В справочнике эти объяснения, конечно, выглядели очень мило, но попробуй сунуться с ними к кому-нибудь – никто ничего не поймет. А Кассандра, как выяснилось, была прорицательницей, по которой сох Аполлон, и если б его воздыхания выплыли наружу, над ее мрачными предсказаниями покатывались бы со смеху пуще прежнего.
В музыке и поэзии Апплес не слишком разбиралась. Еще хорошо, что в школе по этим предметам она получала «удовлетворительно». Предсказывать будущее она тоже не умела, а познания ее в медицине сводились к тому, что она могла забинтовать палец.
А вот стрелять из лука она научилась, когда была маленькой и охотилась в поле за домом, выискивая стручки молочая, которые служили ей стрелами. Только в шестнадцать лет от умения стрелять из лука проку мало, разве что вы мечтаете об участии в Олимпийских играх или о чем-нибудь подобном, но такое в планы Апплес никогда не входило.
Кэсси тоже не умела ничего предсказывать. Она была славной двенадцатилетней девчушкой с белокурыми кудрями и не сходившей с губ улыбкой. Ее могло бы ждать блестящее будущее, но она страдала тяжелой формой астмы и не могла шагу сделать без ингалятора. К тому же ей не повезло с правой ногой – та была в два раза тоньше левой и на добрых три дюйма короче. Поэтому Кэсси приходилось носить металлическую шину, это вызывало сочувствие или любопытство, что было не слишком приятно.
Только Апплес не видела в Кэсси никаких недостатков. Для младшей сестры она была готова на все.
Даже на то, чтобы пожертвовать первым свиданием с Робом Д'Лима, хотя она уже три месяца вздыхала по нему, перед тем как он наконец-то предложил ей встретиться.
– Кэсси, пойми, вампиров не бывает, – сказала Апплес.
Но Кэсси смотрела на нее так серьезно, как умеют смотреть только двенадцатилетние подростки, когда они твердо сознают свою правоту, но доказать ее не могут.
Апплес вздохнула.
– Я видела Кена ясным днем, – сказала она. – А вампиры, говорят, не могут выдержать солнечный свет.
– Это все выдумки, – объяснила Кэсси. – Они сами распускают про себя всякие легенды, чтобы облапошить людей. Ну, знаешь, будто они боятся зеркал, крестного знамения и чеснока. Будто так от них можно защититься. Верно только одно – они не могут прийти в дом без приглашения, а Кена мама с папой как раз пригласили сидеть со мной!
Апплес снова взяла щетку для волос.
– Ты и правда его боишься, да?
– А ты бы не боялась?
– Пожалуй, и я бы струхнула, – улыбнулась Апплес. – Ладно, я останусь с тобой.
– Ну что ты, незачем!
Апплес решила, что Кэсси боится сорвать ее свидание с Робом.
– Если Роб хоть вполовину такой стоящий парень, как мне кажется, то он все поймет, – сказала она. – Может, он даже придет к нам, и мы втроем…
Но Кэсси затрясла головой.
– Я уже предупредила маму, – сказала Кэсси. – Но она только отмахнулась.
– Ты сказала маме, что Кен вампир?
– Пришлось.
Апплес снова вздохнула. Хоть на прорицания Кэсси не была способна, но от рождения обладала чересчур живым воображением. Их родители уже давно не придавали значения выдумкам младшей дочери.
– Сказала бы лучше мне, – упрекнула она Кэсси.
– Но ты задержалась на волейбольной тренировке, и я не знала, успеешь ли ты прийти вовремя.
– Жалко, что так вышло.
– Ничего!
– Что же нам делать? – спросила Апплес.
– А ты не сможешь вернуться домой пораньше?
Апплес улыбнулась и взъерошила сестренке волосы.
– Факт! Мы вернемся, как только кончится кино. Отправим Кена домой, будем жарить кукурузу и смотреть видик.
– Но мне уже будет пора спать. Апплес рассмеялась:
– Как будто это тебя когда-нибудь останавливало.
Роб действительно все понял. Как только фильм кончился, они пошли домой к Апплес. Кен, казалось, удивился их приходу, но и только. Ни клыков, ни черного плаща у него не оказалось. Апплес расплатилась с ним из хозяйственных денег, которые мать хранила в железной коробке, стоявшей в продуктовом шкафчике. Потом закрыла за Кеном дверь.
– Пойду только проведаю малышку, – сказала Апплес, когда Роб расположился на диване. – На минутку… – Она немного поколебалась. – Ты не будешь против, если она захочет спуститься и немножко посидеть с нами?
Роб покачал головой.
– Вот это-то мне в тебе и нравится, Апплес, что ты так заботишься о Кэсси. Большинство ребят терпеть не могут младших братишек и сестренок, а лично я очень хотел бы иметь братика или сестричку.
– Ну вот, на сегодня я тебе одолжу свою, – засмеялась Апплес.
– Ловлю тебя на слове.
«Ну, сердце, нечего так биться», – думала Апплес, поднимаясь в комнату Кэсси.
Она представляла, как Роб поцелует ее, когда она вернется в комнату, и сердце начинало стучать еще сильней. Кэсси, свернувшись клубочком, лежала в постели, и Апплес услышала, что дышит она с присвистом.
«Ну надо же! – подумала Апплес. – У нее начался приступ, а этот дурак Кен даже не заметил».
Но, подойдя поближе, она поняла, что Кэсси не задыхается, а плачет. Апплес опустилась на кровать, и пружины под ней скрипнули. Не успела она протянуть к Кэсси руку, как та повернулась и уткнулась лицом в ее плечо.
– Ну-ну, все в порядке, не плачь, – бормотала Апплес, гладя короткие кудри сестры.
Она просто убьет этого Кена Пэрри!
– Что случилось? – спросила она.
– Он… он… Апплес всполошилась:
– Он что… он трогал тебя, Кэсси?
Кэсси кивнула и заплакала еще громче. Апплес крепко прижимала сестру к себе, пока та не утихла, потом отвела влажные волосы со лба Кэсси и внимательно в нее вгляделась. Апплес понимала, что надо подробно расспросить Кэсси, но чувствовала, что сейчас лучше отвлечь сестру от пережитого испуга. Бедняжка выглядела такой несчастной. Лицо распухло от слез, глаза покраснели.
Кэсси всхлипнула и высморкалась в бумажный платок, который сунула ей Апплес.
– Он сказал… – начала Кэсси. Она замолчала, потом начала снова: – Я проснулась, а он… он сидел на кровати, и он задрал мою ночнушку… но тут… тут вы вернулись…
– Ох, Кэсси!
– Он… он сказал, что, если я кому-нибудь пожалуюсь… он вернется ночью и… и отомстит мне…
– Никто сюда ночью не придет, и никто тебе ничего не сделает, – сказала Апплес. – Честное слово!
– Ну что? Все в порядке? – раздался голос Роба.
Апплес оглянулась – он стоял в дверях. Она кивнула.
– Кен просто напугал ее, – сказала она.
И даже обрадовалась, увидев, как у него сжались кулаки и гневно сверкнули глаза.
– Я вижу, этого подонка надо как следует проучить…
Апплес остановила его.
– Ну нет, не все так просто, можем сами попасть впросак. С этим делом должны разобраться родители.
– Но…
Апплес значительно кивнула в сторону сестры, что означало: «Пожалуйста, не при Кэсси», и с благодарностью увидела, что Роб понял намек и объяснять ничего не требуется.
Роб медленно и глубоко вздохнул, постаравшись изобразить улыбку.
– Ты обещала угостить меня кукурузой, – напомнил он. – Надеюсь, не станешь отнекиваться?
Апплес ответила ему признательным взглядом.
– Ясно, не стану. Как ты насчет кукурузы, Кэсси? Составишь нам компанию? Или хочешь, чтобы мы сами всю ее уничтожили? Ты же меня знаешь, я клюю, как птичка. Может, мою кукурузу вообще насыпать в птичью кормушку?
Кэсси слабо улыбнулась, но все же это была улыбка. И когда кукуруза уже грелась в микроволновой печке, а Ричард Маркс во весь голос распевал на экране телевизора, Кэсси совсем пришла в себя. Только на дне ее глаз еще застыл страх, который, как боялась Апплес, теперь не пройдет никогда.
Роб ушел до прихода родителей.
– Ты расскажешь им об этом подонке? – спросил он, когда они прощались на крыльце.
– Я их припугну, – сказала Апплес, – не беспокойся.
– Но если тебе понадобится помощь…
– Я сразу крикну тебя.
Их поцелуй был таким, как она мечтала, может, даже в тысячу раз лучше. Ей было все еще трудновато дышать, когда она глядела, как Роб уходит по дорожке, а трепет, который этот поцелуй вызвал во всем ее существе, так и не проходил.
Когда вернулись родители, Апплес уже лежала в постели и ничего рассказывать им не стала, только сонно пожелала спокойной ночи, и то уткнувшись в подушку. Она подождала, пока не убедилась, что родители спят, и лишь тогда поднялась с кровати.
Кен Пэрри не шел у нее из головы. Даже мысли о Робе не помогали. На уме у нее был только Кен и то, как он собирался поступить с Кэсси.
Мистер Вампир! Ну что ж…
Она должна объясниться с ним, и объясниться немедленно. Но сначала ей надо, чтобы он на нее клюнул. А с такими, как Кен, способ один.
Подойдя к шкафу, Апплес стала перебирать свою одежду, пока не выбрала черную кожаную мини-юбку и блузку с глубоким вырезом. Она расчесала волосы, завязала их сзади, накрасила яркой помадой губы и, на цыпочках спустившись по лестнице, вышла из дома. На улице она надела туфли и, стуча высокими каблуками, пошла по тротуару – два квартала к северу, один к западу, еще один к северу, и вот уже перед ней дом Кена Пэрри.
При свете уличного фонаря она сумела разглядеть в спальне слева на втором этаже плакат с Бэтменом. Поскольку кроме Кена детей в доме не было, она решила, что это его спальня.
Неловко нагнувшись – ей мешала короткая юбка, – Апплес подняла с дорожки горсть гальки и бросила ее в окно. Ей пришлось трижды повторить эту операцию, прежде чем рама поднялась и на нее уставился заспанный Кен Пэрри.
Как только он увидел, кто стоит под окном, сон его сразу прошел.
– Чего тебе? – громким шепотом спросил Кен.
– Предлагаю сделку, – тоже шепотом отозвалась Апплес. – Получишь от меня то, что тебе придется по вкусу, а мою сестренку оставишь в покое.
– Шутишь?
Апплес подбоченилась и выставила бедро.
– Разве похоже?
Он тихонько прокашлялся.
– Сейчас… сейчас спущусь…
Когда Кен открыл дверь, Апплес уже стояла на крыльце.
– Ну, ты впустишь меня? – промурлыкала она.
– Но… но родители?
– Ручаюсь, они спят.
– Да, да, наверно. Входи…
Он отодвинулся, пропуская ее вперед.
На всякий случай, прежде чем войти, Апплес окинула Кена оценивающим взглядом. И этого взгляда ей хватило. Кен Пэрри не вампир. Уж ей-то это ясно! Она сожалела только об одном, пока спускалась за ним в комнату для игр, – она жалела, что из-за его дурацкой выходки ей пришлось сказать Кэсси: «Вампиров не бывает».
Из-за этого Кена она первый раз в жизни солгала своей сестре.
Кен Пэрри больше не вернулся в школу. Говорили, что он заболел каким-то странным малокровием, но поставить диагноз врачи не могут. Из-за болезни Кен так ослаб, что не мог вести нормальную жизнь, его даже поместили в больницу, а потом, незадолго до экзаменов, его семья куда-то уехала.
Апплес в нем не нуждалась. Ей требовалось подкрепляться только раз в месяц, а таких, как Кен, вокруг хватало – таких, кто любит издеваться над малышами.
Ни Кену, ни им она не передавала свой Дар. Не как та женщина, которая прошлым летом после концерта Брайена Адамса наградила этим Даром ее. Апплес так никогда и не узнала, почему эта женщина выбрала именно ее. Она знала одно – вампиры живут вечно, и ей вовсе не хотелось, чтобы подонки вроде Кена коптили небо так долго.
Нет, она бережно хранила свой Дар. Вампиры никогда не болеют, а если до того, как их превратили, они и страдали чем-нибудь, то Дар сразу их вылечивает. Вот она и ждала, когда Кэсси исполнится шестнадцать лет.
А пока ей надо придумать, как успокоить родителей, которые вечно удивляются, почему она не взрослеет. И еще надо решить, хочет ли она, чтобы Роб остался с ней навсегда.
Хотя рассказ «Такого не бывает» написан почти десять лет назад, его героини не давали мне покоя. Я все время гадал, что же сталось с ними дальше, поэтому когда Шэрин попросила у меня для данного сборника хоть один рассказ, который еще не публиковался, я решил, что буду писать об Апплес и Кэсси.
Должен также заметить, что хотя некоторые посмеиваются над знаменитой белокурой героиней сериала «Баффи – истребительница вампиров», я очень люблю этот фильм с тех самых пор, как увидел первую пилотную серию. И могу без конца повторять, какой гениальный режиссер Джое Уэдон, как серьезно и в то же время весело изображены действующие лица, как последовательно выдержан сценарий, и многое другое. Рассуждать об этом пространно не имеет смысла. Если вы со мной согласны, значит, вы тоже любите этот сериал. Если не любите – то не полюбите уже никогда.

Сестры
Апполина
1
Это только в телефильме все так просто, ну, знаете, в том, где лихая блондиночка втыкает в грудь вампирам кол и они сразу рассыпаются пылью. Прежде всего, они не превращаются в пыль, хотя это как раз было бы очень удобно. В отличие от того, что показывают по телевизору, когда вы всаживаете в вампира кол, вам потом приходится возиться с тяжеленным трупом, а в этом радости мало. Можно, конечно, обезглавливать вампиров, но для меня это физически слишком трудно, да и потом приходится искать, куда девать голову и тело.
Главное тут – действовать осторожно и не выпускать из вашей жертвы всю кровь, а то укушенный потом превратится в вампира. Потому и требуется аккуратность – ведь вампиры живут вечно, а нужно ли вам, чтобы эти подонки, чьей кровью вам приходится регулярно подпитываться, слонялись вокруг до конца света? Не думаю.
В том кино много и других несуразностей, но этим грешит большинство книг и фильмов. Вампиры вовсе не чураются ни зеркал (ну разве что они уродливы, и им противно видеть свое отражение), ни распятий (если только у них нет личных неладов с христианской религией), ни чеснока (ну кому вообще приятно, если на него дышат чесноком?). Никакие демоны в душах вампиров не селятся (если, правда, внутри у них не завелось какое-нибудь сатанинское дитя), не могут вампиры превращаться в летучих мышей, в крыс, в волков или в туман (сами посудите, какой это сложный процесс: вспомните физику), и солнечные лучи им вовсе не страшны – они их не испепеляют, разве что вампиры, как и обычные люди, рискуют получить рак кожи.
Мне кажется, что даже если те, кто сочиняет книги и снимает кино про вампиров, и имеют о них кое-какое представление, то они специально придумывают такую чушь, чтобы успокоить людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43