Помню, как я удивлялась, что вы и Элен так дружны, ведь вы были гораздо младше нее.
– Разве возраст имеет значение? – спросила Мэран.
– Да нет. Просто… просто вы совсем не изменились. Выглядите точно так же, как будто вам столько же лет, как тогда.
– Знаю, – ответила Мэран.
– Но… – Замешательство Анны только усиливало ее сходство с трепетной птицей. – Но… как это может быть?
– Когда вы пришли, вы сказали что-то про Лесли? – сменила Мэран тему разговора.
Пожалуй, только этим и можно было отвлечь Анну от все больше засасывающей ее трясины загадок – неизменного возраста, непонятной музыки, суетливых фигурок, мелькание которых она улавливала боковым зрением.
– Лесли убежала из дома, – сообщила Анна. – Я за чем-то зашла в ее комнату и обнаружила, что все ее учебники как лежали на столе, так и лежат. А когда я позвонила в школу, мне сказали, что она там и не появлялась. Они уже собирались звонить мне, чтобы узнать, не заболела ли она. Знаете, Лесли никогда не пропускала уроки.
Мэран кивнула. Этого она не знала, но все сказанное совпадало с тем впечатлением об отношениях Лесли и ее матери, которое сложилось у Мэран.
– Вы сообщили в полицию? – спросила она.
– Как только поговорила со школой. Но в полиции сказали, что еще рано беспокоиться. Можете себе представить? Детектив, с которым я разговаривала, сказал, что он разошлет описание ее внешности, так что полицейские смогут ее опознать, но все-таки твердил, что Лесли наверняка просто прогуливает. А на это Лесли не пошла бы никогда.
– А что говорит ваш муж?
– Питер еще не знает. Он уехал по делам на восток, и я смогу сказать ему только сегодня вечером, когда он позвонит. До тех пор я даже не буду знать, в какой гостинице он остановился. – Анна протянула тонкую, как птичья лапка, руку, и сжала кисть Мэран. – Что мне делать?
– Попробуем поискать ее сами.
Анна энергично закивала, услышав предложение Мэран, но потом до нее дошла вся бесплодность этой затеи.
– Но город такой большой, – протянула она. – Слишком большой. Как мы сможем ее найти?
– Есть одна возможность, – неожиданно раздался голос Сирина.
Услышав его, Анна вздрогнула. Мэран сняла холодный компресс с ее лба и отодвинулась, чтобы гостья могла снова сесть. Анна взглянула на высокую фигуру в дверях и узнала мужа Мэран. Но раньше она не замечала, что у него такой грозный вид.
– А какая… какая возможность? – переспросила Анна.
– Можно попросить помощи у фей, – ответил Сирин.
– Решила, значит, стать одной из девочек Полли?
Лесли подняла взгляд от дневника и увидела того мерзкого типа, которого заметила у Воинского мемориала. Он перешел аллею и остановился у ее скамейки. Вблизи он показался ей еще более подозрительным, чем на расстоянии. Волосы у него были зализаны назад, к макушке, а с затылка спускались длинные пряди. В мочке левого уха болтались три серьги, а в правом еще одна. Грязные джинсы были заправлены в высокие черные ковбойские сапоги. Под джинсовой курткой виднелась расстегнутая белая рубашка. От его масленого взгляда по телу Лесли пробежала дрожь.
Она быстро захлопнула дневник, заложив страницу пальцем, и огляделась в надежде, что увидит возвращающуюся Сьюзан, но ее новой подруги нигде видно не было. Глубоко вздохнув, Лесли посмотрела на парня, уповая на то, что ее взгляд выразит полагающуюся в таких случаях на улице неприступность.
– Я… я не понимаю, о чем вы, – сказала она.
– Я видел, как ты толковала со Сьюзи, – ответил он, присаживаясь рядом с ней. – Она всегда вербует девушек для Полли.
Вот тут Лесли испугалась. Не только потому, что парень был такой отвратительный, а потому, что она, как видно, ужасно ошиблась в Сьюзан.
– Пожалуй, мне пора, – сказала она.
Лесли хотела встать, но парень схватил ее за руку. Потеряв равновесие, она снова упала на скамейку.
– Слушай, ты, – процедил он, – я же тебе хочу помочь. У Полли девочек не то десять, не то двенадцать, и он гоняет их, как собак. А ты, похоже, славная девчонка. Неужели тебе охота десять лет продавать свою задницу всем подряд ради какого-то подонка, который – и недели не пройдет – посадит тебя на иглу?
– Я…
– Послушай! У меня дело чистое. Никакой наркоты, у девочек наряды что надо. Будешь жить в хорошей комнате только с одной девушкой, а не с шестью, как у Полли. Мои девушки обслуживают двух, ну, трех клиентов за ночь, и все. А Полли заставит тебя девять, а то и десять часов стоять на улице.
Он говорил спокойно, легко, но Лесли никогда в жизни не было так страшно.
– Пожалуйста… Вы ошиблись, – проговорила она. – Мне в самом деле надо идти.
Она попыталась снова встать, но он опять удержал ее за плечо так, что она не смогла подняться. Его голос, такой вкрадчивый до этого, теперь звучал жестко.
– Некуда тебе идти, детка, кроме как со мной. Выхода у тебя нет, и кончай базар.
Он встал и потянул Лесли за собой. От его железной хватки у нее наверняка будут синяки. Дневник выпал у нее из рук, парень дал ей поднять его и засунуть в рюкзак, а потом грубо потащил за собой.
– Мне больно! – воскликнула Лесли. Парень низко наклонился к ней, его рот оказался в дюйме от ее уха.
– Кончай орать, – предостерег он ее, – не то и правда узнаешь, что значит больно. Будь паинькой. Теперь ты работаешь на меня.
– Я…
– Повторяй, киска, за мной: «Я – девушка Каттера».
Глаза Лесли наполнились слезами. Она огляделась, но никто в парке не обращал внимания на то, что с ней происходит. Каттер так дернул ее, что у нее лязгнули зубы.
– Давай, повторяй! – приказал он.
Он смотрел на нее, и по его глазам было ясно, что если она не произнесет того, что он требует, дальше будет еще хуже. Он крепко сжал ее плечо, пальцы впились в нежную кожу предплечья.
– Говори!
– Я… я… девушка… Каттера.
– Ну, видишь? Не так уж трудно.
Он снова подтолкнул ее, чтобы она сдвинулась с места. Ей отчаянно хотелось сбросить его руку, вырваться и убежать, но, идя за ним через парк, она чувствовала, что слишком напугана и может только одно – подчиниться и дать себя увести.
Никогда в жизни она не чувствовала себя такой беспомощной и одинокой. И ей было так стыдно!
– Ох, пожалуйста, не надо шутить, – сказала Анна в ответ на предложение Сирина обратиться за помощью к феям, чтобы найти Лесли.
– Да, – согласилась Мэран, хотя она не имела в виду шутки. – Еще не время.
Сирин покачал головой.
– А мне как раз кажется, что это самый подходящий момент. – Он повернулся к Анне. – Я не люблю вмешиваться в чужие дела, но раз уж вы пришли к нам, я считаю, что имею право спросить: как вы думаете, почему Лесли убежала из дому?
– На что вы намекаете? На то, что я – плохая мать?
– Об этом я не могу судить. Мы слишком долго не встречались, и я знаю вас недостаточно хорошо. А кроме того, это ведь не мое дело, правда?
– Сирин, пожалуйста, – вмешалась Мэран. У Анны начала болеть голова.
– Не понимаю, – пробормотала она. – О чем вы говорите?
– Мы с Мэран любили Нелл Баттербери, – стал объяснять Сирин. – Не сомневаюсь, что и вы были в какой-то мере к ней привязаны, но знаю, что вы считали ее слегка выжившей из ума. Она как-то сказала мне, что после смерти Филипа, ее мужа, вы пытались убедить Питера, что ее надо сдать в интернат. Но не просто в дом для престарелых, а, скажем так, в дом для слегка повредившихся умом.
– Но она…
– Рассказывала истории, которые вам казались бредом сумасшедшего, – продолжал Сирин. – Она слышала и видела то, чего не могли слышать и видеть другие. Хотя у нее был дар, позволявший другим людям в ее присутствии видеть мир фей. Однажды и вы заглянули в этот мир, Анна. Не думаю, что вы простили ей то, что она показала его вам.
– Но ведь этого… этот мир на самом деле не существует!
– Сейчас это не имеет значения, – пожал плечами Сирин. – Главное для вас, если я правильно понимаю ситуацию, то, что вы живете в страхе, как бы Лесли не пошла в свою чудачку-бабушку. А если это так, то ваш отказ поверить в мир фей как раз и лежит в основе ваших с ней неладов.
Анна посмотрела на Мэран, ища у нее поддержки, но та слишком хорошо знала своего мужа и предпочитала помалкивать. Начав, Сирин уже не мог остановиться, пока не выскажет все, что думает.
– Почему вы так со мной разговариваете? – спросила Анна. – У меня убежала дочь. Ведь… все это… – Она сделала неопределенный жест, имея в виду то ли их разговор, то ли комнату. – Ведь это же все нереально. Все эти маленькие человечки и феи, и все, о чем обожала разглагольствовать моя свекровь… ведь всего этого просто нет. Она могла, конечно, сделать так, что они казались реальными, тут я с вами соглашусь, но на самом деле их все же не существует.
– В вашем мире, – сказал Сирин.
– В реальном мире.
– Это не одно и то же, – отозвался Сирин. Анна стала подниматься с софы.
– Почему я должна все это выслушивать? – проговорила она. – От меня ушла дочь, и я думала, что вы мне поможете. Не ожидала, что вы будете насмехаться надо мной.
– Я вмешался в этот разговор только ради Лесли, – возразил Сирин. – Мэран все время о ней говорит. Судя по всему, она чудесная, одаренная девочка.
– Так и есть.
– Вот я и не могу примириться с мыслью, что ее насильно загоняют туда, где ей тесно, что ей подрезают крылья, мешают видеть, мешают слышать, не дают говорить.
– Ничего подобного я не делаю! – воскликнула Анна.
– Вы сами этого не понимаете, – ответил Сирин. Голос у него был мягкий, но в глазах вспыхивали темные искры.
Мэран поняла, что пора вмешаться. Она встала между Сирином и миссис Баттербери. Повернувшись спиной к мужу, она сказала Анне:
– Мы найдем Лесли.
– Как? С помощью волшебства ?
– Как – не имеет значения. Просто поверьте, что найдем. А вам стоит подумать о том, о чем вы говорили мне вчера: через несколько дней у Лесли день рождения, ей исполнится шестнадцать, и если она убедится, что способна сама себя обеспечить, то сможет уйти из дому на законных основаниях, и что бы вы ни делали, что бы ни говорили, остановить ее вам не удастся.
– Это все из-за вас, из-за вас, разве нет?! – закричала Анна. – Вы забили ей голову всеми этими жуткими россказнями про фей! Не надо было мне разрешать ей брать у вас уроки.
Она кричала все громче, переходя на визг; размахивая руками, она ринулась вперед. Мэран скользнула в сторону и, быстро потянувшись к Анне, придавила ей какой-то нерв на шее, отчего та внезапно обмякла. Сирин подхватил ее, не дав упасть, и снова уложил на софу.
– Теперь ты понимаешь, что я вчера говорил тебе про родителей? – спросил он.
Мэран с притворной серьезностью отвесила ему подзатыльник.
– Иди, ищи Лесли.
– Но…
– Или тебе лучше остаться с Анной и, когда она придет в себя, продолжить свои идиотские поучения?
– Уже иду, – ответил Сирин и быстро вышел из комнаты, пока Мэран не передумала.
Гром грянул почти над самой головой, когда Каттер вталкивал Лесли в коричневое здание у самой Палм-стрит. Вокруг раскинулся район, известный как Злачные Поля Ньюфорда – несколько кварталов ночных дискотек, стрип-клубов и баров. На каждом углу стояли проститутки, по улицам носились байкеры на рычащих «харлеях», в парадных спали бродяги, на обочинах сидели пьяницы и хлестали дешевое пойло прямо из горла едва прикрытых бумажными пакетами бутылок.
Квартира Каттера находилась на третьем, самом верхнем этаже. Не скажи он Лесли, что живет здесь, она решила бы, что он привел ее в заброшенный дом. Мебели у него не было, если не считать стола с виниловой столешницей да двух стульев на кухне. В комнате, которую Лесли посчитала гостиной, у стены валялись, громоздясь друг на друга, засаленные подушки.
Каттер довел Лесли до комнаты в конце длинного коридора, тянувшегося вдоль всей квартиры, и втолкнул внутрь. Лесли потеряла равновесие и упала на матрас, лежавший прямо на полу. От него несло плесенью и мочой. Она отползла в сторону и скорчилась у дальней стены, прижав к груди рюкзак.
– А теперь, киска, расслабься, – сказал Каттер. – Брось расстраиваться. Я ненадолго выйду, поищу тебе парня получше, пусть поучит тебя, чтобы ты легче освоила ремесло… Я, конечно, и сам бы тебе помог, но есть парни, которых хлебом не корми – дай только быть первыми у таких молоденьких хорошеньких цыпочек, как ты. И денег на это они не жалеют, а уж я найду, как распорядиться их монетами.
Лесли готова была на коленях умолять Каттера отпустить ее, но. горло у нее сдавило, и она не могла вымолвить ни слова.
– Смотри, никуда не уходи, – приказал Каттер. И, запирая дверь, хихикнул над собственной остротой. Лесли показалось, что она никогда не слышала ничего более безнадежного, чем этот щелчок запирающегося замка. Она прислушивалась к шагам Каттера по квартире, потом услышала, как хлопнула входная дверь и его шаги зазвучали по лестнице.
Как только Лесли уверилась, что Каттер ушел, она вскочила и бросилась к двери, чтобы на всякий случай проверить, не поддастся ли она. Но дверь была накрепко заперта, к тому же оказалась очень прочной. У Лесли даже искры надежды не осталось, что ей удастся справиться с дверью. Тогда она прошла через комнату и с усилием распахнула старую оконную раму. Окно выходило на стену соседнего дома, внизу виднелся узкий проулок. Пожарной лестницы за окном не оказалось. Нечего было и думать, что с такой высоты удастся удачно спрыгнуть.
Снова раздался раскат грома, правда, не прямо над головой, и пошел дождь. Лесли опустилась возле окна на пол и прижалась головой к подоконнику. Из глаз снова хлынули слезы.
– Пожалуйста, – всхлипывала она, – пожалуйста, помогите мне хоть кто-нибудь…
Капли дождя, попадавшие в окно, смешивались со слезами, которые текли по ее щекам.
Сирин начал поиски с дома Баттербери, находившегося в Феррисайде на западном берегу реки Кикаха. Как справедливо заметила Анна, город был большой. Найти девочку-подростка, спрятавшуюся где-то в запутанном лабиринте из тысяч пересекающихся улиц, – задача не из легких, но Сирин рассчитывал на помощь.
Со стороны его могли принять за сумасшедшего. Он ходил взад-вперед по улицам Феррисайда, останавливался под деревьями, разглядывал их голые ветки, присаживался на корточки возле изгородей и явно разговаривал сам с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43