— Тогда ничего не перемешается.— Но тогда в мире станет немного одиноко, верно ведь? — спросил Элиар.— Ты привыкнешь к этому.— Человек должен во что-нибудь верить, Гер, — сказал Бхейд мальчику.— Почему?— Потому что… — Бхейд запнулся.— С Гером нам предстоит еще долгий путь, — сказала Лейта.— Похоже на то, — согласился Альтал. — Но он хороший мальчик, поэтому он проявит терпение и покажет нам этот путь.— Я не то хотела сказать, Альтал.— Знаю, но ты уже начала.— Довольно, Альтал, — твердо сказала Двейя.— Слушаюсь, дорогая.Гер нахмурился.— Но ведь Генд тоже может это делать? — спросил он. — Я хочу сказать, у него есть дом в Неквере, а там — такие же двери, как и в Доме?— Да, это место называется Нагараш.— Поэтому-то он и другие могут появляться откуда ни возьмись? Это становится интересным.— Что значит интересным? — спросила Двейя.— Забавным, — ответил Гер. — Генд выскакивает оттуда, мы — отсюда; и никто не знает точно, кто где и кто откуда появится. Это самая забавная игра, какую только можно придумать.— Забавная? — сказал Элиар. — Думаю, это не то слово.— Но ты же понимаешь, о чем я? — спросил Гер.— Полагаю, да, но…— Тогда я прав.— Он скоро сведет меня с ума, — сказала Двейя.
— Это же Остос! — воскликнула Андина, когда Элиар открыл дверь в дальнем конце длинного, слабо освещенного коридора в южном крыле Дома.— Только смотри, Андина, — приказала Двейя. — Не ходи туда сейчас. У нас нет времени, чтобы разыскивать тебя.Альтал заметил, что порог двери имел весьма расплывчатые очертания, но то, что находилось по ту сторону, было четким и ясным. Булыжная мостовая улицы вела мимо многочисленных лавок, которые он видел, когда в последний раз был в Остосе, а затем улица плавно поднималась к дворцу Андины, стоящему на холме.— Лучше закрой дверь, Элиар, — посоветовала Двейя. — А то напустишь времени.— Простите? — В голосе Элиара слышалось недоумение.— Сейчас нам не нужно, чтобы время двигалось. Мы еще не готовы. Нам предстоит еще многому научиться, а пока мы не готовы, нам нужно, чтобы время стояло на месте.— Этого я уж никак не могу понять, Эмми, — сказал Элиар, закрывая дверь.— Тебе пока и не нужно.— Ты говоришь о времени как о какой-нибудь погоде, Божественная, — заметила Лейта.— Они в некоторой степени похожи, Лейта.Двейя замолчала, с любопытством глядя на бледнолицую девушку из Кверона.— Скажи мне, дорогая, — продолжила она. — Почему ты так упорно называешь меня «Божественная»?— Это выражение почтения, Божественная, — ответила Лейта, широко раскрыв свои голубые глаза.— Нет, Лейта. На самом деле ты никого не почитаешь. Ты делаешь это, чтобы меня подразнить, верно?— У меня и в мыслях не было дразнить Богиню, Двейя, — возразила Лейта.— Было, было. Конечно, мне все равно, но думаю, тебе лучше прекратить это.— Но это же так забавно, — запротестовала Лейта.— Я могу позволить немного подразнить себя, Лейта. Это все равно что игра, я провела долгое время в облике кошки Эмми, так что я знаю все об играх. На днях я тебе покажу.— Я больше не буду, — пообещала Лейта.— Что-то я сомневаюсь. Веди нас в Кантон, Элиар.
Примерно неделю они исследовали возможности дверей Дома — по крайней мере, им казалось, что прошла неделя. Альтал решил не обращать больше внимания на разницу между тем, что «есть», и тем, что «кажется».Во время этих экскурсий Элиар был их гидом. Объяснения Двейи были не самыми подробными. Насколько понял Альтал, во всем этом каким-то образом был задействован Кинжал. Откуда бы ни бралось вдохновение Элиара, он всегда безошибочно приводил их к нужной двери, когда Двейя предлагала им посмотреть на какое-либо место.— Не имею ни малейшего представления, откуда я узнаю, которая дверь нам нужна, — признался Элиар. — Я просто знаю. Эмми говорит: «Агуизи», и я уже знаю, какую дверь должен открыть. В половине случаев я даже не представляю, в какой стране это место находится.— А тебе и не нужно этого знать, дорогой мой, — ласково сказала Андина. — Кинжал сказал тебе: «Веди!» Именно это ты и делаешь. Оставь все как есть. Мы все любим тебя такого, каков ты есть.Она нежно погладила его по щеке. Почему-то Андина никак не могла оторвать свои руки от Элиара.Наконец Двейя предложила вернуться в класс.— Мы затронули почти все, что нам было нужно, — сказала она им. — Мы знаем, как использовать Дом — по крайней мере отчасти, — а все остальное нам предстоит узнать на месте, так что пора возвращаться.— Отчасти? — с проницательностью переспросил Гер, — То есть это значит, что Дом может не только переносить нас из одного места в другое?— Давай пока не будем об этом, — сказала Двейя.— Но мне действительно любопытно, Эмми, — сказал мальчик. — Думаю, у меня есть идея — ну, в общем, что-то вроде того. Ты не слишком рассердишься, если я просто подкину ее вам и мы вместе ее рассмотрим?— Рассердить меня не так-то просто, Гер. Выкладывай, что там у тебя.— Ты сказала, что в Доме можно играть со временем — то есть, я хочу сказать, время течет или останавливается по твоему желанию.— Да.— Вот, кроме того, в Доме можно играть с расстояниями, используя двери, — так?— Все несколько сложнее, но в целом это так.— Если здесь можно играть таким образом с расстояниями, то нельзя ли то же самое проделывать и со временем? Я выразился непонятно? Ты говорила нам, что Дом находится одновременно повсюду.— Да. Продолжай.— Значит, он также находится и во всех временах? Я хочу сказать, что, возможно, где-то в Доме есть дверь в прошлую неделю или та, что ведет в будущий год. Я прав хоть в чем-то?В глазах Двейи показалась тревога.— На самом деле ты пока не должен был задавать такие вопросы, Гер.— Ты сказала «пока», Эмми, — сказал мальчик с победной ноткой в голосе. — То есть это означает, что мы дойдем до этого позже, — так?Зеленые глаза Двейи сузились.— Теперь моя очередь задать тебе вопрос, Гер, — сказала она.— Скорее всего, я не смогу на него ответить, Эмми. Вспомни: я всего лишь деревенский мальчишка.— Что ж, посмотрим. Расстояние — это пространство, верно?— Ну, наверное.— Какая разница между пространством и временем?Гер слегка нахмурился.— Насколько я могу судить, между ними нет никакой разницы. Это одно и то же — да?Двейя глубоко вздохнула.— С кем ты разговаривал об этом, Гер? — спросила она. — Откуда у тебя эта идея?— Думаю, она просто пришла мне в голову. Когда ты сказала «пространство» вместо «расстояние», многое связалось воедино. Я сказал что-то такое, чего не должен был говорить, Эмми? Прости, если рассердил тебя.— Ты не рассердил меня, Гер. Просто я удивлена, вот и все. До сих пор только очень немногие люди осознали единство пространства и времени.— Я думал об этом с тех пор, как Элиар рассказал мне о том сновидении, которое посетило вас всех в Осе, — объяснил Гер. — Потом, когда мы стали использовать двери, чтобы прыгать через пространство, мне пришло в голову, что Генд использует свои двери, чтобы прыгать через время; прыжки остаются прыжками, и нет никакой разницы, прыгаешь ли ты через пространство или через время. Это натолкнуло меня на мысль, что между ними нет разницы: пространство и время — это одно и то же. Поначалу это казалось бессмыслицей, но теперь все встает на свои места. Если над этим хорошенько задуматься, таким образом можно объяснить очень многое — верно ведь?— Боже мой! — благоговейно воскликнул Бхейд.— Что? — откликнулась Двейя.— Я не… то есть, я хотел просто… — Бхейд совсем запутался.— Не нужно бросаться вот так на ветер словом «Бог», Бхейд, — пожурила она его. — Это очень отвлекает. Тебя по какой-то причине взволновало то, что сказал нам только что Гер?— Неужели этот мальчик принадлежит роду человеческому? — спросил Бхейд, с благоговейным трепетом глядя на Гера. — Его мысль намного опережает мою, так что я не понимаю и половины того, о чем он говорит.— Он действительно немного необычный мальчик, — согласилась Двейя.— Обычный или необычный, но это наш Гер, — сказала Андина. Она протянула руку и озорно потрепала его по волосам. — Он просто взлохмаченный мальчишка, которому совершенно необходимо принять ванну.— Я принимал ванну на прошлой неделе, мэм, — запротестовал Гер.— Пора снова помыться.— Уже?— Это совсем не больно, Гер, — сказала Андина.Она улыбнулась, обняла мальчика и прижала его к себе. ГЛАВА 18 — Они тебе не поверят, брат Бхейд, — сказал Элиар священнику. — Нас, арумцев, учат не верить ничему, что говорят нам жители нижних земель. Мы не верим в ваши войны; мы не верим в ваши обычаи; и мы не верим в ваших богов.— Тогда ваша жизнь пуста.— Деньги некоторым образом восполняют эту пустоту — по крайней мере, так говорил нам сержант Халор.— Он, должно быть, очень злой человек.— Ты не прав, Бхейд, — возразил Альтал. — Сержант Халор — очень хороший солдат, у которого достаточно опыта, чтобы не верить людям, когда они говорят о воздаянии на небесах вместо того, чтобы платить деньги вперед. Арумцы работают только за деньги, и поэтому делать это им приятно и легко.— Откуда же нам взять столько денег, чтобы нанять всех арумцев?— У меня есть один секретный золотой прииск, Бхейд, — ответил Альтал. — Я могу купить весь Арум — вероятно, даже не один раз. Арумцы — лучшие воины на свете, и они знают, как правильно обучить этому ремеслу другие народы, чтобы сделать из них неплохих солдат. А это как раз то, что нам нужно. Все остальные армии мира сражаются за свои убеждения — которые могут меняться со временем. Арумцы сражаются за золото — а оно всегда неизменно. Отряд арумцев может за каких-нибудь два месяца подготовить целую армию, сделав из них неплохих солдат. Затем они смогут давать этой армии советы относительно стратегии и тактики. Вот Элиар, ему всего-то около пятнадцати лет, но он уже разбирается в стратегии и тактике лучше, чем большинство генералов в нижних землях.Элиар состроил ироничную гримасу.— Когда сержант Халор дает урок, ты — так или иначе — учишься, и первое, чему ты учишься, — это делать то, что тебе говорят. В большинстве случаев он дает уроки с помощью кулака.— Это жестоко, — сказала Андина.— Нет, мэм, — возразил Элиар. — На самом деле это своего рода доброта. Мой сержант учил нас выживать, а это, наверное, самое милосердное, что может сделать кто-либо. На войне людей убивают. Мой сержант учил меня, как не стать убитым.— Значит, это разновидность любви?— Я не стал бы заходить так далеко. Он хотел сохранить нас живыми, чтобы иметь достаточно людей для следующей битвы. Важнейшая часть стратегии в том, чтобы сохранять своих солдат. Если ты заботишься о своих людях, то и они позаботятся о тебе.— В общем и целом мы закончили с нашими делами в Доме, Двейя? — спросил Альтал.— Пока что да.— Тогда мы можем поговорить с вождем Альброном. Его клан не самый большой в Аруме, но он нас знает, так что мы сможем поговорить с ним без всяких докучливых представлений.— Моего вождя очень высоко ценят и уважают вожди других кланов, Альтал, — заверил Элиар.— Не сомневаюсь, что так оно и есть, а мы с ним хорошо понимаем друг друга. Разумеется, я немного солгал ему по поводу Кинжала, но мне нужно было выяснить все без лишних неприятностей. Самое главное: только вождь клана может созвать общий совет вождей Арума, а у нас не будет времени, чтобы нанести визит в каждый из кланов. Нам нужно поговорить со всеми одновременно, и Альброн поможет нам в этом.
— Лучше всего через оружейную комнату, Элиар, — сказал Альтал молодому арумцу в тот же вечер за ужином. — Думаю, нам не следует внезапно появляться на улице перед замком твоего вождя. Вероятно, у Генда есть глаза повсюду. Как ты думаешь, у нас получится?— Уверен, — ответил Элиар. — Конечно, я еще не пробовал, но у меня ощущение, что я могу даже найти, в какой именно части комнаты я хотел бы выйти.— Вы не рассердитесь, если я выскажу одно соображение? — спросила Лейта.— Меня лично это не рассердит, — ответил Элиар, снова наполняя тарелку.— За тебя это должна делать я, Элиар, — заметила Андина. — Положи все на место и дай мне свою тарелку.— Слушаюсь, мэм, — извиняющимся тоном произнес он.— Не будут ли они несколько удивлены, если мы все появимся ниоткуда? — спросила Лейта.— Разве есть какой-то другой путь? — спросил ее Бхейд.— Почему бы просто не войти в дверь? Мы все равно собираемся проходить в дверь, так что это будет выглядеть естественно и для нас, и для тех, кто находится по ту сторону.— Сделать так, чтобы одна сторона двери находилась здесь, а другая — там? — переспросил Гер.— Хорошо сказано, Гер. — Лейта похвалила мальчика.— Спасибо, мэм. — Гер слегка наклонил голову. — Но может, когда-нибудь мы сможем выскакивать просто ниоткуда.— Зачем нам это?— Потому что так интересней, — сказал Гер, улыбаясь. — Мне бы ужасно хотелось посмотреть, как они вытаращат на нас глаза. — Затем он взглянул на Альтала. — Это был бы ловкий способ кого-нибудь ограбить — да, мистер Альтал? Представляешь: выскакиваешь, хватаешь его кошелек и снова исчезаешь. Таким способом мы могли бы украсть почти все деньги в мире — не выходя при этом из Дома.— Ну что ж, — почти мечтательно сказал Альтал. — А и правда.— Не стоит, — сухо сказала ему Двейя.Андина поставила перед Элиаром тарелку.— Ешь, пока не остыло, Элиар, — приказала она.— Слушаюсь, Андина, — ответил он, беря ложку.Было что-то тревожное в том, с какой настойчивостью Андина смотрела, как Элиар ест. Альтал пожал плечами и отвернулся.
— Когда ты успел вернуться домой, Элиар? — спросил Реуд — одетый в килт рыжебородый оружейник, — когда они всей толпой появились в дверях его оружейной комнаты.— Только что, Реуд, — ответил тот.Перешагнув через порог, Альтал почувствовал лишь легкое головокружение. Наверное, при перескакивании через столько миль сразу что-то нарушается в организме.— Расслабься, Альтал, — тихо промурлыкала ему кошка Эмми, снова оказавшаяся на своем обычном месте, в капюшоне его плаща.Альтал вдруг понял, что, как это ни смешно, но все эти несколько недель ему не хватало Эмми.— Я не был уверен, что это сработает, Эм. Одно дело — смотреть через дверь на место, которое находится за сотни миль отсюда, но совсем другое — преодолеть все это расстояние за один шаг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104