегда был рад оказаться в таком положении, лишь бы его возлюбленная была рядом с ним.
– Селия, нам нужно поговорить,– пробормотал он, все еще пытаясь спасти положение, но девушка ничего не хотела слушать. Вместо этого она прошлась по щеке легкими, как крылья бабочки, поцелуями.
– Не можем же мы и дальше так продолжать, встречаться урывками, избегая признания того, что должно быть на самом деле.
– Да, Маркус, я согласна,– прошептала она ему на ухо, и от этих слов по его телу прокатилась волна ожидания.
Маркус сделал еще одну отчаянную попытку захватить ее блуждающую по его телу ладонь в свою, прежде чем она обнаружит, как нарастает его возбуждение.
– Я не могу сейчас… пожалуйста, Селия.– Он остановился, тяжело дыша и проглатывая окончания слов; голос, ставший хриплым от вожделения, выдавал его состояние. Когда ее губы прикоснулись к его губам, он сделал последнюю отчаянную попытку.– Я не могу совершать этого с вами, пока вы не скажете мне, что выйдете за меня замуж. Если нет, то мы немедленно отсюда уходим.
К его удивлению, она отстранилась, упершись ладонями в его плечи.
– Все еще намерены поступить со мной по-благородному, Маркус? Я же говорила вам и могу сказать еще раз, что благородство тут ни при чем. И я больше слышать ничего не хочу о замужестве.
– Вы, как всегда, руководствуетесь чувствами, а не здравым смыслом,– парировал он, и в нем снова начал закипать гнев. Что за упрямица! – Хоть раз, моя дорогая Селия, хоть раз согласитесь принять ситуацию такой, какая она есть, а не поступать сгоряча, как вам хочется.
– Ах вот что! Глупая женщина должна знать, что обязана позволить опытному, сильному, храброму и благородному мужчине позаботиться о ней. Вы это имеете в виду?– Ее резкие прямые слова так не подходили к ее довольной улыбке! Маркус поморщился, пытаясь понять, что заставляет ее вести себя так нелепо, и вдруг почувствовал, что ее ладонь прижимается к его обнаженной груди. Оказывается, Селия уже успела расстегнуть у него две пуговицы, а он этого даже не почувствовал.
– Селия, перестаньте.– Слова его были почти лишены уверенности, поскольку на самом деле ему как раз не хотелось, чтобы она прекратила заниматься тем, чем занималась. Глубоко вздохнув, он перекатился на бок и испытал наслаждение. «Я снова одержал верх»,– решил он с торжествующей улыбкой, приподнявшись на локте и прижимая ее всей своей тяжестью.
– Ну вот, юная леди, мы сейчас уладим это. Я не какой-нибудь зверь, который собирается заточить вас в башню и повелевать вами, словно служанкой. Мне нужна жена, а не рабыня.
– Вам в самом деле нужна жена, милорд? А мне казалось, вы ищите любовницу,– прошептала она, протягивая руки и обнимая его за плечи.– Мне доподлинно известно, что вы не собираетесь жениться еще много лет, пока этого нельзя будет более откладывать. Я думаю, что в высшем свете Лондона нет никого, кто не знал бы вашего мнения о семейной жизни.
– Это было до того, как я узнал вредную, соблазнительную колониальную лисицу, ворвавшуюся в мою жизнь, чтобы мучить меня,– огрызнулся он, пытаясь избежать ее предательских пальцев, трудящихся над его галстуком.– Вы превратили меня в идиота, который ни о чем другом, кроме того, чтобы быть с вами в постели, и думать не может. И это в то время, когда мне нужно уделить внимание более важным вещам.
– О, милорд, что может быть важнее того, что мы можем чувствовать вместе? Для меня нет ничего более важного, чем оказаться в ваших объятиях.– Ее бедра прижались к его бедрам, но он все еще твердо держал себя в руках. На миг он прикрыл глаза, и волна томления прокатилась по всему его телу.
Ища помощи в остатках своего гнева, Маркус все еще сдерживался, превозмогая мучительное желание уступить ей.
– Пропади все пропадом, Селия! Я не могу заниматься амурами, пока кто-то пытается убить вас. Они уже стреляли в Захарию…
– Так вот что вы скрывали от меня! В конце концов, тот выстрел не был выстрелом какого-то идиотского браконьера.– Полное удовлетворение в ее голосе подействовало на него, словно хороший хук левой. Он вскочил на ноги и уставился на Селию.
– Так значит, эти чары сирены понадобились для того, чтобы выведать, что же мне известно? – спросил он укоризненно, делая глубокий вдох, очистивший его мысли и не давший ему заорать на нее изо всех сил. Никогда в жизни ему не доводилось ощущать себя настолько обманутым.
– Не совсем,– ответила Селия, которой хватило деликатности изобразить смущение.– Не могу сказать, что мне не хотелось бы знать, что сделало вас с Захарией такими скрытными. Но у меня была другая причина смутить ваш покой.
– Какая же? – попробовал он заставить ее продолжить, но девушка молчала. Соскользнув с дивана, она занялась своим платьем.
– Если по всей правде, причин было две.– Селия искоса посмотрела на него, чем сразу же возбудила в нем недоверие. Когда она не спеша пригладила волосы, ему захотелось сделать то же самое.– Во-первых, мне доставляет удовольствие быть с вами в постели, милорд, а во-вторых, вам кое-что придется выяснить самому.
– Селия, я собираюсь…– Он запнулся, услышав звук рожка.– Кто это, черт возьми, решил помешать нам?
– Вот давайте пойдем и посмотрим, Маркус. Возможно, это и есть тот человек, который поможет нам разгадать нашу тайну,– воскликнула Селия, уже сбегая по ступенькам.– Вы думаете, тот выстрел имеет какое-то отношение к моему разбойнику?
Маркус последовал за ней, поправляя на ходу одежду. Как он теперь объяснит все ее брату? Он не должен был давать ей повода даже строить догадки о том, что происходило на самом деле. Вместо этого он, стоило им лишь несколько секунд побыть наедине, взял и выпалил ей все, что вызывало его собственные подозрения. Маркус гневался на себя за то, что не разгадал ее намерения соблазнить его с целью выпытать все, что ему известно. По-прежнему осуждая себя, он должен был признать, что на ее месте и сам поступил бы так же. Вот это-то и делало эту женщину совершенно непохожей на других. Поэтому-то он и не мог с ней расстаться.
– Смотрите, Маркус, это дядя Генри и этот отвратительный капитан. Вы знали, что они должны были приехать?
– Нет, не знал, хотя я и посылал с посыльным письмо вашему дяде на Боустрит,– ответил он, провожая ее вниз по ступеням замка и дальше по тропинке, что вела к озеру.– Они, видимо, отправились в путь, как только узнали, где мы находимся. Как странно…
– Чепуха! Несмотря на свою манеру вечно ворчать, дядя Генри всегда ужасно любил Этана. Наверное, он хочет помочь нам в наших поисках,– проговорила Селия так радостно, что Маркус содрогнулся. То, что она сказала затем, лишь подтвердило его наихудшие опасения.– Возможно, нам вечером придется провести что-то вроде военного совета и постараться разобраться в этой загадке.
– Селия, пока мы не знаем чего-то важного, мне кажется, нам следует сосредоточиться только на поисках Этана,– предостерег он ее, не понимая, почему у него возникла вдруг необходимость говорить с ней заговорщическим тоном. Внутренний голос, который так верно служил ему на Полуострове, снова начал нашептывать ему что-то. Маркус весьма высоко ценил его предостережения – ведь это не раз спасало его от гибели.
Крепко сжав руку Селии, он повернул девушку к себе лицом. Они были скрыты от всех кустарником, из которого были свиты стены садового лабиринта. Он хотел попросить ее, пока они не подошли к приехавшим поздороваться, чтобы она ничего не предпринимала, не посоветовавшись с ним. Его жизнь и так пришла в полный беспорядок. Он не сможет вынести, если с порывистой женщиной, стоящей перед ним, что-нибудь случится. Не понимая, что делает, он притянул ее к себе, прижимаясь губами к ее губам. .
Этот поцелуй был клятвой, обещанием служить ей защитой на всю жизнь. Хотя Маркус все еще не понимал мотивов ее отказа, он знал, что эта женщина принадлежит ему, ему одному. Ни один другой мужчина не будет наслаждаться ее сладкими поцелуями и не познает восхитительного волшебства ее прикосновения. Ее руки обвили его шею, и он понял, что все-таки к его желанию жениться на ней благородство не имеет никакого отношения.
Глава 18
Ну, и к чему ей было влюбляться в этого невыносимого человека, который постоянно выводит ее из себя? Этого Селия не могла уразуметь, кидая горящий взор через весь обеденный стол на человека, о котором только и думала последнее время. Возможно, так она была наказана за все свои прегрешения. Это было отмщение за ее чудачества и за .то, как она вела себя до этого. Полюбить человека, который и не собирался валяться у нее в ногах или исполнять ее капризы. К сожалению, самым сильным ее желанием было заставить его полюбить ее.
Вместо этого Маркус избегал оставаться с ней наедине и предпринял все возможное, чтобы сегодня за столом они оказались как можно дальше друг от друга. Неужели и без этого все было недостаточно плохо? Он дал ей понять, что не доверяет ей, и лишил ее возможности играть с ним под столом. Неужели вчера она перестаралась в своих играх?
– Ну, мои дорогие, чем же мы займемся, раз уж мы живем жизнью провинциалов? – спросила леди Ноулз, которая в этот день изумила всех своим появлением в половине одиннадцатого утра. Она сказала, что настолько хорошо высыпалась во время их поездки в Принстаун и обратно, что г вновь вернулись жизненные силы.
– Разумеется, когда бедный дорогой Экиг 6удет найден, мы устроим праздничный вечер, но что будет потом? Может быть, пикник? Или поездка в деревню? Или гонки на лодках по озеру?
– Развлекайтесь сами и развлекайте наших гостей, как вам понравится, мама. Поскольку я нахожусь здесь, Хаскеллу, наверное, понадобится немного моего внимания,– сказал Маркус, занявшись свиным бифштексом. Ни у кого, кроме Селии, не сложилось впечатления, что на уме у него было что-то кроме мыслей о том, как идут дела в их имении.– У него есть намерение посмотреть сегодня утром, что необходимо отремонтировать в коттедже для постояльцев. Тадеус, вам не хотелось бы осмотреть наше имение – может быть, вы смогли бы просветить меня в отношении того, как вы содержите фермы у себя в Америке?
– Мне кажется, он гораздо лучше разбирается в том, что собой представляет ваша коллекция вин,– огрызнулся Генри Трегарон, сидящий рядом с Селией.– Как у тебя сегодня с головой, дружок? – обратился он к Тадеусу.
– Все прекрасно, Генри, лучше не бывает,– блеклые глаза Тадеуса показывали, что слова его не совсем соответствуют истине. Селия поняла по напряженно поднятым плечам и шее, что, как всегда, ее дядюшка переживает последствия своего вчерашнего невоздержания.– У лорда Эшмора просто нет подходящего для меня коня.
– Тадеус, в целом мире не найти коня, на которого бы ты отважился сесть. Самая робкая кобылка вызывает у тебя дрожь от страх…
– Дядя Генри, мне кажется, нашим друзьям неинтересно выслушивать, как мы выясняем отношения, особенно в такой прекрасный день,– поспешно вмешалась Селия, прекрасно зная, что эти двое могут в любое время дня и ночи затеять чисто детскую перепалку. Она обратила внимание, что капитан Вандерхофф наблюдал за их препирательством с понимающей улыбкой. Не раз уже ей казалось, что он подзуживает их, вызывая враждебность в обоих, просто ради того, чтобы потешить собственное злорадство.
Она кинула умоляющий взгляд на брата, сидящего на противоположном конце стола, и увидела, что тот не обращает на эту перебранку ни малейшего внимания. Хотя Захария и держал в руке вилку, вторая его рука была под столом, отчего он сидел слегка наклонившись в сторону. Встретившись с сестрой взглядом, он покраснел до ушей и выпрямился. Селия взглянула на сидящую рядом с ним Сильвию и не сразу поняла, что за игру ведет ее подруга.
Для чего она продолжает тормошить Захарию, раз уж им известно, что именно скрывают от них оба мужчины? Но тут Селия вспомнила, что в своей вчерашней досаде на одного джентльмена она придержала правду о выстреле при себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42