Леля, не дай добить себя формой. Пробивайся всеми силами к Анжеле. Знаю, что тебе от меня надо. Ты терпишь, а я пользуюсь. Но, согласись, иногда попользоваться красивой женщиной, особенно в полуплатоническом режиме, не есть самый страшный грех. Я дам тебе информацию, ты запоминай мой текст, но… – он пытливо и с любопытством снова уставился в лицо своему контрагенту. – …Но неужели тебя послали сюда только из-за искусства делать минет? Знаю я этих ибрагимов. Такой, как ты, влезть им в душу все равно, что моське в бассейн. Других достоинств я у тебя не предполагаю.
Анжела принялась в упор глядеть на Философа, но уже несколько другим взглядом. Точно голубой! А, впрочем, нет, – наверное, просто замороченный. Таких предостаточно. А как дорвутся до того же минета, вся философия мигом улетучивается.
– Красотка, слушай:
Маршалловы острова, банк «BINGO» N AB 0006669991-129NR;
Соломоновы острова, банк «BINGO» N CD 0009996662-417OR;
Сейшельские острова, банк «BINGO» N EF 6660009993-341PR;
Федеральные Штаты Микронезии, банк «BINGO» N GH 9996660004-215RR.
Остальная информация будет передана по другому каналу. Приятно было пообщаться, хотя и не скажу, что в тебе что-то есть. Но и обо мне ты уж точно этого не скажешь.
Анжела пристально глядела на Философа. Вот это хватка! Волк! И, правда, Волк. Но странно: не злой, не обозленный. Что ни говори, Бизон умеет подбирать людей. Волк… А почему Волк? Впрочем, какая разница.
– Волк, а я тебе хоть немного нравлюсь?
– В каком смысле? Ты хоть понимаешь, что в таких вопросах есть разные смыслы?
– Я понимаю, что ты все понимаешь. Мне даже не нужно разговаривать. Но тогда скажи, ты ведь такой умный: понятие дает счастье?
– Нет, красотка, не дает. Но мужчина является на свет не для этой химеры.
– А зачем же тогда вы, мужчины, спите с нами, женщинами? Что ты можешь на это ответить? Ведь ты не исключение. Может быть, я тебя и не возбуждаю, но кто-то же есть? Или, может, это сила духа?.. Преобразила тебя в того, кто ты есть. А ты уверен, что это то, чего ты ищешь?
– Я ничего не ищу. А отношения с женщинами – производственная необходимость. Знаешь, красавица, как мерзко себя чувствует настоящий мужчина после этого технологического процесса? Это знают все! А вот вы, ведьмы, наоборот – испытываете чувства совершенно другие. Я бы даже сказал – вампирические. Что, я неправ?
– Да прав, прав. Настоящая женщина – всегда стерва. А ненастоящие мужчин не интересуют. Это ведь не тайна, – Анжела поправила прическу.
– Да, это не тайна. Но, должен признать, ты понимаешь эти вещи. Все-таки профессионализм сказывается. Девальвация сексуальности – я бы это так назвал. В документированном теизме есть на это ссылки, но они очень криволинейны, туманны, зашифрованы и не рисуют картину реальной ситуации. А она такова: люди, как вид, могут исчезнуть. Это не шутка, к сожалению. Это проблема многих конфессий и философских исследований. Интересно? Прав я в этот раз, ответь? Ты же должна отличать бесовское от божественного, являясь частью одного из них.
– Да прав, конечно, прав. Главная цель нашей встречи достигнута, и почему бы тебе теперь не быть во всем правым? И даже всегда? Хотя Волк – он и есть Волк. Скажи, а почему Волк?
– Военная тайна.
– Ну, как хочешь. Тайна – это всегда звучит. Тем более такая.
Она в который раз вытащила из сумочки зеркало и подправила губы, любуясь собой в отражении.
– Как тебе мой рот?
– Рабочий. Болтает много.
– Ты знаешь, а я все-таки начинаю чувствовать твою эрекцию. Ты не обиделся?
– Я всегда полагал, что для женщин это наименее важная деталь в отношениях полов. Или это не так?
– Как сказать. Самое главное – чувствовать себя нужной. Тогда проходят любые номера.
– Да слышал я уже этот впечатляющий бред. «Нужной-нужной»! Нужной для чего, а?
– Ты что, совсем импотент, что ли?
– Я вообще-то – на работе. Да и при чем здесь это? Или мне надлежит показать свои способности в действии? Конечно, тебе легче будет, но такого подарка я тебе делать не собираюсь.
– Знаешь, я, конечно, сука, но ты мне понравился. А почему – не знаю, – Леля положила зеркало в сумочку. – Может быть, твоей ориентацией, которую не определить. Но сука, она ведь и есть сука. Ты ведь это знал всегда.
Плавным движением блондинка вытащила свой браунинг и одну за другой всадила все пять пуль Волку в грудь. Раздавались только глухие щелчки затвора, шлепанье пуль о Философа и звон отлетающих гильз в легкой дымке сгоревшего пороха. Философ продолжал смотреть на нее и даже улыбнулся издевательской усмешкой. Анжеле показалось, что она сходит с ума. Все-таки выполнила приказ, хотя совсем не хотела этого делать. Философ почти сумел ее обнулить. Но Волк должен был умереть.
VOVA рывком протянул руку, схватил агента синдиката за горло и впился сталью взгляда в побелевшее Лелино лицо. Рубашка у него на груди разошлась, и та увидела на его теле пластиковый бронежилет, а в нем – все ее выстрелы. Антиинерционный бронежилет! Эта штука стоит полмиллиона долларов! Волк даже не шелохнулся, когда в него впивались пули!
– Оффшорные номера?! Да ты знаешь, ведьма, что твой кристалл ничего не записал из-за вот этой крошечной статуи Свободы? Знаешь, что такое жесткое подавление генерации частоты аудиосигнала? Или ты и правда все номера наизусть запомнила? Тогда, может, тебе отключить память? Не-е-ет, знаешь, что я сейчас сделаю? Ты умрешь со смеху от этой идеи!
Он вытащил из кармана небольшую пластиковую бутылочку ярко-алого цвета.
– Знаешь, что здесь? Смесь соляной и азотной кислот, перемешанных с техническим маслом. Легкое нажатие, изящное опрыскивание – и ваша чудесная кожа лица превращается в черные, дымящиеся лохмотья с трупным запахом. Впечатляет? Впечатляет. Я-то знаю, чего ты боишься больше всего, падаль меркантильная. Не буду я ломать тебе шею, – зачем? – просто вылью эту священную смесь тебе в лицо, чтобы ты и внешне стала тем, кто ты есть на самом деле. А? Нравится? Или это уже не та философия, о которой тебе рассказывали? Забыли, наверное, уточнить, что я философ крайнего, экстремального толка и прямого действия. А что это такое, знает разве что Люцифер, да и тот на эту тему думать не хочет. Зачем лишний раз переживать?
Анжела, бледная как покойница, тупо глядела на монстра в бронежилете. Оживший зомби. Вернулся оттуда и поэтому свободен полностью, вне всяких иллюзий. Стильную стерву стал бить озноб. Ее предупреждали насчет Философа, что тот очень непрост, но она не поверила, особенно когда увидела.
– Теперь вот что. Сейчас ты мне будешь говорить то, о чем я тебя буду спрашивать. И если хотя бы один ответ вызовет у меня сомнение, ты знаешь, что будет с твоим лицом. Не сразу, не сразу! А постепенно. Так сказать, искусственными пигментными вкраплениями. Надо же будет тебе оставить разум и силы для последующих ответов. Впрочем, тебе такие подробности знать не надо. Сама почувствуешь, что станет с твоей кожей. Знания и чувства – большая разница.
Волк держал ее сзади за волосы, запрокинув лицо вверх:
– Итак, начнем? Быстро факсимильный код твоего шефа! Ты не можешь его не знать. Когда он прококаиненный или ширяется герой, подпись шлешь ты. Это легко определяется по бреду, который плывет в сети, а мы перехватываем и, поверь, со смеху умираем – куда идет и ведет цивилизация. Ну?!!
– КАRАМBА 987 плюс двенадцать шестерок. Там электронный слепок.
– Проверим.
Философ включил компьютер, извлеченный из сумки, вошел в сеть и набрал код сервера. Вставил дискету и перегнал на нее электронную подпись. Леля еще не поняла, какую услугу она только что оказала.
– Правильный ответ. Тебе пока везет. Идем дальше. Номера счетов на предъявителя в Женеве. Четыре номера. Я не ошибаюсь, четыре? Четыре-четыре. Быстрей!
– Я не скажу!
Анжела была в предобморочном состоянии. Серо-белое лицо уже давно не напоминало стильную бестию. Страх никому не к лицу, а стильным блондинкам – тем более.
– Что-что? Не скажешь?
Интровертный потрошитель отвинтил пробку на бутылочке, и помещение стал заполнять едкий запах.
– Ты, может, покричать хочешь? Так кричи, кричи… Говорят, от этого легче. Вот только кому, неизвестно. И кстати, заведение наше закрыто, персонал сидит на свежем воздухе – угощаются за мой счет. Думают, я тебя трахаю! Номера, ведьма! И быстро! Ты думаешь, я забуду твои пять бронебойных подарков? Я этого делать не собираюсь. И микрочип видеозаписи этого делать не будет. Показать тебе, сука, твое лицо, когда ты нажимаешь на спуск своего пистолетика? Да мне пули до фени, мне лицо твое важно, как ты отрывалась, думая, что идиот Философ полетит на тот свет, помахав тебе ручкой. Тебе очень не повезло, что ты не стреляла в голову. Но я знал, что ты этого сделать не сумеешь. Голова – не в твоей компетенции.
Анжела обвисла, как тряпка, и заплакала.
– И ты на меня хочешь так воздействовать? Верх кретинизма седьмой жены Ибрагима, или какой там еще! Считаю до трех. ДВА!
– …Женевское отделение банка Би-эн-ди. Четыре номера-счета. Начинаются все набором букв OMEGA. Затем восьмизначное число. Первое – квадратный корень из пяти, потом шести, потом семи, потом восьми. Все.
Волк отпустил ее, и она упала в кресло, едва дыша.
– Ну вот, милая, первую серию знакомства с экстремальной философией закончили. Но если ты думаешь – это все, то это означает лишь то, что я выбил из тебя не все заблуждения. Мне известно, что тебя держит. Тебя держит кокс. Но это ненадолго.
Анжела сидела, как сдутая кукла. Лицо у нее было серое. Косметика размазана. На голове – всклокоченная пакля. Глаза потекли.
– Знаешь, а вот теперь в тебе что-то есть. Человечность часто проявляется вследствие определенного язычески-христианского обряда, искупления – можешь и так сказать, – вроде того, что мы (мы!) с тобой произвели. А ну-ка, глянь сюда!
Анжела покорно подняла голову.
– Ты понимаешь, что я одолжил у тебя не всю информацию? Но мне пока больше не нужно. Должна же быть в женщине какая-то тайна! Правда, и этого хватит, чтобы твой полудурок шейх скормил тебя крокодилам. Но это лишь в лучшем случае. Если ты сумеешь его убедить, что все прошло по твоему плану, и отдашь ему номера счетов, которые не знаешь. Второй вариант последствий твоего отчета заключается в том, что он станет варить тебя в оливковом масле. Но не всю сразу, а начиная с кончиков ног. Это гуманный вариант. Душе настолько опротивеет тело, что она с радостью выпрыгнет в мир иной и обиды держать не будет. Или у тебя есть сомнения по этому поводу? Я бы предложил, на основании некоторого опыта, верить отныне только мне. По крайней мере, я человек прямой и если убью, то сразу и без пыток. И еще. Поскольку я человек прямой, то хочу добавить: отныне ты рабыня моя, а не того обкуренного Ибрагима ибн Хасана, или кто он там, тебе виднее. Если что-то хочешь сказать, то говори сразу, потом поздно будет.
Анжела долго не раздумывала. Она мигом забыла все плохое, что было раньше, и сказала совершенно искренне:
– Я сделаю все, что ты скажешь. Но очень прошу тебя позволить мне прикончить шейха. Я смогу.
– Не сомневаюсь. Но почему ты начала разговаривать как Шехерезада из «1000 и 1 ночи»? Просить ты не будешь ничего. Но я не против обсудить проблему шейха.
Специалист по суггестивному воздействию потянулся, зевнул, снял бронежилет, вытряхнул пули, скрутил его трубочкой и сунул в спортивную сумку. Налил два бокала вина и протянул один своей свежезавербованному адепту сети разведывательной философии. Она выпила, он забрал её браунинг и сунул в карман. Анжела смотрела на него, не отрываясь, как на сына Божьего.
– Еще одна маленькая деталь, – он протянул лист чистой бумаги и ручку. – Пиши, я продиктую. Писать ты хоть умеешь?
Глава 22
Иссушенный араб в чалме, халате и босиком сидел на коврике в своем кабинете. За его спиной возвышался рабочий стол с компьютером. Жалюзи были приоткрыты. Кондиционеры работали. Секретарь в приемной отправляла всех в мечеть, где он пребывал по ее служебной версии. Все телефоны были или отключены, или переведены на секретаря. Араб думал. Он работал резидентом внешней разведки под дипломатическим прикрытием.
Недавно крупную гостиницу Киева посетили три англичанина. Эти люди значились в его компьютере. Группа снайперов из подразделения, ему хорошо известного еще по событиям у него на родине. Тогда их спасло чудо. Но чудес не бывает – значит, просто применили домашнюю заготовку. И, конечно, уровень. Высочайший уровень исполнения заданий – это и есть эффект чуда.
Прослушивать их номер пытались, но ничего не вышло. Сатанинские псы вершили что-то в полной тишине. Но удалось перехватить пришедшую в их адрес телефонограмму из далекого Мельбурна. Короткий текст был весьма странен: «Эссе сумасшедшей экзистенции 99». После долгих аналитических размышлений и проверок выяснилось, что в багаже одного из них была книга под названием «24 эссе сумасшедшей экзистенции». Автор – В. Бобергауз. Араб-резидент раздобыл эту редкую, как оказалось, книгу, решив просмотреть ее, и возможно, что-то понять.
Он поднял с пола громадную трубку, которую лично прокуривал лет десять, набил ее гашишем и прикурил. Это была уже четвертая трубка. Прищурясь, стал дочитывать главу:
«… P.S. Но каково действие этих законов в поле математической точки, можно вычислить, используя следующие рассуждения. Вселенная, как крайняя степень своей противоположности, может быть только точкой и только математической, то есть вне размеров этого физического мира. И, соответственно, наоборот. Математическая точка как своя полная противоположность – это бесконечная Вселенная со всеми ее законами физического мира. Исказив физические законы Вселенной до абсолютно полной противоположности, мы получим законы, управляющие миром математической точки, миром Антивселенной. Миром, лежащим за этой точкой, как за сингулярным преобразователем. Вот основной постулат познания трансцендентного путем достаточной цепи опосредований …»
Араб выпустил дым. Он ничего не мог уловить. Зачем снайперам подобные инструкции? Неужели мы начинаем отставать от гонки технологий?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98