Керосин тем временем неумолимо прибывал...
Схватив микрофон, полковник Рушенко рявкнул:
— Если хотите жить, поднимите руки вверх!
Те двое, застигнутые пламенем в коридоре, казалось, не слышат его.
Рушенко повернулся к шефу службы безопасности:
— Интерком работает?
— Да. Может, они не говорят по-русски?
— Тогда какого черта они вообще сюда полезли?
— Может, они туристы... заблудились.
Полковник Рушенко начал говорить по-английски, но фразы так и не закончил.
Лампочки пожарной сигнализации внезапно стали гаснуть. Те двое, в коридоре, взлетели к потолку и теперь методично, одно за другим сдавливали пальцами стальные сопла, перекрывая доступ пламени. Прием был прост до гениального. Они быстро продвигались навстречу друг другу.
Они работали точно роботы, не пропуская ни одного сопла. По аппарату внутренней связи было слышно, как под их стальными пальцами скрежещет металл.
Они встретились в середине, перекрыв последнее сопло как раз в тот момент, когда два керосиновых озерца под ними готовы были слиться в одно.
Они быстро преодолели расстояние, отделявшее их от внутренней двери. На этот раз разделаться с возникшим на их пути препятствием досталось тому из них, который был ростом пониже. Юлой развернувшись в воздухе, он выбросил вперед ногу — дверь сорвалась со стоек и с грохотом упала на пол.
— Это не люди, — вырвалось у шефа секьюрити.
— Это люди, — возразил полковник Рушенко. — Просто смерть должна быть очень изощренной, чтобы они согласились принять ее.
— Значит, вы больше не хотите оставить их в живых?
— Мне бы не хотелось их убивать. Но я же не дурак. До сих пор они действовали безупречно. Мы должны доказать им, что они не являются бессмертными.
— Следующий коридор ведет в тупик, — сказал шеф секьюрити.
— Спасибо, что предупредили, — по-русски произнес скрипучий голос в динамике.
— Чтоб тебя! — вскричал Рушенко. По мониторам было видно, что парочка благополучно повернула направо и неумолимо приближалась. — Вырубить двустороннюю связь.
— Плохо дело, — пробормотал начальник службы безопасности, отключая связь. — Они идут прямо на нас.
Рушенко не двигался. На его татарском лице застыло тревожное выражение.
— Это корейский, — проронил он.
— Что?
— Они говорили на корейском. Как я раньше не догадался, кто они такие! Но теперь-то я знаю. Мы должны срочно уходить отсюда.
— Мы еще можем предпринять кое-какие контрмеры.
— Какой же я кретин. Если этим двоим известно о нашем существовании, значит, знают и другие. Распорядитесь о немедленной эвакуации.
— Слушаюсь, товарищ полковник, — сказал начальник службы безопасности, которого к тому времени била мелкая дрожь. Сорвав с шейной цепочки ключ, он вставил его в гнездо и повернул.
Завыла сирена.
— Уходим, — сказал полковник Рушенко, стремительно направляясь к выходу из бункера.
В его кабинете на заваленном бумагами столе по-прежнему горела красная лампочка, посылая режущие слух сигналы: бип-бип-бип.
Выдвинув ящик стола, Рушенко нащупал потайную задвижку и дернул ее пальцем. Стол поднялся и откатился в сторону, за ним оказался бетонный туннель, вниз, в темноту вели деревянные ступеньки.
— А как же остальные? — шепнул шеф секьюрити.
— Воспользуются запасными выходами, — прошипел Рушенко. — Или капсулами с цианистым калием. За мной.
Как только они вошли в туннель, стол снова занял свое место. В туннеле была кромешная тьма.
— Разве здесь нет света?
— Туннель ведет в одном направлении, — ответил Рушенко. — Следуйте на звук моего голоса.
Вдруг у них за спиной раздался страшный треск ломаемого дерева и скрежет металла.
Мелькнула полоска света.
Рушенко оглянулся. Луч света приближался к ним.
— Быстрее!
Они бросились бегом. Они не слышали шагов преследователей, но когда шеф секьюрити оглянулся, то с ужасом увидел у себя за спиной, в каком-нибудь метре, высокого мужчину с похожим на маску смерти движущимся пятном вместо лица.
Крепкая ладонь на широком запястье схватила его за шею, а молниеносный удар, нанесенный двумя пальцами, мгновенно ослепил его.
Полковник Рушенко услышал глухой удар и решил не оборачиваться.
Но было поздно. Точно стальные клещи сдавили ему шею. Какое-то время он еще продолжал рефлексивно перебирать ногами, имитируя бег. Но тщетно. Ноги его лишь перемалывали воздух.
— Я же сказал, что приду, — произнес бесстрастный голос, лишенный всяких интонаций.
Рука полковника потянулась к пистолету. Он уже схватил рукоятку, но неведомая сила разжала его пальцы, и пистолет выпал. Оставалась еще капсула с цианистым калием. Рушенко извлек ее из нагрудного кармана форменной рубашки, но та же рука ударила его по запястью, выхватила капсулу и у него на глазах перетерла ее в порошок.
— Не надо лишних движений, — сказал неизвестный, лицо которого по-прежнему являло собой смазанное пятно. Рушенко было больно смотреть на него.
— Что у вас с головой? — спросил он.
— Ах да, извините, — сказал тот, после чего пятно дернулось и остановилось, и волшебным образом отчетливо обозначились черты лица. На полковника смотрели глубоко посаженные темные глаза, в которых не было пощады.
Только тут Рушенко понял принцип фокуса, который ему показали. Этот малый тряс своей головой с такой скоростью, что черты лица ускользали и от человеческого зрачка, и даже от объектива телекамеры.
— Как вы догадались, что это была капсула с ядом? — спросил Рушенко, наблюдая, как из ладони Римо тонкой струйкой сыплется порошок.
— Мой шеф держит капсулу с ядом в том же самом месте.
— Вы, очевидно, американский агент?
— А вы возглавляете организацию, именуемую «Shield».
Рушенко про себя выругался. Итак, тайна «Щита» раскрыта!
— Не знаю, что это такое. Это американское слово.
— Тогда назовем его «Shchit».
— А это уже просто американское ругательство. По-нашему govno.
Американец двумя пальцами сдавил ему шейный позвонок, и полковник Рушенко невольно отшатнулся. Он вдруг обнаружил, что невольно перебирает ногами. Вернее, вольно. Только это была не его воля, а воля американца.
Словно куклу-марионетку, его заставили подняться по ступенькам и войти в кабинет — или то, что от кабинета осталось. Стол был разбит в щепки, и только красная лампочка, чудом уцелевшая, продолжала посылать бесполезные теперь сигналы.
— Это штаб-квартира организации, именуемой «Щит», — холодно проронил американец.
— Это радиостанция «Свободная Москва», — заявил Рушенко. — Мы коммунисты.
Тут американец принялся с бесстрастной миной палача вырывать полковнику Рушенко ногти. Один за другим.
— Мы хотим знать причину гибели нашего «шаттла», — сказал он.
— Я ничего не знаю об этом! — Полковник Рушенко уже шмыгал носом, недоумевая, как быстро, оказывается, его можно довести до слез.
— Кинга рассказывала совсем другую историю.
В этот момент слетел ноготь с большого пальца левой руки. Накладной ноготь. Под ним был настоящий, под которым виднелась вытатуированная надпись: «Щит». Надпись, ни о чем не говорившая человеку, который не являлся секретным сотрудником этой организации.
В кабинете появился еще один. От глаз полковника Рушенко не укрылось, что он был азиат. Он мог быть выходцем из бывших среднеазиатских республик бывшего СССР. Вспомнив последнее донесение Кинги, Рушенко почувствовал, как во рту у него внезапно пересохло.
— Вы мастер Синанджу.
Тщедушный старик торжественно кивнул.
Рушенко обратился к Римо:
— А вы... кто?
— Гид, — ответил тот и напомнил: — Так как насчет нашего «шаттла»?
— Мы не проводили эту операцию, — сказал Рушенко, в голосе его сквозило сожаление.
— Кто же тогда проводил?
— Нам об этом ничего не известно. Мы проводим собственное расследование.
— А зачем вам понадобилось проводить расследование инцидента, который произошел в США?
— Затем, что кое-кто пытается свалить ответственность на Россию. Зачем же еще?
Американец сдавил большой палец полковника. Кончик пальца покраснел, потом посинел и, наконец, отвалился, как перезревшая виноградина. Даже смотреть на это было больно — не говоря уже о том, чтобы терпеть.
— Теряете лицо? — спросил он.
— Да, лица больше нет.
— Я хочу узнать побольше о «Щите».
— Никакого «Щита» не существует, — сказал полковник.
Американец снова стиснул между пальцами большой палец полковника, выдавив очередную струйку крови.
Рушенко, задохнувшись от боли, залепетал:
— Я хотел сказать, его не существует формально. В Кремле ни о чем не догадываются.
— Так-то лучше. Кто санкционировал создание организации?
— Никто. Организацию создал я.
К ним приблизился мастер Синанджу. В его прищуренных глазах читалось любопытство.
— Для чего? — спросил он.
— Чтобы охранять Россию, пока не будет восстановлена советская власть.
— Долго же вам пришлось бы ждать, — сухо заметил американец.
— Но игра стоит свеч, — вдруг оживился полковник.
— О'кей. Со «Щитом» разобрались. Теперь ближе к делу.
— Согласен. У меня есть осведомители в Главкосмосе и на Байконуре, которые занимаются этим делом.
— Мы можем подождать донесений от них, — сказал мастер Синанджу.
Полковник Рушенко вдруг обнаружил, что сидит в своем кожаном кресле на чем-то липком. Это была красная икра. Он с облегчением вздохнул — на мгновение ему показалось, что от страха он наделал в штаны.
Старик кореец между тем бегло — словно всю жизнь только этим и занимался — просматривал телексы, затем он рвал их в клочья и бросал в корзину для мусора.
— Как вам удалось найти это место? — спросил Рушенко. — Кинга не знала адреса.
— Мы проследили за вашей электронной почтой.
— Но там тоже не было указано адреса.
— Мы нашли улицу. Потом все было просто.
— Как так?
Американец кивнул в сторону поглощенно изучавшего телексы корейца:
— Он почувствовал, что здесь что-то нечисто.
В ожидании донесений американец с массивными запястьями, чтобы скоротать время, складывал штабелями выведенных из строя агентов «Щита».
— Что их погубило? — спросил Рушенко.
— Небрежность, — ответил мастер Синанджу.
Только теперь до полковника дошло, с кем он имеет дело. Его сотрудники пали от рук самого великого наемного убийцы современности. Не приходилось удивляться, что система охраны оказалась до смешного уязвимой.
На протяжении последующих двух часов в кабинете беспрестанно звонил телефон.
Американец одной рукой подавал полковнику трубку, а другой стискивал ему шею, заставляя его отвечать своим обычным голосом.
— Товарищ полковник, есть новости из Америки.
— Да?
— Наш человек в ЦРУ сообщает, что система СПЕЙСТРАК обнаружила космический объект, ответственный за происшедшие в последнее время в Америке необъяснимые инциденты.
— Так?
— В каталоге околоземных объектов он фигурирует под номером шестьсот семнадцать.
— Так, дальше?
— Он был выведен на орбиту месяц назад. Орбита полярная.
— Кто запустил эту адскую машинку?
— Мы сами и запустили.
— Как? Снова?
— Это был коммерческий груз, доставленный «Бураном-2».
— Так это Кремль санкционировал запуск? — взревел полковник.
— Американцы считают, что так.
Полковник Рушенко растерянно посмотрел на американца, который стоял, вперившись в него тяжелым, не предвещавшим ничего доброго взглядом.
— В Кремле сошли с ума, — пробормотал Рушенко. — В этом не было никакой надобности. Это безумие.
— Мы получили то, что хотели, — сказал тот.
— А ты... ты сделал свое дело, — зловещим тоном добавил мастер Синанджу.
— Если вы убьете меня, я не смогу вам помочь, — сдавленным голосом произнес Рушенко.
— А кто сказал, что нам нужна твоя помощь, русский? — спросил Чиун.
— Ваши интересы совпадают с моими интересами. Я тоже хочу выяснить, кто стоит за всей этой историей.
Американские агенты переглянулись. Старик кореец кивнул, и в следующее мгновение Рушенко почувствовал, что пальцы, клещами сжимавшие его горло, разжались. Впрочем, он понял, что если ему и дали отсрочку, то ненадолго.
Жизнь его теперь не стоила и ломаного гроша, она целиком зависела от прихоти двух самых кровожадных убийц, каких только знала история.
Глава 27
Им потребовалось полтора часа, чтобы связаться со Смитом.
— Это русские, — сказал Римо.
— Я проверил систему слежения СПЕЙСТРАК. Орбиты не совпадают с орбитой станции «Мир».
— "Мир" здесь ни при чем. Объект выведен на орбиту русским «шаттлом». Это сведения, которые удалось получить в так называемом «Щите».
— Значит, такая организация действительно существует?
— Да. Неофициально. Своего рода пережиток советского прошлого. Тип, который возглавляет организацию, утверждает, что в Кремле о них ничего не известно.
— От кого исходит информация? — спросил Смит.
— От него самого, от шефа «Щита». — Римо посмотрел на Рушенко: — Скажи dos vedanya... кстати, как твое имя?
— Полковник Рушенко Радомир Эдуардович, — ответил полковник, облизывая изувеченный палец.
— Иначе известный как дядя Ваня. Да, и еще. Он узнал обо всем через ЦРУ. Наше ЦРУ.
— Неужели у них есть информатор в ЦРУ? — изумился Харолд В. Смит.
— Смит, вы, кажется, удивлены? Сегодня разве что у Словении нет информатора в ЦРУ.
Смит откашлялся и не очень уверенно произнес:
— В наше время едва ли можно доверять информации, которая поступает из ЦРУ.
— Осведомитель убежден, что информация надежная.
— Если так, тогда почему об этом неизвестно в Белом доме?
— Возможно, не хотят поднимать шум раньше времени, — предположил Римо.
— Оставайтесь на связи, — сказал Смит.
— Хорошая мысль. В противном случае нам придется ждать до Дня святого Валентина.
Харолд В. Смит переключил линию в режим ожидания. Римо обратился к полковнику Рушенко:
— Мой босс передает привет.
Полковник в ответ лишь скрежетнул зубами. Затем он вдруг вспомнил о преследовавшем его странном ощущении в той части собственного тела, коим он сидел в кресле.
— Я сижу в икре, — буркнул он.
— Вам повезло. Некоторые сидят по уши в дерьме.
— Я имею в виду буквально. Я сижу на собственном завтраке.
— Ну так наслаждайтесь им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35