Сарина спала до полудня, убаюканная половиной порции опиума, и ее посетил всего лишь один кошмар, в котором, как всегда, фигурировал ее ребенок. Затем, впервые за несколько недель, она присоединилась к мадам Блю, чтобы позавтракать в ее спальне. Мадам в последнее время ела у себя в комнате и редко передвигалась по дому без помощи тросточки из черного дерева с серебряным набалдашником. Сарина с горечью замечала, как начинает увядать красота мадам и она морщится от боли, когда думает, что ее никто не видит.
– Ты сегодня выглядишь веселее, чем за все последние месяцы, – заметила мадам Блю с одобрительной улыбкой, когда Сарина налила им чай. – У тебя даже аппетит улучшился. – Она качнула головой в сторону второго куска поджаренной свинины, вслед за первым легшего на тарелку Сарины. – Неужели один из наших посетителей наконец-то вскружил голову упрямому Цветку Дракона?
– Это невозможно. – Сарина скорчила гримаску. – Цветок Дракона – это только маска, и вы это хорошо знаете. Такой женщины не существует.
– Боюсь, то же теперь относится и к самой Сарине, – вздохнула мадам Блю, отпивая чай. – Но не важно, Сарина ты или Цветок Дракона, – ты возродила интерес к дому мадам Блю, и за это я тебе бесконечно благодарна. – Она внимательно посмотрела на Сарину, и выражение ее глаз изменилось. – Несмотря на твои заверения в обратном, ты все же женщина, моя дорогая, и к тому же очень красивая. Ты поступишь весьма неразумно, если будешь продолжать игнорировать те драгоценные дары, которыми боги столь щедро осыпали тебя.
– Я не считаю, что спать с мужчиной за деньги – достойное применение этих так называемых даров, – ответила Сарина резче, чем собиралась. – Боюсь, что цена, которую я заплачу за это, превысит в таком случае доход.
– Мне кажется, ты имеешь в виду не только тех, кто готов купить себе женщину на ночь, но и всех мужчин без исключения. Неужели не найдется человека, способного освободить из добровольного заключения и тебя, и твое сердце, моя дорогая Сарина? Ты сама и тюремщик, и пленник, а значит, очень одинока.
Сарина стиснула зубы.
– Если и так, то вовсе не по своей воле.
– В таком случае ты позволила своему сердцу быть навеки прикованным к прошлому.
Сарина опустила глаза и промолчала.
– Правда – часто такой же лекарь, как и время, – продолжала мадам Блю. – Разве ты не хочешь облегчить тяжесть своих воспоминаний, разделив их с любящим тебя человеком? Я вижу, ты уже качаешь головой. Возможно, тебе стоит подумать об этом хорошенько, прежде чем принять решение. Ну же, моя дорогая, отнесись повнимательнее к словам старой женщины. Они сказаны с такой же любовью, как если бы мать разговаривала со своим ребенком.
– Я знаю. – Сарина послала ей благодарную улыбку, отодвинула стул, встала и, подойдя к мадам, обняла ее. – Вы для меня стали второй матерью, но, пожалуйста, наберитесь еще немного терпения. Я так долго хранила свои секреты, что теперь не могу заставить себя поделиться ими с другим человеком.
Собеседница ободряюще похлопала Сарину по руке и легонько поцеловала ее в лоб.
– Я подожду, моя дорогая. Я давно поняла, что нетерпеливый человек глуп и ничего не получит в жизни.
Сарина допила чай, а затем вернулась в свою комнату за накидкой. В квартале от дома мадам Блю она наняла экипаж и, устроившись на сиденье, поехала по знакомой дороге к Казуарина-роуд. День выдался теплее, чем предыдущий, и только легкий ветерок тревожил листья эвкалиптов и банановых деревьев, обрамляющих проплывающие мимо улицы.
В прошлый раз Сарина дала себе слово бывать в этом районе пореже, но сегодня она решила забыть об осторожности: она должна снова увидеть сына, чтобы удостовериться, что он не плод ее воображения, не мираж, навеянный парами опиума.
Они дважды проехали мимо дома Динов, но безрезультатно. Сарина в разочаровании прижалась лбом к прохладному стеклу окошка. Может, с ним что-то случилось? Что, если он заболел из-за того, что она задержала тогда Анну Дин на несколько минут на холодном ветру? Сарина подумала, не зайти ли и вправду к Динам на чай, но немедленно отказалась от этой мысли. Наконец, когда экипаж снова проезжал мимо небольшого тенистого парка на Баньян-стрит, Сарина увидела детскую коляску.
Вместо миссис Дин ее сегодня везла низенькая пухлая молодая девушка, по виду типичная жительница английской провинции. Ее светло-каштановые волосы были собраны в пучок на затылке, а круглые щеки и вздернутый носик слегка раскраснелись от холода. Вишневая накидка девушки ярким и радостным пятном выделялась на фоне серого дня, и когда Сарина вышла из экипажа и последовала за коляской в парк, ей даже захотелось петь.
Как только англичаночка устроилась на одной из широких каменных скамеек, покачивая одной рукой коляску, Сарина медленно, будто гуляет по парку, подошла к ней.
– Вы не против, если я присяду рядом? – вежливо спросила она. – Сегодня здесь так мало людей.
– Конечно, нет, мадам. – Девушка энергично тряхнула головой и сделала приглашающий жест рукой. – Я всегда скучаю без компании, а, видит Бог, наш малыш еще слишком мал, чтобы с ним разговаривать.
– Сколько ему? – спросила Сарина, заранее зная ответ.
– Скоро стукнет десять месяцев, и какой красавчик, не правда ли, мадам? Когда-нибудь разобьет немало женских сердец.
Как и его отец, горько подумала Сарина, глядя на прелестное лицо спящего сына. Лежащие полукругом на щеках ресницы были такими же черными, как и у Дженсона.
– У вас есть маленькие, мэм? – Этот невинный вопрос застал Сарину врасплох.
– Мы надеемся, что у нас когда-нибудь будут дети, – ответила она неопределенно.
– Это такое чудесное место для маленьких детей, мадам, – весело объявила девушка. Она оглянулась, затем, понизив голос, добавила: – Моя хозяйка, мадам Дин, она не может сама иметь детей. Этот малыш – найденыш, бедная крошка, но ему повезло: он нашел себе мамочку, которая подарит ему больше любви, чем захотела подарить собственная мать. Понимаете, мадам, маленький Майкл – это все, ради чего сейчас живет хозяйка. Бог благословил их всех.
Пылкое заявление девушки царапнуло Сарину по сердцу. Бог благословил. То самое выражение, которое употребила Анна Дин. Сейчас она не сможет забрать сына обратно, в этом Сарина уже не сомневалась. Майкл Стивен был смыслом жизни Анны Дин. Его считали подкидышем, от которого отказалась собственная мать, и пригрели чужие люди. Сарина с растущим отчаянием смотрела на сына, и чем дольше она смотрела, тем сильнее ей хотелось прикоснуться к нему.
Она жаждала потрогать каждый изгиб его маленького тельца и обнаружить все те местечки, прикосновение к которым заставит его засмеяться. Она мечтала почувствовать, как его маленькие пальчики исследуют ее лицо, дергают за волосы и смыкаются вокруг одного из ее пальцев так сильно, что их не оторвать. Толком не сознавая что делает, Сарина наклонилась над коляской и потянулась к ребенку.
– Эй, мадам, вы его разбудите!
Она почувствовала на плече руку девушки.
– Как только он просыпается, его невозможно снова уложить. Такой упрямый, наш маленький Майкл, всегда во всем имеет свое собственное мнение.
Как и его отец. Сарина откинулась на спинку скамейки и глубоко вздохнула. О чем она только думает? Может быть, пусть лучше все останется как есть и ей не стоит ощущать тяжести ребенка на своих руках? Потому что если она возьмет его хотя бы один раз, то не сможет никогда этого забыть и проведет всю жизнь, вспоминая об этом мгновении, прикованная к нему, так же как она уже прикована к другим воспоминаниям.
Она резко встала и послала девушке вымученную улыбку.
– Мне пора идти, мисс…
– Греер. Люси Греер.
– Люси, – повторила Сарина. – Спасибо за компанию.
Люси Греер дружелюбно кивнула.
– Надеюсь, скоро свидимся, мэм. – Она все еще улыбалась, когда Сарина запахнула поплотнее накидку и поспешно покинула парк.
В тот вечер, прежде чем одеться и спуститься вниз, Сарина сделала несколько коротких затяжек, чтобы успокоить нервы и облегчить боль. Если бы не это, она скорее всего осталась бы в своей комнате и ревела весь день. При поддержке опиума она была способна неспешно двигаться по дому, вести тихую и изысканную беседу и с приобретенной опытом легкостью флиртовать с каждым из мужчин, входивших к ним в течение ночи.
– Ну, кажется, я наконец-то нашел то, что искал, – протянул низкий голос, и в дверях появился высокий широкоплечий американец. Сорвав шляпу, он пригладил рукой свои густые каштановые кудри и, лукаво блеснув карими глазами, сказал: – Вы самая роскошная штучка, которая только попадалась на моем пути, мисс Цветок Дракона.
Это была игра, которую они разыгрывали каждую ночь в течение последней недели.
– Неужели, мистер Галван? – улыбнулась Сарина, склоняясь перед ним в глубоком поклоне.
– Не сомневайтесь, мисс Цветок Дракона.
– Вы, как всегда, мне льстите, мистер Галван. – Она сделала знак одной из служанок забрать его шляпу. – Покер, мистер Галван?
– Разумеется, мисс Цветок Дракона. – Он кивнул, предложил ей руку и позволил провести себя в первую из гостиных.
Сарина поймала на себе взгляд Тан Цы – слуги, приставленного наблюдать за игроками, и еле заметным покачиванием головы дала понять, что сама справится с мистером Галваном.
– Если я сегодня выиграю, мисс Цветок Дракона… – прошептал ей на ухо молодой человек, – как вы думаете, может быть, мне наконец хватит денег, чтобы купить немного времени в вашем обществе?
– Боюсь, что я, как и раньше, откажу вам, мистер Галван, – сказала она, успокаивающе похлопывая его по руке.
– Ну что ж, мисс Цветок Дракона… – Он принял отказ с улыбкой. – Но помните, рано или поздно я сломаю ваше упрямство. В любом случае вы ведь пожелаете мне удачи, не так ли?
– Удачи вам, мистер Галван, – напутствовала его Сарина и направилась обратно в холл. Она пришла как раз вовремя, чтобы приветствовать трех английских морских офицеров, которые забавляли ее тем, что всегда приходили вместе, а потом так же вместе уходили, пробыв у них ровно два часа.
Был уже почти час ночи. Легкая дрожь внутри напомнила Сарине, что осталось еще несколько тягостных часов, до того как она сможет вернуться к себе в комнату и получить благословенное забвение, которое дарила ей трубка. Подавив зевок, она как раз раздумывала, не запереть ли ей дверь на несколько минут раньше обычного, когда услышала, как кто-то поднимается по ступеням. Сарина еле слышно застонала. Все девочки заняты, и ей придется самой развлекать запоздалого посетителя, если он решит дождаться, пока кто-нибудь из них освободится.
Изобразив на лице приветливую улыбку, она решила быть как можно вежливей.
– Слава Богу, успел в последнюю минуту!
От звука этого голоса она застыла на месте.
– Здесь по-прежнему выполняется правило «не позже часа ночи»? – продолжил насмешливый голос. – Я никогда не видел тебя раньше. – Сейчас в знакомом голосе прозвучала некоторая растерянность. – Где мадам Блю?
Мысль о том, что он был хорошо знаком с заведением мадам, мгновенно остудила жар, пронзивший ее тело. Ее взгляд медленно поднялся с кончиков его черных сапог на затянутые в серо-сизые брюки ноги, пробежал по фалдам серого фрака и белому жилету, а затем резко остановился на булавке с огромной серой жемчужиной, заколотой в серо-белый шейный платок.
Все так же не поднимая головы, она произнесла свистящим шепотом:
– Я Цветок Дракона, ваша хозяйка. – Даже опустив глаза, Сарина чувствовала на себе его настойчивый взгляд и отчаянно боролась с собой, стараясь сохранить спокойствие.
– А мадам Блю?
– Она спит у себя в комнате. Если хотите, я могу разбудить ее.
– Нет, подожди.
Прикосновение его руки к запястью вызвало огненную бурю в ее теле.
– На самом деле я ищу другую женщину. Ее зовут Сарина. – Он вскинул брови, услышав ее резкий вздох. – Ты с ней знакома?
Она едва расслышала его слова за громким биением своего сердца. Он пришел за ней! Но как он узнал, где ее искать? Ни один человек на свете не знал этого, кроме… Мэй! Неужели Мэй послала за ним?
– Я спрашиваю, ты ее знаешь? – В его голосе росло нетерпение, а пальцы все сильнее сжимали ее руку.
– Нет. – Она покачала головой, не понимая, что заставило ее солгать и в какую игру она сейчас играет. Сарина с гордостью подумала, что он не узнал ее.
– Тогда отведи меня к мадам Блю. – Его голос оставался суровым, но руку он отпустил.
Все еще ощущая прикосновение его пальцев к своей коже, Сарина дала ему знак следовать за собой. Она чувствовала, как его взгляд блуждает по ее спине, следуя ритму ее соблазнительно раскачивающихся бедер, очерченных плотно прилегающим к телу синим платьем. И когда она первой начала медленно подниматься по лестнице, ее ноги, мелькавшие в разрезе платья, ощутили тепло его взгляда.
Струящийся по ее коже прохладный шелк платья казался ей теплее с каждым шагом, потому что она вела его по коридору не в спальню мадам Блю, а в свою комнату.
Она потянулась к бронзовой ручке двери, но он отодвинул ее в сторону.
– Позвольте мне, – галантно предложил он.
Он наклонился над ней, чтобы открыть дверь, и там, где его грудь коснулась ее плеча, пробежали языки огня. Сарина пропустила его в комнату первым, затем вошла, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней.
– Что это за шутки? – возмутился Дженсон, развернувшись к ней лицом, после того как увидел, что комната пуста.
– Не слишком ли стара мадам Блю для мужчины ваших лет? – пробормотала она, призывно выгибаясь и отмечая, как его глаза остановились на соблазнительной выпуклости ее груди. – Разве Цветок Дракона не сможет доставить тебе удовольствие?
– Да, Цветок Дракона, безусловно, удовлетворит меня, – прорычал он и, схватив ее за руки, с силой их сжал, – но только после того, как она отведет меня к мадам Блю.
– Ты причиняешь боль Цветку Дракона, – пожаловалась она.
– Я причиню ей еще большую боль, если она…
– А если я отведу тебя к тому человеку, о котором ты спрашивал?
– Значит, ты знаешь Сарину!
Она кивнула. Она уже устала от игр, а его пальцы могли оставить на ее обнаженных руках синяки, которые ей никак нельзя иметь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44