— Что ж ты стоишь под дождем? — удивился Хантер, подходя к Сэйбл и втягивая ее под ближайший деревянный навес.
— Я хочу только одного, мистер Мак-Кракен, — убраться отсюда поскорее.
— Жаль. Даже очень жаль, потому что нам придется остаться до утра.
— Почему вы так поступаете со мной? — возмутилась Сэйбл, но как-то вяло: усталость и холод успели взять свое.
— Может быть, поговорим? Расскажешь мне, что тебя здесь не устраивает.
Хантер спросил это без особенного любопытства. Он успел понять, что форт Макферсон таит для Сэйбл угрозу.
— Мне нужно поскорее забрать ребенка у Быстрой Стрелы, неужели это не понятно?
— Почему же, очень даже понятно, — ответил Хантер, отметив про себя, что она сказала не «моего ребенка» или «моего сына», как говорила всегда, а просто «ребенка».
Не замечая его изучающего взгляда, Сэйбл встревоженно озиралась. Прохожие слишком уж прислушивались к их разговору. Хантер тоже обратил на это внимание и понизил голос.
— Ты когда-нибудь слышала такое слово — долг?
Она скрипнула зубами. Как она ненавидела это слово, которое слышала всю свою жизнь! Оно было оправданием постоянного отсутствия отца, который потом засыпал их подарками, балуя сверх всякой меры и постепенно превращая в бесхребетные, ни к чему не пригодные создания. А теперь и Хантер собирался воспользоваться словом «долг», чтобы настоять на своем.
— Это намек на то, что мой долг — оставаться рядом с тобой, раз ты знаешь, где находится мой сын?
— Если хочешь, понимай это так, — ровно ответил Хантер. — Мне придется на некоторое время уйти вместе с Кирквудом. Составь список припасов вместе с Тревисом, хозяином гарнизонной лавки. — Заметив, что Сэйбл помрачнела, он добавил:
— Можешь не опасаться его, он парень безвредный. Когда покончишь с этим, иди прямиком в гостиницу. Там я снял для нас угол, который они гордо называют «номером».
В ладонь Сэйбл ткнулся холодный ключ, на который она уставилась с ошарашенным видом. Год назад в форте Макферсон не было гостиницы, но поразило ее совсем не это.
— Вы сказали, «для нас»?
— Угу.
«Ну, сейчас начнется!» — подумал Хантер.
— Мистер Мак-Кракен! — Сэйбл по-королевски выпрямилась, ткнув ключом в его сторону. — Я ни в коем случае не буду делить с вами… э-э… жилье. Это в высшей степени…
— Неприлично?
— Вот именно!
— Наше путешествие, женщина, неприлично с самого начала, и ему конца края не видно. Или номер на двоих, или ничего. Разве мы не делили до сих пор каждую поляну в лесу? Так какое имеет значение, если вокруг очередной поляны будут стены?
— Это совсем не одно и то же, и вы это прекрасно знаете.
— По-моему, женщина, ты слишком себе льстишь. — Хантер окинул ее пренебрежительным взглядом, усмехнулся, и ее пальцы до боли сжались вокруг ключа. — Думаешь, стоит двери закрыться, как я наброшусь на тебя? Да ты сейчас самое уродливое создание в юбке, с которым мне приходилось иметь дело.
— Вы, мистер Мак-Кракен, тоже невелика драгоценность, — процедила Сэйбл сквозь зубы.
Да ей и слова нельзя сказать, подумал Хантер благодушно. Раздражение, вызванное этой неистребимой щепетильностью, быстро растаяло.
— Знаю, знаю, я — неотесанный болван, и рот у меня, как сточная канава. — Он улыбнулся так заразительно, что губы Сэйбл едва не разъехались в улыбке, так что пришлось сжать их изо всех сил.
«Почему я не могу долго на него сердиться?»
— Это только малая часть ваших недостатков, но я рада, что вы признаете хотя бы эти.
— Считай это компенсацией за ночь в номере на двоих.
Нет, с ним положительно нельзя было говорить серьезно! Кончилось тем, что Сэйбл против воли улыбнулась краешками губ.
— Это бессовестно — загнать меня в угол и воспользоваться этим. Я начинаю думать, что вы — интриган, мистер Мак-Кракен.
— Наконец-то мое истинное лицо начинает вырисовываться во всей красе.
— И вам не стыдно держать меня заложницей? Нисколечко не стыдно?
Хантер медленно окинул взглядом ее жалкую, промокшую фигурку. Он знал, что за роскошная женщина скрывается под этим тряпьем.
— Ты уже знаешь, что у меня нет совести. Могу только добавить: и стыда тоже.
— Нет, это уму непостижимо… — начала Сэйбл, но тут на нее налетел торопящийся куда-то солдат.
Даже не замедлив шага, он спихнул ее с тротуара. Хантер бросился ему вслед, но Сэйбл ухватила его за рукав и удержала. Обернувшись, он увидел, что она кутается в одеяло. В узкую щелку выглядывали встревоженные глаза.
Хантер впал в нелегкое раздумье. С одной стороны, Сэйбл была в относительной безопасности: благодаря остаткам краски на ее коже и общему презрению к индейцам никто не мог заподозрить в ней белую женщину. С другой стороны, она была мишенью для всяческих оскорблений, предметом вожделения для любого пьяного солдата. Вот если бы дать ей револьвер… Но это может привести к стычке, к перестрелке — и тогда на них ополчится весь форт.
Особенно горько Хантер сетовал на то, что не знает всей правды и не подготовлен к возможным неприятностям. Но он не винил Сэйбл за недоверие. После всего того, что он успел наговорить, откровенность с ее стороны была последним, на что он мог рассчитывать.
— Я уверен — ты справишься, Фиалковые Глаза. Ты только кажешься хрупкой, а на деле не уступишь многим мужчинам.
Он заметил, что похвала вызвала легкую краску на ее бледных щеках. Оставлять ее в одиночестве ему очень не хотелось, но разговор с полковником нельзя было отложить на потом.
— Как насчет того, чтобы самой отобрать продовольствие для будущего пикника?
— Конечно! — улыбнулась она и с готовностью зашлепала по лужам — очевидно, к лавке.
Странно, подумал Хантер, нахмурившись. Сэйбл шла так уверенно, словно ходила этой дорогой не один раз.
Глава 19
Тревис Моффет!
С ума сойти. Что, если он помнит ее с прошлого года?
Сэйбл передвигала ноги усилием воли, уверенная, что Хантер смотрит вслед, но в душе у нее бушевала буря тревоги. Что с того, что она прожила в форте Макферсон всего два месяца (как раз до дня похищения Лэйн)? Что с того, что гарнизонную лавку она посещала только в те дни, когда не могла ездить верхом или умирала со скуки? Торговцы — народ памятливый.
Она помедлила, не решаясь войти внутрь, потом склонила пониже голову и решительно толкнула тяжелую дверь. В лавке было тепло, но Сэйбл только плотнее закуталась в промокшее одеяло.
Рокот голосов умолк, наступила полная тишина.
Не решаясь поднять взгляда и даже не зная, много ли в лавке народу, она проскользнула к прилавку между бочонками, ящиками, стопками одеял, пирамидами железных чайников и вешалками с готовой одеждой. Съежившись и чувствуя исходящий от себя запах сырости, она ждала, пока ее заметит кругленький полнокровный хозяин лавки. Наконец он закончил обслуживать покупательницу и повернулся к ней (как, впрочем, и каждый посетитель лавки):
— Чем могу вам помочь?
Это было потрясающе — слышать так близко знакомый голос! Сэйбл робко вскинула ресницы. Голубые глаза Тревиса Моффета, полные доброты, смотрели прямо ей в лицо. Он явно не узнавал ее, и Сэйбл немного успокоилась.
— Мистер Хантер Мак-Кракен приказал мне закупить для него припасы, — пролепетала она.
— Так Хантер здесь! — обрадовался Моффет и посмотрел на дверь, словно ожидая гостя в любую минуту. — А я-то оплакивал его смерть!
— Боюсь, не только вы считали его мертвым, сэр.
— Что ж, перейдем к делу. — Торговец улыбнулся, показав солидную брешь в зубах.
Он уже слышал разговоры об индианке, слоняющейся по форту, и теперь не без любопытства разглядывал предмет общего возмущения. Даже то немногое, что не было прикрыто мокрым одеялом, говорило о скрывающейся под обносками красоте. Это не удивило Моффета: насколько он знал Мак-Кракена, тот разбирался в женщинах.
— Мне кажется, лучше будет составить список… — прошептала Сэйбл, чувствуя, что ее изучают.
Торговец кивнул, извлек из-за уха огрызок химического карандаша, а из-под прилавка — листок бумаги. Сузив в раздумье глаза, он пожевал губами, послюнявил грифель и уставился на бумагу.
— Может быть, я сама?
— Что? — воскликнул Моффет, шевеля кустистыми бровями. — Э-э… конечно, конечно.
Так она не только полукровка, но и женщина с образованием, думал он, наблюдая за тем, как на листок ложатся строчки аккуратного почерка. И где только Хантер откопал ее? Подавляющее большинство индейцев необразованны… во всяком случае, по стандартам белых людей. Очень необычная скво. А эти ее глаза… что-то в них знакомое. Есть от чего зашевелить извилинами!
Между тем Сэйбл углубилась в составление списка, время от времени оглядываясь: вдруг на глаза попадется что-нибудь полезное. В какой-то момент она заметила группу женщин, сгрудившихся возле полок с консервированными овощами. Одетые в жесткие чепчики и блеклые платья простого фасона, они разглядывали ее с раскрытыми ртами. То одна, то другая отпускала замечание, прикрывая рот рукой. Их дешевые наряды вызвали у Сэйбл чувство острой зависти. Она не обманывалась насчет предмета их беседы. Судя по тому, как они тыкали пальцами в ее сторону, было понятно, какой ей приклеили ярлык. Не удержавшись, она метнула кумушкам уничтожающий взгляд и снова склонилась над списком.
Вот они, милосердные христианские души, мысленно возмущалась она. В этом была горькая ирония, глубоко уязвившая ее сердце: год назад она охотно примкнула бы к их кружку в подобной ситуации. Сознание этого мучило и угнетало Сэйбл.
Кончик носа зачесался. Она потерла его и смущенно уставилась на грязь на руке. Что-то очень неаппетитно пахло поблизости. Сэйбл принюхалась и с ужасом поняла, что пахнет от нее самой. Нервно подвинув список через прилавок, она отступила от Моффета подальше.
— Все, что здесь перечислено, у нас имеется, и даже разных сортов. Почему бы вам не осмотреться и не выбрать то, что больше подойдет?
— Выберите сами, сэр.
— Тревис, мы все ждем не дождемся, когда ты выпроводишь краснозадую суку! — прорычал мужской голос за спиной Сэйбл. — Иначе лично я впредь не куплю у тебя и ржавого гвоздя.
— Это будет трудновато, Карл, учитывая, что на сотню миль вокруг нет ни одной лавки, кроме моей, — отрезал Моффет, меряя неизвестного ледяным взглядом. — Или ты хочешь покупать у старого Джека Морроу, по его ломовым ценам? Нет? Я так и думал. А теперь вали отсюда и не возвращайся, пока не научишься вести себя прилично.
К великому удивлению Сэйбл, неизвестный не только не продолжил спор, но в спешке покинул лавку, бормоча себе под нос невнятные угрозы. Она невольно улыбнулась благодарной улыбкой, снова напомнив торговцу нечто не совсем забытое.
— Хантер, конечно, захочет все самое простое и крепкое.
— Думаю, мистер Моффет, вы знаете мистера Мак-Кракена лучше, чем я.
У того едва не вырвалось, что Хантера Мак-Кракена не знает никто, но он удержался от этой реплики.
— Все-таки взгляните на товары, — сказал он вместо этого.
— Хорошо, — вздохнула Сэйбл, чувствуя, что торговец будет настаивать, пока она не уступит.
— Вам бы не помешало купить новую одежду.
Услышав это, осиное гнездо возле полок с консервами зажужжало громче.
Оказавшись среди полок с товарами, Сэйбл огляделась, стараясь не упустить ничего существенного. Меньше всего ей хотелось обращаться за разъяснениями к Хантеру. Они не очень-то ладили с самого начала, а в последнее время он стал попросту невыносим. Хватит и того, что он цацкался с ней поначалу.
Тревис Моффет исчез за дверью, ведущей в складское помещение. Не обращая внимания на собравшихся в лавке, Сэйбл медленно шла и разглядывала товары. Возле стопки одеял она до тех пор снимала сверху яркие изделия индейцев, пока не наткнулась на два невзрачных и темных. Их-то она и отобрала для покупки. Один из посетителей намеренно грубо толкнул ее, проходя мимо. Сэйбл стукнулась боком о бочку с солеными огурцами, зацепившись подолом юбки за ржавый обод. Женщины захихикали, когда бочка покачнулась от рывка и часть рассола выплеснулась на ее ботинки. Сжав зубы, Сэйбл осторожно отцепила одежду от ржавой железяки, подняла ворох всякой всячины, которую успела отобрать, и водрузила на прилавок. Она не взяла ничего из посуды, решив, что это только утяжелит поклажу. Одеяла она продолжала прижимать к груди, как если бы они могли защитить ее от насмешек и презрительных взглядов.
Две женщины, единственным занятием которых до этого было глазеть на Сэйбл, демонстративно отодвинулись от нее подальше.
— Видела ли ты когда-нибудь такую грязь, Корина?
Сэйбл прекрасно расслышала реплику, но не подала виду.
— Конечно, видела, — когда чистили конюшню.
Этот перл остроумия показался таким удачным, что вся женская часть аудитории пронзительно захихикала. Как дети, подумала Сэйбл пренебрежительно. Однако она не решилась пронзить насмешниц взглядом.
— Говорят, он подобрал эту шлюху…
И женщины зашептались. Не зная, как держать себя в такой ситуации, изнемогая от неловкости, Сэйбл взялась за великолепный наряд из зеленой тафты, надетый на единственное в лавке подобие манекена.
— Ф-фу! Посмотрите-ка туда! Я собиралась купить это платье, а теперь его остается только сжечь, — заканючила одна из женщин.
Сэйбл отскочила от платья, повернулась к прилавку и оказалась лицом к лицу с тощим белобрысым парнем.
— Положи одеяла туда, где взяла! — приказал тот скрипучим голосом.
Сэйбл первый раз в жизни видела этого приказчика. Его длинное прыщавое лицо вызвало в ней отвращение, она попыталась пройти мимо, но была остановлена грубым рывком.
— Положи, я сказал! Тебе не удастся здесь ничего украсть.
— Я не ворую! — воскликнула она в негодовании, пытаясь отцепить костлявые пальцы приказчика.
— Тогда покажи мне деньги, скво, да поскорее, — прошипел тот, мертвой хваткой держась за одеяло.
— У меня нет денег. Я пришла…
— Тогда чем ты будешь расплачиваться, грязная шлюха? — завопил тот торжествующе. — Если собой, то ты не стоишь и пенни!
Он потянул за одеяло изо всех сил. Сэйбл сочла за лучшее разжать руки. Приказчик отлетел на прилавок, подняв невообразимый грохот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67