Теперь ее голос звучал не громче вздоха, хрип­ло, и на долю секунды Хьюго подумал: «Она неот­разима!»
– А я упрямый. У меня мать бретонка, а отец – фламандец.
Молодая женщина улыбнулась, но пистолет не отвела.
– Если думаете, что я не решусь применить си­лу, ошибаетесь.
– Я этого не говорил.
Инспекторша смотрела на него непонимающе, но с интересом. Однако мгновение спустя это выра­жение исчезло, ярко-синие глаза затуманились.
Хьюго увидел, как она пошатнулась, шагнув вперед, лотом качнулась в сторону с приглушен­ным стоном. Рука с пистолетом непроизвольно по­тянулась к раненому плечу.
Воспользовавшись этим, Хьюго решился: он подойдет к ней, но будет осторожен.
Лицо молодой женщины исказилось от боли. Кровотечение не прекращалось. «Сколько кровищи», – подумал Хьюго, увидев, как на пол падают алые капли. Рукав черного джемпера был липким от крови.
Он услышал стон, который она пыталась сдер­жать. В глазах слезы, челюсти судорожно сжаты.
«О черт…» – расслышал он, увидев, как жен­щина оседает с запрокинутой головой, провалива­ется в беспамятство.
Он успел подхватить ее. Голова Аниты без­вольно откинулась назад, пистолет выпал из руки и по чистой случайности не выстрелил, ударив­шись об пол.
Он осторожно опустил ее на ковер.
– Алиса?
Девочка подошла, готовая выполнить все его распоряжения, – Хьюго сразу это понял и почув­ствовал благодарность.
Он бросился к своей куртке, натянул одежду и кинул девочке через комнату ключи от «БМВ», ко­торые она ловко поймала на лету.
– Смываемся. Иди, открывай машину.
Она уже бежала к лестнице, без колебаний пе­репрыгивая через трупы, валявшиеся поперек двери и на ступеньках.
Когда Анита пришла в себя, они подъезжали к Баикса-Алентежу. Хьюго вел машину по узкой доро­ге, ориентируясь с помощью Алисы: она сидела рядом, на пассажирском месте, с картой, разло­женной на коленях. Молодая женщина со стоном повернулась на заднем сиденье. С той минуты, когда Хьюго отнес Аниту Ван Дайк в машину, Алиса успела рассказать ему, кто она такая. В гостинице, проходя через вестибюль, он заметил, что ночной портье убит – широкая рана на горле напоминала рот, оскаленный в страшной улыбке. Телефонные провода были вырваны. В машине он мгновенно наложил Аните жгут и временную повязку. В ноч­ном городе им не встретилась ни одна полицейская машина. Только свет, горевший в окнах несколь­ких соседних домов, свидетельствовал: люди слы­шали перестрелку в гостинице. Можно было поду­мать, что комиссариат полиции в полном составе провалился сквозь землю.
В двадцати километрах от Эворы Хьюго оста­новился на окраине какой-то деревушки и занялся раненой.
Подсунув сложенное одеяло под голову Аниты, он разрезал рукав ее свитера карманным ножом. Пятью сантиметрами ниже плеча на ее руке зияла жуткая рана – огромная черно-красная дыра. Он отрезал рукав, отшвырнул его в сторону.
Потом, осторожно приподняв руку молодой женщины, нашел второе отверстие с другой сторо­ны. Пуля прошла навылет. Очень большой калибр, бронированная. Значит, есть серьезные внутрен­ние повреждения. Пощупав руку, заподозрил пе­релом.
Он услышал, как ахнула Алиса, подошедшая к нему с дорожной аптечкой, ящичком чуть больше коробки с инструментами. Как говаривал Ари Москевиц, надежное оборудование занимает не намного больше места. Правильно. Вот только весит го­раздо больше.
Хьюго быстро открыл большой чемодан. Там было все необходимое для лечения практически любых огнестрельных ранений.
Он вытащил маленький пузырек с перекисью водорода. Хороший антисептик Обезболивающее, бинты, нитки, средство для прижигания ран и бле­стящие ножницы. Приступил к операции.
Алиса завороженно наблюдала за происходя­щим.
Закончив, Хьюго сменил номера на машине и свернул на дорогу, шедшую через лес за шоссе на Монсаррас. Они ехали по каким-то проселочным дорогам на восток, потом на юго-восток.
Он услышал, как молодая женщина пошевели­лась, потом спросила:
– Где мы?.. Где… Куда мы едем?
Он бросил взгляд на карту и повернул на узкую дорогу, извивавшуюся между голыми холмами.
– Мы в Нижнем Алентежу, едем к границе Ис­пании.
Он нашел дорогу, круто поднимавшуюся по го­рам к вершине, где стояла древняя сторожевая вы­шка. Они находились на юго-востоке от Мора, не­далеко от границы, которую португальцы испокон веков защищали от набегов кастильцев. Дорога бы­ла каменистой, на скалистых склонах почти ничего не росло.
Он остановился возле старой башни и выклю­чил фары. С этого места открывался вид на бесплодную долину, окруженную невысокими хол­мами.
Женщина постепенно приходила в себя. Она села, прислонилась спиной к дверце, возле кото­рой Хьюго положил вместо подушки свернутое индейское одеяло. Ее бледное лицо покрывала ис­парина.
– Алиса, – сказал Хьюго, – возьми в мешке трубочку, синюю с белым, и вторую, зеленую, и дай ей бутылку с минеральной водой.
Алиса выполнила распоряжение. Молодая женщина взяла протянутые ей предметы, глухо застонав. Ее левая рука покоилась в лубке, повязка была наложена совершенно профессионально.
– Примите две таблетки жаропонижающего и одну – антибиотика. И выпейте всю бутылку, – приказал Хьюго.
Женщина покачала головой и улыбнулась. Проглотила таблетки и поставила бутылку рядом с собой.
– Ну и что мы теперь будем делать? – спроси­ла она совершенно серьезно.
– Я думаю… Было бы правильнее всего вам – отправиться в больницу, мне – отвезти малышку к отцу…
Молодая женщина вздохнула:
– И где он, по-вашему, находится?
– Я вам уже сказал в гостинице – точно не знаю, зато Алиса знает. Да и вы говорили – Альбофера или что-то в этом роде.
– Албуфейра, – выдохнула она, поправляя.
– Вот-вот. Албуфейра.
– Но он не там.
– Как это?
– Он не в Албуфейре. Этот адрес недействите­лен. Стивен Тревис уехал оттуда четыре месяца назад. Он больше не живет в этом доме… Никто не знает, где он .
«Вот мерзавка!» – подумал Хьюго с такой страстью, что сам испугался, не произнес ли он это вслух.
Взглянул на Алису, молчавшую с приоткры­тым ртом, ошеломленную. Он понял, что она знает не больше него, что понятия не имеет, где ее отец.
Да, это уже настоящий кошмар.
– Слушайте, – заговорила Анита. – Все, что вы делаете, теперь не имеет смысла. Хотя я совершен­но не понимаю, что случилось в Эворе и почему по­лицейские так и не приехали, можете быть увере­ны – не пройдет и нескольких часов, как вся страна будет разыскивать вас… нас…
Хьюго лихорадочно соображал, голова работа­ла как компьютер, обожравшийся амфетаминов. Ари, что сказал бы Ари, черт возьми?
«Думай сам! – заорал его внутренний голос – Ищи это сраное решение!»
– Хьюго… – Теперь голос девушки звучал при­мирительно. – Вы должны отвезти меня в поли­цию. Как можно скорее. Эти люди убили полицей­ского, там, в гостинице, в глубине коридора. Полицейского, который помогал мне искать Тревиса в Португалии. Вы должны оставить нас с Алисой в каком-нибудь комиссариате. Потом, если хотите, я дам вам двенадцать часов, чтобы вы успели до­браться до Испании или Франции…
Хьюго взглянул на нее ироничнее, чем сам того хотел:
– Вы что, смеетесь? Думаете, можете дикто­вать условия?
Его голос звучал жестко, и он решил сбавить обороты.
– Слушайте, барышня. Вы ранены, а мне надо отвезти девочку к ее отцу.
– Я вам сказала – адрес изменился!
– Знаю. Слышал.
– Так что же вы собираетесь делать? На это у Хьюго ответа не было.
– Пока не знаю, я как раз обдумывал ситуа­цию, когда вы меня прервали…
Девушка вздохнула.
– Слушайте, – снова заговорил Хьюго, – я вам верю, но вы должны кое-что понять, это очень важно.
Анита подняла на него удивленный взгляд:
– Что именно?
– Алиса не хочет обращаться в полицию. Она го­ворит, что мать тогда непременно вернет ее. У отца нет никаких юридических прав. Она мне сказала все это – слово в слово, – пока вы спали. Если хотите, пусть подтвердит.
Он сделал знак Алисе – чтобы вмешалась. Девочка повернулась к инспекторше, помедли­ла пару секунд, собираясь с духом.
– Анита… это правда. Если меня отвести в по­лицию, мама и ее адвокаты меня вернут, вы же знаете…
Хьюго закурил и протянул пачку «Кэмела» че­рез спинку на заднее сиденье, девушка взяла сига­рету, он дал ей прикурить и стал ждать ответа.
– Ладно… Вы правы. Мне сейчас не до споров… Что вы решили?
– Прежде всего мы отдохнем. И я еще раз осмо­трю крупнокалиберную дырку у вас в руке… если не возражаете.
Осмотрев рану и удостоверившись, что повязка и швы в порядке, он взглянул на Аниту и улыб­нулся:
– День или два обойдемся. Но потом я бы отвез вас в больницу…
– Кто вы?
– Хьюго – прозвище. Меня зовут Бертольд Цукор.
Он даже не взглянул на Алису, чтобы проинст­руктировать ее. Анита вроде пока не собирается проверять у него документы.
– Бертольд Цукор, – прошептала она.
– Хотите посмотреть документы?..
– Нет, нет, все в порядке. Как вы встретились с Алисой?
Хьюго посмотрел на девочку:
– Спросите у нее, пусть изложит объективную версию…
Женщина не ответила.
Он встал у машины, выпрямился, глубоко вдохнул чистый бодрящий воздух.
Поняв, что Хьюго не намерен нарушать молча­ние, Анита сдалась:
– Расскажи мне, Алиса.
Та встрепенулась, задумалась, вздохнула и на­чала:
– Значит, так. Когда я сбежала из магазина, мамины люди гнались за мной, и я спряталась в ма­шине Хьюго. Вот. Случайно. Потом Хьюго увез ме­ня и…
Он понял, что она колеблется, не зная, расска­зывать ли о Витали, и едва удержался, чтобы не подмигнуть ей, когда она продолжила, «забыв» о Дюссельдорфе.
Он обошел машину, чтобы размять ноги. За его спиной девочка продолжала:
– Потом… Мы доехали до Испании, и на границе маминым людям удалось меня схватить, но Хьюго меня освободил, и мы добрались… Досюда, до Эворы…
Тороп улыбнулся. Вернулся к машине, сел за руль.
Казалось, молодая женщина пытается осо­знать услышанное. Ей нужно было свести все кон­цы и найти решение запутанного ребуса.
– К северу от Каштелу-Бранку, в немецкой ма­шине, нашли двух людей. Нашпигованных пулями. Ваша работа?
Он тоже старался соображать быстрее. Надо играть по-честному. В конце концов, двумя трупа­ми больше, в его-то ситуации…
– Да. Эти типы поймали Алису. Довольно запу­танная история. Мне пришлось вмешаться…
Она с любопытством смотрела на него:
– А чем вы вообще занимаетесь, господин Цукор?
Он не сумел подавить короткий смешок. Поми­мо его воли глаза хитро прищурились.
– Если честно, боюсь, нам не хватит ночи, что­бы решить эту загадку. Я и сам постоянно задаюсь вопросом…
Он увидел, как дрогнула мышца в углу красиво очерченного крепко сжатого рта. Намек на улыбку. Крошечная искорка дружелюбия во взгляде. Ми­молетная, но очевидная. Она, похоже, ослабляла оборону.
– Теперь моя очередь спрашивать, если не воз­ражаете…
Девушка молча кивнула.
– Что вы знаете о Тревисе? У вас есть хоть ка­кие-то предположения о том, где он может быть?
– Я кое-что знаю о Тревисе, но не имею права рассказывать вам об этом. И я совершенно не пред­ставляю, где он может прятаться.
Хьюго подобрался. Надо было держать удар.
– Эй, просто дайте мне след. Поделитесь хоть чем-нибудь из ваших сведений. Чем быстрее я най­ду ее отца, тем скорее все это кончится, вы понима­ете?
Анита задумалась на несколько минут:
– Да… Можно начать с корабля, который назы­вается «Манта». Ангар. Площадка на побережье. Компания с тем же названием.
– Это все, что вам известно?
– Да, – солгала Анита, умолчав про мафию и наркотики.
– «Манта», – прошептал Хьюго.
Он посмотрел на часы на щитке. Через час взойдет солнце.
– Хорошо, поспим часок-другой, ладно? А на рассвете отправимся в путь.
– С чего вы собираетесь начать?
Он опустил спинку, устроился поудобнее на сиденье, довольно замурлыкал. Жестом предло­жил Алисе сделать то же самое. Салон «БМВ» был достаточно просторным, чтобы они не мешали Аните.
Прикрыв глаза рукой, он ответил на вопрос мо­лодой женщины:
– Еще не знаю… Потом посмотрим. Сейчас надо вздремнуть. Час или два…
«ПМ» лежал в запертом багажнике. Ключи – на цепочке в кармане куртки. Пистолет на месте. Девочка не знала о его существовании. Маленький пистолет тридцать второго калибра в кобуре, слева под мышкой, под наглухо застегнутой курткой.
Через мгновенье он провалился в бездонный колодец блаженства.
Услышав выстрелы и автоматные очереди, Вондт вышел из машины. Он приказал двум французам, наблюдавшим за входом, взять ружья и встать по углам улицы, открывать огонь по всему, что дви­жется, и постоянно быть с ним на связи по рации. Включил свою и быстро подошел к двери.
Происходившее в гостинице напоминало сра­жение за форт Аламо. В вестибюле он увидел Ру­дольфа, сжимавшего свой револьвер тридцать восьмого калибра. Тот с отчаянием махнул в сто­рону лестницы, которую пытались штурмовать Кеслер, вооруженный помповым ружьем, и индо­незиец с маленьким «узи». Отовсюду слышалась пальба, мощный заградительный огонь преграж­дал путь на площадку. Они осторожно поднима­лись по ступенькам, и вдруг под ноги им скатилось тяжелое тело, а интенсивность обстрела усили­лась. Грохотало по всему этажу.
Он заорал Кеслеру и Джампуру, чтобы они шли туда, во имя всего святого, а сам зарядил свой сорок пятый. Потом рявкнул на Рудольфа – что он тут возится, когда на втором этаже столь­ко работы. Толстый немец побежал вслед за Кеслером.
Но выстрелы учащались, к ногам Вондта, под­бежавшего к ступенькам, скатилось еще одно те­ло. Выстрелы и автоматные очереди разрывали воздух, грохот стоял немыслимый. Помповое ру­жье соскользнуло со ступенек рядом с изреше­ченным пулями трупом. Он услышал крики и шум поспешного отступления. На него налетел Кеслер, спускавшийся бегом и тянувший за собой Сорва­на, раненного в ногу в нескольких местах; тот вы­крикивал ругательства. Его рука, перекинутая через шею южноафриканца, безвольно свисала, пальцы вяло сжимали рукоятку огромного авто­матического «Магнума-44».
Кеслер бросился к Вондту, поддерживая Со­рвана под руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52