– При чем тут это?
Он оборвал инспектора, хлопнув ладонью по деревянному столу.
– При чем? Вы что, не хотите их увидеть?
Офицер побледнел, сжал челюсти и кулаки, словно готовясь броситься на своего руководителя, но сдержал себя, и только обильный пот выдавал, каких усилий ему это стоило.
– Быть может, вы умрете раньше меня, Ваша Милость, – ответил он дрожащим от ненависти голосом.
– Вы смеете угрожать мне?
– Я – нет, но всегда следует опасаться своих друзей, Ваша Милость.
Офицер бросил рапорт на стол, повернулся на каблуках и яростно устремился к выходу.
Он посмотрел на часы: до назначенной встречи оставалось десять минут. Он снова сел за стол и машинально положил последний рапорт на пачку других. Он сожалел, что не успел задержать офицера. Что тот имел в виду, говоря о недоверии к друзьям? Он отогнал эту мысль, нервно передернув плечами. Ни один инспектор не может знать, что происходит на самых нижних уровнях бункера. А вот за дерзость ему предстоит военный трибунал, где его приговорят к смерти. Нынешняя обстановка не благоприятствует тем, кто не смог совладать с нервами и тем или иным манером вышел из строя.
Англо-американец с двумя сотрудниками ожидал его в крохотном природном гроте, куда можно было добраться по старым вентиляционным трубам, в теории зацементированным. Они проделали небольшое отверстие в бронированной стене, чтобы встречаться в надежном и скрытом от всех месте, не покидая при этом гигантскую сферу бункера. Кроме них, никто не имел права проникать сюда. Комнаты и коридоры различных подземных уровней были напичканы подслушивающими устройствами и камерами наблюдения, и это было, наверное, единственное место, где можно было поговорить, не рискуя быть услышанным. Правда, приходилось мириться с грязью, влажностью и неописуемым запахом сточной ямы.
Англо-американец, пятидесятилетний человек с пепельными волосами, белыми ресницами и невыносимо светлыми глазами, встретил его с горькой складкой на губах, которую считал улыбкой. Двое других приветствовали его кивком: молодой человек с военной выправкой и бритым черепом, темноволосая женщина с жесткими чертами лица, затянутая в безупречный костюм. Лучи фонариков, казалось, вырезали их головы из скалы.
– Наше правительство попросило нас перейти к последнему этапу нашего плана, Ваша Милость, – без предисловий бросился в атаку англо-американец.
Он опустился на каменный столбик, служивший ему сиденьем и во время предыдущих встреч.
– Почему так рано?
– Потому что пришла пора освободить Европу от ига архангела Михаила. Мы полагаем необходимым начать возрождение после десяти лет войны и хаоса. Пусть задует наконец ветер перемен.
– За эти десять лет войны и хаоса мы должны прежде всего поблагодарить вас, дорогой мой.
Англо-американец кончиками пальцев пригладил свои светлые волосы. Темноволосая женщина закурила и на мгновение исчезла в клубах дыма. Он всегда опасался женщин, особенно курящих. Во многом именно из-за таких созданий Европа рухнула в пропасть.
– Всему свое время. Время бросать камни и собирать их. Время сеять и время пожинать плоды.
– И когда же вы планируете пожать их?
– Через полгода. Необходимый срок, чтобы наши войска заняли позиции в Средиземном море.
– Какое это имеет отношение ко мне?
На какой-то миг лицо англо-американца приняло изумленное выражение. Мужчина с бритым черепом по-прежнему держал руки в карманах своего плаща. Темноволосая женщина курила, откинув голову назад, с полузакрытыми глазами. Безмолвие подземелья нарушалось равномерным рокотом отдаленных разрывов.
– Архангел Михаил становится все более и более подозрительным, с ним все труднее встретиться, его охрана постоянно растет. Мы рассчитываем на вашу помощь, чтобы проникнуть к нему в нужный момент. Мне кажется, мы уже затрагивали вопрос о вашем участии в…
– Затрагивали, как вы говорите, но никогда не уточняли.
Англо-американец с легким раздражением отмахнулся.
– Именно для такого рода уточнений мы и вызвали вас сегодня утром.
– Вызвали? Я не состою у вас на службе, я вам не лакей.
Темноволосая женщина наклонилась вперед и искоса взглянула на него. Англо-американец расставленными пальцами взлохматил свою шевелюру и приподнял верхнюю губу: оскалившаяся собака, готовая наброситься и укусить.
– Разумеется, Ваша Милость. Мне следовало сказать, что мы вас пригласили. Я не забыл о том, что обращаюсь в настоящий момент к будущему главе европейского правительства.
– Я все еще не понимаю, почему вы решили поддержать мою кандидатуру.
Темноволосая женщина раздавила окурок точным и одновременно яростным ударом каблука.
– Наше правительство желает возобновить искренние и сердечные отношения с Европой. И мы полагаем, что именно вы самый подходящий для этого человек.
– Это не ответ.
Англо-американец испустил звучный вздох.
– Скажем так, из всех членов кружка восемнадцати вы наиболее открыты для сотрудничества.
– Наиболее открыт или наиболее послушен?
– Вы правильно соотносите интересы Европы со своими личными интересами. Из всех членов кружка только вы понимаете необходимость примирения со старыми союзниками. Естественными союзниками.
– Примирение и подчинение не синонимы…
– Никто не говорит о…
Тишину подземелья разорвал грохот. Темноволосая женщина тут же схватила лежавший рядом с ней фонарик и направила пучок света в темноту, к предполагаемому источнику шума. Лучи высветили только несколько пузатых сталагмитов. Мужчина с бритым черепом выхватил два пистолета из карманов плаща и на несколько секунд застыл, выставив вперед руки и слегка подогнув ноги.
– Полагаю, где-то обвалился свод, – тихо сказал англо-американец. – Как только мы развернем войска, они помогут вам разгромить исламистские армии, освободить Украину и юг России. Великой Нации потребуется несколько столетий, чтобы оправиться от этого удара. Да и вообще мусульмане вернутся к своим добрым старым привычкам, затеют свару между собой и начнут сражаться друг с другом…
– А их ресурсы?
– Мы никогда не теряли контроль над ними. В обмен на наш нейтралитет они позволили нам эксплуатировать свои месторождения. Большим Сатаной стала Европа, она превратилась в главного врага.
– Скажите уж, что именно вы натравили их на нас.
Англо-американец воздел руки к небу.
– С хорошими намерениями хорошей политики не сделаешь. Вы, европейцы, слишком носитесь со своими душевными порывами. Мы же стремимся сохранять холодную голову при любых обстоятельствах. Некоторые называют это цинизмом.
Он встал и прошелся по гроту, чтобы согреться. Его белый мундир престола был чересчур легким для влажной прохлады подземелья. Как всегда при подобных встречах, он испытывал нетерпение: ему хотелось как можно скорее вернуться в комфортабельные апартаменты, принять горячую ванну, отдать тело во власть волшебных рук своего личного массажиста. События принимали стремительный оборот, он должен был все тщательно обдумать и взвесить.
– Вы уверены, что ангельская иерархия полностью покорится мне после… после исчезновения архангела Михаила?
– Мы посеяли добрые семена, Ваша…
Англо-американец не договорил, прерванный серией новых звуков. На сей раз темноволосая женщина и мужчина с бритым черепом не успели среагировать. Вспышка первого выстрела разорвала темноту, пуля угодила темноволосой женщине под бровь, на месте глаза образовалась кровавая дыра. Она откинулась назад и осела к стене грота с мягкостью тряпичной куклы. Бритоголовый мужчина все-таки выхватил пистолет и попытался укрыться за выступом скалы. Сраженный вторым выстрелом, он словно натолкнулся на невидимое препятствие, взмахнул руками в попытке сохранить равновесие и устоять на ногах, затем рухнул, ударившись головой об острый зубец. Череп раскололся, как перезревший плод.
– Уходим! – завопил англо-американец. – Сюда…
Третий выстрел заставил главу спецслужб умолкнуть навсегда. Стрелок или стрелки действовали с дьявольской точностью, и темнота им нисколько не мешала.
– Не двигаться!
Приказ был адресован ему. Приказ совершенно ненужный: оцепенев от панического ужаса, он не шелохнулся с момента первого выстрела. Когда из мрака возникли темные фигуры, он понял, что проиграл партию. И вспомнил пророческие слова инспектора по окончании встречи: быть может, вы умрете раньше меня, всегда следует опасаться своих друзей. Никогда он не будет архангелом Европы. Странным образом бывший знаток Каббалы в его душе при этой мысли почувствовал облегчение.
35
Три выстрела прогремели в интервале четырех-пяти секунд. Стеф жестом приказала ромам потушить фонарики и укрыться за скалами. Послышались голоса, затем крик и топот, потом звук шагов, постепенно затихший вдали. Вновь наступила тишина, которую нарушал только равномерный глухой рокот, напоминавший прибой.
По словам маленьких проводников, они подобрались к самому краю бункера. Идти пришлось до рассвета, порой они карабкались по отвесным скалам, порой двигались по изогнутым трубам, куда едва мог пролезть человек. Сквозь невидимые трещины проникал занимающийся день, образуя косые колонны грязного света. Пиб понимал теперь, отчего Дориана не захотела расставаться со своей бандой, чтобы проводить их. Речь шла не об интересной вылазке в чрево земли, но о скучной и тяжелой экспедиции. Наверное, ребятишки-ромы отыскали этот проход во время игры. Подобно всем детям, они не устояли перед искушением исследовать эти темные лазы, эти узкие галереи, эти глубокие пещеры. Оба мальчика без малейших колебаний вели их по этому каменному лабиринту.
После пятнадцати-двадцати минут напряженного ожидания они вновь двинулись в путь. Фонариков они теперь не включали и шли в темноте, изредка разрываемой лучом света. Острый запах пороха и крови смешивался с миазмами вони – из сточных труб бункера в чрево земли постоянно сливались канализационные воды, система фильтрации и дезинфекции отсутствовала напрочь.
Они вступили в небольшой грот с зубчатым сводом. Виорель, более смелый, чем его товарищ, двинулся вперед и испуганно вскрикнул, наткнувшись на что-то твердое и едва не потеряв равновесие. Выпрямившись, он зажег фонарик, провел лучом по телу женщины, у которой половина лица была залита кровью. Она застыла, сидя у стены, юбка у нее задралась над чулками, пальцы судорожно сжимали пистолет в кармане пиджака. Очевидно, она не успела пустить в ход оружие, которое Виорель забрал, присев на корточки и разжав уже оцепеневшую ладонь. Они обнаружили в гроте еще два трупа: мужчину с бритым черепом, убитого выстрелом в сердце, и второго, с пепельными волосами, которому пуля попала в горло. Ромы обыскали мертвецов, нашли три пистолета, пять обойм, два мобильных телефона и около тысячи евро – воистину манна небесная. Они показали Стеф и Пибу отверстие в бронированной стене, через которое можно было проникнуть в бункер архангела Михаила. Пиб спросил себя, кто и с какими целями пробуравил этот металлический панцирь. Если судить по этим трем трупам, выстрелы прозвучали, как гром среди ясного неба, примерно полчаса назад, быть может, это место предназначалось для разборок, для сведения счетов вдали от любопытных глаз и ушей. В любом случае, убийцы не удосужились убрать тела или заделать дыру.
Довольные добычей мальчишки тепло простились с Пибом и Стеф, а затем растворились в темноте.
– Они не потратили время даром, – сказала Стеф.
– Ты в самом деле веришь, что этот лаз ведет в бункер?
Она обняла его и поцеловала с такой печалью и нежностью, что у него сжалось сердце.
– Чтобы узнать это, какой способ лучше?
И засмеялась, прежде чем твердым шагом двинуться к отверстию в бронированной стене. Она не успела отпрянуть назад, когда перед ней возникла фигура в черном и дуло штурмовой винтовки уткнулось ей в грудь.
– Скажи своему приятелю, чтобы стоял спокойно.
Ошеломленный Пиб прижал локти к бокам. Главное – не показать этому типу, что он прячет пистолет во внутреннем кармане куртки. Мужик был в черном мундире с эмблемой в виде двух скрещенных П – Право и Пика. Сквозь темное выпуклое забрало его каски видны были только блестящие глаза.
– Я хорошо сделал, что вернулся, – проворчал легионер. – Мне не почудилось, будто слышны какие-то шорохи. Решил проверить и не прогадал. Тут настоящее гнездо скорпионов!
В его чересчур правильном французском проскальзывал польский или чешский акцент. Продолжая разговор с самим собой, он слегка тыкал дулом штурмовой винтовки в грудь Стеф.
– Вы оба не принадлежите к административному персоналу бункера. Как вы здесь оказались?
– Заблудились в пещерах, – ответила Стеф.
Громила дважды вскинул голову, словно прислушиваясь к чему-то вдали. Пиб подстерегал благоприятный момент, но легионер не терял бдительности.
– Ты мне голову не морочь!
Раскаты его голоса эхом отдавались в ближайших гротах.
– Вы знаете этих типов из американских спецслужб? Это они привели вас сюда, верно?
– Клянусь вам, что нет.
Громила ударил Стеф по лицу тыльной стороной ладони. С ее нижней губы потекла тонкая струйка крови. Пиб хотел броситься вперед, но легионер тут же вскинул винтовку, взяв его на прицел и вынудив застыть на месте.
– Вы оба пойдете со мной. В бункере разговаривать будет удобнее.
Движением ствола он приказал им лезть в отверстие бронированной стены. Стеф откинула со лба прядь волос, и ее быстрый взгляд сказал Пибу, что случай скоро представится и, если даже не представится, если даже жизнь их завершится в этом бункере, они покинут сцену мира с легким сердцем. Что смерть столь же важна, как и жизнь, что они связаны неразрывно, как две стороны одной монеты, что телесное исчезновение не уничтожит их подлинного «я», их нетленную сущность.
В тот момент, когда они влезали в дыру, легионер обернулся с быстротой хищного зверя. Но этой быстроты ему не хватило, чтобы уклониться от пули, с шипением вонзившейся в грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51