— Я всегда считала тебя смелой, Мел, а теперь начинаю думать, что ты боишься любви.
— Боишься любви, — пропела Мел. — Звучит, как песня, — она поднялась, посмотрела в пустоту и опять села. — Моя лебединая песня, — она полубес-
сознательно рассмеялась. — И я могу быть мелодраматичной, не так ли? Элани возмутилась:
— Ты можешь быть тупой. Скажи мне честно, ты хочешь провести остаток жизни с Чансом? Или разыскивать копию первого мужа? А может, просто человека, который не будет для тебя опасен?
Мел явно обиделась.
— Ты действительно думаешь, что я так не уверена в себе?
— Я люблю тебя, Мел. Ты моя лучшая подруга. Мне бы очень хотелось, чтобы ты поняла то, что происходит. И боролась за себя.
Мел возвращалась к машине. Ее руки были перегружены журналами по архитектуре, книгами по городскому планированию, буклетами со сводами законов. Она решила узнать как можно больше о том, чем занимается Бен, чтобы понять его. Планировка города, раздумывала Мел, связана с ее работой. Она целый день ездит по улицам, и окружающая среда оказывает на нее свое воздействие. Девушка отдавала себе отчет, что пришла к этому решению прежде всего из-за пробелов в образовании, а не из-за профессиональных интересов Бена. Уже давно она не копалась в библиотеке и испытала при этом настоящее удовольствие. Запах пыли от старых книг, тишина в зале, картотека по проблемам реконструкции окраин, которую она просматривала, — все возбуждало ее мысли. Листая книги, она думала, что руки Бена, возможно, касались их. После посещения родительского дома прошло несколько дней. С тех пор Мел постоянно чувствовала, как меняется и становится взрослее, словно приняла волшебную таблетку. Постепенно она начала понимать, о чем ей рассказывал Бен. До нее дошло, что важнее сохранить старое, нежели заменить его новым. Но, восприняв его взгляды, девушка еще больше забеспокоилась, что Бен не выиграет. Слишком нетрадиционным казался план перестройки во имя людей, которые живут в этом районе.
Мел изменилась в очень многом. Она словно взяла будущее в свои руки. У нее появилось то же чувство, что и после развода. Она могла контроли-
ровать себя и отвечать за свои поступки. Вначале она пыталась спрятаться не просто от человека, а от целого образа жизни. Теперь же Мел шла навстречу этому человеку и навстречу новой жизни. Элани оказалась права. Она, Мелани Протерой, решила, как ей поступить, и отказалась от разницы в образовании, материальном положении и происхождении.
Произошло нечто странное. Чем больше она узнавала, тем больше интересовалась материалом и тем меньше думала, что занимается предметом из-за неуверенности в себе. И из-за Бена. Мел записалась на курсы по проблемам реконструкции окраин в общественном колледже. Преподаватель, блондин с длинными немытыми волосами, в роговых очках, смотрел на нее с интересом, который явно выходил за рамки наставничества. Он подошел к ней после занятий, чтобы обсудить ее идею об обреченности гигантских квартирных комплексов, и предложил продолжить дискуссию за чашкой кофе. Мел была уверена, что он не потянет ее в постель, потому что он по-настоящему заинтересовался ее мыслями и с уважением относится к ней.
— Вы действительно интересуетесь предметом. И мне это нравится. Обычно так не бывает, — он на мгновение заколебался. — Кстати, называйте меня Фил. В списке вы значитесь как М. Протерой. А что стоит за М?
Мел было неловко, потому что Фил слишком быстро прижался к ней.
— Буква М обозначает Мелани, — улыбнулась она. — А когда остальные учебники появятся в книжной лавке?
— На следующей неделе, — и он придвинулся еще ближе.
— Вы не знаете, где можно прочитать о правовых аспектах возрождения окраин, особенно в Нью-Йорке?
Фил очевидно недоумевал, почему Мел предпочитает говорить о предмете, а не о нем самом.
— Вы, наверное, следите за баталиями, которые развернулись в городе по поводу перестройки одного района? Группа Бена Шипли не имеет никаких шансов по сравнению с денежными мешками, — он
достал бумагу и записал названия нескольких книг, которые могли бы ответить на ее вопросы.
— Спасибо, Фил, — она благодарно улыбнулась и собралась уходить. — Встретимся на занятиях на следующей неделе.
Фил слабо улыбнулся в ответ и почесал виски.
Мел была очень довольна, что потратила время и деньги с пользой. Она даже отказала Оливии и не одолжила триста долларов, которые сестра просила в срочном порядке, чтобы протянуть недельку. Этой суммы вполне хватило, чтобы оплатить занятия и приобрести новое платье, которое Мел обещала себе уже три месяца.
В такси рядом с Мел всегда лежала книга. Ожидая пассажиров, она изучала статистику и расположение разных улиц.
— Стуйвезант Тауаз, пожалуйста, — плотная женщина с детьми села в машину и попросила Мел отвезти ее в самый густонаселенный район Нью-Йорка. — Какой плохой день. Скажите, вы женщина?
Мел привыкла к подобного рода вопросам и ответила как обычно:
— Была ею, когда проверялась в последний раз. Женщина рассмеялась и развалилась на сиденье, один из детей устроился у нее на коленях.
— Я заранее делала покупки к Рождеству. Как приятно выбраться из Стуйвезант Тауаз, хотя бы на день.
— Мне тоже надо походить по магазинам, но я сильно потратилась, — Мел хотелось поговорить. — Купила платье и оплатила курс в колледже.
— Значит, вы учитесь в колледже? И занимаетесь этим в свободное время?
— Нет. Это моя работа. А в свободное время я учусь.
— А я трачу свое время на то, чтобы найти способ выбраться из Стуйвезант Тауаз. Всюду вонь, крысы, хулиганы бьют окна и не дают никому жить, — она от отвращения хмыкнула. — Хозяева города радовались, когда несколько лет назад построили эти высотные здания. Но они ведь не живут там.
— Но это дома для многих людей, — заметила Мел.
Женщина недовольно фыркнула.
— Крысы там живут лучше, чем люди. Им нравится грязь. Такие люди, как вы, не знают, как живется таким, как мы. Я, конечно, не хотела вас обидеть, но это место меня достало.
Впереди показались высотные здания, и Мел посочувствовала женщине. Боже, сколько окон. За каждым живут люди, но все друг над другом. Она часто представляла, как занимается с Беном любовью в разных местах, но за одним из этих окон это было бы невозможно. Вокруг только бетон, кирпич и стекло, больше ничего нет.
Женщина пыталась успокоить ребенка, который принялся канючить. Двое других, уловив момент, когда мать отвлеклась, принялись вытряхивать пепельницы и хлопать крышкой коробки для денег. Попав в плен серых зданий, Мел немного растерялась.
— Боюсь, что мне понадобится ваша помощь. Куда ехать?
— Два квартала вперед, потом направо, затем второй поворот налево и до конца здания. Поняли?
— Отлично, — улыбнулась Мел и повторила то, что ей только что сказали. Теперь она найдет дорогу в этом страшном лабиринте.
Скука, которая царила в этих огромных бетонных зданиях, несколько оживлялась надписями на стенах. Иногда они были бессмысленными, а иногда говорили о воображении писавших. Хотя здесь были площадки для игр, они казались такими же безликими, как дома. Мел не могла представить себе, что здесь может родиться радость. Отталкивающие, похожие на тюрьму башни вызывали лишь чувство неудовлетворенности. Хотя она пробыла здесь несколько минут, Мел решила, что превратилась бы в насекомое, если бы ей пришлось пожить здесь!
— Давайте я помогу вам, — Мел взяла несколько пакетов и вместе с женщиной прошла в вестибюль здания 37. Она старалась не обращать внимания на дурной запах в коридоре и на мужчину, который валялся в углу. Шапка прикрывала его глаза, а на коленях лежала пустая бутылка из-под вина. Придерживая дверь лифта, девушка улыбнулась.
Женщина расплатилась с ней и вошла.
— Спасибо, деточка. Купите все к Рождеству заранее, хорошо?
Возвращаясь в город, Мел опять думала о Бене, его лице, руках и проекте. Теперь она поняла, что он борется за то, чтобы не строить таких Стуйвезант Тауаз. Действительно, лучше оставить старые здания, реставрировать их. Мел так хотелось помочь Бену. Она мечтала о том, чтобы он сейчас оказался в такси вместе с Чансом, как это было в первый раз. Мел вспомнила слова женщины о покупках к Рождеству. Она мечтала провести праздники с Беном перед камином, в какой-нибудь деревенской гостинице. А потом наступит Новый год. Она знала, как отпраздновать его.
Весь остаток дня Мел не могла думать о работе. Она постоянно мечтала о Бене, вспоминая обрывки разговоров, его прикосновения и собственные ощущения. Воспоминания были настолько яркими, что она боялась потерять чувство реальности. Но сигналы стоящих сзади машин заставили ее встрепенуться. Мел посмотрела на часы, было уже три. До конца смены оставалось еще два часа. Девушка положила голову на руль и призналась себе, что больше работать не может. Надо поставить машину и пообещать отработать потом. Можно представить, как разозлится диспетчер. Но без этого не обойдешься. Иначе она поступить не может.
Мел приехала на квартиру Бена, намереваясь повидаться с ним. Она понимала, что следовало сначала позвонить. Решительно миновав привратника, она объяснила, к кому идет, и назвала свое имя. Он позвонил Бену, но безрезультатно, и вежливо объяснил, что хозяина нет дома. Мел понимала, что если не увидится с ним и не переговорит, то голова будет раскалываться всю ночь.
Было только три тридцать дня. Почему она думает, что Бен дома? Девушка решила позвонить из автомата и записать свои слова на автоответчик.
- Это Мел. Ть! сказал, что теперь моя очередь сделать первый шаг. Мне хотелось бы воспользоваться этим. Пожалуйста, позвони мне сегодня, потому что я о многом сожалею. Я... — в телефоне послышались короткие гудки.
Потом Мел позвонила на работу Бену, и секретарша сказала ей, что он ушел домой пораньше.
Будто одержимая, Мел кинулась обратно к дому Бена. Интуиция подсказывала, что он все время находился в квартире и просто не подходил к телефону. Как она раньше не догадалась об этом? Бен был лучшим, кто вошел в ее жизнь, а она вытолкнула его из-за взглядов, которые больше не казались ей важными. Придется много потрудиться, чтобы наверстать упущенное.
Даже не остановившись с недоуменным привратником, Мел побежала по вестибюлю к лифту. Тяжелые двери только что открылись. Она вышла на третьем этаже и решительно позвонила в дверь. Бен открыл на втором звонке.
— Привет, Мел. Что ты здесь делаешь? — она застала Бена врасплох, и он настороженно воспринял ее приход. — Я готовлю суп.
— Наверное, ты не прослушал автоответчик, но мне показалось, что ты дома. Я хотела... — Мел заколебалась, задетая холодностью Бена.
Он шагнул к ней.
— Я работал дома. Может, хочешь чего-нибудь? — он внимательно смотрел на нее. — Когда ты была здесь в последний раз, то ничего не ела и не пила.
Мел не обратила внимания на его замечание и присела на низкий диван.
— Я глупо вела себя, и мне хотелось бы...
— Стать хорошей девочкой. Но, может быть, это слишком поздно? — он говорил абсолютно спокойно с улыбкой, которая больше напоминала ухмылку.
Разозленная Мел встала и внезапно оказалась напротив Бена, который только что подошел к ней. Какое-то время он внимательно смотрел на нее, а потом грубо поцеловал. Схватив девушку за плечи, Бен притянул ее к себе и покрыл лицо поцелуями.
— Не надо, Бен, пожалуйста, — Мел оттолкнула его, пока это было еще в ее силах. — Нам нужно поговорить.
— Поговорить? Теперь ты хочешь поговорить? Я настроен на другое общение, — он все же отступил. — Начинай. Что у тебя есть важного?
Мел проглотила комок, образовавшийся в горле.
— Во-первых, я хочу сказать об Оливии. Мне плевать, что...
— Опять об Оливии! Оставь сестру в покое. Дай ей возможность заниматься своими делами. Я и не предполагал, что у тебя такая подозрительная натура, пока не заметил твою реакцию на открытие салона для животных. Такое поведение тебе не подходит, Мел, абсолютно.
— По сравнению с тобой, может быть, я и подозрительна, — с горячностью ответила Мел. — Ты всем и всему веришь. Ты настолько честен, что все принимаешь за чистую монету. Тебе следовало бы поработать в такси и послушать, как люди лгут деловым партнерам, женам, мужьям и друзьям. Слава Богу, что никто не пытался продать тебе Бруклинский мост!
— Попытайся продать мне Бруклинский мост,— съязвил он. — Тебе это, может, удастся. Давай проверим. Отлично, что никто не продавал мне зонты в дырках и деревянные ноги. Вот прекрасный вопрос для психологического теста! Закончи следующее предложение: «Как хорошо, что никто не решался продать Бену Шипли...»
Мел с трудом удержалась, чтобы не побежать к двери, и еле слышно произнесла:
— Ты закончил?
— Нет, не закончил. Поскольку ты уверена в моей вине, я хочу объяснить, откуда у тебя такая огромная заноза. Ты почувствуешь себя значительно лучше, если перестанешь оценивать все происходящее и начнешь просто радоваться жизни. Что же касается...
— Остановись, — прервала она. — Я уже слышала это. Если ты хочешь дать мне практический совет, то почему бы не профессиональный? Где я должна построить спальню или возвести перегородку в комнате?
В глазах Бена собирались штормовые тучи. И он сделал шаг вперед.
— Ты сама напросилась, понятно?! Мел съежилась.
— На что напросилась?
— На это.
Он схватил ее за руку так, что она взвизгнула.
— Бен, пожалуйста, — она отступила на несколько шагов. — Я хочу поговорить.
— Откуда взялся разум? Я хочу поговорить, — издевался он. — А почему бы тебе не показать свою занозу? В чем ты сейчас меня подозреваешь? Куда девалась твоя неуверенность из-за недостатка образования! Я устал от твоих игр. Прекрати их. Немедленно прекрати.
Когда он увидел, что она не собирается отвечать, то слегка остыл.
— Хочешь супа?
— Я немножко голодна, — обрадованная, она согласно кивнула и пошла за ним на кухню. — Какой сегодня суп — «де жур»?
— Прежде чем ты получишь суп, моя дорогая, я преподам тебе урок, — злость Бена еще не прошла. — Джентльмен или леди никогда не говорят «сегодняшний суп дё жур», потому что сегодняшний суп и обозначает «суп де жур».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18