– А что, если нам потопить шаланду?
– Ты здорово соображаешь, дружок! – поддержал его капитан. – Пара пробоин величиной с большой палец, и она камнем пойдет ко дну! Черта с два ее здесь кто-нибудь найдет! А по возвращении вытащим за якорную цепь.
На этом я завершаю свое повествование. Надеюсь продолжить когда-нибудь, если позволят обстоятельства.
Завтра утром пешком отправляемся к паталосам».

ГЛАВА 9


Ходячий Дождь. – Предложение марсельца. – С оружием и багажом. – Парижанин просит сделать остановку. – Что можно смастерить из брезента. – Новая прихоть стихии. – Из-под земли. – Странный звук. – Уаруку! – «Хозяин, ты пришел слишком поздно!»

– Господи, ну и пекло! – вскричал наш зубоскал Артур Ларош. – Я плавлюсь! Когда-то давно я прочитал один роман о приключениях ирокезов note 373 Note373
Ирокезы – группа родственных по языку индейских племен.

. Там речь шла об индейце по имени Ходячий Дождь! Так вот это я и есть!
– На мне нитки сухой нет, – вздохнул Бертран, нормандец из Гранвиля.
– Тю! – прервал его Мариус, марселец. – Вот это солнце так солнце! Красиво!
– Красиво, слов нет, но немного жарковато.
– У нас бывает так же жарко.
– Смеешься, что ли? Может, скажешь, что и в Париже такое солнце!
– О! Черт возьми!..
– Вот это точно! А я так и вижу раскаленный тротуар, когда каблуки и зонтики проваливаются в асфальт.
Марселец расхохотался. Он был из тех, кого трудно застать врасплох. За словом в карман не лез, а потому быстро возразил своим певучим голосом:
– Чепуха твое парижское солнце! Ты бы побывал в Марселе! Тогда узнал бы, что такое настоящее солнце, когда асфальт течет как вода…
– А утки у вас летают?
– Нет! Поищи дураков! Они прекрасно знают, что не смогут выдержать, так и зажарятся живьем.
– Точно, как мы сейчас.
– А что же делают пешеходы?
– Ах! Ну, это просто. Они разбирают все лодки на рейде, и каждый плывет по улице, как по ручью из гудрона.
Несмотря на то, что положение, в котором оказались путешественники, было далеко не смешным, все прыснули. Уж больно забавной показалась болтовня марсельца. Впрочем, его невероятные выдумки, как и шутки неутомимого рулевого, подбадривали в трудную минуту.
Небольшой отряд, возглавляемый Синим человеком, некоторое время все же ковылял с грехом пополам. То и дело раздавались тяжелые, протяжные вздохи да побрякивало всевозможное железо, которое люди тащили на себе.
Артур нисколько не преувеличивал, говоря, что похож на Ходячий Дождь. Действительно, у всех был такой вид, будто путешественники только что вышли из бани. Если бы бразильское солнце вдруг взошло над Марселем, то можно не сомневаться: все население этого досточтимого города поджарилось бы в собственном соку.
Пот градом катился по усталым лицам, затекал в рот и в глаза, тяжелыми каплями повисал на бородах и волосах, пенился на ружейных ремнях, затвердевших и в кровь царапавших кожу.
И так продолжалось ни много ни мало шесть кошмарных дней.
С тех пор как Токантинс осталась позади, то есть уже на протяжении недели, моряки с «Авраама Линкольна» брели не зная дороги – то направо, то налево, то вперед, а бывало, и назад. Они шли по раскаленным пескам и пожухлым травам, под кронами вековых деревьев-гигантов и по камням, из-под которых не выбивается ни одна травинка.
Тому, кто путешествует налегке, чей нехитрый багаж ограничивается кинжалом, прогулка в такой местности и в такое время года сулит неимоверные трудности, суровые испытания. Она требует недюжинных сил, которых порой хватает лишь на три часа ходьбы.
А что уж говорить о наших путниках! Эти отважные люди решились странствовать с такой неподъемной ношей, размеры и вес которой испугали бы, пожалуй, даже видавших всякое зуавов note 374 Note374
Зуав – солдат наемных стрелковых частей в алжирской или турецкой армии.

, а они обычно несут в походе тяжелейшие мешки и спокойно переносят алжирское солнце. Их выносливость стала легендой.
У наших друзей не было классического солдатского снаряжения, а оно, между прочим, всегда уравновешено, удобно прилегает к спине и плечам и, таким образом, составляет как бы единое целое с телом солдата. Чего никак нельзя было сказать об участниках этого похода. Если бы нам пришло в голову перечислить все неудобства, которые испытывали герои, то список занял бы немало места, к тому же потребовались бы еще и комментарии.
Скажем вкратце.
Каждый участник экспедиции нес личное оружие – карабин винчестер, двести пятьдесят патронов к нему, револьвер с сотней патронов да еще саблю, которая одновременно выполняла роль орудия труда.
К этому следует добавить свернутый в трубку гамак с подвешенными лопатой и топором и недельный запас провизии в рюкзаке.
Была еще общая поклажа: два котелка, четыре ручные пилы, навигационные инструменты и большой кусок промасленного брезента. Его взяли по настоянию Жана-Мари. И правильно сделали. В дороге все успели оценить необходимость пусть и самодельной палатки. Все это разделили между собой. Таким образом, к личным вещам, которых у любого члена экспедиции оказалось немало, добавился весьма значительный груз.
Под такой тяжестью, изнывая от нечеловеческой усталости, куда более сильные и выносливые люди давно сдались бы. Однако вопреки всем тяготам отряд продолжал идти вперед с той упрямой решимостью, над которой ничто не властно.
В конце концов они дошли до цели своего путешествия.
Сначала Жан-Мари, потом Ивон, Беник, а за ними и Феликс Обертен по одним только им понятным признакам обнаружили то место, где находились залежи золота, а неподалеку обнаружили следы своего прежнего пребывания. Радостная весть заставила всех ликовать.
Оставалось пройти совсем немного. Близость цели придавала людям силы. Сделали краткий привал. Мариус опять смешил моряков своими небылицами. Однако вскоре отряд вновь пустился в путь.
Артур, с виду хрупкий и тщедушный, оказался выносливым, как сталь. Он остановился и вдруг закричал:
– Мариус, ты все знаешь, скажи, чего, по-твоему, я сейчас хочу?
– Стаканчик абсента note 375 Note375
Абсент – спиртной напиток, настойка из полыни.

перно!
– А вот и не угадал! Ну-ка, ты, Джим!
– Коктейль с кучей льда… Много льда.
– Опять мимо! Попробуй ты, Лефор!
– Бутылку шампанского, – ответил луизианец.
– Тоже не угадал! Ты, нормандец?
– Водки, что ли?
– У тебя уж, наверное, кишки горят, хочется промочить! Ну, а вы, бретонцы?
– Хорошую кружку сидра, – ответил от имени своих земляков Ивон, у которого во рту все пересохло.
– Ага! Вот я и узнал все о ваших желаниях! У каждого в брюхе, должно быть, как в паровозной топке… А? То-то языки высунули! Ну, Робер!
– Я один выпил бы сейчас и абсент, и коктейль, и водку, и сидр, и шампанское. Пусть бы даже и лопнул, все равно!
– Ну, хватит, черт бы вас побрал совсем! – вмешался Феликс. Он тяжело дышал и, видимо, страдал от жажды больше других.
– Простите, патрон, но окажите честь, обращайтесь ко мне не на «вы», а на «ты». Когда вы говорите мне «вы», я смущаюсь…
– Как хочешь, неисправимый болтун! Все-то тебе неймется. Ну, чего еще?
– Мне кажется, что неплохо бы отдохнуть. По-моему, и вы сами того же мнения.
– А ты прав, дружок. Думаю, что, если вы и не сошлись во вкусах на выпивку, сейчас разногласий не будет.
– Как угодно, хозяин. Надо, впрочем, признать, что этот вертопрах и балаболка попал в самую точку.
– Стоп! – скомандовал бакалейщик.
Все мгновенно скинули на землю поклажу. Зазвякали, загремели железки. Команда разложила на солнышке оружие, а потом и одежду, насквозь промокшую от пота.
Между двумя деревьями натянули брезент. На случай внезапной смены погоды было готово укрытие. Прежде чем устроиться на отдых, порубили вокруг траву. Только так можно бороться с назойливыми насекомыми. Затем спокойно растянулись на земле.
Решено: на ночь они остановятся здесь. На сегодня достаточно. Человеческие силы не безграничны. Только самоубийца решится продолжать путь в таком состоянии. А они вовсе не собирались рисковать собственными жизнями впустую.
Если индейцы Южной Америки пускаются в дальний поход, то обычно к вечеру делают остановку и сооружают шалаш. Это их ночное прибежище. Искусство строить такие шалаши знакомо им с самого раннего детства и передается из поколения в поколение. Краснокожие достигают величайшего мастерства в этой области – жилище, которому не страшны экваториальные ливни, возводится всего за сорок пять минут.
Ничего нет проще и в то же время прочнее временного убежища, которое завтра будет покинуто навсегда. В землю на расстоянии двух метров вбиваются четыре сваи, верхушки которых соединяются канатом, свитым из лианы note 376 Note376
Лианы – вьющиеся растения.

.
Получается каркас note 377 Note377
Каркас – металлический или деревянный остов какого-либо сооружения.

, несущая конструкция будущего сооружения. К этой раме сверху к каждой свае прикрепляют по палке длиной в один метр. Их скрещивают и также связывают лианой. Все это густо покрывают пальмовыми листьями и всем, что оказывается под рукой. Получается роскошная непромокаемая крыша. Под ней можно укрыться и от дождя, и от жары. Под крышей прикрепляют поперечину, на нее вешают три или четыре гамака и спят как убитые, несмотря на целую симфонию звуков, которыми лес наполняется ночью.
Европейцы, даже золотоискатели, известные своей ловкостью и умением выйти из любого положения, никогда не сравнятся с индейцами. Тем не менее, когда им случается делать остановку в лесу, первое, о чем они думают, это о каком-нибудь шалаше. Ведь на ночь нужно укрыть провизию от диких зверей, а также и от людей, встречи с которыми приносят подчас несчастье.
Жан-Мари это хорошо усвоил, потому и настоял на том, чтобы захватить брезент. Пусть весь он покрыт пятнами гудрона, пусть добавится лишняя тяжесть. Не беда!
Если есть кусок брезента, всегда можно в несколько минут соорудить палатку, которая не уступит индейской. Для этого достаточно двух деревьев. В брезентовом полотнище по периметру note 378 Note378
Периметр – общая длина всех сторон плоской фигуры; здесь: по всем сторонам брезентового полотнища.

проделывают двенадцать отверстий и продевают сквозь них бечевку. Меж двух стволов натягивают веревку или лиану немного более длинную, чем само полотнище, и вешают брезент на эту веревку будто для сушки. Концы, свисающие к земле, закрепляют с помощью колышков. Получается нечто, очень напоминающее крышу деревенского дома.
Вот и все.
Наши герои знали, что не следует пить сразу, и поэтому, устроив палатку, улеглись отдохнуть. После получасового отдыха решили позаботиться об ужине. Для этого следовало сходить за водой и нарубить дров. Дело немудреное. Кругом лес и много ручейков.
Отправили небольшой отряд, как всегда на всякий случай вооруженный. Возглавил его Жан-Мари, которого усталость, кажется, никогда не брала.
Не всякие дрова годятся для приготовления пищи. В этом нужно понимать толк. Дерево различается и по горючим свойствам, и по вредности для человеческого организма. Одно быстро чернеет, превращается в угли, но пламени не дает. Другое может оказаться ядовитым. Если из его прутика сделать вертел note 379 Note379
Вертел – обычно металлический прут, на который насаживают обжариваемое над огнем мясо.

, то он передаст яд насаженному на него куску мяса. А то еще бывает дерево, которое при горении распространяет вокруг такой отвратительный запах, что так его и называют – Дерево-Кака. Нечего сказать, название красноречивое!
Жан-Мари решил сверить направление с карманным компасом. Вдруг лицо его исказилось, он поднял глаза к небу. Над поляной плыли несколько легких, барашковых облачков. Отставной сержант быстро сделал несколько шагов, молча качая головой. Внезапно он упал навзничь, приложил ухо к земле и внимательно прислушался. Затем вскочил и закричал:
– На нас идет страшный ураган! Быстрее! Надо спасаться!
– Но мы же в укрытии, – спокойно заметил Синий человек.
– Нельзя терять ни минуты! Нас раздавят деревья, здесь низина. А может и затопить.
– Да, ветер уже подымается, – отметил Ивон.
– И лес зашумел, – добавил Артур.
– Через пять минут будет поздно. Хватаем снаряжение и бежим! – скомандовал бретонец.
Не медля больше ни секунды, он ножом обрубил веревки, которыми был привязан брезент, – времени отвязывать уже не было. Каждый в спешке ухватил столько, сколько мог. Все, что под руки попало. А затем испуганные люди со всех ног кинулись бежать из низины наверх.
Прошло не больше семи-восьми минут, и небо покрылось тяжелыми, зеленоватыми тучами, летящими над головой, словно метеоры. Послышался глухой вой, похожий на тот, что бывает во время весеннего паводка.
– Сюда! – кричал Ивон. Он и рулевой оказались проворнее остальных и опередили товарищей.
Вокруг было голо и неуютно. В небо уткнулось несколько остроконечных утесов. Крупные деревья отсутствовали, лишь редкие, чахлые кустарнички цеплялись за гранит. Чуть дальше, метрах в двухстах, виднелась скалистая гряда. Природа так причудливо соединила вершины, что они образовывали своеобразный купол, – именно то, чего не хватало беглецам, которые совсем обессилели и едва переводили дыхание. Еле волоча ноги, люди добежали до спасительного укрытия, затащили под навес багаж и, съежившись от страха и озноба, стали ждать.
Вдруг оглушительно загрохотал гром. В небе засверкали молнии. Налетел такой ветер, какого моряки и представить-то себе не могли. Он с корнем вырывал вековые деревья-исполины, поднимал в воздух, словно невесомые соломинки, разбивал в щепу или уносил куда-то далеко. Только шлейфы из лиан болтались по земле.
– Этот чудовищный смерч note 380 Note380
Смерч – вихревое движение воздуха в виде столба, подымающее песок, пыль или воду.

есть порождение четырех ветров, дующих навстречу друг другу и сталкивающихся будто в поединке…
Вскоре с неба обрушился град – явление довольно редкое в этих краях. Настоящие льдышки величиной с куриное яйцо, но угловатой формы, обламывали ветви и листву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61