Кэтрин вдруг задумалась: есть ли в его жизни женщина?
– О чем вы думаете?
Вопрос, произнесенный совсем негромко, заставил ее вскинуть голову. Глаза их встретились. Сердце Кэтрин дрогнуло и пропустило удар от жгучего пламени, горящего в его обычно спокойном и твердом взгляде. Внезапно ей стало жарко, словно температура в коляске необъяснимо повысилась. Кэтрин с трудом сдержалась, чтобы не раскрыть веер. После короткого размышления она решила ответить ему... правду. Ну, почти правду.
– Я задумалась вот о чем. Есть ли в Лондоне дама, которая будет тосковать во время вашего отсутствия? – Этот вопрос привел его в такое замешательство, что Кэтрин не удержалась и рассмеялась. – Мне известно, мистер Стэнтон, что Мередит пыталась вас представить подходящим молодым леди. В Мейфэре она известная сваха.
Стэнтон пожал плечами.
– Она действительно сделала несколько попыток, но до сих пор я успешно избегал ее тенет.
– Гм... Значит, вы усердно избегаете алтаря? Это очень по-мужски.
– Напротив, я бы очень хотел иметь семью. Кэтрин приподняла брови.
– Понимаю, – с иронией заметила она. – При этом вам известно, что вероятность такого развития событий резко возросла, если бы вы перестали сопротивляться попыткам Мередит завлечь вас в сети.
– Да-а, – протянул он, – я выгляжу просто каким-то ужом!
– Очень скользким ужом, – согласилась она со смехом. – Тогда должна вас предупредить: Мередит сообщила, что, как только она оправится от родов, вы станете ее следующим проектом.
Стэнтон поклонился.
– Благодарю за предупреждение, хотя я не слишком-то этим обеспокоен, потому что прекрасно знаю, какая именно женщина мне нужна.
Заинтригованная, Кэтрин спросила:
– И какая же женщина вам нужна?
– А сами вы что об этом думаете?
– Красивая, молодая, покорная, соблазнительная, тихая скромница. А если она будет благословлять землю, по которой ступают ваши ноги, то это будет дополнительным плюсом.
Стэнтон откинул голову и расхохотался. Раскатистый громкий смех заполнил всю карету.
– Мне не почудилось, леди Кэтрин? В ваших словах и правда есть доля цинизма?
– Вы хотите сказать, что я не права?
– На мой взгляд, это не совсем точное определение. Все совершенно не так.
Она даже не пыталась скрыть удивления.
– Не хотите же вы, чтобы я поверила, будто вам нужна жуткая гарпия с кривыми зубами?
– Ну не-е-ет, не угадали.
– Вы меня окончательно заинтриговали, я прямо-таки сгораю от любопытства!
Стэнтон откинулся на подушки сиденья. Его коричневая девонширская накидка резко контрастировала со светло-серым бархатом. Улыбка исчезла с лица, оно вдруг превратилось в непроницаемую маску.
– Она добрая, – серьезным тоном проговорил Стэнтон. – Любящая и преданная. И есть в ней нечто необъяснимое, что трогает меня так, как никогда прежде. Вот так. – Он прижал руку к груди. – Она заполняет душу, которая много лет была пуста. С ней больше нет одиночества.
У Кэтрин перехватило дыхание. Она и сама не знала, каких слов от него ждала, но только не этих. Пустота? Одиночество? И взволновали ее даже не столько слова, а скорее то, с какой интонацией он их произнес. Нота скорбной опустошенности прозвучала в его глубоком голосе. Ей и самой слишком часто доводилось испытывать подобную отрешенность. Но мистер Стэнтон?
Кэтрин еще не сумела придумать подходящую реплику, как Стэнтон уже стряхнул с себя мрачное настроение. Кривая улыбка изогнула уголок его рта.
– И, разумеется, если ей придет в голову благословлять землю, по которой ступают мои ноги, это будет дополнительным плюсом.
Кэтрин испытывала в этот момент двоякое чувство: любопытство и жалость. Слова Стэнтона не только заинтриговали, но и задели ее. Он никогда не казался ей человеком, способным страдать от одиночества, чувствовать, что в его жизни есть пустота.
– Мне не хотелось бы вас разочаровывать, но, думаю, будет только справедливо, если я предупрежу вас, что брак не всегда лекарство от одиночества. Это я знаю по собственному опыту. Однако я желаю вам успеха в поисках того совершенства, которое вы, мистер Стэнтон, сейчас описали. Надеюсь, такая женщина действительно существует.
– Леди Кэтрин, я знаю, что она существует.
Какая-то сила заставила ее спросить:
– Вы допускаете, что она читала «Руководство для леди»? Стэнтон бросил на нее странный взгляд.
– Если учесть, что почти каждая женщина в Лондоне прочла эту книгу, думаю, это весьма вероятно.
– Если она ее действительно прочла, тогда я почти убеждена, что когда вы ее встретите, то останетесь очень довольны ею.
– Доволен? – Трудно было не уловить скептических нот в его голосе. – Что вы имеете в виду?
Леди Кэтрин мило улыбнулась.
– Держу пари, вы все поймете, когда сами прочтете эту книгу.
– Ах вот как! Очень интригующее заявление. А если я вас поймаю на слове? Какова ставка? Что я смогу, выиграть?
Что за самоуверенный тип! Вообразил, что за прочтение «Руководства» ему полагается награда! Однако это может оказаться для нее полезным.
– Конечно же, я не имела в виду настоящее пари, однако почему бы и нет? – Особенно если учесть, что победа мне почти, гарантирована. Кто бы ни выиграл, он получит фант, а другой должен будет выполнить любое его желание, разумеется, в разумных пределах. – Кэтрин не сдержала усмешки. – О, я уже вижу, как вы пропалываете розы и выбиваете ковры! А может, натираете столовое серебро? Укладываете камни для новой садовой дорожки, чините крышу в конюшне...
– Победитель или побежденный, я в любом случае буду счастлив оказать помощь в этих делах. Но почему они оказались не сделаны раньше?
Кэтрин пожала плечами.
– В деревне трудно найти подходящих работников.
– Понимаю, – пробормотал Стэнтон. – Кстати, а что будет служить критерием победы?
– Если вы прочтете ту книгу – имейте в виду: полностью! – и если сможете вести компетентную дискуссию о ее содержании, то вы победили. А если не сможете, значит, выиграла я.
Стэнтон молчал, а Кэтрин загадочно проворковала:
– Конечно, если вы боитесь...
– Простого пари? Навряд ли.
– Тогда откуда эти колебания?
– Честно говоря, я серьезно сомневаюсь, что смогу перенести все страдания, которые придется выдержать, продираясь сквозь болтовню этого Брайтмора. Хотя, надо сказать, терпения мне не занимать. Но ведь самое большее, что я теряю, – это всего лишь один фант. Думаю, стоит принять ваше пари. Сколько времени вы на него отводите?
– Пусть будет три недели, не возражаете?
– Прекрасно, я согласен.
Кэтрин едва сдерживала ликование. В поместье была масса работы, которую мог бы помочь выполнить такой сильный и здоровый мужчина, как мистер Стэнтон. Надо всего-навсего решить, которая из задач самая важная. Но Кэтрин все-таки хотелось найти такое дополнительное условие, которое сильнее всего утомит Эндрю. Вероятно, ей следовало бы насторожиться. Но мысль о победе над мистером Стэнтоном и укрощении его безграничной самоуверенности так возбуждала ее, что Кэтрин потеряла бдительность.
– Конечно, – продолжал мистер Стэнтон, – за три недели старый скандал, связанный непосредственно с содержанием «Руководства», будет забыт из-за нового шума вокруг разоблачения Чарлза Брайтмора.
У Кэтрин оборвалось сердце. Мистер Стэнтон явно намекал на детектива, нанятого для этого расследования. Надо надеяться, что этот человек никак не попадет в Литл-Лонгстоун. А если такое все же случится, что ж, кто предупрежден, тот вооружен. От нее он, во всяком случае, информации не получит. Изобразив спокойствие, которого она вовсе не испытывала, Кэтрин легко рассмеялась:
– Разоблачение? Господи, вас послушать, так мистер Брайтмор – просто какой-то разбойник.
– Очень многие в Лондоне считают, что так оно и есть.
– Включая вас?
– Да.
– Вы ведь можете изменить мнение, когда прочитаете его книгу. Конечно, если действительно прочитаете.
Он пожал плечами, демонстрируя, что на самом деле совсем не намерен читать «эту дребедень», но даже если и прочтет, его мнение не изменится. Кэтрин ощутила нешуточную досаду. Как раздражает ее этот человек! Неужели она когда-то считала его галантным? Приятным? Очевидно, первое благоприятное впечатление было ошибочно. Ее ввели в заблуждение восторженные рассказы брата о характере мистера Стэнтона. Во время прошлых встреч между ними возникло чувство товарищества, но его можно было объяснить, вероятно, темами, которые они обсуждали. Они говорили о Филиппе и Мередит, их свадьбе, ожидаемом рождении ребенка. Кроме того, они часто говорили о делах музея. Кэтрин нахмурилась. Она вдруг поняла, что во всех их разговорах не было ничего личного. О самом мистере Стэнтоне она почти ничего не знала. Не задумываясь, она приняла его как друга, как достойного человека, потому что он был другом Филиппа. По словам брата, мистер Стэнтон спасал его не раз, когда они попадали за границей в опасные переделки. Он твердо считал своего американского друга верным, надежным, храбрым товарищем, одинаково умело действующим и кулаками, и рапирой. Что ж, у нее нет пока причин сомневаться в этих его качествах. Однако Филипп забыл добавить, что мистер Стэнтон был человек предвзятый и упрямый. Все чаще и чаще он ее раздражал.
Стэнтон смотрел в окно. Кэтрин бросила на него быстрый взгляд. На гладко выбритой щеке дергался мускул, подчеркивая твердую линию мощной челюсти. Упрямой челюсти, но и сильной, к тому же с интригующей впадиной посередине. Об этом Филипп не упоминал. Не упоминал он и о профиле мистера Стэнтона, об этом вот легком уплотнении на переносице. Очевидно, это сувенир, память об одной из тех самых кулачных схваток. Шишка должна была бы портить его внешность, но она создавала впечатление какой-то особой суровости и силы. Кэтрин скользнула взглядом по элегантной одежде мистера Стэнтона и подумала: «Явно не светский хлыщ, но чертовски привлекательный».
– У вас такое странное выражение лица, леди Кэтрин. Не поделитесь своими мыслями?
Кэтрин вспыхнула. Господи, сколько же времени она его так бесцеремонно рассматривала? И почему он смотрит на нее так... задумчиво, словно уже давно проник в ее мысли? Да... Вот и еще одна его черта, которая явно раздражала Кэтрин.
Как могла, она пыталась сохранить самообладание.
– Я думала вот о чем. Вроде бы мы с вами знакомы уже больше года, точнее, четырнадцать месяцев, но не так уж хорошо знаем друг друга. – Она приподняла бровь. – А о чем вы думали?
– Как ни странно, примерно о том же. О том, что я знаю вас значительно меньше, чем полагал.
Кэтрин сморщила носик и демонстративно втянула воздух.
– Похоже, тут и не пахнет комплиментом.
– Уверяю, я не собирался вас обижать. – Глаза Стэнтона лукаво блеснули. – Хотите услышать комплимент? Я, безусловно, сумею что-нибудь придумать, если это вас развлечет.
– О, прошу вас, не стоит ради меня так напрягаться, – как можно суше проговорила Кэтрин.
Стэнтон поспешил исправиться:
– Никакого напряжения. – Его взгляд пробежал по дорожному туалету леди Кэтрин, выдержанному в травянисто-зеленых тонах. – Вы чудесно выглядите.
Простота, с которой он произнес эти слова, и согревающая теплота его взгляда вызвали у Кэтрин странную дрожь. Он не дал ей возможности опомниться и сразу же обратил внимание на губы.
– А ваши губы... – Глаза Стэнтона вдруг потемнели, он даже чуть подался вперед. Внутри у Кэтрин в этот момент все замерло, ее охватила дрожь. «Господи! Он что, собирается меня поцеловать? Разумеется, нет...»
Кэтрин взглянула на его губы. Она снова обратила внимание на то, как красиво очерчен его рот, одновременно нежный и твердый. Такими губами, вероятно, хорошо целовать женщину...
– Ваши губы, – негромко повторил Стэнтон, наклоняясь еще ниже. Теперь их разделяли всего два фута. Кэтрин боролась с внезапным порывом рвануться ему навстречу и оказаться в его объятиях. – Они теперь не такие распухшие и поцарапанные. После вчерашнего инцидента к ним почти вернулась обычная красота.
Стэнтон откинулся на сиденье и усмехнулся. Сумасшествие, на мгновение охватившее Кэтрин, развеялось как дым. Недовольная не столько им, сколько собой, она резко выпрямилась. Казалось, сердце вот-вот выпрыгнет. Только бы не покраснеть! Господи, а ведь в какой-то головокружительный миг ей показалось, что он собирается... что она хочет, чтобы он...
Поцеловал ее. Но самое унизительное было в другом: она разочаровалась, что он этого не сделал. «Господи, я совсем потеряла голову!»
– Видите? – спокойно продолжал Стэнтон. – Вопреки вашему мнению, я вполне способен расточать комплименты. С нетерпением жду посещения вашего дома, потому что это даст нам возможность выяснить, сколько всего мы еще не знаем друг о друге.
«О Господи! То, чего он не знает, я собираюсь скрывать и дальше!»
– Замечательно, я вся в нетерпении.
Вместо того чтобы обидеться на ее насмешливый тон, Стэнтон ответил ей широкой улыбкой.
– О, пожалуйста, не стоит ради меня напрягаться.
Вот так. Да как он смеет демонстрировать чувство юмора, если должен в это время испытывать смущение?! Видимо, в нем говорит американец. Что ж, он может, конечно, планировать, что во время его визита они познакомятся ближе, но, как известно любой современной женщине, вовсе не обязательно потакать намерениям мужчины, если на то нет желания. А если учесть, сколько тайн ей предстоит сохранить, Кэтрин вполне определенно этого делать не собирается.
Глава 5
Современная женщина должна осознавать, что бывают случаи, когда ограничения и условности общества следует полностью и безусловно игнорировать.
Чарлз Брайтмор. Руководство для леди по достижению личного счастья и полного удовлетворения.
– Сейчас появится Бикли-коттедж, – указав налево, проговорила леди Кэтрин два часа спустя. – Вон за той рощей.
«Слава Богу!»
Эндрю надеялся, что облегчение будет не слишком явно написано на его лице. Четыре часа пути показались ему четырьмя месяцами. Последние два часа свелись к периодам неловкого молчания, которые сменялись натянутыми попытками разговора. Леди Кэтрин усердно трудилась над своей вышивкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38