Кажется, первое правило частного сыска «Никогда не сдаваться»?
Так как в ближайшие два дня заняться Лейни было нечем, она решила бросить все силы на работу. Сначала нужно разыскать Лизу Эйчлен. Интересно, насколько это сложно?
– С твоей сестрой что-то происходит.
Триш вздохнула и убрала за ухо светлую прядь.
– Почему ты так думаешь? – спросила она.
Ей не хотелось рассказывать о своих подозрениях. Пока она во всем не убедится. У Лейни с отцом сложились непростые отношения. И Триш понимала, что они только усложнятся, если она выскажет свои подозрения, не подкрепленные фактами.
Итак, был тот случай с бензином, свидетелем которого стал Лукас. Еще один в пятницу вечером, когда она зашла к Лейни и увидела в раковине чай из грибов.
А когда подошла к двери, то явственно ощутила химический запах.
Потом застала свою сестру, когда та нюхала газ.
У Триш поникли плечи.
Из двадцати или около того признаков, перечисленных на сайте министерства юстиции, у Лейни она заметила три. Обычно «нюхачи» не пользуются грибами, однако скорее всего особой разницы между использованием для балдежа домашней химии и настоящих наркотиков типа галлюциногенных грибов, ЛСД, героина нет.
Ох. Ужас-то какой.
Чем все это закончится? Исколотое и избитое тело Лейни найдут в канаве? А вдруг она начнет придумывать различные способы, чтобы раздобыть денег на наркотики? Онанашлаработу в сыскном агентстве, но всем известно, что наркоманы долго на одном месте не задерживаются. Может… О нет. Может, именно это и заставило ее младшую сестренку переехать в Нейплз. Она потеряла работу, лишилась дома в Сиэтле, потому что не могла избавиться от пагубного пристрастия? Может, она приехала сюда не для того, чтобы начать новую жизнь, как она всех уверяет, а просто потому, что ей некуда было ехать?
Триш сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Возможно, всему этому есть и другое объяснение. Возможно, такое же убийственное, как и открывшиеся факты…
– Она взяла мою взбивалку для сливок, – сказал Карл, врываясь в мысли Триш. – Дело не в том, что мне жалко. Просто это… странно. Сегодня утром, пока я спал, она на цыпочках прошла в дом. Я проснулся и услышал, как она шарит на кухне. Я встал и хотел пожелать ей доброго утра, но увидел, как она, будто воровка, тащит, пряча за спиной, взбивалку. Триш, я ничего не понимаю. Может, из-за климата в Сиэтле она повредилась головой?
Триш сморгнула слезы и мысленно поставила галку против еще одного вещества, перечисленного на сайте министерства юстиции. Закись азота. Используется чаще, чем другие газы. Его легко раздобыть – барабанная дробь, пожалуйста! – во взбивалках для сливок.
Другого объяснения просто нет. Лейни – токсикоманка.
– Сожалею, папа, но вынуждена расстроить тебя. Я тоже чувствовала, что творится что-то не то, но… В общем, сейчас я полностью уверена. – Она набрала в грудь побольше воздуха и выпалила: – Лейни нужна наша помощь. Она токсикоманка.
Глава 26
Боба Эйчлеыа в Нейплзе нет.
Между прочим, в Нейплзе вообще нет Эйчленов. И в окрестностях, если верить телефонной книге. И что же делать?
Лейни осторожно выглянула из-за монитора и букета, стоявшего на ее столе. Джек вернулся в офис примерно час назад, его настроение явно улучшилось.
Босс даже принес ей сандвич, который она и съела, то и дело бросая на него подозрительные взгляды. Откуда такая забота да еще после того, как он едва не оторвал ей голову?
Не важно. У нее есть дела.
Только вот бы узнать, как эти дела решить…
Лейни открыла рот, собираясь попросить Джека о помощи, но тут зазвонил телефон.
Она посмотрела на определитель и нахмурилась. Школа «Голден галф». Что им понадобилось?
– «Бесстрашные сыщики», Лейни Эймс у телефона, – сказала она.
– Привет, Лейни, это… э-э… Триш, – неуверенно произнесла ее старшая сестра.
– Ой, привет. Как ты?
– Нормально. А ты?
– Замечательно, спасибо. – Все, закончили с обязательными вопросами и ответами.
– Вот и хорошо. Гм. Прости, что отрываю тебя от работы…
– Ничего страшного, – сказала Лейни, с удивлением обнаруживая, что действительно не видит в этом ничего страшного.
Обычно она ненавидела, когда ей звонили на работу по всяким личным вопросам, потому что она была очень загружена и знала: каждая минута, потраченная на посторонние дела, выльется потом в лишние часы работы. Как, оказывается, приятно иметь работу, которая не выматывает всю душу.
– Вот и хорошо, – проговорила Триш, и Лейни подумала, что нужно подарить старшей сестрице словарь современного языка.
– Да. Мы это уже поняли, – пошутила Лейни, но, вероятно, до Триш шутка не дошла, потому что та отреагировала бесстрастным «гм», а потом, помолчав, добавила: – Послушай, я хотела узнать, сможешь ли ты вырваться ко мне на полчасика. Мне нужно кое-что обсудить с тобой. Ну, не при отце и не при детях. В общем, чтобы нам никто не мешал.
Лейни раскрыла свой ежедневник. И что в него смотреть? Он пуст. Никаких дел. Ни на сегодня. Ни на завтра. Вся неделя свободна.
– Подожди секунду, – попросила она и прикрыла ладонью микрофон. – Эй, Джек, ты не возражаешь, если я уйду на часок? Я зачем-то понадобилась сестре.
– А ты вернешься? – спросил он зачем-то. – Да.
– Тогда иди. Думаю, я смогу удержать ситуацию под контролем до твоего возвращения.
Они одновременно обвели взглядом пустой офис и переглянулись. И грустно улыбнулись друг другу.
– Я буду у тебя через пятнадцать минут, – сказала Лейни сестре, Триш ответила на это «Вот и хорошо», что не вызвало ни малейшего удивления.
Лейни достала сумочку из нижнего ящика стола и вытащила оттуда ключи, но потом решила, что можно пройти пешком. Погода стояла великолепная – столбик термометра поднялся не выше двадцати семи градусов, влажность была не очень высокой, с залива дул приятный ветерок. После стольких дней вынужденных прогулок пешком до работы Лейни вдруг обнаружила, что это физическое упражнение ей нравится.
– Скоро вернусь, – бросила она Джеку и поспешила к двери.
– А я останусь. Я буду там, где находятся все достойные работники, – заявил Джек, на что Лейни хмыкнула.
Через пятнадцать минут она уже была у школы. По периметру территории шла изгородь из рабицы. Лейни не знала, для чего она: чтобы удерживать детей внутри или не впускать внутрь? Парковка была забита машинами – от дорогих иномарок до седанов средней ценовой категории. Нейплз – богатый город, но даже в богатых городах есть обычные люди. Кроме того, большинство богатых детей – таких как Джек Данфорт-тре-тий – ходят в частную школу «Галфсайд», а туда на «тойотах» и «хондах» не ездят.
Завернув на стоянку, Лейни на мгновение остановилась, чтобы оглядеть школу, которую сама когда-то окончила. Все было так же, как пятнадцать лет назад. Правда, вокруг школы появилось несколько новых зданий. Главное здание сияло на солнце своей белой штукатуркой, а красная крыша придавала ему испанский колорит. Игровые площадки были хорошо оборудованы, трава на лужайке была сочной и яркой благодаря ежедневному поливу.
Лейни ожидала, что вот-вот на нее нахлынут неприятные чувства, но вместо этого вдруг вспомнила, какое облегчение испытала, оказавшись в школе, в которой ее не мучают. А она-то об этом совсем забыла. Нет, она не обзавелась близкими друзьями, но зато школьные дни проходили в мире и покое.
Несмотря на безответную любовь к Блейну Харперу.
Улыбнувшись, Лейни направилась к крыльцу.
Неожиданно краем глаза она заметила какое-то движение справа и застыла как громом пораженная.
Там был Боб Эйчлен.
Поддавшись импульсу, она спряталась между машинами, чтобы он ее не заметил. Ей с трудом верилось в такую удачу. Кто бы мог подумать, что она встретит свой объект именно здесь, в школе?
Лейни выглянула из-за капота машины. Боб фальшиво насвистывал, в руках он держал охапку чего-то – кажется, бумаг, издали Лейни разобрать не смогла. Надо бы подобраться поближе.
Черт! Почему она не захватила камеру?
Пробежав через два ряда машин, Лейни прижалась спиной к сине-зеленому «мерседесу» и замерла. Боб шел через тот же ряд.
Фыо. Он совсем близко.
Лейни встала на четвереньки и, заглянув под машину, увидела, что Боб остановился около старого серебристого «крайслера». Она услышала звяканье ключей, потом звук открывшейся и закрывшейся двери. Затем послышались шаги.
Ага, Боб положил свою поклажу в машину и теперь идет обратно.
Лейни ахнула. Еще секунда, и он увидит ее!
За мгновение до того, как его белые теннисные туфли появились у машины, Лейни заползла под огромный «лендкрузер». В такой можно было бы загрузить целую армию для вторжения в Канаду.
Лейни вжалась носом в асфальт и затаила дыхание, когда теннисные туфли прошли мимо.
Наконец шаги затихли. Лейни поежилась. Работа частного сыщика гораздо опаснее, чем она предполагала.
Она выкатилась из-под «лендкрузера».
А теперь проверим, что Боб выгрузил в машину. Если она ничего не выяснит, то хотя бы запишет номер и потом пробьет его по базе. Вот здорово! У нее появилась ниточка.
Лейни выглянула из-за машины. Боб шел к школе, руки его были пусты.
Что он здесь делает? Покупает наркоту? Торгует ею?
Сегодня старшеклассники предрасположены к наркотикам гораздо сильнее, чем пятнадцать лет назад. Страшно подумать, сколько из них начинает с курения анаши, чтобы быстро расслабиться, а потом втягивается все глубже и глубже.
Лейни грустно покачала головой. Если Боб продает наркоту детям, она сделает все возможное, чтобы его арестовали. Это гораздо серьезнее, чем обман молоденькой жены. На кон поставлена жизнь детей.
Лейни перебежала к «крайслеру». Она не спускала глаз с Боба и хотела убедиться, что он никуда не свернул.
Заглянув в машину, она грозно прищурилась. На сиденье под коричневой папкой и несколькими стопками желтой бумаги лежало что-то белое.
Лейни перевела взгляд на Боба, который к этому моменту уже разговаривал с темноволосым мальчиком лет пятнадцати-шестнадцати. Она вскрикнула, когда увидела, что мальчик полез в карман и достал зеленую купюру.
Боже мой! Она является свидетелем сделки. Самой настоящей продажи наркотиков.
Лейни опять обругала себя за то, что не захватила камеру. Проклятие! Эх, жаль, что нельзя все это заснять.
Боб и мальчик пошли к школе.
Лейни не знала, что делать. Отловить мальчишку? Он крупнее ее, зато на ее стороне злость и эффект внезапности. Однако она читала, что главная задача частного детектива – собрать улики, не так ли? Она не может сдать Боба полиции только на основании нескольких нечетких фотографий, на которых кто-то кому-то передает деньги. Ей нужно нечто большее, если она хочет, чтобы ему предъявили обвинение.
В любом случае никогда не позволит ему торговать тем, что лежит у него в машине.
Лейни осторожно потянула за дверную ручку «крайслера», мысленно молясь о том, чтобы Боб не запер машину и… не включил сигнализацию. Хотя все равно никто не обратит внимания. В последнее время людей так достали ее вопли, что никто даже не смотрит, чья машина «кричит». Только от неожиданности можно получить сердечный приступ.
Лейни облегченно выдохнула, когда дверь тихо щелкнула и открылась без всяких воплей.
Пока она рукой шарила по сиденью, пытаясь нащупать пакет с чем-то белым, она все время ожидала, что кто-то вдруг выпрыгнет из-за спинки и схватит ее за руку.
Но никто не выпрыгнул.
Лейни даже не удосужилась захлопнуть дверь. Что такого, если горящий в салоне свет посадит аккумулятор? Это меньшее из наказаний, которые заслужил этот ублюдок.
Сунув пакет под мышку, Лейни со всей возможной скоростью понеслась прочь от «крайслера». Оказавшись на безопасном расстоянии от него, она огляделась и убедилась, что никто за ней не наблюдает. Затем, точно так же как сотни копов в многочисленных сериалах, она надорвала пакет, лизнула мизинец, сунула его внутрь и вытащила. Теперь на мизинце был белый порошок. Лейни понюхала его, но ничего не учуяла. Тогда она попробовала порошок на вкус. Вернее, просто попробовала, потому что вкуса у порошка не было. Почти. Имелся какой-то солоноватый привкус, но не такой, как у соли. Очень… слабый. И какой-то химический.
Она сплюнула, чтобы не проглотить эту гадость.
Она отнесет это в полицию. Там проанализируют его.
Лейни вспомнила, что опаздывает на встречу с сестрой, и стала засовывать пакет в сумочку. Когда она сдавливала его, из пакета поднялось облако пудры. Она вдохнула его и закашлялась. Утрамбовав пакет, Лейни побежала к лестнице, ведшей к входной двери.
Все гораздо хуже, чем она думала.
Триш старалась не смотреть на пятйо от белого порошка на блузке сестры. Это кокаин? Ей, как классному руководителю старших классов, следовало бы больше знать, как выглядит этот наркотик. Только она не знает. Она видела влияние наркотиков – изменение в поведении, резкие смены настроения, ухудшение успеваемости, – но никогда не видела сами наркотики.
Она не может сказать наверняка, что белый порошок на блузке Лейни – это кокаин, однако подозрение у нее отнюдь не смутное.
– Так о чем ты хотела со мной поговорить? – спросила Лейни, пододвигая стул к столу Триш.
Триш только что поговорила с подругой из Тампы, у которой было значительно больше опыта в решении проблемы наркомании. Та предупредила Триш, что с сестрой нельзя говорить обвиняющим или осуждающим тоном. Лучше, сказала подруга, если наркоман будет знать, что ты готова помочь ему избавиться от зависимости. Однако при этом нужно: дать понять, что тебе известно о его проблеме и что ты не позволишь ему скрываться от общества.
Триш встала и обошла стол. Вероятно, разговор пойдет легче, если она поведет его как задушевную беседу, а не будет отчитывать сестру, будто провинившегося ученика.
Триш села рядом с Лейни и повернулась к ней лицом.
– Кажется, с твоего приезда домой у нас так и не было возможности поговорить, – начала она.
– Ничего страшного. Я знаю, что семья отнимает у тебя все время.
– Но ты тоже моя семья, – сказала Триш, накрывая ладонью руку Лейни.
– Конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28