— Так это тот Халор, — сухо сказал Лайвон. — Насколько я понял, он хочет, чтобы я выдержал эту осаду?— Правильно, — ответил Альтал. — Пока вы будете удерживать Кейдон, вы будете отвлекать на себя треть армии противника.— Скучновато, — заметил Лайвон. — Вам платят за то, чтобы вы скучали, вождь Лайвон. — А куда вы собираетесь поставить моего дядю?— К востоку есть город, называемый Пома, — ответил Альтал. — Стены Помы — одна видимость, так что нападающим будет нетрудно войти в город. Халор подумал, что ваш дядя Твенгор может немного поразмяться в уличных боях.Лайвон вздохнул.— Все всегда достается ему, — печально произнес он.Альтал отправился вперед, чтобы предупредить герцога Олкара о приближении отрядов Лайвона, и рассудительный бизнесмен, похоже, был несколько напуган.— Но они ведь не станут устраивать в моем городе погром? — спросил он.— Не думаю, — успокоил его Альтал. — Возможно, выбьют несколько стекол да поломают мебель в нескольких тавернах, но, скорее всего, они не станут сжигать дотла слишком много домов.Герцог Олкар в ужасе уставился на него.— Я шучу, ваша светлость, — усмехнулся Альтал. — Вождь Лайвон держит своих соплеменников в ежовых рукавицах. Составьте список всего ущерба и пошлите мне счет, когда война будет закончена.При этих словах лицо Олкара приняло хитрое выражение.— Точный счет, ваша светлость, — твердо сказал ему Альтал. — Не пытайтесь на мне заработать. Я потребую показать мне осколки каждой разбитой тарелки. Вам меня не одурачить, герцог Олкар, даже не пытайтесь. А теперь почему бы нам не пойти к воротам и не встретить храбрых защитников вашего прекрасного города?Герцог Олкар и вождь Лайвон сразу не поладили между собой, и Альтал был вынужден признать, что в этом отчасти была и его вина. Во-первых, он забыл предупредить герцога о килтах, и реакция Олкара на традиционный арумский костюм оказалась весьма бурной.— Да они же носят платья! — эхом отозвалось в кейдонских стенах, когда герцог Олкар впервые взглянул на приближающуюся армию.Это решительно не способствовало мирному началу отношений. Когда вождь Лайвон подошел к городским воротам, его лицо было мрачнее тучи, и, чтобы предотвратить кровопролитие, Альталу пришлось быстро молоть языком.И потом еще этот дым. В последние несколько недель ветер дул в основном с запада на восток, унося с собой дым горящих полей в сторону от Кейдона, но прошлой ночью ветер стих, и, когда клан вождя Лайвона подошел к городу, огромные столбы густого дыма поднимались за ним до самых небес.— Что это там горит? — подозрительно спросил герцог Олкар.— Полагаю, это пшеничные поля, — равнодушно ответил Лайвон.— Вы с ума сошли! — вскричал Олкар.— Возможно, — ответил Лайвон. — Если бы я был в своем уме, я бы прежде всего никогда не согласился на подобную работу. Но так уж бывает на всех войнах. Я думал, все это знают. На вас, горожане, наступают враги, а пара кланов сдерживает противника. Сжигать урожай — это в такой ситуации обычное дело. Большинство армий предпочитают держаться подальше от огня, но мы сжигаем поля не ради этого.— Да вы же сжигаете миллионы.Лайвон пожал плечами.— Ну и что? Теперь это вражеская земля, так что вам в любом случае не удастся собрать урожай пшеницы. Вы потеряли этот урожай, как только враги вторглись на вашу территорию. Теперь он принадлежит им, и они, возможно, рассчитывали кормить этой пшеницей свою армию. Но сейчас они этого сделать не смогут, поэтому останутся на голодном пайке. Чем больше солдат противника умрет от голода, тем меньше нам придется их убить, когда они начнут штурмовать ваш город. Неужели вы действительно думаете, что враги позволят вам собрать нынешний урожай?— Но это же мой урожай! — возразил Олкар. — Я уже заплатил за него.— Полагаю, вы можете попробовать привлечь их к суду, — усмехаясь, ответил Лайвон. — Только вам понадобится несколько сотен тысяч судебных приставов, чтобы они явились перед судьей. Сейчас у нас есть дела и поважнее. Где вы предлагаете мне расквартировать войска?— На окраине города, у берега озера, есть несколько пустующих складов, — сказал Олкар. — Они вполне подойдут для ваших людей. Однако мне бы не хотелось, чтобы вы учинили беспорядок в центральной части города, поэтому пройдите туда через задние ворота.— Ну хватит! — взорвался Лайвон. — Альтал, я забираю свои деньги здесь и сейчас, после этого мы квиты. Я никогда не вхожу ни в чьи города через задние ворота!Он обернулся к своим одетым в килты собратьям.— Война закончена, братья, — крикнул он. — Поворачиваем и возвращаемся домой в Арум!— Вы не можете этого сделать! — запротестовал Олкар.— Мне не нравится твое отношение, коротышка. Сам защищай свой вонючий город.Альталу потребовалось не меньше часа, чтобы уладить это небольшое недоразумение, весьма серьезно поднажав на герцога Олкара. Олкар в гневе удалился, и вождь Лайвон плюнул на то место, где только что стоял обиженный требореец.— Альтал, запри его, если нужно, во дворце, — сердито проговорил вождь, — но только убери от меня этого спесивого болвана, или я его прикончу. А теперь пойдем осмотрим стены, мне, возможно, потребуется добавить кое-какие изменения.— Да будет по-твоему, вождь Лайвон, — с поклоном ответил Альтал.— Да перестань ты! — раздраженно сказал ему Лайвон.
— У ваших капитанов есть разведка, джентльмены, — сказал Альтал Смеугору и Таури, — и их разведчики узнали, что существуют веские намеки на то, что враги строят заговор с целью убить вас обоих. В этой крепости вы будете защищены.— Убить? — воскликнул прыщавый Смеугор.— На войне это не такая уж редкость, вождь Смеугор, — мягко ответил Альтал. — Вы даже можете расценивать это как комплимент. Если враг так ненавидит вас, что готов даже убить, это верный признак того, что вы делаете все правильно.— Мы не так уж много и сделали, — возразил Таури.— Да, ничего из ряда вон выходящего, — согласился Альтал. — Полагаю, это оттого, что ваши люди прекрасно делают свое дело.— А что именно делают Вендан и Гелун? — спросил Смеугор.Альтал пожал плечами.— Вторжение началось в конце лета, и это, как вы сами понимаете, не простое совпадение. Пшеница в полях нынче созрела, и наемники кантонского эрайо рассчитывали, что по дороге на юг они будут питаться плодами земли. Вендан и Гелун устроили так, что там теперь не осталось ничего съестного — кроме разве что самой земли. Они сожгли пшеничные поля и пастбища. На пятьдесят миль вокруг нет никакой еды ни для людей, ни для лошадей. Захватчики вместе со своими лошадьми медленно подыхают с голоду.— Мы не отдавали таких приказов! — внезапно побледнев, вскричал Таури.— Вам и не нужно было приказывать, вождь Таури. Это обычная практика. “Задержать врага” обычно означает “сжечь все вокруг”. Я думал, вы об этом знаете.— Я никогда о таком не слышал! Скажи Вендану и Гелуну, чтобы прекратили это немедленно!— Да? Зачем мне им это говорить? Способ работает, Таури. Враг задержан, а у наших армий есть время подготовиться. Ваши люди делают именно то, за что я плачу вам обоим.— Но… но… — попытался возразить Таури.Смеугор резко пихнул его локтем в бок.— Мы довольны, что наши люди так хорошо справляются с делом, — сказал он не совсем убедительно.— На вашем месте я бы отошел от этого окна подальше, джентльмены, — предостерег их Альтал. — Вас может подстрелить оттуда какой-нибудь меткий лучник.Он запустил руку под рубаху и достал оттуда листок бумаги.— Один из наших шпионов — весьма талантливый малый, — сказал он. — Вот нарисованный им портрет того парня, которого наняли для того, чтобы вас убить. Копии этого рисунка я раздал вашим охранникам, так что они знают, кого искать. Здесь вы в безопасности, но я бы не стал выходить слишком часто из дома. А теперь разрешите откланяться, у меня сегодня еще тысяча дел.
— Ну, как прошло, мистер Альтал? — с нетерпением спросил Гер, когда Альтал вернулся в башню из комнаты, в которой оказались запертыми Смеугор и Таури.— Глаже, чем по маслу, Гер, — хохотнул Альтал. — Они оба узнали в рисунке Аргана, а им известно, что он, наверняка, несет им послание от Генда. Наша выдумка, будто Арган — убийца, вполне оправдывает то, что мы посадили их под замок ради их собственной безопасности, так что они не могут ничего возразить, не вызвав при этом подозрений. Хуже того, они знают, что, если они не объяснят Генду, что спалить пшеничные поля было не их идеей, он действительно пошлет кого-нибудь, чтобы их убить. Думаю, сейчас они уже не знают, куда повернуться. Что бы они ни сделали, кто-нибудь все равно захочет убить их.— Бьюсь об заклад, они от этого просто с ума сходят, — усмехнулся Гер.— Да они в бешенстве. Мы могли бы, наверное, просто сказать им прямо: нам известно, что они работают на Генда, и мы сажаем их за это под арест.— Это бы только испортило дело, мистер Альтал. Не забавнее ли просто держать их в неведении?— Ты прав, Гер, — гораздо забавнее. — Альтал взглянул на противоположную сторону круглой комнаты. — А что там затеяли девушки?— Эмми учит Андину притворяться, — объяснил Гер. — Это как-то связано с тем сном, который мы все видели, где злая тетя поставила ногу на шею Андины. Андина была просто в ярости, когда Лейта сказала ей, что пара ее генералов работает на Генда. Она собиралась спустить с них шкуру живьем.— Шкуру?— Я думаю, она хотела содрать с них всю кожу. Но Эмми сказала ей: нет. Эмми хочет, чтобы она прикинулась такой мямлей — ни рыба ни мясо — вроде того, что она молодая и робкая, боится собственной тени и все такое.— Андина? Робкая?— Пока что ей это не очень удается, — признался Гер. — Ей никак не управиться со своим голосом. Эмми хочет, чтобы ее голос звучал плаксиво, испуганно, а до Андины, похоже, это никак не доходит. Она все время пытается выбить своим криком все оконные стекла. А она жутко милая, когда сердится, правда?— Это в некотором смысле зависит от того, где ты стоишь, Гер, — сказал Альтал. — Если ты окажешься прямо напротив нее в тот момент, когда она дает волю своему голоску, “милая” — это не совсем то слово, которое приходит на ум.— Думаю, насчет этого ты прав. Несколько раз она меня обругала, и мне это совсем не понравилось. — А где вождь Альброн?— Он внизу с той женщиной, у которой лошади. Она учит его всяким приемам, которые солдаты конницы используют на войне. Но я сомневаюсь, что он многому научился. Ему почему-то нравится смотреть на нее, а почему — я еще не совсем понимаю, и он так занят этим рассматриванием, что, по-моему, слушает не слишком внимательно.— Да уж, не слишком.— Это опять все эти дела между мальчиками-девочками, да? — спросил Гер. — Лучше бы они не занимались этим при мне. Меня это все время нервирует. В большинстве случаев я не знаю, что они выкинут следующим номером.Альтал в задумчивости поскреб щеку.— Думаю, мы вплотную подошли к тому разговору, о котором я упоминал раньше, Гер. ГЛАВА 32 — Я просто не могу этого сделать! — голос Андины эхом раздавался в их головах. — Я не буду кланяться перед этой рябой каргой, что бы она со мной ни сделала.— Так не пойдет, Эм, — прошептал Альтал в более глубокой, более интимной части их общего сознания. — Может, позволишь мне все устроить?— Почему она не может просто сделать так, как ей говорят? — горячилась Двейя.— Я все улажу, котенок. Пойди помой мордочку или еще что-нибудь. Ты прекрасно умеешь придумывать всякие хитрости, но здесь все немного сложнее. — Вдруг он осекся. — Не влезай сюда, Лейта, — добавил он.Лейта, сидевшая за мраморным столом, листая Книгу, взглянула на него своими большими невинными глазами.— Говорю тебе, Лейта, — упрекнул ее Альтал. — Не влезай сюда без приглашения.Потом он перевел взгляд на Андину, которая еще вся кипела внутри.— Давай-ка поговорим, — предложил он ей вслух.— Ты ничего этим не добьешься, Альтал, — вспыхнула она, говоря также вслух. — Я не буду этого делать!— Почему нет?— Я эрайя Остоса, а Гелта — всего лишь животное.— Разве это не говорит о том, что ты умнее ее?— Конечно, я умнее.— Пока что это не слишком заметно, Андина.— Что ты хочешь этим сказать?— Когда ставишь капкан на зверя, нужно положить в него приманку, маленькая принцесса. Если хочешь поймать птичку, в качестве приманки используешь зернышки. Если ставишь капкан на медведя или волка, подходит мясо. А Гелта — зверь особый, так что и приманка должна быть другая. Мы же хотим поджарить Гелту на ужин, а?— Это омерзительно, Альтал!— Я выражаюсь образно, Андина. Чтобы сделать Гелту съедобной, тебе понадобилась бы куча специй. Приманка, на которую мы будем ее ловить, должна быть такой привлекательной, чтобы она не могла устоять. И это уже твоя забота. Будь неотразима, Андина. Будь мягкой, нежной, податливой — до тех пор, пока она на тебя не клюнет. Тут-то мы и захлопнем мышеловку и отправим мышку в печку.Глаза Андины в задумчивости сузились.— Но при одном условии, Альтал, — произнесла она в ответ.— Каком же?— Я вырву ей сердце.— Андина! — простонала Лейта. — Ты даже хуже, чем Гелта!— Образно выражаясь, конечно, — поправилась Андина.— Она сделает все как надо, Альтал, — шепнула Двейя. — Оставь все как есть.
— Почему? — спрашивал Салкан у Бхейда.Когда Альтал заглянул в столовую в поисках Элиара, они продолжали разговор, который, очевидно, длился почти все утро.— Так всегда было, — сказал Бхейд молодому пастуху.— Но это еще не значит, что это правда, брат Бхейд, — заявил Салкан. — Если кто-то хочет поговорить с Богом, он должен иметь возможность делать это где угодно и когда угодно. Ему не нужно идти в какой-нибудь храм и платить какому-нибудь жадному попу за то, чтобы он передал Богу его послание. Я не хочу обидеть тебя, брат Бхейд, но, насколько я видел, священников гораздо больше интересуют деньги, нежели Бог — или благосостояние народа.— Думаю, тут он тебя обставил, Бхейд, — сказал Элиар. — У священников руки все время тянутся к деньгам.— Это не настоящие священники, — возразил Бхейд.— Может и так, — согласился Салкан, — но как ты отличишь настоящих священников от ненастоящих? Они ведь все одеты одинаково?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104