– Марк, ты знаком с Роджером Гуэррой? Мы с Роджером сейчас вместе работаем.
– О, я и не знал, но мы с Роджером встречались.
Роджер радужно улыбнулся.
– Линда меня натаскивает, говорит, что я путаник. Она лучшая в своем деле. – Он коснулся ее руки. Его взгляд говорил о крайней расположенности. Линда не проявляла своих чувств. Она похлопала его по руке, и он ответил ей тем же. – Но ведь я не должен тебе докладывать об этом? – обратился ко мне Роджер.
Я не возражал и обратился к Линде:
– Спасибо за добрые слова, переданные Тиму.
Ее взгляд потеплел. Мне показалось, что она искусно скрывает доброе ко мне отношение.
– Я сказала ему правду.
– Неужели, Линда, а я-то думал, что ты грубо льстишь мне, нарываясь на ответный комплимент.
Наконец-то она улыбнулась, потому что мы оба знали, что она скорее откусит язык, чем выдаст заведомую ложь. Миляга Роджер увел ее в другой зал суда, чтобы обсудить свою проблему. Линда так и не обернулась, она знала, что я провожаю ее взглядом.
– Знаешь, она не была самым лучшим заместителем. – Бекки подошла ко мне. Я рассеянно слушал ее. – Но она стала прекрасным защитником. – Я молчал. – С другой стороны, – заключила Бекки, – мое мнение на ее счет, видимо, не слишком тебя интересует.
Только что ушла женщина, с которой было связано мое прошлое и которая, я надеялся, могла быть рядом со мной в будущем, но я ошибся.
В тот день я раньше времени ушел со службы. Бекки столкнулась со мной на выходе и поразилась моему раннему исчезновению.
– Куда ты идешь?
– По личным делам, – ответил я.
Она сделала большие глаза.
– Правда?
– По семейным делам, – добавил я, не понимая, с чего это пускаюсь в объяснения. Бекки тоже удивилась.
– О, извини, – сказала она. – Ну что ж…
Странно было появляться дома до наступления темноты, как будто я намеревался застать врасплох дневного жильца. Я перебрал гардероб, стараясь выбрать, что надеть, направляясь к своей семье. Я шел туда по приглашению, но не должен был выглядеть гостем.
– Послушай, – сказала Луиза по телефону. – Я хочу попросить тебя о любезности.
– Конечно, – машинально кивнул я, словно она меня видела.
– Мне бы хотелось, чтобы ты пришел к нам вечером в следующую пятницу, на ужин. И остался подольше, – поспешно добавила она. – Я просто хочу, чтобы ты присутствовал при важном событии. – Она замолчала и рассмеялась сама над собой. Когда она снова заговорила, то показалась мне более раскованной. Понимаешь, в чем дело, Марк… У Дины первое свидание.
– Свидание?
– Да, первое. Я бы не стала тебя беспокоить, но мне бы хотелось, чтобы ты приехал. Мальчик собирается заглянуть к нам, и я подумала, что было бы хорошо, если бы его встретил отец.
– Хочешь, чтобы я нагнал на него страху, да? Хорошо, я прихвачу парней, и мы устроим юному террористу горячий прием. – Луиза стоически выдержала эту тираду. – Хорошо, Луиза. Думаю, мы справимся. К тому же парню сколько, тринадцать? Я могу принести свои грязные вещи и разбросать их повсюду? Все будет в порядке, пока Дина не выйдет и не скажет: "Папа! Что ты здесь делаешь?"
Луиза пропустила мои неуклюжие шутки мимо ушей.
– Приходи пораньше, – сказала она. – Я хочу, чтобы мальчик застал окончание ужина.
Я принялся одеваться для псевдосемейного ужина, пытаясь соблюсти точную меру домашнего формального тона. Неловкость ситуации развеселила меня, но предстоящее событие по-настоящему взволновало. Первое свидание моего ребенка. Свидание. Она еще слишком мала. Только сопляк с большим самомнением мог склонить тринадцатилетнюю девчонку к свиданию, особенно в начале учебного года. Что возомнил о себе этот маленький головорез?
– Ты же не заставишь меня пожалеть, что я пригласила тебя, правда? терпеливо спросила Луиза, когда я все это выложил ей позже на кухне. Просто встреть мальчика и ничего не говори.
В дверь позвонили.
– Что-то рано, не правда ли? – спросил я. Луиза возилась с духовкой.
– Нет, это наверное… – начала было она, но я уже направился к двери. Она распахнулась прежде, чем я успел подойти.
– О, – сказал я, – Дэвид. Мы что, выступаем единым фронтом?
Я обнял сына, почувствовал, что переигрываю, и принялся похлопывать его по плечам, походя на сонного офицера Французского иностранного легиона.
– Как ты?
– Прекрасно, – ответил Дэвид. – Прекрасно. Я пришел без приглашения. Не мог пропустить такое событие.
Я толкнул дверь и выглянул наружу.
– А где Викки?
– Она не пришла. Привет, мама.
Дэвид прошел в столовую, чтобы обнять Луизу. Он выглядел мальчишкой, хотя и был выше нее. Дэвиду было двадцать шесть, он вымахал с меня ростом, но был ужасно худым. Мне иногда казалось, что он переломится как соломинка.
– Ну, – произнес он, – где же виновница торжества? – и пошел по коридору, чтобы найти ее. Я услышал, как скрипнула дверь в комнату Дины, как она завизжала от радости. Я не знал, что они такие большие друзья. Они росли каждый сам по себе, Дэвид был уже учеником старших классов, когда Дина подрастала, и завел жену и семью, прежде чем она стала представлять для него какой-то интерес. Я обрадовался, что они нашли время сблизиться. Мы с Луизой переглянулись. Она не ответила на мой невысказанный вопрос, пригласила ли она Дэвида, чтобы устроить мне сюрприз.
Дина появилась из своей комнаты и застенчиво подошла, чтобы поздороваться со мной. Было видно, что она ждет моего одобрения. На ней было кремовое платье воротом, напоминающим капюшон, очень миленькое обыкновенное платье. В нем Дина выглядела славным подростком, а не взрослой женщиной в миниатюре.
– Ты прекрасно выглядишь, дорогая, – сказал я ей.
Она улыбнулась и принялась помогать Луизе накрывать на стол. Я наполнил бокалы аперитивом, чаем со льдом, минеральной водой и кока-колой. Мы засновали между кухней и гостиной, и эта суета заменяла нам общение.
Мы разместились за столом, и я в смущении посмотрел на Дэвида. Всякий раз наши встречи напоминали мне о свидании с ним за тюремной решеткой. Прошло три года, но я никак не мог забыть его тогдашний затравленный взгляд. Меня все еще не покидало чувство вины, что по моему недосмотру он попал в тюрьму. Не знаю, какие чувства обуревали Дэвида, но наши отношения дали трещину.
Он, однако, держался молодцом, не прятал глаз. В кругу семьи ему было хорошо. Он, конечно, возмужал за эти три года. Иногда он хмурился, заботливо склонялся к Луизе, замолкал, прежде чем ответить на вопрос, когда хотел казаться взрослым. Луиза и Дина не сводили с него восхищенного взгляда.
– Так кто этот парень? – спросил я.
Все посмотрели на меня. Я тут же понял, что для остальных это не тайна. Дэвид исподтишка посмотрел на Дину, в ответ она шлепнула его по руке, не поднимая глаз.
– Его зовут Стив, – ответила она. – Он очень милый.
– Стив? А что стало с Джеффом и… как звали второго?
– Мэтт. – Дэвид засмеялся.
Дина пренебрегла его подсказкой.
– Что с ними стало? – переспросила она меня, как будто я был Барбарой Уолтерс, задавшей слишком личный вопрос.
– Я думал, тебе нравился Джефф, а Дэнни просто позванивал время от времени. Значит, Стив тебе нравится больше, или он…
– Я не собираюсь за него замуж, – отрезала Дина насупившись.
Дэвид подмигнул мне.
– Джефф просто немного медлителен.
– Ты имеешь в виду, – подыграл я ему, показывая на свою голову, – не самый умный мальчик в классе?
– Не в этом смысле, – вставила Дина. – Он просто не умеет ухаживать.
Рассерженная Дина выглядела очень симпатичной.
– Надеюсь, мы не будем говорить о Джеффе, когда придет Стив? поинтересовалась Луиза.
– Может, этим двум стоит убраться, пока он не появился? – мрачно пошутила Дина.
Мы с Дэвидом переглянулись.
Ирония всегда нас объединяла. Мы легко вжились в роли. Теперь можно было спокойно обсуждать успехи Дины в школе, работу Дэвида. Я пытался вникнуть в то, что он рассказывал о компьютерном пиратстве. Перед арестом у него была хорошая работа в маленькой компании, где он довольно успешно делал карьеру. Они снова приняли его на службу, когда он освободился из-под стражи, но прежнего дружелюбия не проявили. Компания обратилась к другим областям компьютерных технологий, оставив без внимания то, в чем Дэвид был специалистом. У него была степень по математике, он даже сам составил несколько компьютерных программ. Но в нем уже были не так заинтересованы, как перед срывом его карьеры. Он поведал нам об этом в общих чертах. Я очень хотел спросить, не тяготит ли его работа, сошелся ли он с бывшими друзьями и что стало с его браком? Какими были их отношения с Викки, к которой он не был особенно привязан даже перед этой трагедией? Этого вопроса я не решался задать.
Я чувствовал, как успокаиваюсь, ощущаю себя комфортно, как будто мы стали тем, чем хотели казаться: сплоченной семьей. Нам с Луизой этого так не хватало раньше, особенно в последние годы нашей совместной жизни. Я бы не сидел за столом ради поддержания нашей общности. Я бы вскакивал и метался по комнате, читал бы отчеты или разговаривал по телефону, завершал дела за прошедший день или готовился к следующему. Я не хочу сказать, что полностью отдался бы работе, но не смог бы посвятить весь вечер семье. Я не считал себя трудоголиком. Но меня крайне интересовала моя профессия. Теперь я думаю, что хотя и не уделял все время работе, но пренебрегал ради нее домашними обязанностями. Семья понимала, что настоящая жизнь для меня начинается в офисе или зале заседаний.
Роман с Линдой играл здесь второстепенную роль. Я уже задолго до этого игнорировал свою семью. И только теперь, оказавшись в кругу семьи гостем, я осознал, чего лишился. В моих силах было сохранить семейные узы, стоило мне чуть больше проводить времени дома. Нам бы не пришлось сейчас разыгрывать семейную идиллию.
– Черт, – сказала Дина, посмотрев на часы Дэвида.
– Ты прекрасно выглядишь! – бросил я ей вслед, когда она пулей вылетела из-за стола. – Я помогу, – добавил я, когда Луиза поднялась и стала собирать тарелки.
– Сиди, сиди, – ответила она.
– Мне показалось, ты подчеркивала, что парень должен лицезреть семью за столом, – напомнил я ей.
– Мы же не хотим, чтобы нас приняли за грязнуль, правда? – ответила она, исчезая в кухне.
Нас с Дэвидом оставили одних намеренно, как могло показаться.
– Не хочешь пройти в прихожую и спрятаться за занавеску? – спросил он.
Мы остались в гостиной.
– А что делает сегодня вечером Викки? – небрежно спросил я.
Дэвид не подал виду, но было заметно, что ему неприятно это обсуждать.
– Пошла в кино. Мне не хотелось смотреть этот фильм, а она решила, что нет повода для семейного сбора.
Я не помню случая, чтобы отправился в кино без жены. Многие картины, которые я видел, были интересными. То же самое можно было сказать о Луизе. И я не понимал, какое будущее ожидает Дэвида с женщиной, которая считает семейные традиции не достойными внимания. Интересно, сопровождал ли Дэвид Викки на семейные торжества или они взаимно проявляли холодность по отношению к родственникам друг друга? Мы с Луизой и подумать не могли о такой отчужденности. Нам проявления родственных чувств не казались жертвой.
Предавшись раздумьям, я на какое-то время замолчал, и Дэвид, по-видимому, догадался о моих мыслях. Обычно нам не составляло труда читать мысли друг друга. Я вспомнил недавнюю просьбу Луизы поговорить с Дэвидом, ей казалось, что у него не все ладно.
– Можно подумать, что большую часть времени ты проводишь один.
Он ответил так, будто никогда раньше об этом не задумывался.
– Думаю, да.
– Ты знал об этом заранее? А что твои коллеги, у тебя с ними проблемы?
Он горько засмеялся и совсем не походил теперь на того жизнерадостного мальчишку, который развлекал нас за столом.
– Больше, чем ты можешь себе представить, – ответил он.
– Ну… Но ты не можешь просто отвернуться от всех, Дэвид. В случившемся не было твоей вины. Я знаю, что пройдет время, прежде чем твоя жизнь войдет в нормальную колею, но ты должен стараться…
– Нет, – прервал он меня кивком головы и сухо усмехнулся. – Не в этом дело. Я не сказал, что ощущаю неудобства от того, что люди исподтишка изучают меня. Все было нормально, я снова втянулся в работу. Но…
Он опустился в кресло, такое же хрупкое, как и он.
– Я сам нарочно ставлю их в неловкое положение. Иногда я подвергаю их пыткой взглядом. – Он насупился, слегка наклонив голову, исподлобья и в упор пробуравил меня взглядом, будто прикидывая, стоит ли проколоть мне шины или сразу зарезать меня самого. Я раньше видел такое выражение на лице человека, обвиняемого в ужасном преступлении.
Дэвид рассмеялся, снова превратившись в мальчишку.
– Я пользуюсь этим, папа. Мне хочется быть этаким монстром в их среде. Я не желаю, чтобы все просто вернулось в нормальное русло. И если они решили пялиться на меня, пусть им будет на что посмотреть. – Теперь он действительно выглядел расстроенным. Он отвел от меня взгляд, рассматривая занавески и пол. – При встрече с человеком я задаюсь вопросом, знает ли он о моем прошлом. И представляешь? Я бываю раздосадован, если нет. Однажды я вел переговоры, оппоненты наскитались, настоящая торговля, понимаешь, и внезапно они отступили. Я задумался о причине происшедшего. Может, они вдруг вспомнили, кто я такой? В любом случае… – Он рассмеялся. – Я не могу тебе объяснить.
– Не стоит утруждаться, я тебя понял, – сказал я.
Он перестал отводить глаза.
– По крайней мере, мне так кажется. Многие держат в памяти твое прошлое, но относятся к нему по-разному. Кое-кто задается вопросами. Им интересно, какую роль в этой истории сыграл я. Кого запугал, до кого добрался и как. И я ни разу не оправдывался, а предоставлял им возможность составить собственное мнение.
Дэвид, казалось, прикидывал, действительно, ли это наш общий секрет или я просто пытаюсь добиться его доверия.
– Что в этом страшного, если не отметаешь перенесенные неприятности? произнес я.
Дэвид улыбнулся мне, и это была не та скользкая улыбка, которая играла на его губах во время нашего общения. И только теперь я заметил, как он похож одновременно на меня и на Луизу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51