Если уж вы верите, что вампиры и правда, гораздо приятней сознавать, что при солнечном свете они вам не страшны или что от них можно защититься крестом либо пригоршней чеснока.
Пожалуй, единственное, в чем книги и кино не врут, так это в том, что превратить вас в вампира может только вампир. От его укуса вы умираете, а через три дня оживаете снова. Только и всего. В то же время эти три дня – как раз самый удобный период, чтобы убить будущего вампира: в первые несколько часов укушенные ни дать ни взять тряпичные куклы – руки-ноги их не слушаются, а в голове туман.
Да! И еще вот что – вампиры не могут прийти к вам домой без приглашения. Только в общественные места мы можем входить по собственному почину, как все прочие.
Что? Да нет, я не оговорилась. Я и сама вампир. Так что хоть мне и нравится смотреть кино про них, где все не по-настоящему, при встречах с такими крутыми блондиночками, как в том фильме, мне иной раз становится не по себе.
2
Апполина Смит сгребала в кучу желтые кленовые листья перед домом, когда у обочины остановился старый четырехдверный седан. Она подняла голову и увидела, что водитель смотрит, на нее. Апплес его не знала. Какой-то перестарок лет тридцати с лишним. Небось пересмотрел все повторные показы сериала «Полиция Майами: отдел нравов», до того он похож на его героев: зачесанные назад темные волосы, распахнутая на груди шелковая рубашка, из-под которой виднеется массивная золотая цепь, темные очки – ну прямо классический типаж тех давних времен. Свисающие с зеркала над лобовым стеклом пыльные красно-белые велюровые цацки ничуть не прибавляли ему привлекательности.
– Почему бы вам просто не щелкнуть меня на фото? – спросила Апплес.
– Кому нужны такие наглые девчонки? – отозвался он.
– А извращенцы кому нужны?
– Я вовсе не извращенец.
– Да ну? А как же назвать типа, разъезжающего по приличному кварталу и пускающего слюни при виде девчонки-подростка?
– Я ищу некую А. Смит.
– Вот она я!
– Я имею в виду первую букву имени «А» и фамилию Смит.
– Опять же – это я. Так что можете вычеркнуть это имя из списка ваших клиентов и ехать дальше.
Ее насмешливый намек на то, что он развозит заказанные товары, пропал даром. Судя по всему, он вообще мало что мог оценить.
– У меня есть кое-что для тебя, – объявил незнакомец.
Он перегнулся к пассажирскому сиденью, потом снова повернулся к Апплес и протянул ей письмо. «Когда-то оно было белым», – подумала Апплес. Она даже не пошевелилась, чтобы взять этот замусоленный, с отпечатками жирных пальцев, конверт. Незнакомец несколько минут смотрел на нее, потом пожал плечами и бросил письмо на лужайку.
– В полицию не звони, – крикнул он и уехал.
Можно подумать, у полиции нет других забот, кроме как гоняться за каким-то красавчиком, который разъезжает в своем автомобиле и пытается завести жалкий флирт с приглянувшимися по пути девушками. Сколько таких она уже видела! Мнят себя Лотарио, а на самом-то деле все они просто слизняки.
Апплес выждала, когда он отъедет подальше и завернет за угол, и только тогда подошла к валявшемуся на траве письму.
«Так-так», – подумала она, увидев, что на конверте действительно значится «А. Смит» и название улицы, на которой она живет. Выходит, это была не случайность. Может, он и впрямь ее разыскивал.
Она брезгливо подняла письмо двумя пальцами.
– Кто это приезжал?
Апплес обернулась и увидела, что по дорожке к ней ковыляет сестра. Она быстро спрятала письмо в карман кофты.
– Да так, какой-то парень, – ответила она. – Как ты себя чувствуешь?
В это утро у Кэсси был тяжелый приступ, и когда Апплес отправилась сгребать листья, она оставила младшую сестру лежащей на диване перед видео.
– Уже хорошо, – сказала Кэсси. – Ну, и мой дружок при мне, – прибавила она, подняв свой ингалятор. – Помочь тебе?
– Давай! Только обещай, что не будешь надрываться.
Лишь через несколько часов Апплес удалось вскрыть письмо. Уйдя в ванную, она сорвала печать и вытащила неопрятный листок, на котором было написано:
«Я знаю твой сикрет. Жду тибя сиводня в полноч у коровево замка, приходи ни то будит плохо. Мне известно что у тибя есть систренка. Ни зови полицию. Никому ни гавори».
«Вот оно как», – подумала Апплес, она разозлилась и перечитала записку еще раз. Этот слизняк, оказывается, не назойливый извращенец… а поганец, с которым надо разделаться.
Никто не смеет угрожать ее сестренке!
Видимо, «коровев замок» означает Абердинский павильон в парке Лэнсдаун. Этот павильон из-за купола на крыше, похожего на крышу замка, обычно называют Скотным замком. И хотя скорей всего это приглашение – ловушка, идти надо непременно. Она не могла себе представить, что этому ублюдку от нее надо, чего он добивается. Неважно. Раз он угрожает Кэсси, быть ему номером первым в списке тех, с кем надо разделаться.
3
Ладно, будем говорить прямо. Я же не просила, чтобы меня превращали. Правда, такое никогда и не обсуждается – хочешь ты или нет. Когда мое превращение закончилось, я пролежала мертвой три дня, а потом ожила, и вот перед вами девушка-вамп. Только вамп не в смысле секса, хотя, если надо, я и тут не подкачаю. Да на это-то все способны. Только и требуется соответствующая одежка и макияж, ну и еще один ингредиент важен – . как ты к этому делу относишься.
Интересно, что, пока я не превратилась, у меня было довольно мало друзей. И сейчас, правда, их немного, но это потому, что сейчас я их сама отбираю. Мое превращение, мне кажется, сделало меня чертовски уверенной в себе, а это всегда привлекает людей. Каждому интересно, почему ты такой спокойный и самостоятельный, ведь независимые редко встречаются.
Родители, ясное дело, злились. Не потому что я вамп – об этом они до сих пор не догадываются, – а потому, что в тот вечер, когда меня превращали, я задала им страху – исчезла, как сквозь землю провалилась, пошла на концерт, а вернулась только через четыре дня! Можете поверить, мне здорово досталось – заперли в доме на целый месяц, а как мне было подкрепляться? Приходилось вылезать в окно в два часа ночи, когда папа ложился спать, и до рассвета рыскать в поисках чего-нибудь подходящего, а что найдешь в такое позднее время? Когда я была такой, как все, я ни спиртного, ни наркотиков не употребляла, и мне в моем теперешнем обличье это передалось. Терпеть не могу, когда чья-то кровь отдает спиртным или травкой.
Да, да, я пью кровь! Но это вовсе не так страшно, как кажется! И совсем не так отвратительно, как изображается в некоторых фильмах.
4
Абердинский павильон – на редкость несуразное здание – стоял в центре парка Лэнсдаун, где ежегодно устраивали Канадскую Агропромышленную выставку. Павильон этот был самым большим из всех выставочных помещений, разбросанных по парку, – колоссальное сооружение, напоминающее амбар, окруженное автостоянками. Изогнутая крыша павильона имела форму полумесяца, ее венчал купол. Для городских детей, таких как Апплес, каждое посещение этого павильона во время выставок было восхитительным переживанием. Там пахло, как на ферме, – коровами, овцами, лошадьми, свиньями. Апплес нравилось ходить вдоль стойл, разглядывая живность, или сидеть с Кэсси на деревянных скамьях, окружающих огромную арену, и наблюдать, как выводят животных, претендующих на первый приз.
И хотя до сих пор каждый август Апплес приводила Кэсси сюда, внутрь павильона она уже несколько лет не заходила.
Идя вдоль парковок по дороге к Скотному замку, Апплес гадала, знает ли этот подонок о том, что именно здесь произошло ее превращение, и не потому ли он выбрал это место. Ведь именно здесь – между замком и Колизеем, куда она пришла несколько лет назад на концерт Брайена Адамса, – все и случилось.
Ей даже не надо закрывать глаза, чтобы представить себе ту женщину – какой она была тогда, когда торопливо пробиралась к Апплес между припаркованными машинами. Высокая, стройная, с грациозной походкой то ли пантеры, то ли манекенщицы. По плечам и вдоль спины спадали каскадом золотистые локоны. Она была вся в черном – короткая вельветовая юбка, майка с глубоким вырезом, сапоги на высоких каблуках. Апплес помнила, как ее поразили две вещи – необыкновенная, броская красота этой женщины и то, что никто не обращал на нее внимания.
– Пройдем со мной на минутку, – поманила ее незнакомка, и Апплес, не говоря ни слова друзьям, приехавшим вместе с ней, сразу пошла за ней в затененный угол стоянки для машин.
С тех пор все для Апплес переменилось.
«Я знаю твой сикрет».
Может, и правда он знает.
Площадь вокруг Скотного замка казалась пустынной, хотя там и сям стояли припаркованные машины. Апплес увидела седан, подъезжавший сегодня к ее дому, и направилась к нему. Машина казалась пустой, но Апплес чуяла, что водитель там. Этот недоучка-извращенец лежит на сиденье и выжидает, когда она подойдет, тут-то он выскочит и напугает ее.
Ну и прекрасно. У нее тоже заготовлен для него сюрприз. Но прежде всего она должна вытянуть из него, откуда он узнал ее имя и адрес. Вдруг, на ее беду, в Интернете теперь помещается «Список известных вампиров», и все будущие Ван Хельсинги и Баффи уже охотятся за ней.
Она поравнялась с седаном и притворилась испуганной, когда он распахнул дверь и выскочил, держа в руке револьвер.
«Надеюсь, пули у тебя деревянные», – хотелось ей заметить, но она промолчала.
– Садись в машину, – сказал он, взмахивая револьвером, и прикрикнул: – Не сюда! – когда она двинулась к сиденью для пассажира. – За руль! Водить умеешь?
«Небось куда-нибудь подальше, в глушь», – предположила Апплес. Туда, где ему удобно будет сотворить свои гнусности или прикончить ее. А может, он задумал и то и другое, надо надеяться, именно в такой последовательности. Хотя вообще любые половые отношения с ней могут быть квалифицированы как некрофилия. Ух!
Все происходящее было настолько тривиально, что ей оставалось только вздыхать. Впрочем, глухое место ей тоже на руку.
Апплес обошла машину и села на место водителя.
– Эй, куда ехать, мистер Крутой? – спросила она.
Он покраснел, и она увидела, как у него на лбу вздулись вены.
– Я не шучу, не думай! – сказал он, тыча рукояткой револьвера ей в лицо. – Ты, детка, влипла!
Апплес ответила ему долгим взглядом.
– Ты так и не сказал, куда ехать. Он нахмурился.
– Езжай, и все! Скажу куда.
– Есть. Хозяин – барин! Она запустила двигатель.
– За воротами поверни направо! – велел он. Она послушно вывела машину со стоянки и поехала по аллее королевы Елизаветы.
– Ну и что же ты задумал? – невозмутимо спросила она, проезжая по Банковской улице под Лэнсдаунским мостом и направляясь на запад.
– Заткнись!
– А что такое? Хочешь меня пристрелить? Я же за рулем, идиот!
– Говорю, заткнись!
– Откуда ты взял мой адрес и мою фамилию?
– Что я тебе сказал?!
– Да-да, велел заткнуться. Только я молчать не собираюсь! Так что кончай разыгрывать командира и объясни, в чем твоя проблема.
– Ты – моя проблема, – ответил он. – И на этом точка.
– Допустим, а где же начало?
Теперь они уже ехали под мостом в Бронсоне и приближались к каналу Ридо, а справа от них раскинулось озеро Доус. Апплес отметила, что из канала, готовясь к зиме, уже начали отводить воду.
– У светофора свернешь направо, – сказал он, – потом налево к Карлингу.
– Пока не начнешь отвечать на вопросы, не поеду никуда!
– Хватит с тебя и двух слов: Рэнделл Гейдж.
– Это не слова, а имя. И мне оно ничего не говорит.
– Ты его убила.
На улице Престон Апплес остановилась перед светофором, ожидая, когда можно будет выехать на Карлинг-авеню. Она повернулась к своему захватчику.
– Ну, допустим, я его убила, но как ты это узнал? – спросила она.
Она всегда соблюдала осторожность. Свидетелей у нее никогда не было.
– Он сказал мне, что ты задумала его убить.
– Бред какой-то, – пожала плечами Апплес. – Все равно ничего не понимаю!
На светофоре зажегся зеленый, и она свернула на Карлинг авеню. Апплес чуяла, что ее похититель начинает волноваться, и догадывалась, что у него на уме:
«Почему она так спокойна? Почему не боится?» «Потому что я давно мертва, болван!»
– Ну так что? – спросила Апплес.
– Рэнделл был ростом пять футов восемь дюймов и весил сто шестьдесят фунтов. Видный такой блондин. Он часто заходил в кофейню, где ты работаешь.
Внезапно перед глазами Апплес отчетливо всплыло лицо. Теперь она вспомнила этого Рэнделла Гейджа! Оказывается, она слишком хорошо его помнила, хотя и не знала, как его зовут. С тех пор как он в первый раз увидел ее во «Второй чашке» – кофейне, где она подрабатывала, он появлялся там каждый раз, когда была ее смена. «А. Смит», – громко читал он обычно надпись на ее бэйджике и допытывался, как ее зовут, но она не говорила. Однажды он совершил роковую ошибку – сгреб ее после окончания вечерней смены и силой затолкал в свой фургон. А там стал похваляться тем, сколько девушек он обработал, и тем, что последняя в живых не осталась, а потому, если Апплес не хочет расстаться с жизнью, пусть ляжет на спинку и наслаждается удачей, и пусть она, симпомпончик такой, не сомневается – наслаждение он ей гарантирует. Ручается, что доставит удовольствие.
Но Апплес не стала проверять его правоту, а предпочла выпить из него кровь.
А потом не смогла вернуться в то место, куда спрятала тело, и, когда три дня прошли, он ожил. Ей пришлось искать его чуть ли не всю ночь, пока она не обнаружила идиота в чьем-то саду, где он пытался спрятаться в сарае от первых лучей рассвета. Будто бы солнце и в самом деле могло его сжечь.
– Ты так и не объяснил мне, откуда у тебя мой адрес, – настаивала Апплес.
– Пришлось побегать, – ответил ее похититель.
– И что же ты собираешься со мной сделать?
– То самое, что ты сотворила с Рэнделлом. Езжай по Квинс-вэй! – прибавил он, когда они проехали Кирквуд-авеню.
Апплес хотелось въехать с размаху в ближайший фонарный столб, но она вовремя вспомнила, что тот глухой угол, куда он хочет ее завезти, больше соответствует ее интересам.
– Твой братец изнасиловал и убил двенадцатилетнюю девчонку, – сказала Апплес, и голос ее звучал жестко и холодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43