Боцман, сияющий, радостный, бросил ружье, со звоном брякнувшее о землю, и кинулся в объятия к другу.
– Капитан!.. Черт вас возьми, капитан!.. Месье Феликс спасся, вот и вы теперь с нами.
– Я, я, мой дорогой, собственной персоной.
– С неба вы, что ли, свалились? А каков у нас юнга! Дай-ка расцелую тебя! Представляете, капитан, если бы не он, мы крепко засели бы на мели.
– Да, да! Мне все известно.
Пока Беник не переставая говорил, его напарник скромно стоял в стороне, ожидая, когда его представят.
– Это Жан-Мари, капитан, мой матрос.
– И мой, – отвечал Анрийон, энергично пожимая руку Кервену. – Можешь во всем рассчитывать на меня.
– К вашим услугам, капитан, – отозвался бретонец.
– Итак, дети мои, – продолжал Анрийон, – если уж вам удалось выбраться оттуда, надо сделать все, чтобы вы не попали обратно.
– Это точно! – в один голос отозвались оба моряка.
– Могу предложить местечко, где никто не будет вас искать.
– Вы, капитан, человек слова. Если сказали, значит, сделаете непременно. Доказательством служит хотя бы то, что вы с нами. Право, с луны вы, что ли, свалились? Я так волнуюсь, как никогда. Слово моряка!
– Будет, дружище. Пожалуй, пора кончать разговоры и сниматься с якоря!
Капитан направился к набережной, трое друзей последовали за ним. Подойдя к воде, он сказал:
– Надо избавиться от твоего ружья.
– Ума не приложу, что с ним делать.
– Выкинь в воду! И кивер, и ранец, и патронташ…
– Все выкидывать?
– Абсолютно! И ты тоже, Жан-Мари, снимай куртку.
– Есть!
Матросы остались в одних рубашках, и теперь ничто не выдавало в них беглецов.
Капитан поискал что-то в темноте и вскоре нашел веревку от привязанной у мола лодки. На дне ее спали три перевозчика, курсирующие от берега к стоявшим на рейде судам.
Анрийон разбудил их, шепнул что-то по-испански и подозвал спутников. Те, ни слова не говоря, сели в лодку, подняли парус, и суденышко заскользило по водной глади в сторону лимана note 298 Note298
Лиман вытянутый мелководный залив у впадения реки в море.

Плата.
Спустя час показались пришвартованные суда. Парус спустили и пошли на веслах. По тому, как капитан лавировал note 299 Note299
Лавировать двигаться, объезжая, огибая препятствия.

и выбирал путь, было видно, что здешние места ему знакомы. Лодка приближалась к огромному кораблю, легко покачивавшемуся на волнах.
– Эй! На борту! – закричал капитан, сложив ладони рупором.
– Кто здесь? – отозвался охрипший голос.
– Это ты, Геноле?
– Я, капитан!
– Что новенького?
– Ничего, капитан!
– Прекрасно, мой мальчик! Я привез людей. А ну-ка, Ивон, забирайся на палубу по канату.
Юнга моментально оказался наверху.
– Теперь ты, Жан-Мари.
По тому, с какой легкостью и ловкостью бывший сержант преодолел препятствие, было видно, что он не потерял матросских навыков.
Следующей была очередь Беника. Вслед за ним, щедро отблагодарив владельца лодки, поднялся и сам капитан.
– Дети мои! Вы у меня на судне, следовательно, считайте, у себя дома. Ты, Беник, по-прежнему будешь боцманом. Ты, Ивон, теперь матрос. Ну, а для тебя, Жан-Мари, думаю, не слишком обременительна будет роль обыкновенного пассажира.
– Я? Пассажир?! Это я-то, бывалый канонир?.. note 300 Note300
Канонир в русской армии – рядовой в артиллерии, пушкарь.


– Канонир? Браво! В таком случае тебе найдется работенка. Обещаю. Зайди ко мне в каюту, нам есть о чем поговорить. Вы, должно быть, умираете с голоду. Надо как следует поужинать, а на десерт note 301 Note301
Десерт – фрукты или сладкие блюда, подаваемые в конце обеда.

– табак и ликер.
За столом прислуживал незнакомый юнга. Он очень гордился своим положением.
Беглецы так наворачивали, что непонятно было, куда все вмещается. Можно было подумать, у них резиновые желудки.
Как только утолили голод, капитан отослал юнгу, закрыл дверь, откупорил бутылку вина, закурил трубку и сказал:
– Ну что ж! Поговорим! Ивон поведал мне обо всех ваших приключениях до того момента, как вы совершили побег. Теперь моя очередь. Начну с того проклятого дня, когда «Дорада», на свое несчастье, прибыла в Марахао. Помнишь, Ивон, и ты тоже, Беник, как нас захватили англичане и оставили на борту патруль? Что стало с теми бравыми ребятами, тоже, наверное, не забыли.
– Вы имеете в виду, капитан, как я напоил этих патрульных, чтобы взять для вас одежду их командира?
– Пьяницы всегда попадают в дурацкое положение, – серьезно вставил Жан-Мари. У него на этот счет, кажется, имелось категоричное мнение.
– Короче, – продолжал Анрийон, улыбаясь, – эти негодяи, едва только оказались на берегу, не придумали ничего лучше, как подвести нас под виселицу. Но в Бразилии суд не так скор, как в Англии. Тебе-то это известно, Беник!
– Так точно, капитан! Я знаю, что вам удалось выкрутиться и не оказаться под судом в качестве работорговца. Но чем кончилась история с бумагами «Дорады»?
– Меня обязали заплатить огромный штраф, и как можно скорее. В это время вы с Ивоном уже сбежали. Кстати, куда?
– На шахты Диаманты. Там мы и нашли месье Феликса. Он был абсолютно синий, его за деньги показывали в балагане. Сами посудите: разве могли мы оставить его в таком состоянии?
– Так вот, – продолжал капитан, – я уплатил штраф, команду отпустили. «Дорада» вновь была моей. Все это время чернокожие оставались на борту. Им давали еду из наших запасов.
– Бедняги! – посочувствовал Беник.
– Конечно, бедняги! Я много размышлял над их незавидной судьбой и, как только возвратился на судно, тут же приказал помощнику вывести пленников на палубу. Разделил между ними всю имеющуюся в наличии провизию, дал каждому немного денег, с которыми они поначалу даже не знали, что и делать. Потом оформил бумаги на их освобождение, высадил на берег и объяснил, что они свободны.
– Свободны! – в один голос закричали Жан-Мари, Беник и Ивон. – Ах, капитан, как это прекрасно!
– Я сказал, что местные власти помогут им найти работу, что работа эта будет оплачена, и никто отныне не покусится на их свободу.
– Но для вас это означало разорение!
– Что-то в этом роде. Но зато я поступил благородно. Во всяком случае, постарался, насколько возможно, исправить положение.
– Вам ничего не оставалось, как выйти в море.
– Я и собирался так поступить. Но в одно прекрасное утро в Марахао появился весь экипаж треклятого английского крейсера.
– Черт побери! Разве торпеда не уничтожила его?
– Конечно, уничтожила. Однако этим бестиям удалось спастись. Одним словом, если мы избежали суда как работорговцы, то теперь стали пиратами. Все это мне поведал один добрый малый, служивший в суде. Он неплохо на мне подзаработал. Первое, что сделал английский капитан, прибыв в Марахао, написал обо мне рапорт. Результат не замедлил сказаться. Через несколько часов меня вновь должны были схватить и передать британским властям, и повод был не пустячный: обвинение в умышленном потоплении военного судна. Недолго думая, я собрал всех своих, объяснил что к чему и приказал сматываться, и побыстрее, если они не хотят угодить за решетку. Упрашивать не пришлось. Все заторопились покинуть судно. Своя шкура дорога, через четверть часа их и след простыл. Свидание назначили через три месяца либо в Пернамбуко, либо в Рио, либо в одном из главных портов Бразилии. Мы не теряли надежды все же выпутаться. Пора было и мне уходить. Оставить мою «Дораду»! Но ведь они ее продадут… «Нет. Ничего они не получат», – решил я. Спустившись в камбуз, я разлил весь спирт, который там был, и поджег. Бедная моя «Дорада»! Я едва успел сойти на берег. Она вспыхнула, словно бочка с гудроном. И тут как раз обнаружилось, что приближается патруль, чтобы арестовать меня…
– Бедная «Дорада»! – завздыхали Беник и Ивон. Настоящие моряки, они любили свой корабль.
– Я убежал, – продолжал капитан, – прятался в городе. Мне повезло: удалось сговориться с капитаном одного американского судна, которое готовилось отплыть на другой день. В кармане не было ни гроша, ведь все, что имел, я раздал людям. Пришлось наняться матросом. Американец, очевидно, принял меня за дезертира, но, окинув взглядом мою крепкую фигуру, вероятно, решил, что я смогу пригодиться. Меня взяли на борт. На следующий день мы отплыли. Странные бывают случаи! Оказавшись в море, я стал рыться в кошельке, надеясь, что между бумагами завалялся какой-нибудь банковский билет. Сунул туда руку и… Угадайте!
– Билет на тысячу франков! – вскричал Беник.
– Два билета по тысяче каждый! – подхватил Жан-Мари.
– Не угадали! Это оказался вексель note 302 Note302
Вексель – письменное долговое обязательство.

на двести тысяч франков, оставленный мне Феликсом. Я мог получить по векселю деньги, взять нужную сумму, а остальное отправить его семье. Естественно, я никому не сказал о находке и продолжал работать матросом. По прибытии в Колон note 303 Note303
Колон – город в США.

я поспешил сойти на берег и по железной дороге направился в сторону Панамы note 304 Note304
Панама – город в Бразилии.

. Почему именно в Панаму? Думаю, что меня вела судьба. На следующий день, слоняясь вокруг игорного дома, я встретил своего приятеля-американца. Тому не терпелось повеселиться, и он намеревался промотать свои доллары в игорном доме. Он взял меня с собой, ссудил несколькими монетами, чтобы я попытал счастье. И я выиграл! Потом снова выиграл! Все время выигрывал! Вскоре передо мной на столе лежала гора золота и банкнот. Я взял банк в триста тысяч франков.
– Тысяча чертей! – ахнули моряки.
– Мой капитан, напротив, проигрался в пух note 305 Note305
Проиграться в пух – потерять все деньги во время игры.

. На следующий день повторилось то же самое. Я уже не знал, куда девать деньги. Я был чертовски богат – шестьсот тысяч франков!
Американец напился в стельку. Он получил от меня около десяти тысяч франков, но проиграл. Это был настоящий игрок, он не хотел отступать.
– Мистер Керневель, – сказал он мне, – у меня нет денег даже на один коктейль…
– Я в вашем распоряжении.
– Нет! Сделаем лучше так: фортуна note 306 Note306
Фортуна – в древнеримской мифологии – богиня судьбы, счастья, удачи.

должна улыбнуться мне. Я хочу играть, но не имею денег… Вы отличный моряк, я продам вам свой корабль.
– Но, капитан, я не так богат…
– Вот все бумаги… Сто тысяч долларов… Идет?
– Это слишком, – ответил я, нужно же было поторговаться. – Сорок тысяч франков!
– Годится! Идите в консульство и подпишите купчую. Капитан Керневель, «Авраам Линкольн» – ваш! Доставите мой груз в Колон, и все. Может, возьмете еще груз?
– Благодарю вас, капитан! У меня нет для этого денег.
– Так играйте!
– Никогда в жизни! Слово моряка! Не следует дважды искушать судьбу.
Два часа спустя акт о купле-продаже был подписан, и я отправился по железной дороге в Колон. Вместе со мною поехал служащий американского консульства, он должен был присутствовать при моем вступлении во владение судном и подтвердить законность сделки. В три дня подобралась отличная команда. Завтра вы ее увидите.
– А ваш приятель? Что с ним стало? Бьюсь об заклад, он до нитки проигрался, – воскликнул Беник.
– На следующий день после моего отъезда пустил себе пулю в лоб. Я узнал об этом из присланной мне телеграммы.
– А что было потом?
– Это, собственно, и все. Я стал другим человеком. Владельцем и одновременно капитаном великолепного судна. Тут же вернулся в Бразилию. По всем портам искал матросов с «Дорады». И что удивительно, нашел почти всех.
– Значит, и Кервен…
– Кервен на борту.
– Ах! Капитан… – прервал их Жан-Мари, побледневший как мертвец. – Кервен?.. На борту?..
– Конечно!
– Мой брат! Я не видел его десять лет!
– Твой брат? Настоящий матрос, лучший из моих матросов. Он заменил Беника, стал боцманом.
– Капитан, разрешите мне повидаться с ним.
– Ну конечно же, друг мой.
– Прямо сейчас? Не так ли?
– Я позову юнгу. Он разбудит его и приведет сюда. А потом, коль уж мы собрались все вместе, обдумаем, как вызволить Феликса из лап этих негодяев.
Возможностей не слишком-то много. Нужна смекалка и конспирация note 307 Note307
Конспирация – соблюдение, сохранение тайны.

. Ты, Беник, и ты, Жан-Мари, можете не беспокоиться. Никому и в голову не придет искать вас на борту. Завтра с раннего утра мы с Ивоном сойдем на землю. Узнаем, где Феликс, а часам к двенадцати отправимся в отель «Клебер». Там будет наш штаб на суше. Думаю, нет нужды напоминать о том, что языки надо держать за зубами. Никто, кроме твоего брата, Жан-Мари, не должен знать о наших планах. А! Вот и юнга. Сейчас он позовет Кервена.

ГЛАВА 6


Досадное препятствие. – Благородное сердце. – Архитектор. – План. – Стратегия. – Пожар на рейде. – Корабль в огне. – Душераздирающие крики. – Это англичанин. – А тем временем… – Ночной поход. – В клумбе с гортензиями. – Да будет свет! – Персонал возвращается. – Взломанная дверь. – Охота на человека. – Нагнали. – Другой Синий человек.

– Итак, доктор, вы утверждаете, что месье Феликса в больнице нет?
– Увы! Капитан, я пытался сделать все, что в моих силах, чтобы продержать этого милейшего господина здесь как можно дольше. О, мой несчастный соотечественник!
– Значит, я пришел слишком поздно!
– Очень сожалею! Видите ли, ненависть англичан крайне опасна. Они из тех людей, что, вцепившись в жертву, уже не отпускают ее.
– Но их версия, поверьте, совершенно абсурдна note 308 Note308
Версия абсурдна – т.е. данное объяснение бессмысленно.

. Не понимаю, в каком горячечном мозгу она родилась.
– Я в курсе. Месье Обертен все мне рассказал, и нет оснований не верить ему.
– Какая досада, что я не пришел сюда двадцать четыре часа назад! Силой бы забрал его из больницы. Расшвырял бы этих негодяев, этих шпиков, что топчутся у входа, и увез бы на борт своего судна.
– А теперь его препроводили в английскую миссию и содержат под охраной солдат, которые головой отвечают за пленника.
– Какая низость!
– Согласен с вами. Но в моих силах только протестовать, что я и делаю.
– Его арестовали вчера, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61