– А теперь, Ровена, хочу тебе сообщить, что буду весьма рад, если ты примешь участие в моем деле, станешь моим компаньоном. Я думаю, что тебе потребуется не так уж много времени, чтобы войти в курс дела и приобрести необходимый опыт. Й тогда ты сможешь заведовать оптовым магазином Карно в Берлине. Человеку моего возраста противопоказано петлять словно зайцу через линию фронта для того только, чтобы удостовериться, что служащие не спалили магазин дотла или не промотали мои денежки, пока я отсутствовал. Да и тетя твоя останется очень довольной, если мои отлучки не будут столь частыми.Он ущипнул тетю Софи за щеку и повел Ровену к дальнему окну, где его дочь Мадлон, стройная и красивая, в чудесном платье из зеленого муарового шелка, разговаривала с человеком, которого они видели со спины. Его темные волосы завивались колечками на затылке, что-то очень знакомое почудилось Ровене в движениях его головы, заставив ее остановиться.– Бог ты мой, – прошептала она – Тарквин!Мужчина повернулся к ней, на его лице блуждала улыбка.– Простите, мадемуазель?– О, извините меня, – вымолвила Ровена. – Я по ошибке приняла вас за другого человека.Дядя Анри по-отечески взял ее за руку.– Фридрих, рад тебе представить мою племянницу Ровену де Бернар. Ровена, это господин Вольмар.– Здравствуйте, – пробормотала Ровена, протягивая руку.Господин Вольмар поклонился и посмотрел на нее долгим, оценивающим взглядом. Его глаза, серые как у Тарквина, глядели прямо и испытующе. После вежливого обмена шутками он отвернулся, чтобы представиться Симону, а Ровена села на стоявшую в углу кушетку, обитую атласом. Она испытывала волнение, несмотря на то что быстро осознала свою ошибку. Обменявшись с господином Вольмаром всего лишь несколькими словами, она поняла, что его сходство с Тарквином не такое уж большое, как показалось сначала.Тем не менее Ровене было трудно отвести глаза от этого лица с такими знакомыми тонкими чертами, и она внимательно наблюдала за безобидным флиртом между ним и Мадлон, пока не почувствовала, что она не единственная, кто с интересом внимает разговору. Посмотрев в другой угол комнаты, она встретилась с тоскливым взглядом кузины Жюстины, и в сердце Ровены вспыхнула жалость к ней. Бедная Жюсси! Несмотря на то что обе сестры были красивы, преобладающая доля мужского внимания всегда доставалась Мадлон. Как все же несправедливо распорядилась судьба, наградив одну из них смелым и веселым характером, а другую – невероятно робким и застенчивым, с которым очень трудно жить на свете. Ровена не сомневалась, что Жюсси имеет полное право на внимание гостя. Фридрих Вольмар, по-видимому, попал под сильное обаяние броской внешности и яркого темперамента Мадлон. Бесстыдно подслушивая разговор кузины с Фридрихом, Ровена узнала о нем массу вещей: ему было двадцать четыре года, сестер и братьев у него не было, и большую часть своей жизни он провел в Берлине. Если не считать непродолжительного времени ученичества на одной из фабрик по производству шелковых тканей в Лионе – этому он обязан отличному знанию французского языка, – он редко покидал страну Четыре года службы в германской армии окончились для него трагически. Всего лишь через месяц после призыва его лошадь поскользнулась и упала вместе с седоком, придавив его Фридрих получил сильный перелом ноги, и это положило коней его военной карьере.Хотя мне не следует жаловаться на это, – заметил господин Вольмар с усмешкой – Мне повезло, что кости срослись нормально, и я полностью освобожден от военной службы.Он сказал это так искренне и весело, что все рассмеялись. Воспользовавшись тем, что никто в комнате не обращает на нее внимания, Ровена тихо и незаметно выскользнула из комнаты. В облике Фридриха Вольмара было нечто такое, что продолжало беспокоить Ровену. Те скудные сведения о его прошлом, которые ей удалось узнать, не устранили гложущих сомнений. Торопливо поднимаясь вверх по лестнице, она распахнула дверь в голубую комнату, отведенную для гостей Здесь господину Вольмару предстояло прожить несколько дней. Лампы уже были зажжены и бросали мягкий свет на мебель, обитую выцветшей узорчатой тканью, на широкую кровать с пологом и на фрау Штольц, стоявшую у шкафа и распаковывавшую чемодан. Когда Ровена вошла, фрау Штольц повернулась к ней и спросила:– О наверное уже пришло время ужина, либхен?– Еще нет Дядя Анри хочет показать господину Вольмару библиотеку. Я подумала, что, пока они заняты осмотром, я смогу помочь вам по хозяйству.Суровые черты, лица фрау Штольц разгладились.– Благодарю за желание помочь, но господин Вольмар привез с собой немного вещей, всего один чемодан. С ним никаких хлопот – и она затолкала чемодан под кровать.– А что сегодня будет на ужин, снова вареное мясо? спросила Ровена, выходя вслед за фрау Штольц из комнаты. – Или ты сотворишь кулинарное чудо, способное ввести в заблуждение вкусовые ощущения нашего гостя?– Я подам на ужин картофельный суп, – сказала экономка с гордостью. – И капусту, тушеную с соленой свининой. Это традиционное блюдо в стране Вольмара и в моей стране, поэтому я уверена, что он останется доволен и не подумает, что такая пища подается на стол только у самых захудалых бедняков.А ведь обнищание Шартро все еще продолжает оставаться тщательно охраняемой тайной – заметила Ровена лукаво. Обе рассмеялись.Через полчаса, когда фрау Штольц стала накрывать на стол, а Симон де Бернар спустился в погребок, чтобы взять там пару бутылочек аперитива, решетчатая дверь беседки в саду медленно отворилась и закутанная в плащ фигура незаметно проскользнула внутрь. Быстрые зимние сумерки опускались на землю, подул холодный ветерок, шевеля листву на холодном каменном полу. Ровена де Бернар зябко поежилась и стала потирать руки. Вечер был промозглый, а она оделась слишком легко. Услышав, что дверь беседки скрипнула, Ровена быстро обернулась и увидела Фридриха Вольмара, стоявшего в полумраке позади нее. Он поклонился кивком головы, когда их взгляды встретились.Благодарю, что пришли, сказала Ровена. С моей стороны было бы невежливо игнорировать просьбу дамы Что вы мне хотели сказать, мадемуазель?В присущей для нее манере Ровена заговорила без обиняков.– Я знаю, что вы не тот, за кого себя выдаете, господин Вольмар. Ваша реакция, когда я обратилась к вам в гостиной, выдала вас.Он вовсе не выглядел смущенным.– Значит, я не тот, за кого себя выдаю? В таком случае должен вам заметить, что у вас необыкновенно развито воображение, мадемуазель де Бернар. Никто, кроме вас, не заметил никакого подвоха.– Значит, вы отрицаете? Господин Вольмар улыбнулся.– Но что же я отрицаю, мадемуазель Ровена холодно оглядела его.– Имя Тарквин Йорк вам, по-видимому, неизвестно.– Не слышал такого.Ее губы сомкнулись в тонкую полоску.– Если бы оно вам было неизвестно, то и реакция ваша была бы совершенно другой, когда я назвала его.Ровена замолчала, к молчание это было многозначительным. Но и господин Вольмар не произносил ни слова и смотрел на Ровену, скрестив руки на груди.Наконец она снова заговорила.– Не могли бы вы мне сказать, откуда вы его знаете И почему у вас такое поразительное сходство с ним?– Извините, мадемуазель, но у вас сверхактивное воображение.Ровена нетерпеливо прервала его на середине фразы. – О, перестаньте со мной разговаривать в таком пренебрежительном тоне! Я, слава Богу, не безглазая! И миссис Синклер видела вас сегодня утром из окна. Она настолько была введена в заблуждение вашей внешностью, что сначала приняла вас за капитана Йорка. О, я знаю, что сходство не является полным. Мой брат вообще ничего не заметил, хотя видел капитана Йорка в Байонне менее месяца тому назад. Но тогда было темно, и встреча продолжалась надолго.– И все же должен вам заметить, вы обманываетесь в своих выводах, – резко сказал господин Вольмар. – Если бы я знал, что вы хотите встретиться со мной для того только, чтобы предъявить мне столь дикие и необоснованные обвинения...– По-видимому, вы полностью проигнорировали мои слова. Или не захотели услышать то, что я намеревалась вам сказать, господин Вольмар, – от Ровены не ускользнуло раздраженное выражение, появившееся на его лице. – Капитан Йорк сейчас во Франции. У него еще не зажила рана, полученная им прошлым летом в битве под Виторией, и этим объясняется его затянувшийся отпуск в Дорсете. Французский штык проник ему глубоко в бедро. Он был на грани смерти.Господин Вольмар внезапно поднялся. Долгое время он молча смотрел в продуваемую ветром темноту. Наконец он хрипло сказал:– Как произошло ваше знакомство?Ровена глубоко вздохнула, подошла к господину Вольмару и стала рядом с ним, смотря в погруженный в темноту сад. В скупых словах она поведала о своей предыстории и о том, как Тарквину Йорку было поручено сопровождать ее в поездке из Шотландии во Францию.Ровена задумалась, будто пыталась что-то вспомнить, а затем продолжала:– Из Байонны мы должны были выехать уже без капитана Йорка. Это было около трех недель тому назад. У меня такое предчувствие, что сейчас он находится на марше в направлении к Тулузе. Симон считает, что там начнется сражение, жаркое и кровопролитное.Ровена умолкла, и господин Вольмар неожиданно и резко спросил:– Вы его любите?Ровена ничего не ответила, но он заметил, что лицо ее побледнело. Господин Вольмар смягчился.– Простите меня. Я не имел права спрашивать вас об этом. Но если вас интересует, кто я такой, то мой вопрос был задан не случайно.Ровена повернула голову в его сторону.– И кто же вы на самом деле, месье? Уголки рта господина Вольмара приподнялись в усмешке, которая показалась Ровене знакомой.– Я Джейми, брат Тарквина.– Но ведь вас считают погибшим! Вы были убиты в битве под Лейпцигом!– На поле боя я лежал без сознания среди мертвых. Но меня обнаружила команда, хоронившая убитых. Когда я стал шевелиться, меня заметили и быстро доставили в госпиталь. Но к этому времени мое имя уже было включено в список потерь личного состава.В глазах Ровены полыхнули искры гнева.– Тогда почему же вы устраиваете этот маскарад, выдавая себя за представителя германской нации и за протеже дяди Анри? А вдруг вы шпион? Капитан Йорк рассказывал мне, что у союзников огромная сеть шпионов.Ровена прервала поток речи и посмотрела на его застывшее как маска лицо.– Теперь мне понятно, почему вы имитировали свою смерть! А что вы делаете здесь? Не думаю, что, выдавая себя за купца, сбывающего шелковые товары, вы сослужите союзникам полезную службу. Все это только фасад.– Видит Бог – сказал Джейми раздраженно, – хлопот Квину вы доставили, наверное, премного!– А вы думали, что любовь была нашей спутницей! – с издевкой заметила Ровена.– Как бы вы ни пытались скрыть чувства, связывающие вас и Квина, утаить это невозможно. Вас выдают ваши слова, ваш тон, даже интонации вашего голоса, когда вы произносите его имя.– Я думаю, у нас есть более важные темы для обсуждения, нежели мои предполагаемые чувства к вашему брату, – сказала Ровена бесстрастно. – Чтобы о вашей тайне никто, кроме нас двоих, ничего не знал, вы должны убедить меня, что ваше дело послужит на пользу союзникам и не причинит вреда моей семье.– Вы хотите сказать, что у вас есть желание помочь мне? – спросил Джейми недоверчиво.– Да.Вольмар пристально посмотрел на Ровену.– Никогда не встречал женщину, подобную вам. Квин просил вас выйти за него замуж?– Ваш брат считает меня ветреницей и придирой.– Я вовсе не удивляюсь этому.Ровена насупилась и поджала губы. Однако не прошло и нескольких минут, как она повернула к нему голову и улыбнулась своей обворожительной улыбкой, которой невозможно было противостоять Джейми не мог знать, что его брат так же однажды подвергся чарам этой улыбки в темных коридорах древнего замка, расположенного в сотнях миль отсюда.Он сказал ей спокойным, ровным голосом.– Присядьте, пожалуйста, мадемуазель де Бернар. Мне хотелось бы поговорить с вами кое о чем. Но это разговор обстоятельный, не терпящий спешки.Ровена опустилась на скамейку, ее глаза были широко открыты. Она спросила:– Знает ли мой дядя, кто вы на самом деле?– Конечно, знает. Он был одним из тех, кто привлек меня к нынешнему занятию. После того как я вышел из госпиталя, ваш дядя позаботился о том, чтобы устроить меня на службу. По-видимому, вы не догадываетесь, какое активное участие принимает господин Анри в подготовке свержения Наполеона. То обстоятельство, что он женат на француженке и что его дальний родственник, Лазар Карно, был инициатором разработки и осуществления планов ведения войны между Францией и Италией, ставит его в глазах наполеоновского правительства вне подозрений и позволяет ему беспрепятственно пересекать границы и встречаться с кем ему заблагорассудится. Я предполагаю, что это ему первому пришла в голову идея предложить мне роль протеже, когда мне потребовалось перейти на нелегальное положение. С тех пор у меня появилась возможность часто использовать его апартаменты в Берлине, чтобы встречаться с людьми, которые не могут появиться в этом городе, не вызвав подозрений. Трудно даже представить, каким надежным прикрытием для нас были эти комнаты!– Никогда не ожидала, что он способен на такое, – задумчиво сказала Ровена.– О, людей, подобных ему, много, – заверил Ровену Джейми. – Некоторые из них обладают значительной властью во французском правительстве. Среди них выделяется Шарль Морис Талейран-Перигор, министр иностранных дел вашей страны, и герцог де Коленкур, один из самых преданных советников Наполеона. Имеется неисчислимое множество других, не столь именитых людей, чья поддержка не менее существенна и чьи услуги включают, в частности, организацию сети шпионов, добывающих жизненно важную информацию для объединенной коалиции и для лорда Веллингтона на юге Франции.– Людей, подобных вам? – полувопросительно обронила Ровена.Джейми ухмыльнулся.– Я не стремился к этому, уверяю вас. Мне хотелось стать военным так же, как и мой брат Помню, какую гордость я испытывал, став корнетом двадцать девятого пехотного полка, когда мы готовились принять участие в параде на Уимблдонском плацу вместе с другими частями, смотр которым устраивал принц-регент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59