Та-
ким образом внешний мир становится синонимом мира
реального.

С момента вспышки шизофренического психоза гра-
ницы оказываются разрушенными. <Человек становится
открытым>; внешний мир проникает в пего, окружение
прочитывает его самые скрытые мысли, управляет его
мыслями и действиями, а он проникает во внешний мир,
свои подавленные страсти проецирует в окружение, кото-
рое становится выразителем его собственных чувств,
только направленных против него (мания преследова-
ния). Стирается граница между миром фантазии и сно-
видения и миром действительным; из соединения этих
двух миров возникает <темное пространство> Мипковс-
кого, в котором фрагменты действительности переплета-
ются с иллюзиями, галлюцинациями, бредом.

В соматической сфере выражением возникшего хаоса
становится больший разброс (большее отклонение от ус-
редненного) во всех биологических исследованиях.

Разумеется, как любая попытка объяснения патопсихо-
логических механизмов острого шизофренического про-
цесса, так же и эта лишь незначительно приближает нас
к познанию шизофренического мира. Неоднократно этот
мир восхищает своей динамикой, богатством и даже
аутизмом, особенно молодого психиатра, у которого еще
не притупились в результате многолетней рутины способ-
ности восприятия и чувствования. Напрашивается мета-
фора об огне, в котором сгорает психика больного; огонь
оставляет пепелище; при этом говорят о шизофреничес-
ком распаде личности. Не всегда изменение личности
приводит к ее деградации; по мнению Бжезицкого, иног-
да личность психически больного изменяется в социаль-
но позитивном направлении.

Это разрушение барьера между внутренним миром и
миром внешним, между реальностью и нереальностью
приводит как бы к <эксплозии> предшествующей личнос-
ти; она изменяется в хаотический космос, в котором сме-
шиваются субъект с объектом и реальное с нереальным.

145

.Возможно, что именно <эксплозия> личности может
субъективно переживаться как превращение в Бога. Во
многих религиях, как представляется, в понятии Бога не
вмещаются чисто человеческие, резкие границы между
субъективным и объективным и между действительным и
недействительным. Поскольку религии являются в неко-
тором смысле выражением стремлений человека, то воз-
можно, что в человеке прячется глубоко скрытая тяга
(влечение) к разрушению барьера, отделяющего его от
внешнего мира, к <растворению во вселенной> и к превра-
щению фантазии в действительность. Возможно, что это
стремление в меньшей или большей степени реализуется в
творческом акте художника, в переживаниях мистика и
т. п., а само чувство всемогущества, которое в некотором
смысле этим состояниям сопутствует, в карикатурной фор-
ме может выступать у диктаторов и даже у достаточно
амбициозных бюрократов.

Мы привыкли смотреть на шизофрению как на стран-
ную, таинственную болезнь, опустошающую психическую
жизнь миллионов молодых людей. Огромные усилия пси-
хиатров разных стран, затрачиваемые на поиски этиоло-
гии заболевания, до сих пор не дали никаких результатов.
Вместо того, чтобы искать причины шизофрении - т. е.
расщепления (schezis), психической дезорганизации, а в
определенном смысле также и биологической, в различ-
ных внешних и внутренних факторах, попытаемся инвер-
тировать проблему и задуматься над тем, как это так про-
исходит, что человек сохраняет внутреннюю и внешнюю
интеграцию (с внешним миром); как эта интеграция воз-
можна при всех внутренних противоречиях, как биологи-
ческих, так и психологических, присущих человеку. Мож-
но было бы сказать, что человек является живым и, пожа-
луй, лучшим примером третьего закона диалектики: про-
цессы жизни и смерти, процессы анаболические и катабо-
лические, противоречие эндокринной системы, симпати-
ческой и парасимпатической систем, процессы возбужде-
ния и торможения, амбивалентность чувств, противоре-
чия между стремлениями и возможностями их реализа-

146

ции и т. д. Плюс к этому сохранение равновесия с окру-
жением, прежде всего социальным, ибо оно является ос-
новой milieu exterieur человека, средой, которая стано-
вится все более сложной и сама все более дезинтегрирует-
ся. При таком обращении проблемы следовало бы скорее
удивляться, почему жизнь человека не дезорганизуется,
почему все мы раньше или позже не становимся шизофре-
никами, какими механизмами мы защищаемся против рас-
щепления нашей организованной и интегрированной лич-
ности. Разумеется, такой подход был бы парадоксальным
и, возможно, для некоторых читателей комичным, но, мо-
жет быть, обсуждение проблемы в таком аспекте облегчит
нам приближение к пониманию некоторых шизофрени-
ческих механизмов.

Внешняя среда (фр.)

ФИЛОСОФИЯ
ШИЗОФРЕНИИ

Богатство и необычность переживаний, впечатлений и
мыслей шизофреников, с одной стороны, а с другой -
таинственность этого мира и бесплодность исследователь-
ских усилий, направленных на постижение сущности этой
болезни, несомненно, оправдывают попытки новых теоре-
тических подходов к этой проблематике. Все это и яви-
лось поводом для изложения представленных здесь рас-
суждений.

Общаясь с шизофрениками, трудно избежать впечатле-
ния, что они <профилософствовывают> свою жизнь. Если
большинство людей придерживается принципа: primum
vivere deinde philosophari,\ то о шизофрениках смело
можно сказать, что они этот принцип инвертировали.

Дела повседневной жизни отходят у них на дальний
план; они не важны в сравнении с огромностью их пережи-
ваний и общих проблем, которые целиком завладевают ими.
Это создает иногда - с точки зрения внешних наблюдате-
лей - ложную картину чувственного притупления. Ибо
этих больных не волнует судьба их близких, как и их соб-
ственная судьба; они поглощены проблемами сущности бы-
тия, смысла мироздания и своей миссии в нем, борьбы добра
и зла, истинного обличия вещей, которые скрываются за ви-
димостью, катаклизма конца света и т. д.

Ввиду разнообразия и богатства шизофренических пе-
реживаний трудно представить их полную картину. Ин-
дивидуальный и неповторимый характер истории жизни
каждого из пациентов, влияние среды и культуры, кон-
фликты, травмы, деформации линии развития и т. д. o6vc-

Сначала жить, потом философствовать (лат.)

148

ловливают то, что в каждом случае болезненные пережи-
вания различны.

Несмотря на эти индивидуальные и социальные разли-
чия, в шизофреническом мире существуют общие черты,
позволяющие ставить диагноз независимо от историчес-
кой эпохи, культурного круга, социального слоя, образова-
ния, а также индивидуальных факторов, которые в сумме
влияют на дифференциацию картины болезни.

Одну из основных черт можноопределить названием
<философичность>. Такое определение людям, посвятив-
шим свой труд философии, может показаться оскорби-
тельным, однако, по существу, если мы вспомним, что ши-
зофренический мир является миром страданий, а смерть
иногда избавлением, и что этот мир открывается в озаре-
нии, ужасность и красоту которого передать невозможно,
сравнение с ним для так называемого <нормального чело-
века> было бы в определенном смысле почетным.

Психиатр должен был бы располагать достаточной
дисциплиной философского мышления и знанием фило-
софских систем, чтобы суметь правильно представить фи-
лософию шизофреника (шизофреническую философию).
Однако, может быть, и постановка проблемы неспециалис-
том привлечет философов к дискуссии и заинтересует пе-
реживаниями шизофреника с философской точки зрения,
если это в их представлении окажется возможно.

Из двух таблиц, на которых были представлены десять
заповедей Моисея, таблица вторая, относящаяся к обыч-
ным, повседневным человеческим делам и конфликтам,
занимает в жизни обычного человека значительно больше
места, нежели первая, касающаяся дел божественных и
окончательных. Человеку так называемому <нормально-
му> трудно оторваться от конкретности жизни. Филосо-
фия требует, однако, такого отрыва, ибо только в абстрак-
ции может твориться общая картина действительности.

Человек обладает способностью отрываться от кон-
кретности жизни, свободно перемещаться в пространстве
и времени, создавать абстрактные структуры и навязывать
их своему окружению. За относительную свободу от на-

149

тиска действительности он платит ценой отдачи себя в
неволю структурам, собственных или чужих, которые мо-
гут определять его иногда неявную и неосознаваемую фи-
лософию жизни. Он утрачивает также гармоническую
связь с окружением, столь типичную для мира животных,
которая является, собственно, внешним выражением кон-
кретной установки - сращенности с собственной средой.

В шизофрении иерархия ценностей подвергается ин-
версии. Первая таблица Моисея становится наиважней-
шей. Шизофреник мог бы сказать себе: <Царство мое не
из этого мира>. Благодаря этому, может быть, общество
шизофреников значительно лучше общества так называе-
мых нормальных людей, либо невротиков; в нем отсут-
ствует борьба за власть, интриги, зависть.

Способность отрываться от конкретной ситуации, кото-
рую можно считать специфически человеческой и наибо-
лее полным выражением которой, по-видимому, является
мышление типа математического и философского, в ши-
зофрении превращается в черту патологическую, которую
Е. Блейлер, а за ним и многие другие психиатры считают
одним из ее осевых симптомов. Аутизм заключается в отде-
лении от конкретности жизни. Процесс взаимодействия с
окружением, в котором под влиянием сигналов внешнего
мира собственные структуры подлежат непрерывному пре-
образованию, изменяется в автономное развитие собствен-
ных структур, независимое как от окружения, так и от са-
мого больного.

В повседневной жизни примером такого автономного
развития является сновидение. Во время сна контакт с
окружением также прерывается. Образы сновидения,
вопреки своей чувственной конкретности, становятся аб-
страктными, будучи не связанными с окружающей дей-
ствительностью. А если даже с ней связываются, то сиг-
налы из окружения подвергаются полному преобразова-
нию и перерабатываются в более или менее фантастичес-
кое содержание сновидения.

Определенная степень аутизма - необходимое усло-
вие абстрактного мышления. Абстрактная установка -

150

специфически человеческая. В мире животных доминиру-
ет установка конкретная.

Поведение животных можно бы определить посред-
ством двух основных направлений движения - <к> и
<от> источника стимулов. В первом случае сближение с
окружающим миром приносит удовольствие от удовле-
творения основных потребностей и чувство безопасности.
Во втором - угрожает страданием и даже полным унич-
тожением. В зависимости от основного направления дви-
жения окружающий мир бывает <дружественный> и <ма-
теринский> либо враждебный, вызывающий страх и агрес-
сию. В любом случае, однако, он конкретен, нагляден, дру-
жественный (приятный) либо неприятный при столкнове-
нии с ним. Лишь у человека развивается во всей полноте
третье направление движения, которое определяется через
вектор <над>. Богатство и разнообразие двигательных
форм здесь значительно больше. Это формы наивысшей
точности, прежде всего - мануальные движения и речь.
Благодаря им человек может преобразовывать свою сре-
ду, навязывая ей собственную структуру, становиться ее
властителем. Прежде чем, однако, приступить к деятель-
ности, он должен эту структуру создать, что требует отры-
ва от конкретной ситуации, хотя бы минуты размышления,
упорядочения своих переживаний так, чтобы из них воз-
ник план активности.

Этот план тем обширнее во времени и пространстве,
чем больше отрыв от конкретной ситуации. В общем, ред-
ко смотрят на звезды и помещают себя в перспективе кос-
моса. Каждый день вынуждает к активности; в ее кон-
кретности проверяются создаваемые структуры. Отсюда
вытекает, что они не могут слишком удаляться от действи-
тельности, ограничиваются в пространстве и времени ак-
туальной ситуацией, те же, которые слишком отдаляются
от нее, нереальны. Правда, человек имеет практически
неограниченные возможности проецирования себя во вре-
мени и пространстве, и создаваемые им структуры могут
простираться в бесконечность, однако в ходе жизни у него

151

создается своеобразная иерархия ценностей, в соответ-
ствии с которой структуры более близкие и, тем самым,
имеющие большую вероятность реализации, становятся
важнее более отдаленных.

У шизофреников в результате отрыва от действитель-
ности иерархия ценностей утрачивается, а вместе с ней и
сформированная в течение жизни пространственно-вре-
менная структура, иначе говоря, у шизофреника <своя ру-
баха не ближе к телу>. Для него дела, отдаленные во вре-
мени и пространстве, касающиеся судеб мира, всего чело-
вечества, народов, религии, неоднократно бывают несрав-
нимо важнее его личных дел.

Так, один больной переживал эту способность проеци-
рования в пространстве и во времени почти непосред-
ственно чувственным образом. С неслыханной скоростью
переносился он из отдаленного прошлого в далекое буду-
щее и чувствовал себя так, как если бы данный момент
времени был действительно актуальным. Таким образом,
он изменялся в субъективном ощущении то в маленького
мальчика, то в старика. Подобным образом путешествовал
он и в пространстве, имея впечатление, что носится над
земным шаром и может задерживаться в произвольном
месте: то быть в прериях Австралии, то в песках Сахары,
на улицах Парижа и на Корсике во времена Наполеона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46