Другим лучницам пришлось дать ей по шиллингу, которые она приняла с большим достоинством. На поясе у нее было два кошеля в тон к отделке костюма, в каждом из них оказалось примерно по пятидесяти монет.
Второй «залп» увенчался попаданием в белое, красное и самый центр желтого круга. Вот это последнее было просто отлично (еще никто из участниц не сделал подобного выстрела) и давало Лидди шанс на почетный приз за лучшее попадание. В углу ее мишени была сделана соответствующая отметка. Сэм был в полном восторге. Он ни минуты не сомневался, что Лидди добьется чемпионского титула. Из всех участниц она была самой опытной, самой хладнокровной, не говоря уже о том, что самой-самой красивой.
В конце концов Сэм отвлекся и размечтался. «Лидди победит, непременно победит», – думал он, глядя в пространство. А он добавит к ее выигрышу маленький специальный приз от Сэма Коди. Он скажет, что любит ее. Ведь именно этого она всегда хотела, разве не так? Потом они хорошенько отпразднуют победу и счастливое воссоединение.
Когда он снова перевел взгляд на стрельбище, то оказалось, что два последующих «залпа» Лидди были хуже первых, хотя и укладывались в рамки перспективных. И так оно шло дальше: он то наблюдал, затаив дыхание, то отвлекался, то и дело переходя от надежды к тревоге.
В конечном счете стрельба с шестидесяти ярдов принесла Лидди наибольшее число очков, хотя наилучшие попадания были засчитаны другой лучнице. Тем самым они закончили раунд вничью.
Пока помощники передвигали мишени на десять ярдов ближе, Лидди отошла в шатер напиться воды. Проходя мимо Сэма, она сказала ему:
– Нужно наполнить колчан. Стрелы вон там. Сходишь за ними… – Она помедлила, улыбнулась и закончила: – Тренер?
Сэм не заставил себя упрашивать. Возвратившись с нужным количеством стрел, он собственноручно вложил их Лидди в колчан.
– Спасибо.
– Не за что.
– Дерн подсыхает, галоши мне больше ни к чему.
Она сбросила их, но когда Сэм потянулся подобрать, жестом остановила его и высыпала в каждую по полсотни шиллингов из своих кошелей. Отставив галоши к краю шатра, Сэм нетерпеливо повернулся.
Лидди уже не было рядом. Она шла прочь, изящная и стройная в своем красочном наряде. Неужто он снова оплошал? Этого только не хватало!
Лидди обернулась. Сэм произнес одними губами: «Я люблю тебя!» Лидия приостановилась, повернулась. «Я тебя тоже», – ответили ее губы. На лице ее не отразилось ни – удивления, ни какого-то особенного счастья. Она пошла дальше как ни в чем не бывало, словно не узнала ничего нового, словно ничего между ними не изменилось от его признания.
«Ну, черт возьми, и ну!» – подумал Сэм, хлопая глазами. Значит, дело было не в трех заветных словах? Тогда в чем же? Может, их нужно было произнести как-то иначе? Например, во весь голос? Кажется, Лидди что-то говорила о том, что надо кричать слова любви на весь свет. Дьявольщина! Почему ей все время нужно все усложнять?!
Первый «залп» второго раунда принес Лидди еще два полных кошеля монет. В шеренге лучниц она была крайней, и когда все они проходили мимо Сэма, чтобы изменить направление прицела, он махнул на все рукой и приблизился, ловя ее взгляд.
– Чего ты добиваешься? – спросил он одними губами когда взгляды их встретились.
Веки Лидди затрепетали, словно она хотела отвернуться, но заставила себя смотреть ему в глаза. Шеренга миновала то место, где Сэм стоял с риском навлечь на себя гнев судей. Он не ожидал, что Лидди обернется, но она это сделала. И высунула язык, как когда-то на пустошах, – поймав его врасплох.
Отходя в сторонку, Сэм против воли улыбался. Он так и не узнал, чего добивается Лидди, он не мог разобраться и в своих собственных ощущениях. Минуту назад он был раздражен, теперь внезапно развеселился. Чтоб ей пропасть, этой невозможной Лидди!
– А вы двое опять за свое? – спросил рядом знакомый голос.
Сэм повернулся. Клив стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на лучниц.
– Какими судьбами? – полюбопытствовал Сэм.
– Сказал, что я тренирую мисс Бедфорд-Браун. Сэм расхохотался.
– Откуда мне было знать, что вы проделали тот же фокус? – Клив пожал плечами. – Тот парень у входа усомнился, что у лучницы может быть два тренера сразу, но я заверил его, что это скажется на ее успехах. Ну, а как дела на личном фронте? Надеюсь, дело движется к свадьбе?
– Я тоже на это надеюсь.
Когда Лидди в очередной раз зашла в шатер напиться, Сэм решительным шагом прошагал к ней и преградил дорогу назад, Клив внимательно следил за тем, как развернутся события, но вмешаться не пытался.
– Знаешь, Лидди, я не хочу быть назойливым…
– И правильно, иначе мы снова начнем препираться. Ни к чему в такой день портить друг другу настроение.
– А разве нельзя прийти к согласию без препирательств?
– Наверное, можно.
Сэм растерялся. Тогда за чем же дело стало? Почему они все еще не у алтаря? Кстати, что написать в приглашениях? «Мистер и будущая миссис Коди» или просто «Сэм и Лидия Коди»?
– Конечно, когда речь идет о трехгрошовом ковбое… – начал он.
– Что значит «трехгрошовый»?
К счастью, в это время в шатре никого не было. Сэм был безмерно благодарен судьбе за эту минуту наедине с Лидией. Им нужно, прямо-таки необходимо было выяснить отношения раз и навсегда.
– Другими словами, никчемный.
– Ты? – нахмурилась Лидия.
– Кто же еще?
– Ты хоть понимаешь, какую чушь несешь? Ты, кто способен выбраться на ходу из окна дилижанса, метким ударом камня в темноте уложить зайца…
– Это была чистой воды удача!
– …и потом приготовить его на ужин, поговорить и о том, как разводят бычков, и о «Лебедином озере». Да ты просто кладезь достоинств, Сэм! Ты плаваешь, как рыба, читаешь вслух, как прирожденный чтец, стреляешь из лука, как индеец, и спасаешь женщин, как Буффало Билл. Наконец, ты потрясающий любовник! Тебе что же, мало всего этого? Когда ты сочтешь, что что-то собой представляешь? Когда начнешь обращать воду в вино? Может, тебе все-таки удовольствоваться меньшим?
Сэм смотрел во все глаза.
– Вот только в каждой бочке меда есть ложка дегтя, – сказала Лидди со вздохом. – Со всеми этими достоинствами ты идешь по жизни один, под свой собственный бравурный марш. А ведь смысл в том, чтобы шагать с кем-то в ногу!
– Почему обязательно в ногу? – буркнул Сэм. – Ну, продолжай. Список моих недостатков будет длиннее, чем список достоинств.
– Твои недостатки меня не волнуют.
– Зачем же ты перешла на них?
– Чтобы объяснить, что любят не за достоинства, а вопреки недостаткам.
– Благодарю покорно за милость, ваша милость! – съязвил Сэм. – Увы, сам я скроен иначе.
– Выходит, ты мог бы любить себя только в одном случае: если бы уродился совершенством?
– Речь о том, что я недостаточно хорош.
– Ты хорош, просто не хочешь этого замечать.
Да неужто? Сэм криво усмехнулся. Выходит, все в полном порядке и в лучшем виде? О нет, он был достаточно хорош для Лидди только на пустошах. Может, туда ее и увезти? Прожить там всю жизнь будет трудновато, но можно хотя бы обвенчаться, если прихватить священника.
– Мисс Лидия Бедфорд-Браун, на поле! Мисс Лидия Бедфорд-Браун!
Они оба повернулись. Помощник держал у губ начищенную медную трубу – громкоговоритель.
– Пора, – сказала Лидди. – Пожелай мне удачи.
– Покажи им, милая! Пусть знают, на что ты способна! Лидия так и сделала. Когда она уходила с поля, на ее счету
была не только самая высокая сумма очков, превышавшая прежний рекорд, но и такой набор попаданий, который обеспечил ей три из четырех мест в состязании. Из выпущенных Лидией стрел только одна пролетела мимо мишени – та, из-за которой первый раунд закончился вничью.
Когда результат был объявлен и оркестр заиграл туш, со всех сторон повалил народ: и родным, и друзьям хотелось лично выразить ей свое восхищение. Сэм едва пробился сквозь толпу. Но, оказавшись лицом к лицу с Лидией, он растерял все слова и ограничился коротким: «Мои поздравления!» Зато у Боддингтона, подошедшего под руку с Гвендолин Петере, было что сказать по поводу турнира.
– Стрельба в неподвижную мишень! Много ли нужно умения, чтобы в нее попасть? Когда-то лук помогал людям добывать себе пищу, тогда и жили подлинные лучники. Вот бы они посмеялись над тем, как их потомки состязаются в стрельбе по раскрашенным кругам! Да еще и выбирают чемпиона!
Поначалу Сэм слушал его вполуха. В Боддингтоне говорила досада отвергнутого поклонника.
– По-моему, мужчины не должны опускаться до подобного спорта, – продолжал тот. – Пора оставить его женщинам. Не поймите меня превратно, я уважаю
Лидию, но уж слишком она носится со своими успехами. Что-то я не припомню, чтобы она хоть раз поразила движущуюся цель… или хотя бы сделала такую попытку. Мисс Петере, видели бы вы нас на гусиной охоте! Это совсем не то, что пускать стрелы в солому.
– А чего бы вы хотели? – не выдержал Сэм. – Чтобы помощники бегали по полю с мишенями в руках? Или еще лучше – по болотам? Да что вы в этом понимаете! К вашему сведению, Лидия может с сотни ярдов попасть в глаз комару! Лучше ее лучницы не рождалось!
– А как же Анна Окли? – ехидно осведомился Боддингтон. – Эта ваша американка, которая…
– Я знаю, кто такая Анна Окли.
– Тогда вам известно и то, что бегать по полю с мишенями излишне, достаточно сунуть в рот сигару и прикурить. Насколько мне известно, она отстреливала ее у самых губ. – Боддингтон демонстративно содрогнулся.
– Это под силу и Лидии! – Сэм!
– А я говорю, это тебе под силу! – яростно заспорил он.
– Вот и славно, – вмешался Боддингтон. – Давайте все в этом удостоверимся. Ставлю пятьдесят фунтов на то, что Лидия всадит стрелу вам в физиономию.
– Пятьдесят? – Сэм презрительно хмыкнул. – Вы дешево цените свою затею. Я ставлю сотню… нет, пять сотен фунтов, что Лидия пригвоздит сигару к мишени, даже не поцарапав меня при этом.
– У меня нет при себе таких денег.
– Поставьте свой новый кабриолет.
– Хм… – Боддингтон любовно оглядел свое последнее приобретение. – Что ж, извольте. Я не раз видел, как вы двое ссоритесь. Для Лидии это хороший шанс лишить вас мужского достоинства – как в переносном смысле, так и в прямом.
Гвен захихикала.
– Сэм! – снова прозвучал встревоженный голос Лидии.
Он повернулся и заглянул ей в глаза: – Я верю в тебя.
В ее взгляде появилось нечто такое, что Сэм сразу понял: он сделал ту единственно правильную вещь, которая только и могла помочь ему завоевать сердце Лидии. Зная, что железо надо ковать, пока горячо, он поспешно добавил:
– В знак того, что и ты веришь в меня, прими вот это!
Лидия взяла маленькую бархатную коробочку, открыла и заглянула внутрь.
– Ты ведь не унизишь меня публично? – спросил Сэм шепотом. – Не поквитаешься со мной за тот случай? Если захочешь отказать наотрез, просто закрой ее и положи в карман.
Лидия не ответила: круглыми глазами она смотрела на обручальное кольцо с бриллиантом размером с ноготь ее большого пальца. Сэм окончательно сконфузился.
– Я знаю, знаю! Он слишком велик и потому выглядит безвкусно. Просто… просто ты видела кольцо, которое я дарил Гвен! У ювелира мне пришло в голову, что ты можешь сравнить… решить, что для меня нет никакой разницы… Словом, я подумал: лучше уж безвкусица!
Лидия посмотрела на него с неопределенной улыбкой, в которой Сэм прочел разом и изумление, и ласковую насмешку. Потом она осторожно извлекла кольцо из коробочки, надела на палец и далеко отставила его, изучая подарок.
– Я знаю, зачем ты это сделал, – поддразнила она. – Чтобы сбить мне прицел! Этот камень оттягивает руку.
– Чего ради мне сбивать прицел? Ведь от твоей меткости зависит моя внешность. Надеюсь, кольцо тебе впору?
– Лучше и быть не может, – заверила Лидия. – Будто бы сделано на заказ.
– Так оно и есть. Клив ссудил мне перстень из числа подарков, которые ты не носишь. Между прочим, это еще не все…
Сэм снова полез в карман, но нашел его пустым. После короткой всеобъемлющей паники он вспомнил, что положил искомое во внутренний карман. От облегчения его бросило в жар. Он протянул Лидии лист бумаги, туго скрученный в рулон и продетый в гладкое золотое кольцо из тех, которыми молодые обмениваются во время обряда венчания. Это было экстренное разрешение на брак – из ряда вон выходящий, зато и самый быстрый способ жениться. До приезда в Англию Сэм понятия не имел, что такой путь вообще существует. Что ж, он стал экспертом по части вступления в брак, хотя это его и не красило.
– Ты хорошо подумал? – спросила Лидия с сомнением. – Ведь мы только и делаем, что ссоримся!
– Ну и что же? – отмахнулся Сэм. – Главное не это, главное – чтобы мы хотели быть вместе. Лично я хочу прожить с тобой целую жизнь. А ссоры… что ссоры? Недаром говорят: милые бранятся – только тешатся. Что может быть лучше бурного примирения после зажигательной ссоры?
Всякие разговоры среди собравшихся прекратились, все взоры были устремлены на Сэма. Он чувствовал, что слишком разошелся, но остановиться не мог.
– Я вот что хочу сказать, Лидди, – в спорах рождается истина. Как иначе мы сможем притереться друг к другу и получше друг друга узнать? Это не совсем то же самое, что пустые препирательства. С теми мы уж как-нибудь справимся. Вот увидишь, из нас получится отличная пара!
Лидди слушала, и улыбка ее становилась все нежнее. Какая-то дама вздохнула и заметила:
– Как это чудесно – быть влюбленным!
– Лучшая пора жизни, – подхватила другая.
– По-моему, эти двое просто созданы друг для друга.
– Все это очень трогательно, – вмешался Боддингтон, – но как быть с нашим пари? Вот уже четверть часа мы здесь наблюдаем, как вы строите друг другу глазки. Надеюсь, Лидия уже насмотрелась на свой гигантский бриллиант и готова попытать счастья. Что скажете, мистер Коди? Или поступим проще: вы отдадите мне пятьсот фунтов и покинете стрельбище?
– Есть у кого-нибудь сигара? – спросил Сэм вместо ответа.
Несколько джентльменов дружно полезли в карман. – Сэм… – начала Лидди.
– Просто сделай это.
– Да, но…
– Ты сумеешь. Я же сказал, что верю в тебя. И потом, я всегда хотел кабриолет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50