Бревно сидело крепко, вся стена держалась благодаря сцепленным меж собой габионам и невероятному давлению воды с другой стороны. В отчаянии Николас нажал на газ до упора. Колеса с рифлеными шинами вращались вхолостую и буксовали на подводных камнях, выбивая в воздух высокие фонтаны белой пены вперемешку с галькой и гравием.— Давай! — умолял машину Николас. — Ну пошел! Ты же можешь!Двигатель снова закашлялся от нехватки топлива. Мотор плевался, запинался и наконец почти что встал.— Пожалуйста! — взывал Харпер. — Последний рывок! Будто услышав его мольбу, двигатель ожил, несколько секунд работал с перебоями — и вдруг пошел на полную мощность.— Молодчина! — заорал Николас, чувствуя, что бревно поддается. Со звуком, напоминавшим пушечный выстрел, оно вдруг сломалось посредине, и половина его вылетела из стены, оставив длинную, глубокую дыру. Сквозь нее торжествующе хлынул мощный поток грязно-серой воды.— Получай! — выкрикнул Николас, скатываясь с водительского сиденья. Он знал — времени на то, чтобы вывести наверх машину, не осталось. Харпер рассчитывал добраться до берега бегом.Течение ударило его по ногам и плотно схватило, пытаясь опрокинуть и увлечь за собой. Это походило на давний кошмар детства — когда за тобой гонятся чудовища, ты пытаешься бежать, но ноги отказываются двигаться быстрее. Николас оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как центральная секция плотины взрывается белым фонтаном неистовой воды. Ему с трудом удалось сделать еще несколько шагов по направлению к берегу, когда освобожденная река опрокинула его и потащила. Николас был совершенно беспомощен против ее бешеной силы. Вода поволокла баронета прочь, через водопад — и далее вниз, вниз, к раскрытой пасти ущелья.
— Это царский посох и скипетр фараона! — выкрикнул фон Шиллер неистовым, дрожащим от нахлынувших чувств голосом, выхватывая названные сокровища из кедрового сундука.— А вот его накладная борода и церемониальный нагрудный медальон! — Нахут стоял на коленях на полу гробницы, под огромной статуей Осириса. Вся вражда между этими двумя людьми была забыта в миг, когда они увидели сказочные сокровища Египта.— На свете еще не было такой великой археологической находки, — прошептал фон Шиллер неверным голосом. Он вытащил из кармана носовой платок и промокнул щеки, по которым струились слезы восторга.— Тут потребуются годы работы, — серьезно предупредил его Нахут. — Нужно каталогизировать и оценить каждый экземпляр этой потрясающей коллекции. Она будет известна по всему миру как сокровищница фон Шиллера! Ваше имя сохранится в веках. Это как египетская мечта о бессмертии! Вас никогда не забудут, а значит, вы будете жить вечно.Лицо фон Шиллера побледнело от восторга. О таком повороте событий он как-то не подумал. Он вообще не собирался до этого момента делиться с кем-либо сокровищем, разве что некоторым образом с Утте Кемпер, но слова Нахута разбудили в нем древнюю и неизбывную жажду вечности. Пожалуй, можно будет в какой-то степени разрешить общественный доступ к сокровищам — но только после смерти, разумеется.Однако, поразмыслив, фон Шиллер отверг это искушение. Нет уж, он не уничижит достоинство сокровищ тем, что позволит глазеть на них всякому сброду! Клад был собран для погребения фараона, а фон Шиллер считал себя современным эквивалентом древних правителей.— Нет! — яростно ответил он Нахуту. — Это мое, все мое! И когда я умру, клад уйдет со мной, все до единой крупицы. Я уже обговорил это в завещании. Мои сыновья знают, что делать. Все сокровища отправятся в мою собственную гробницу. Царскую гробницу!Нахут потрясенно смотрел на миллиардера. До сих пор он не понимал, что старик сошел с ума, что навязчивые идеи истощили его рассудок. Но египтянин знал, что спорить с Шиллером не время и не место — лучше потом изыскать способ сохранить великий клад от участи служить украшением еще одной могилы. А пока египтянин склонил голову в притворном почтении.— Вы совершенно правы, герр фон Шиллер. Это единственный разумный способ обращения с сокровищами. Вы заслужили такое погребение! Однако сейчас наша основная цель — вынести наружу все ценное. Хелм предупредил, что река опасна, плотина может прорваться. Нужно позвать Хелма и Ного. Пускай люди Ного займутся выносом сокровищ и погрузкой в вертолет. Отвезем все для начала в лагерь «Пегаса», а там я аккуратно перепакую ценности для транспортировки в Германию.— Да, да. — Фон Шиллер с трудом поднялся на ноги, внезапно испугавшись, что может лишиться драгоценного клада из-за разлива реки. — Пошли монаха, как его там — Хансита, отправь его за Хелмом. Он должен немедленно явиться к нам.Нахут вскочил и крикнул:— Хансит! Где ты?Монах ожидал их у входа в гробницу, преклонив колени в молитве перед пустым саркофагом, в котором раньше лежали мощи святого. Сейчас он разрывался между сознанием собственной греховности и обычной алчностью. Услышав, что его зовут, Хансит глубоко поклонился гробу, после чего поспешил на зов Нахута.— Ты должен вернуться к заводи, где мы оставили прочих, — начал было излагать приказ Гуддаби, но мрачную красоту лица Хансита вдруг исказило безумное выражение. Он поднял руку, призывая всех к молчанию.— Что такое? — разозлился Нахут. — Что там еще такое?Хансит покачал головой.— Тихо! Слушайте! Неужели вы не слышите?— Совершенно ничего… — начал Нахут и внезапно умолк. Его глаза потемнели от дикого страха.До ушей египтянина донесся наконец слабый звук, нежный, как шорох летнего ветерка, убаюкивающий и однообразный.— Что происходит? — рявкнул фон Шиллер. Слух давно подводил его, и старые уши не могли уловить нечто столь тихое.— Вода! — прошептал египтянин. — Вода течет!— Река! — крикнул Хансит. — Она заливает туннель!Монах развернулся и бросился бежать вдоль аркады.— Нас здесь запрёт! — заверещал Нахут и помчался за Ханситом.— Подождите меня, — взывал фон Шиллер, стараясь не отставать. Но скоро он остался позади — двое более молодых бегунов легко его обогнали.Монах бежал быстрее всех, он раньше других промчался по ступенькам к газовой ловушке — сначала вниз, потом вверх по второй лестнице.— Хансит! Назад! Это приказ! — отчаянно вопил Нахут у него за спиной, но ему удалось разглядеть только, как мелькнула белая одежда монаха, исчезая за первым поворотом лабиринта.— Гуддаби, где ты? — Голос фон Шиллера, дрожа, дробился эхом в каменных коридорах. Но Нахут не отвечал, устремившись по направлению, в котором, по его мнению, скрылся Хансит. Он пробежал первое ответвление коридора, даже не взглянув на меловые метки на стене. Египтянину казалось, что он слышит впереди топот ног монаха, и понял, что заблудился, только после третьего поворота.Нахут остановился. Сердце бешено колотилось от бега, в горле стоял горький комок страха.— Хансит! Где ты? — отчаянно завопил он. В ответ сзади донесся голос фон Шиллера, раскатываясь по коридорам:— Гуддаби! Гуддаби! Не оставляй меня здесь!— Заткнись, старый дурак! — взвизгнул он. — Тихо!Тяжело дыша, сквозь биение крови в ушах Нахут пытался расслышать звук шагов Хансита. Но до слуха доносился только плеск воды. Тихий шорох течения, казалось, источали сами стены вокруг него.— Нет! Не бросай меня! — снова закричал египтянин и бросился бежать по лабиринту, потеряв всякую ориентацию из-за панического ужаса.
Хансит безошибочно сделал все нужные повороты, подгоняемый смертельной опасностью. Но на центральной лестнице он на бегу подвернул лодыжку и тяжело упал. Монах прокатился по крутому наклонному туннелю, на ходу набирая скорость, и наконец растянулся во весь рост на агатовых плитах пола длинной галереи.Хансит с трудом поднялся, весь в ушибах от падения, и попытался снова бежать. Но больная нога не хотела держать его и снова подвернулась, он очень неудачно упал. Из-за серьезного растяжения Хансит не мог встать. Однако он умудрился вновь подняться и заковылял вдоль по галерее, опираясь одной рукой о стену.Добравшись до выхода и миновав генератор, эфиоп услышал разносившийся по туннелям звук текущей воды. Теперь он стал куда громче — низкий, вибрирующий рев, почти заглушающий тихое гудение генератора.— Господи Иисусе, Святая Дева, спасите меня! — взмолился монах, с трудом тащась по туннелю. По дороге до нижнего уровня он упал еще дважды.Он пополз вперед на четвереньках и в свете электрических ламп, развешанных в ряд под потолком, различил под собой бассейн водостока. Сначала Хансит не узнал этого места — так оно изменилось. Уровень воды уже достиг мощеного пола, на котором он стоял на коленях. Вода бурлила, обратившись в сплошной водоворот, и вытекала в сточное отверстие с той же скоростью, что и прибывала с дальней стороны туннеля, от выхода. Плавучий мост был наполовину затоплен, бревна толкали друг друга, ворочались и пытались вырваться из связывающих канатов, как горячие кони с привязи.Ревущая река мчалась от заводи Таиты по дальнему ответвлению туннеля через сток. Коридор стремительно заполнялся водой, она поднялась уже до середины стен — но Хансит знал, что другого выхода из гробницы нет. Каждый момент промедления только ухудшал ситуацию.— Я должен выбраться отсюда.Он заставил себя подняться и ступил на мост, но тот так бешено плясал под ногами, что не было никакой возможности устоять в вертикальном положении. Монах опять упал на четвереньки и пополз, с трудом перебираясь с одного бревна на другое.— Господь и святой Михаил, пожалуйста, помогите мне, — вслух молился он. — Не дайте умереть такой смертью!Хансит добрался до противоположного берега стока и зашарил по неровной стене туннеля, ища, за что бы ухватиться.Наконец пальцы его нащупали выступ, и монах подтянулся на стене, но нижнюю половину его тела увлекал за собой мощный поток бегущей воды. Какое-то время эфиоп держался, борясь с течением и не в силах продвинуться вперед ни на дюйм. Хансит понимал, что, когда руки ослабнут, его тут же смоет обратно в сток и засосет в ужасные черные глубины.Электрические лампочки на потолке перед ним все еще ярко горели, так что монах мог видеть почти весь туннель, ведущий наружу к заводи Таиты, откуда бамбуковые леса поднимались наверх ущелья. До них было всего каких-то двести футов. Хансит собрал всю свою силу и двинулся вперед, против течения беснующейся воды, цепляясь за выступы стены. Ему сорвало ногти, обнажившаяся плоть на кончиках пальцев обдиралась о камень, но он умудрялся продолжать путь.Наконец Хансит увидел впереди дневной свет, его блики на поверхности воды. Осталось одолеть всего сорок футов, и с безумным облегчением монах подумал, что, похоже, вырвался из ужасной ловушки. Но тут он услышал новый звук, еще громче и яростнее — это через водопад в заводь Таиты хлынула вода из прорвавшейся плотины. Она быстро нашла вход в туннель и рванулась внутрь высокой волной, наполняя проход до самого потолка, вырывая с корнем навесные провода с лампочками и унося Хансита обратно во тьму.Его сбило потоком такой силы, будто это была не вода, а лавина камней, и монах не смог удержаться. Несчастного оторвало от ненадежной опоры и протащило по всему туннелю, пройти который ему стоило стольких усилий. Его кружила и швыряла в стороны масса безумно бурлящей воды. Во тьме, в неистовом водовороте, Хансит потерял всякую ориентацию, не понимая, где верх и где низ. Он не мог выплыть против такого напора. Сточное отверстие засосало Хансита в свою глубину. Масса воды так давила сверху, что он не мог более выдержать и открыл рот, чтобы закричать в агонии. Вода хлынула ему в горло, заполняя легкие. Последнее, что Хансит почувствовал в своей жизни, — это как его тащит за собой вниз несущийся поток и ударяет о край сточного отверстия, ломая правое плечо. Залитые водой легкие уже не выпустили наружу вопля — но вскоре боль исчезла, растворяясь в полном забвении.Труп Хансита выплыл из подземной шахты, разбитый о подводные скалы. К тому времени как вода отнесла тело монаха на ту сторону горы, его нельзя было распознать как человеческое. Оттуда его оторванные члены отправились вниз, в обводной канал Дандеры, чтобы в конце концов быть унесенными к широким и спокойным водам Голубого Нила.
Вода, хлынувшая через брешь в плотине, опрокинула и утащила к водопаду в ущелье желтый трактор как детскую игрушку. Николас успел разглядеть, как тот мелькнул над водой позади него. Хотя он и сам был сбит с ног, англичанин понял, что, если бы остался на тракторе, машина раздавила бы его при падении. Подняв фонтан белой пены и брызг, погрузчик исчез под водой.Николас позволил реке тащить себя, стараясь только держать голову над поверхностью и развернувшись ногами вперед. Он упал с водопада, но масса воды, несшая его, смягчила падение, так что Николас не разбился о камни на дне. Харпер глубоко погрузился в воду, однако все же вынырнул на пятьдесят ярдов ниже по течению, откинул мокрые волосы с глаз и быстро огляделся. Трактора нигде не было видно — он ушел на дно под водопадом, но прямо перед Николасом посреди реки из воды торчал каменный утес. Сделав дюжину сильных гребков, баронет подплыл поближе и уцепился за его верхушку. Оттуда он посмотрел наверх, на отвесные стены ущелья, и вспомнил, как очутился здесь, внизу, в прошлый раз. Восторг из-за успешного разрушения дамбы и затопления могилы фараона полностью исчез.Николас знал, что не сможет вскарабкаться вверх по крутым, сглаженным водой стенам ущелья, где не за что зацепиться. К тому же скалы расширялись кверху и нависали над головой. Вместо этого баронет обдумал возможность проплыть вверх по течению к нижней точке водопада. Отсюда было видно, что к востоку от стремнины есть что-то вроде кулуара или трещины, по которой можно попробовать подняться наверх. Но все равно подъем представлялся очень сложным и опасным.Поток оказался не так огромен, как Николас предполагал, вспоминая количество воды, сдерживаемой плотиной. Он подумал, что большая часть габионов, должно быть, еще на месте, и такой напор вызвало лишь то, что большое количество воды рванулось наружу через малое отверстие, которое Харпер проделал в центре плотины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80