Кто устоит перед таким мужчиной?
И все же она ощутила, как горят щеки. Может, лучше всего дать понять Рейвену через Седрика, что она не нуждается в его ухаживаниях?
– Заверяю, дорогой сэр, что игнорирую вашего храброго сына исключительно из доброты.
– А я, в свою очередь, заверяю, что мой сын не считает такое пренебрежение добротой.
– Естественно. Видите ли, я проявляю доброту к бесчисленным девушкам и дамам этой страны. Как можно требовать исключительного внимания от человека, который, как гласит легенда, вскружил больше хорошеньких головок, чем плавает рыбы в океане!
Шотландец откинул голову и басовито рассмеялся.
– Клянусь, мой сын встретил равную себе. Нашла коса на камень! – довольно объявил он. – Не могу спорить с тем, что он действительно вскружил немало дамских голов, а теперь делает все, чтобы вскружить одну-единственную. Но не волнуйтесь, миледи, он способный ученик, и все кончится хорошо.
– Я не совсем уверена, что вы под этим подразумеваете, – отрезала Абриэль. – Боюсь, что исход вам не понравится. Между нашими народами слишком много разногласий, лэрд Седрик.
– И это единственная причина, по которой вы не включили Рейвена в свой личный список? – усмехнулся Седрик. – Это и, конечно, ваше великодушие по отношению ко всем остальным женщинам мира.
Она решительно покачала головой, поняв, что лэрда так же трудно обескуражить, как и его сыночка.
– Нет, существуют и другие причины. Скажу только, что мы не подходим друг другу, и простите, если оскорбила этим вас.
– Ничуть, девушка. Вы сами должны решить.
Но он снова подмигнул, словно проник в ее мысли и, по всей вероятности, предположил, что ей нравится Рейвен.
Он сказал, что она сама должна решить. Да и Рейвен настаивал, что главное – ее мнение о человеке, за которого она собирается выйти замуж, хотя Абриэль будет куда легче определиться с выбором, если все перестанут твердить, что именно и о ком именно она должна думать. К тому же ей вовсе ни к чему посвящать много времени размышлениям о месте Рейвена в своей жизни, поскольку такового вообще не было. Ей следует найти человека, в чью любовь она могла бы поверить. Не королевского посланника, приученного скрывать свои чувства. И если ее судьба должна оказаться в руках мужчины, Абриэль по крайней мере имеет право выбрать этого мужчину. На этот раз она найдет его. Он должен быть здесь этим вечером и только ждет, когда она его заметит.
Разгуливая между гостями, улыбаясь и кивая, она увидела, что сэр Колберт набрался наглости приехать с Терстаном и сейчас стоит рядом с ним. Поняв, что его заметили, сэр Колберт низко поклонился и расплылся в улыбке. Потом сказал что-то Терстану, и оба принялись издевательски хохотать, должно быть, насмехаясь над ней.
Абриэль отвернулась, добавив еще одного человека к списку тех, кого следует избегать во время турнира. И нужно сделать так, чтобы она никогда не оставалась одна.
Спеша поскорее уйти от Терстана, она едва не столкнулась с Рейвеном. Ничего не скажешь, это место просто переполнено мужчинами, от которых следует держаться подальше. Он поймал ее за локти и, пользуясь преимуществами своего роста, посмотрел в сторону Колберта поверх головы девушки. Как живо представлял он себе ее боль от сознания того, что человек, пытавшийся похитить и изнасиловать ее, оказался достаточно нагл, чтобы явиться на турнир. Но он не удивился ее обычному спокойному виду: Абриэль всегда собирается перед лицом опасности. Мало того, она перевела многозначительный взгляд с лица Рейвена на его руки, сжимавшие ее локти, и снова посмотрела ему в лицо. Он отпустил ее, и не подумав извиниться, тем более что его восхищение только усилилось.
– Миледи, вы сегодня в центре внимания всех мужчин, хотите этого или нет.
Абриэль закатила глаза.
– В настоящее время я буду до безумия счастлива, если вы не сделаете меня центром вашего внимания. Здесь и кроме меня полно красивых девушек.
– Но ни одна не сияет ярче вас, – пробормотал он. Выражение его лица смягчилось, по-прежнему оставаясь при этом веселым. Он увидел, как она покраснела, и возблагодарил судьбу за ее гладкую светлую кожу. Румянец на ее щеках или его отсутствие вместе с тем, что поблескивало в прелестных глазах, позволяли читать истинные мысли Абриэль, и он все больше убеждался, что девушка далеко не так равнодушна к нему, как пытается показать.
– Простите, я должна позаботиться о других гостях, – пробормотала она, пытаясь протиснуться мимо.
– Понимаю, – ответил он с поклоном. – Я один из многих претендентов на вашу руку.
Он говорил громче, чем намеревался, и увидел, что на него смотрит множество глаз. Никогда еще ему не приходилось испытывать неприязнь такого количества народа, и все из-за страны, где Рейвен был рожден. При нормандском дворе короля Генриха ему доверяли больше, и там ему был обеспечен свободный доступ к монарху. Теперь приходилось держаться стойко, и он лишь приподнял темную бровь, словно подстрекая врагов бросить ему вызов.
Но Вашел, сидевший у очага, в этот момент окликнул Рейвена, и, хотя тот оглянулся, все же знал, что не стоит поворачиваться спиной к столь бесчестным людям.
– Благородные рыцари и почетные гости, пора выбирать команды для завтрашнего турнира. В моем кожаном мешочке лежат камешки, выкрашенные либо в красный, либо в зеленый цвет. Для каждой команды приготовлены флажки и нарукавные повязки того же цвета, сшитые ручками дам этого замка.
Послышались приветственные крики. Присутствующие стали поднимать кружки с элем, оборачиваясь при этом к высокому столу, и Рейвен увидел, как Абриэль и ее мать улыбнулись друг другу.
Вашел взвесил на руке мешочек:
– Пожалуйста, выходите по одному и тяните жребий. После того как очередной рыцарь вытаскивал камешек, раздавались дружеские крики, участника той или иной команды хлопали по плечам, но когда настала очередь Рейвена, в зале стало тихо. Только дамы едва слышно перешептывались. Рейвен встретил холодный взгляд Абриэль, но она только вздернула подбородок. Он вытащил красный камешек, и понял что приветственные крики слышатся со стороны команды-соперницы. Члены его команды только угрюмо бормотали что-то. Но сам он был уверен, что поможет команде выиграть.
– В качестве приза, кроме лошадей и оружия, которые вы отберете у побежденных, – продолжал Вашел, – лучшего рыцаря ждет толстый кошель. Решать будут закаленные в битвах воины.
Он оглядел седых и лысеющих мужчин, которые понимающе закивали.
– И последнее: этот рыцарь будет вознагражден главным призом – поцелуем от нашей хозяйки, леди Абриэль.
Вопли и аплодисменты били поистине оглушающими, и Рейвен поднял кубок, салютуя ей. Его примеру последовали все мужчины в зале. Поцелуй Абриэль был единственным призом, о котором мечтал Рейвен: только он из всех рыцарей познал мягкость ее губ и сладость дыхания. И от этого хотел ее еще больше, хотел безумно, горел желанием к ней. И все сильнее преисполнялся решимости не делить этот приз ни с одним мужчиной.
В ответ на восторженные крики Абриэль улыбнулась и мило зарделась. Ничего не скажешь, сегодня здесь не было женщины прекраснее. Хотя она, как молодая вдова, носила траур, черный цвет только подчеркивал мятежную красоту медных прядей и сияние голубовато-зеленых глаз. Рейвен знал, что сейчас каждый холостяк в этом зале намеревался завоевать ее поцелуй… и руку. Но всех их ожидало разочарование, ибо в таком случае им придется победить его, чтобы получить такую честь. А Рейвен еще никогда не желал победить так сильно, как в этот раз. Ему еще предстоит произвести на нее впечатление, так что, может, хотя бы его отвага в схватке привлечет ее внимание.
Абриэль, сгорая от смущения и удовольствия, оглядывала море улыбающихся лиц. Ей хотелось думать, что они вожделеют ее, а не богатство. И ей это почти удалось, поскольку она была полна решимости наслаждаться турниром.
Когда менестрели заиграли снова, к ним подошел Вашел.
– Дорогой, затея с турниром была прекрасной идеей, – обратилась к нему Элспет.
– Только если это поможет Абриэль, – напомнил он. Абриэль слегка пожала руку отчима.
– Твоя помощь – все, о чем я могу просить Бога.
– Жаль только, что Рейвен Сиберн не получит помощи.
– О чем ты? – удивилась она, выискивая Рейвена глазами в толпе, где он стоял рядом с отцом.
– У него довольно шаткое положение, ты видела, как отнеслись к нему члены его команды. Они не станут добровольно защищать его. Ему придется сражаться одному.
– В таком случае ему не стоило участвовать, – пробормотала она.
Вашел ответил сардоническим взглядом:
– Воображаешь, что он так и отступится от тебя? Это гордый, решительный человек.
– Похоже, ты одобряешь его.
– Я еще не определил, одобряю ли его в качестве твоего мужа. Того же мнения придерживается большинство людей здесь в зале. Я слышал, что Терстан уже успел нашептать людям всякие гадости, подогревая ненависть к шотландцам. Если разразится война и ты окажешься женой Рейвена, тебе придется разрываться между преданностью мужу и своей стране.
– Хотя прежде всего ты обязана быть верной мужу, – добавила Элспет.
Абриэль ничего не ответила, поскольку вовсе не собиралась попадать в подобную ситуацию. Но, как всегда, когда она думала о чем-то своем, ее взгляд устремился на Рейвена. Она не хотела волноваться за него завтра на ристалище. Вряд ли его атакуют члены его же команды. Но сейчас, улыбаясь и беседуя с Седриком, он выглядел спокойным и уверенным. Возможно, деньги ему нужны куда больше, чем она, Абриэль, и его влечет не ее красота, а богатство. И нечего тревожиться. Если он сделал глупость, согласившись участвовать в турнире, это его дело.
Когда Абриэль снова пригласили на танец, Вашел взглянул на жену и нахмурился:
– Она слишком горячо протестует, когда речь заходит о Рейвене.
– Знаю, – кивнула Элспет, беря его под руку. – По-моему, она боится отдать свое сердце любому мужчине.
– Это я виноват, – тяжко вздохнул Вашел. – Если бы не я, она никогда не согласилась бы выйти за Десмонда де Марле. Даже помолвка стала для нее пыткой.
– И еще страх того, что ей предстоит. Господь освободил ее от такого кошмара, но, боюсь, ей никогда не обрести покоя.
Вашел погладил ее по плечу.
– Господь так добр к нашей Абриэль. Верь, все будет хорошо.
К середине утра, когда солнце выглянуло из-за туч, Абриэль заслонила глаза ладонью и обнаружила, что снова ищет взглядом Рейвена. Она сидела на трибунах, сколоченных специально для этого случая и идущих вдоль ристалища. Поскольку границ у ристалища не было, только некоторые схватки проходили перед трибунами, а остальные велись по всей округе.
В ее ушах все еще звучали хриплые боевые кличи, когда две соперничавшие команды поскакали друг на друга. Звон оружия заглушал все остальные звуки, и несколько рыцарей были выбиты из седла и немедленно взяты в плен. Некоторых пришлось отнести в шатер целителей, но, слава Богу, пока никто не погиб.
Рейвена она почти не видела и стыдилась признаться себе, что запомнила очертания его шлема, как и фигуру атакующего ворона на щите, и теперь знала, куда смотреть, если захочет вновь его увидеть. При первых же звуках горна он выбил противника из седла, но, схватив поводья коня противника, ускакал со своим призом в лес, возможно, в поисках шатра своей команды. В эту минуту к Абриэль подошла мать и села рядом.
– Как ты себя чувствуешь, мама? – спросила она. Элспет была бледна, но мужественно кивнула:
– Хорошо, дорогая. Мне удалось съесть немного хлеба, так что теперь стало куда легче. Ты видела…
Она осеклась, и Абриэль подняла брови.
– Рейвена? Могла бы не спрашивать, мама.
– Видишь ли, твой отец боится, что он очень уязвим.
– Ну, уж не настолько и уязвим, – заверил Вашел, устраиваясь на трибуне. – Я только сейчас услышал, что он выбил из седла пятерых и шатер его команды уже забит полученными им призами. Кстати, это не он?
Абриэль пыталась изобразить равнодушие, но жадно наблюдала, как из-за деревьев вырываются несколько всадников. Впереди летел Рейвен, и Абриэль сообразила, что остальные четверо гонятся за ним. Они преградили ему дорогу, когда он развернул коня, и какому-то рыцарю удалось задеть копьем его панцирь. Рейвен свалился на землю. Толпа, ахнув, поднялась, как один человек.
Абриэль знала, что многие надеются видеть Рейвена в плену, желая, чтобы он выбыл из состязаний. Но он немедленно вскочил, одновременно выхватывая меч. Всадники окружили его, но он сражался свирепо, парируя удары мечей, стараясь ранить коней, пока соперники не были вынуждены ретироваться по одному: очевидно, они опасались остаться безлошадными или лишиться ног. Наконец один из рыцарей упал, пытаясь увернуться от меча Рейвена, и тот, схватив поводья его коня, вскочил в седло. К удивлению Абриэль, многие на трибунах приветствовали победителя, отдавая должное его храбрости.
Сама она, не раздумывая, тоже вскочила, смеясь и что-то радостно крича. При этом она твердила себе, что с ее стороны это всего лишь хорошие манеры и если она не будет целиком захвачена турниром, что говорить о других гостях? Всякий может восхищаться боевым искусством Рейвена. Это не значит, что она думает о нем как о муже… даже если частый стук ее глупого сердца утверждает обратное.
– Ты видел Терстана? – спросила она отчима, когда противники снова скрылись за деревьями.
Вашел покачал головой, но когда солнце начало садиться, а рыцари приустали, на поле выехали Терстан и его люди: на шлемах ни единой вмятины, на кольчугах – ни капли крови.
– Вашел, – спросила Абриэль, – ты заметил, какие они свежие? Похоже, они весь день отдыхали, не принимая участия в схватках.
– Такая уловка часто используется на турнирах. Нечестные рыцари дожидаются, пока остальные свалятся с ног. А потом выезжают на поле и легко побеждают остальных. Тут нет ничего незаконного, но все же это непорядочно.
– Терстан и его люди охотятся за Рейвеном, – прошептала Элспет, дернув дочь за рукав.
Рейвен в это время направлялся к лесу, ведя с поля захваченного в плен рыцаря, когда Терстан со своими людьми окружили его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38