Себестоимость пуска одной такой сверхточной «пули» – примерно двадцать миллионов долларов. Больше можно вообще ничего не говорить. Я не могу тебе ответить, кто сделал по твоему острову ракетный залп, – но не синдикат и не умные мальчики из Токио. Есть только одна сила, способная работать в таком масштабе.
Это Чёрный легион.
– Что-что?
– Чёрный легион, ты не слышал о таком?
– Я думал, что это сказки для телепродюсеров.
– Нет, это не сказки. Я занимался вопросом этой секты ещё до знакомства с тобой. И я вижу, что их след просматривается совершенно явно. Но смысл и цель? Пока мне не понятны. Возможно, и правда Двурог несет что-то настолько информативно опасное, что оправданы даже такие средства его ликвидации. Зря, зря ты не дал мне Европу. От меня бы этот засекреченный командный пункт долго секретов не удержал. Я уже очень многое мог бы предположить, но промолчу. Европой занимается другой человек. Ну и что? Есть картинка?
– Да, есть. Небольшая. Но не программа «Мертвый бык». Это для меня новость, – признал Бизон.
– Догадываюсь, что он нашел. Следы объединенного духовного экстремизма. Индуизм, буддизм, бехаизм, синтоизм самых крайних толков. Противоположность понятию «дзэн». И даже викка и растафарианство. Я уже не говорю о крошечных, но весьма агрессивных явлениях типа крайнего спиритизма, правых сайентологов и ультралевых представителей Сознания Кришны. Крайний сатанизм сюда не входит. Они считают себя единственной религией в этом мире. Может, это и вполне разумное представление своих взглядов. Присутствие христиан ограничено точечными вкраплениями, не объединенными символикой. Но они весьма движущая сила. Я могу тебе написать расширенный доклад на эту тему.
– Да, ты владеешь информацией. Доклад напиши.
– Естественно, владею. Я ею питаюсь. Еще кое-что добавлю. Как ты понимаешь, это объединение суть духовного глобализма. В противовес глобализму материальному, но… Но меркантильная составляющая, как везде, так и здесь превышает девяносто процентов мотивации. И поэтому все это отслеживается, фильтруется, декодируется и, если нужно, – подавляется. Но работа титаническая. «Мертвый бык». Да само название операции несет столько информации, что можно сказать, какого цвета носки у ее руководителя. У меня лично есть очень большое преимущество перед этим сверхсекретным мировым сообществом. Я знаю об их существовании, а они о моем – нет. И еще. Глобализм – идея, а не решение группы социальной прослойки. И эта идея, как и все, – вечна. Но вот только сейчас калейдоскоп человеческой цивилизации сложил ситуативную картинку для ее материального воплощения. Подчеркну – ситуативную.
– Данные о Чёрном легионе в отчете есть?
– Конечно, есть.
– Честно говоря, для меня все это большая загадка. Что они смогли усмотреть в Мэрилин? Она дитя современного общества нигилизма и, выражаясь твоими словами, декаданса. Какой порядок? Откуда? Тем более новый. А старый где? Как может идти речь о проповедовании новой религии, если она абсолютно неверующая, не знакома с этими идеями и Еноха не отличит от енота?.. Что-то здесь не то.
– Не знаю, что тебе сказать, но, возможно, ты не совсем хорошо знаешь свою дочь.
– Я.?
– Да. Ты. Она вполне знакома с идеями буддизма, например.
– Мэрилин?
– Да, Мэрилин. И, знаешь, мы не можем знать, какой стороной кубики упадут завтра. Новое всегда приходит не оттуда, откуда ждут, и совершенно в другой форме, чем предполагается. Духовный детерминизм трансцендентен. Я еще хотел добавить, что Япония – это символ, на мой взгляд. Наши дальневосточные братья – технологические фавориты, и они есть имя. Имя этого явления. А имя – это начало, это основа, это зерно, в конце концов. Это метка.
– Ладно, Вова, ладно. Я все понимаю. Мне надо ознакомиться с твоими материалами, а до этого что я могу тебе сказать? Ничего. Ничего…
– Когда прочтешь, ты тоже много говорить не будешь. Больше будешь думать.
Х-файл 3
Серебристый авиалайнер «Дельта-12» несся над облаками в восточном направлении. Европа осталась далеко позади. Салон самолета был исполнен в виде кабинета готического стиля. Длинный черный стол с рядами кожаных кресел по бокам. В торце стола – еще одно, с тринадцатиконечной звездой на подголовнике, отделано золотом и слоновой костью. В нем – Верховный Магистр. Рядом расположился секретарь. На противоположном конце стола поблескивал экран большого монитора.
Присутствовали еще несколько человек. Мужчина лет пятидесяти, с седыми волосами до плеч, был гладко выбрит, под глазами сгустились тени. Его темный взгляд колюще упирался в даму напротив. Блондинка неопределенного возраста была сплошь обвешана бусами, цепочками, амулетами. На каждом ее пальце сверкало по перстню из белого металла. В одном горел бриллиант. Чувственные губы, холодные глаза, неопределенный дизайн формы, сексапильность ящерицы – знакомый набор аналитика, способного препарировать все, что угодно, кроме самой себя. Чуть подальше, через кресло, расположился мужчина с рыжей бородой и голубыми глазами. Лицо его лучилось оптимизмом, контрастируя с мизантропией, источаемой соседями по столу. Рыжебородый крутил в руках кубик Рубика, на пластинах которого были изображены карты таро, мгновенно разбирая и складывая его в какой-то необходимой ему комбинации, – всякий раз он улыбался, словно сорвал джек-пот.
Солнце проникало в авиалайнер сквозь иллюминаторы – классические арочные окна, – и играло на потолке салона, выложенном карельской березой. Все молчали.
– Артур, – проговорил наконец Магистр, обращаясь к выбритому длинноволосому. – Что происходит в «Восточном Синдикате»?
Седоволосый нахмурил брови и, положа руки на стол, стал на них глядеть.
– Это твоя профессия, Артур, – продолжил Магистр. – Почему не работала контрразведка? Три линии прикрытия ничего не смогли сделать. Три! И все эти линии накрылись вместе с внедренными людьми. Как только ты сам туда не попал, Артур? Почему ты туда не попал? А? Ты – капитан, судно затонуло со всем экипажем, а ты принимаешь баню, и пишешь каракули на пергаменте. Я имею в виду отчет. На черта мне отчет? И Сена ты еще не видал? Увидишь. Проект – его. А как он любит проваливать свои проекты, сам посмотришь. И прочувствуешь. И в баню пойдешь, поверь, нескоро…
Магистр оперся о сложенные на столе руки и, сверля взглядом седовласого, продолжал:
– Ты знаешь, сколько средств ушло на эту операцию? Знаешь. А что теперь? Предлагай выход из тупика.
– Я не могу отвечать за форс-мажоры, – проговорил седоволосый, сверкнув взглядом.
– Кто сдал агентуру? – жестко спросил Магистр.
Седовласый сложил руки на столе крест-накрест:
– Ваше Святейшество, единственное, что удалось выяснить, – список людей, внедренных в синдикат, оказался у начальника его внутренней разведки. Пришел по шести вальтам. По пиле паутины. Весь этот список полностью не известен даже мне. Неясно, как вся информация оказалась в одной корзине. Люди работали тройками, и я имел контакт лишь со старшим. Тройки, естественно, друг друга не знали. Валетный сигнал, естественно, перехватили, но связь со мной заняла время. А без меня никто не знал, кого предупреждать. В этом – издержки модульной системы разведки. Любой нетрадиционный форс-мажор валит всех, как девятый вал. Естественно, агентуры выложила всё, что знала. Вы знаете, что такое контрразведка «Восточного Синдиката». Затем люди исчезли, информации нет, синдикат и триумвират меняются мирительными грамотами, всю агентуру…
– Я это знаю и без уточнений, – перебил седоволосого Магистр. – Что они успели сделать? Что в остатке? В минусе – сорок агентов, невосстановимых специалистов. Уму непостижимо! А что в плюсе, Артур?
Седоволосый ответчик потеребил свою шевелюру и снова положил руки на стол:
– Если бы не потери… Это бы звучало! Но сейчас… как сказать… В общем, Философ – тот самый Философ, – общается с триумвиратом. Он, по нашим данным, и сам почти русский. Или славянин. Серб, по крайней мере…
– По каким данным, конкретно?
– Экстрасенсорным.
– Убедительно. Продолжай.
– …Общается с триумвиратом, и не исключено, что провал людей – его ума дело. Кроме этого, он засветился в Швейцарии. Встречался с представительницей синдиката. С ее стороны была попытка покушения на него, но дама не справилась.
– Это любопытно, – вставил Магистр. – Если только там был настоящий Философ…
– Судя по спектрограмме голоса – настоящий. Но сам разговор записать не удалось – он глушил все частоты. Успели записать только четыре слова – и он отрубил эфир.
– Фотографии есть?
– Нет. Глушение всех частот, я же говорил. У нас вся аппаратура цифровая, пишет сразу в чип и в файл главного компьютера.
– А на простую фотопленку нельзя было снять? Обыкновенным оптическим фотоаппаратом.
Седоволосый молчал.
– Продолжай.
– Существует большая вероятность того, что есть шанс установить координаты Философа. Вопросом занимаются очень серьезно. Это раз. Есть и два. Выяснилось, что Славянский Бизон лично, без коллег из триумвирата, готов взорвать рынок новым суперпродуктом в области компьютерных технологий. Абсолютно новым!
– А нельзя ли поконкретнее? – вкрадчиво спросил Магистр.
– Суперпроцессор, – мрачно ответил седоволосый, ощущая неадекватность конкретизации. Поднял руки и стал разглядывать ладони. – Или, я бы сказал, – постсуперпроцессор. Какая-то невероятная штуковина.
– Ну и что? – поднял брови Магистр. – Какое отношение это имеет к нам?
– Это имеет отношение ко всем, насколько я понял, – седоволосый снова опустил руки на стол. – Ваше Святейшество, спросите по этой теме у Маргариты, – он устало кивнул в сторону блондинки, с горящими глазами слушавшей разговор. Самолет слегка качнуло.
– Говорите, – кивнул ей Магистр.
Та начала низким бархатистым голосом, глядя в упор на Магистра:
– Ваше Святейшество, проблема детерминирующего взрыва, меняющего порядок вещей в нашем мире, исходит из лона триумвирата.
– Марго, что вы имеете в виду?
Блондинка звякнула всеми своими амулетами и подчеркнула:
– Именно то, что сказано, и никак не меньше. Люди Артура успели обнаружить недостающие звенья, и сейчас нет никаких сомнений – каббала расчетами подтверждает это. Славянский Бизон, его дочь Мария-Мэрилин и так называемый Философ… – Маргарита сделала паузу и повернула перстень бриллиантом вниз, – …образуют точку перемены фокуса квантования ноосферы. Изменяется размер кванта, длительность посылки и, что самое главное, – направление. Рождается нечто весьма близкое по параметрам к так называемому «яйцу» – детерминанте…
– Кто-то мне про эту троицу уже сообщал нечто подобное, – пробормотал под нос Магистр.
– Сен-Жермен, – наклонившись к нему, скрипучим шепотом прошелестел Махарашвили, весь уйдя в бороду. Магистр посмотрел на секретаря страшными глазами и снова повернулся к Марго. Самолет накренило вправо: чувствовалось, что изменился курс. Но секунд через десять авиалайнер развернулся влево и принял прежнее направление.
– Уважаемая Маргарита, и чему же вы обязаны столь категоричными выводами?
Марго стала крутить перстень на пальце:
– Постараюсь объяснить. Хотя меня просят об этом весьма редко. Меровингам верят на слово.
– Да-да, – спохватился Магистр. – Я и не думал намекать на недоверие. Но сейчас весьма критическая ситуация! – Самолет опять дернуло в сторону. – Очень критическая! Почти как в своё время у вашего далекого-далекого родственника. А поэтому надлежит обсудить рабочие нюансы. Простите, Марго, но весь груз возложен на меня лично. Вам известно это. Ну?
– Хорошо, я постараюсь. Все известные нам на планете мегалиты – особые древние камни-гиганты, – включая Стоунхендж и расположенные на острове Пасхи, Килиманджаро, побережье мыса Горн, Новой Зеландии и прочих местах, соединены линиями лей – путями, несущими геоэнергию и до сих пор не изученными научными подходами. Линии лей – это невидимые провода, соединяющие процессоры-мегалиты. Но это образ, не более. В главном замке Меровингов, – вы знаете, где это, – находится приемное устройство, сердцем которого служит Грааль. Глобальные по важности данные поступают довольно редко, примерно раз в сто – сто пятьдесят лет. Тактическая информация снимается по мере необходимости, при верной адекватности посыла запроса. Система работает безотказно минимум пятнадцать тысячелетий. Говорят, ранее вместо Грааля было сердце Изиды. Сто пятьдесят веков безотказной работы, Магистр! Я вас не утомила?
– Марго, дорогая, продолжайте.
– Благодаря этой системе мы знаем, где находятся Атлантида и Шамбала. А также упреждаем оккультные попытки оказать давление на фамилию…
– Маргарита, извините, а ваша система не скажет, где находятся Мария-Мэрилин, Двурог, Философ и Бизон? – слегка язвительно спросил Артур.
Марго восприняла вопрос серьезно:
– Нет, живые объекты слишком быстро преходящи. Зачем вы меня перебиваете?
– Извините, извините…
– Мне продолжить? – она снова посмотрела на Магистра.
– Мы вас внимательно слушаем. Артур, воздержитесь от вопросов. Вы сами сослались на Марго, а теперь путаете ей мысли. Или мне это кажется, Артур? Какого черта!..
– Ваше Святейшество! Марго! Извините! Молчу…
– Так вот… Образно говоря, вся объединенная сеть мегалитов указывает точку появления «сверхнового мегалита», а именно – детерминирующего «яйца», используя терминологию великого человека. Это может быть все, что угодно, но рано или поздно на том месте появится новый мегалит. Как – неведомо. Система расширится.
Самолет дернуло в сторону еще раз. Рыжебородый трудился над кубиком Рубика, не обращая ни на кого внимания.
– Итак, – продолжила Марго, тревожно глянув в окно, – каждый мегалит на Земле периодически начинает резонировать с определенной частотой, имеющей выраженный вектор направленности. Он генерирует излучение в сторону определенной точки Х. Каждый из этих камней раз в пятьдесят или сто лет начинает дрожать и нарушать законы физики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98