– Что ты сказал? Ты меня любишь? – срывающимся голосом спросила она.
Калеб кивнул.
– Ты сказал это от чистого сердца? Не потому, что чувствуешь вину из-за того, что мы совершили?
– Никакой вины за совершенное нами я не чувствую. Все было правильно, и ты это знаешь так же хорошо, как и я.
Кровь прилила к щекам Келли: он прав, все было правильно. А он тем временем продолжил:
– Завтра отправимся в город и сделаем необходимые приготовления к свадьбе, хорошо?
Не в силах отвечать, Келли кивнула. Сердце выбивало счастливую дробь. Внезапно на ее чело легла тень.
– Но мне еще не прислали мое платье…
– Хочешь подождать, пока доставят заказ?
– Нет.
– Думаю, старушка Фанни непременно захочет присутствовать на свадьбе, – сказал Калеб.
– Скажи снова.
– Ты о чем? – не понял он.
– Скажи, что любишь меня.
– Келли, я тебя люблю.
– И ты будешь часто это мне повторять?
В уголках губ метиса появилась хитроватая усмешка.
– Хоть каждый день, если тебе не надоест. А сейчас я, пожалуй, пойду.
– Конечно, иди, – согласилась Келли, в глубине души мечтая, однако, чтобы они уже были женаты, чтобы прямо сейчас она могла уложить его рядом с собой и вновь почувствовать сладостное прикосновение его губ.
Калеб тихонько сжал ее руку.
– Спокойной ночи, – сказал он глухим голосом.
– А ты не хочешь поцеловать меня на прощание?
– Очень хочу, но учти, я не отвечаю за то, что может произойти потом…
Неподдельное желание в подрагивающем голосе Калеба наполнило ее сердце теплом.
– Уже скоро, – произнесла Келли, и в ее голосе прозвучало не менее сильное желание.
– Да, скоро, – согласился Калеб. Он знал, что оставшиеся до свадьбы ночи будут самыми длинными в его жизни.
Келли проснулась с улыбкой на устах, чувствуя, как солнечный свет льется ей прямо в сердце. Калеб любит ее! Любит! Какое счастье! И она его любит, полюбила с самой первой их встречи тем памятным вечером.
Быстро одевшись, она поспешила на кухню готовить завтрак, заранее предвкушая поездку в город, чтобы сделать необходимые покупки. Миссис Страйкер. Сладкозвучным колокольным перезвоном отдавались эти слова в ее мозгу.
Раздался звук его шагов, и по всему ее телу прокатилась волна радостного возбуждения. Оказавшись рядом, он обнял ее за талию и прикоснулся губами к нежной шее.
– Доброе утро, – хрипло проворковал он.
– Доброе утро.
– Встала спозаранку, а?
– Никак не могла заснуть, – призналась Келли.
– Я тоже. – Губы Калеба поднимались вверх по ее шее, лаская чувствительную кожу за маленьким ушком. – Ты такая вкусная, что, кажется, так бы и съел.
– Неужели ты готов променять на меня этот прекрасный завтрак? – весело рассмеялась девушка, поражаясь самой себе. Неужели она способна произнести такое? Но теперь ничто не имеет значения – Калеб любит ее!
Они наскоро позавтракали, и, пока Келли мыла посуду, Калеб впряг лошадь в повозку.
Улыбка Келли сияла ярче солнца, когда она вышла на крыльцо. Едва Калеб взял ее под руку, чтобы помочь сесть в коляску, желание прожгло его с новой силой. Боже праведный, как она хороша! И он… он любит ее!..
С удивительной остротой он понимал, что это – правда, что никуда от этого не деться и что слова, сказанные им накануне, исходили из самых глубин его сердца.
У церкви они остановились и договорились со священником, что свадьба состоится утром в следующую субботу, после чего Калеб отправился подковать лошадь, а Келли пошла к Фанни, чтобы пригласить толстушку на свадьбу.
И вот она сидит за черным столиком. Как же странно оказаться здесь в качестве посетителя… С великим трудом Келли подавила желание вскочить и протереть столики.
Подошла Фанни, и Келли широко ей улыбнулась.
– У нас достаточно времени, крошка, чтобы поговорить, – сказала Фанни, вытирая руки об фартук. – Наплыва посетителей не ожидается до часу. Ну, ягненочек, расскажи толстой Фанни, как поживаешь.
– Хорошо поживаю, милая Фанни.
– Он хорошо с тобой обращается?
Келли едва заметно покраснела.
– Да.
Фанни удовлетворенно кивнула.
– Калеб хороший человек, я всегда это говорила.
– Он сделал мне предложение.
– В самом деле? – неподдельно обрадовавшись, воскликнула Фанни. – И что же ты ответила, девонька?
– Я приняла его. Мы поженимся в субботу утром, нас обвенчает отец Карделла. Нам обоим хотелось бы тебя видеть на церемонии. Ведь ты придешь, не так ли?
– Ну, конечно, малышка, обязательно приду. Но постой-ка, у тебя ведь совсем нет времени подготовиться к свадьбе. Нужно разослать приглашения, приготовить праздничный стол…
– Мы не хотим устраивать пышных торжеств, – оборвала Келли поток излияний добрейшей Фанни. – В церкви будем лишь мы с Калебом и ты.
Тут Фанни нахмурилась.
– Так, понятно… А ты уверена, что не хочешь шумной свадьбы с подружкой невесты, букетами цветов и тортом в шесть футов высотой? Калеб, во всяком случае, может все это себе позволить, тебе не надо беспокоиться о расходах.
– Знаю, но… – Келли пожала плечами. – Кроме тебя, у меня нет друзей в городе, у Калеба тоже, так что…
– Ну по крайней мере у вас бы мог быть свадебный торт. Я сама его испеку.
– Спасибо, Фанни, ты так добра.
– И еще вам нужно будет что-нибудь перехватить вкусненького после церемонии, – хлопотливо добавила толстушка, – и я об этом позабочусь.
– Это уже лишнее.
– Не возражай, девонька, – остановила ее Фанни, – я была бы счастлива сделать тебе приятное.
– Спасибо, Фанни, ты так добра ко мне. Келли посмотрела на настенные часы.
– Пожалуй, мне пора. Понимаешь, я договорилась встретиться с Калебом у ресторана ровно в четыре.
– Скажи, детка, ты его любишь?
– Да.
– А он тоже любит тебя? Вот так, больше жизни?
– Думаю, да.
– Что ж, рада за вас обоих, ягненочек. – Фанни наклонилась и взяла в пухлую руку ладонь Келли. – Знай, дочка, у него была трудная жизнь. С ним тебе придется не так-то просто.
– Знаю, но…
– Понимаю, он красивее, чем положено быть мужчине, к тому же обаятелен, как сам дьявол.
– Да…
– Желаю тебе огромного счастья, козочка, и я непременно приду в субботу на вашу церемонию.
– Спасибо, милая Фанни. Я не сомневалась, что во всем могу на тебя положиться.
Келли от всей души обняла благодушную толстушку и вышла на улицу.
Проморгавшись от яркого солнца, она стала озираться по сторонам, недоумевая, куда мог подеваться Калеб.
Несколько минут подождала, потом пошла по дощатому настилу вниз и остановилась у витрины обувного магазина Онхауза и Донована. Она залюбовалась парой черных кожаных ботинок с красными шелковыми шнурочками, как вдруг прямо над ней раздался знакомый бархатистый голос, от которого все сжалось у нее внутри.
Обернувшись, Келли увидела стоявшего рядом Ричарда Эштона. На его лице играла самодовольная ухмылка.
– Ну-ну, мисс Макгир, – протянул молодой человек, не меняя выражения лица. – Как поживаете в этот прекрасный денек?
– Благодарю, мистер Эштон, вполне хорошо.
– О, как официально, – ухмыляясь, процедил Эштон. – Слышал, вы собираетесь замуж за этого полукровку, или мои сведения не точны?
– Что ж, коли так? Это, поверьте, не ваше дело.
– А вот тут-то вы и ошибаетесь, это как раз мое дело. Вы не можете за него выйти.
– Господи, да кто вы такой, чтобы решать, за кого я могу выйти замуж, а за кого нет? – возмущенно выкрикнула Келли.
– Боже, какие эмоции! А он знает, жених этот ваш, кто вы такая? Знает, кем была ваша мать? Подозревает ли, что она была любовницей его отца?
– Да как вы смеете?!
– Ах ты шлюшка! Думаешь, если выйдешь за богача Страйкера, люди забудут, кто ты такая? – С этими словами Ричард крепко схватил ее за руку и с силой притянул к себе. – Слушай меня внимательно: я хочу тебя, и ты будешь моей. Прямо сейчас.
– Нет! – Келли попыталась вырваться, но он крепко держал ее. – Отпустите меня!
– Нет, пока до конца не разберемся с этим делом.
– Ты уже разобрался, дружок.
Услышав голос Калеба, Ричард резко обернулся.
– Отпусти ее, – спокойно произнес метис.
– Эта девушка чересчур хороша для таких, как ты, – заявил Эштон.
– Да уж, с этим не поспоришь.
Калеб спрыгнул со скакуна и накинул поводья на столбик.
– У тебя неважно с памятью, Эштон. Насколько я помню, я уже предупреждал тебя, чтобы ты близко не подходил к мисс Макгир.
Взгляд Калеба метал молнии, но, как ни странно, Эштон продолжал стоять на своем:
– Не надо меня пугать, охотник, я тебя не боюсь.
– А следовало бы, – процедил Калеб, с презрительной ухмылкой разглядывая молодого повесу.
Ричард Эштон был молод, богат и изнежен. Судя по внешнему виду, ему никогда не приходилось держать ничего тяжелее бокала с вином.
В надежде, что кто-нибудь вступится за него, он посмотрел направо-налево, но, на его беду, кроме них, никого на улице не было. Он судорожно сглотнул, припомнив, что ненавистный метис прилюдно угрожал высечь его так, что он запомнит на всю жизнь, если он еще хоть раз пристанет к Келли.
Эштон уже собирался отступить – к чему дразнить разъяренного волка? – когда из магазина Онхауза и Донована вышли Рой Гэйнс и Дэвис Карлсон. Увидев Калеба, с недвусмыслимой угрозой наступавшего на Ричарда, они остановились.
Страйкер заметил их краем глаза и инстинктивно понял, что эти двое особой опасности не представляют.
Вновь сосредоточившись на Эштоне, он проговорил:
– Отойди от нее.
Ричард встретился взглядом с холодными стальными глазами ненавистного метиса, и вдруг его охватила паника. Непроизвольно на ум пришли известные всем в округе истории, связанные с этим человеком, – о снятых скальпах, ужасных увечьях, хладнокровных убийствах.
– Ты что, плохо слышишь? Я сказал – отойди от нее, – повторил Калеб и подошел еще ближе.
Эштон сжал зубы, но все же отпустил Келли. Он бросил отчаянный взгляд на Роя и Дэвиса, но те явно не собирались вмешиваться.
Калеб схватил Ричарда за отвороты рубашки и припечатал к стене магазина.
– Предупреждаю в последний раз: не смей дотрагиваться до этой леди. Надеюсь, ты понял, а не то…
– Катись к черту, – огрызнулся Эштон и с проворностью, поразившей всех, в том числе и его самого, выхватил из заднего кармана крупнокалиберный пистолет.
Резкий хлопок эхом отозвался в тишине.
– Ричард! – воскликнула Келли. – Что вы сделали?
– Это… это не я… – покачал тот головой, недоуменно переводя взгляд с побледневшего лица метиса на Келли. – Клянусь, я не спускал курок!
С минуту Страйкер продолжал стоять, сжимая в кулаке рубашку Ричарда. Словно издалека он услышал крик Келли…
Громко выругался Гэйнс…
Дэвис Карлсон побежал по дощатому настилу – он звал доктора Мэйнэрда…
Калеб уставился на револьвер в руке Эштона. Дуло не дымилось; стрелял кто-то другой.
Борясь с обволакивающей его темнотой, он прошептал имя Келли, а потом все исчезло.
Келли сидела возле кровати, сложив руки на коленях, и прислушивалась к тяжелому дыханию Калеба. Он лежал на животе, повязка, опоясывающая спину, выделялась белизной на бронзовой коже. Доктору Мэйнэрду удалось остановить кровотечение, после чего Рой и еще один человек, чьего имени Келли не знала, перенесли Калеба в коляску и отвезли в особняк.
С момента происшествия прошло уже больше двух часов, но Калеб все не приходил в сознание. Доктор Мэйнэрд объяснил Келли характер повреждения медицинскими терминами, пока обрабатывал рану, но это мало что проясняло. Она поняла лишь, что кто-то выстрелил Калебу в спину и пуля, не задев жизненно важных органов, прошла навылет через плечо. Уходя, врач предупредил об опасности заражения и порекомендовал обмывать руку в теплой мыльной воде перед тем, как менять повязку. Он также упомянул, что эффект анестезии продлится до поздней ночи, но Келли все никак не могла справиться с тревогой. Калеб был так бледен, так непривычно неподвижен…
Она встала со стула и растерла затекшую поясницу. Почувствовав, что не может больше сидеть без дела, взяла одежду Калеба и отнесла ее вниз. Рубашка порвана, штаны насквозь пропитались кровью. Келли подумала, что никакое замачивание на свете не смоет эти ужасные красные пятна. Господи, как много крови! Келли замутило.
Наполнив ведро холодной водой, она собралась было опустить в него штаны, как вдруг нащупала в кармане какой-то предмет. Девушка сунула в карман руку и вытащила сложенный пополам конверт. Хотела положить его на стол, но вдруг неожиданно увидела, что он адресован мисс Лейле Макгир.
Долгое время она смотрела на имя матери, недоумевая, что могло быть внутри. Наверное, одно из любовных посланий, поскольку почерк принадлежал Дункану Страйкеру. Но зачем Калебу понадобилось таскать с собой ненужное любовное письмо отца?
Дрожащей от волнения рукой она вынула из конверта бумаги. Первый листок и вправду был письмом Дункана к ее матери. А вот второй оказался дополнительным распоряжением к завещанию старшего Страйкера.
Келли, не веря своим глазам, трижды перечитала документ. Вот оно что! «Рокинг-С» по праву принадлежит ей!
Она без сил опустилась на стул и прижала смятый листок к груди. Так она является законной владелицей «Рокинг-С»! Но почему же Калеб хранил это в тайне? Может, хотел сделать ей сюрприз, своего рода свадебный подарок? Нет, все совсем не так. Келли похолодела, будто в мгновение ока из нее выпустили всю кровь.
Он и не собирался ни о чем ей рассказывать…
Келли прогнала эту мысль. Глупость какая. Зачем делать из этого тайну? Они же собираются пожениться…
– Нет, не может быть, – вслух произнесла Келли и покачала головой, отказываясь верить в то, что теперь казалось очевидным.
Поднявшись со стула, она бросила окровавленные штаны Калеба в ведро с холодной водой, а остальные вещи сложила в корзину, чтобы отстирать позже. Налила в чайник воды, поставила на огонь, отрезала кусок пирога, но, погрузившись в раздумья, так и не принялась за еду. Вода закипела; Келли заварила чай, налила себе полную чашку и отнесла ее в гостиную.
Там она уселась на диван и уставилась на портрет его родителей. Прекрасная пара – красивая черноволосая женщина и привлекательный статный мужчина. Что же не заладилось в их браке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45