Когда Николас читал, его спутница внимательно смотрела на стены, пытаясь распознать связь.— «Моя любовь — сосуд холодной воды в пустыне. Моя любовь — знамя, развевающееся на ветру. Моя любовь — первый крик новорожденного», — прочитал Харпер.Ройан отвела взгляд от стены, которую изучала с пристальным вниманием, и улыбнулась.— Иногда Таита становится очень мил, верно? — сказала она. — Такой романтик.— Сосредоточься, ради всего святого. Мы не на уроке поэзии. Мы занимаемся серьезным делом.— Варвар, — пробормотала Ройан, но послушно повернулась к стене.— Теперь подумай над этим еще раз, — велел Николас и зачитал: — «Мы в долине тысячи соединений: ребенка с матерью, мужчины с женщиной, друга с другом, учителя с учеником, двух полов».— Ты в третий раз за утро зачитываешь эту цитату. Что в ней так сильно тебя привлекает? — Ройан не повернулась к Харперу, но ее шея явно покраснела.— Прости! Я думал, что ты найдешь ее не менее романтичной, чем предыдущую, — пробормотал англичанин. — Тогда попробуем это: «Я страдал и любил. Я противостоял ветрам и шторму. Стрела пронзила мою плоть, но не повредила мне. Я остерегся ложного пути, лежащего прямо передо мной. Я избрал скрытую лестницу к тронам богов».Ройан оглядела длинную галерею.— Да, может быть, что-то из этого. «Ложного пути, лежащего прямо передо мной… Я избрал скрытую лестницу…»— Мы немного переутомились. Кидаемся на приманки, как голодная форель.Она поднялась, откидывая потные пряди со лба.— О, Ники, это так лишает сил, когда не знаешь, откуда начать.— Мужайся, девица. — Харпер изобразил жизнерадостность, которой на самом деле не было. — Начнем сначала, как велел твой друг Таита. Попробуем вернуться к этому. — Он прижал руку к сердцу, как викторианский актер, и с наигранной страстью прочитал: — «Гриф поднимается на могучих крыльях навстречу солнцу…»Она негромко рассмеялась его дурачеству, а потом ее взгляд соскользнул с лица Николаса и уперся в стену. Неожиданно Ройан вздрогнула.— Гриф! — выпалила она, указывая за спину Харпера.Он обернулся и посмотрел в указанном направлении.Там действительно имелось изображение величественной птицы с яркими глазами и желтым изогнутым клювом. Кончики перьев на широко раскрытых крыльях были обведены яркими красками. Оба уставились на него, а потом Ройан подняла голову к потолку и коснулась руки Николаса, призывая тоже обратить внимание.— Солнце! — прошептала она. На самом верху купола был изображен золотой диск солнца Ра. Казалось, его тепло изгоняет тени. Лучи тянулись во всех направлениях, но один из них следовал по изгибу стены и охватывал грифа своим сиянием.— «Гриф поднимается навстречу солнцу…» — повторила она. — Может быть, Таита говорил буквально?Николас подошел поближе к фреске, внимательно осмотрел ее, проведя руками по крыльям, брюху и жестоким кривым когтям. Стена под краской была совершенно гладкой. Никаких неровностей не обнаружилось.— Голова, Ники. Посмотри на голову птицы! — Ройан подпрыгнула, пытаясь дотянуться до фрески, но не смогла. Она умоляюще повернулась к Харперу. — Сделай это — ты гораздо выше меня.И только тогда англичанин заметил небольшую тень, которую отбрасывала голова птицы в свете прожектора. Коснувшись ее, он нащупал выпуклость, выступающую за пределы стены. Николас провел пальцами по голове грифа и обнаружил, что клюв был частью изображения.— Ты нащупал какие-нибудь швы в штукатурке? — спросила Ройан.— Нет, — покачал головой Николас. — Она гладкая. Выглядит частью основной стены.— «Гриф поднимается навстречу солнцу…» — настаивала она. — Там нельзя ничего сдвинуть? Попробуй подтолкнуть голову к изображению солнца.Он обхватил выпуклую голову птицы и принялся толкать вверх.— Ничего! — простонал Харпер.— Это стояло здесь четыре тысячи лет. — Ройан прыгала на одной ноге от огорчения. — Черт подери, Ники, если там есть движущаяся часть, она застряла. Сильнее! Толкай сильнее!Он поднялся и положил обе руки на нижнюю часть изображения головы. На шее выступили жилы, к лицу прилила кровь, сделав его ярко-красным.— Сильнее! — просила Ройан, но Николас опустил руки и сделал шаг назад.— Нет, — хриплым от усилий голосом проговорил он. — Голова цельная и не движется.— Подними меня. Я хочу посмотреть.— С огромным удовольствием. Годится любой предлог, чтобы коснуться тебя похотливыми руками. — Он встал за ее спиной и поднял за талию, чтобы Ройан могла видеть голову птицы.Она быстро ощупала ее кончиками пальцев и радостно воскликнула:— Ники! Ты что-то сдвинул с места. Краска вокруг головы потрескалась. Я чувствую. Подними меня повыше.Он закряхтел от усилия, но поднял ее еще на фут.— Да, абсолютно точно! — закричала Ройан. — Что-то стронулось. В стене над головой появилась трещина. Посмотри сам!Он принес один из пустых армейских ящиков с площадки за дырой и поставил его под изображение грифа. Встав на ящик, Харпер оказался на одном уровне с глазами птицы.Выражение его лица мгновенно изменилось. Николас быстро сунул руку в карман и вытащил складной нож, открыл лезвие и осторожно поводил им вокруг головы. Вниз полетели маленькие куски краски.— Действительно, похоже, что голова — это отдельная часть, — признал он.— А теперь посмотри еще выше, вдоль солнечного луча. Видишь, на стене появилась трещина?— Знаешь, ты права, — согласился англичанин. — Но если я попробую ее расчистить, то испорчу фреску. Ты хочешь, чтобы я сделал это?Она колебалась недолго.— Все равно могилу затопит, когда уровень воды снова поднимется. Поэтому мы в любом случае лишимся фресок. Риск обоснованный. Попробуй, Ники!Он засунул лезвие ножа в тонкую трещину и осторожно повернул. От стены отвалился кусок штукатурки шириной с его руку и упал в пыль на агатовых плитах пола.Николас заглянул в оставшуюся на стене впадину.— Похоже, в стене есть что-то вроде прорези или желоба. Я расчищу его до конца. — Он принялся аккуратно орудовать ножом, и вниз полетели новые куски штукатурки.Ройан зачихала от пыли, но не отступала. Кусочки мусора застряли у нее в волосах, как конфетти.— Да, — наконец выговорил Харпер. — Здесь действительно вертикальный прорез.— Убери штукатурку вокруг головы грифа, — велела она, и Николас, вытерев нож о штаны, снова принялся за дело.— Все готово, — заявил он наконец. — Похоже, голова должна подняться по желобу. Отойди и дай мне рабочее пространство.Положив обе руки под нижнюю часть головы грифа, Харпер навалился изо всех сил. Ройан сжала руки в кулаки и нахмурилась, сочувствуя ему.Раздался негромкий скрежет, и выступающая деталь фрески рывками поползла в прорези. Она достигла верха, и Николас спрыгнул с ящика. Оба в ожидании уставились на изуродованную голову в окружении содранной штукатурки.— Ничего! — удрученно прошептала Ройан после длинного молчаливого ожидания. — Ничего не изменилось.— Это еще не конец цитаты со стелы, — напомнил он. — Там было больше, чем просто про грифа и солнце.— Ты прав. — Она с готовностью оглядела всю стену. — «Шакал воет и оборачивается к собственному хвосту».Ройан дрожащим пальцем указала на маленькую, почти незаметную фигурку Анубиса, шакалоголового бога кладбищ, на стене напротив изуродованного ими грифа. Он стоял у ног огромного изображения Осириса и не сильно превосходил размером украшенную кольцами ногу мужа Исиды и отца Гора.Ройан подбежала к стене и, коснувшись Анубиса, сразу поняла, что и он тоже выступает вперед. Она изо всех сил начала пытаться повернуть фигурку сначала в одну сторону, потом в другую.— «Шакал оборачивается к собственному хвосту», — выдохнула она, борясь с ним. — Он должен поворачиваться!— Дай-ка я. — Николас мягко отодвинул ее в сторону и опустился на колени перед изображением черноголового бога, снова применив нож, чтобы очистить штукатурку и толстый слой краски. — Кажется, он вырезан в толстом дереве, а потом покрыт штукатуркой, — сказал англичанин, тыча в фигурку ножом.Расчистив канавку, Харпер попытался повернуть голову по часовой стрелке, закряхтев от усилия.— Нет! — проговорил он.— В Древнем Египте не было часов, — возбужденно напомнила Ройан. — В другую сторону. Поверни в другую сторону.При вращении в другую сторону за стеной раздался еще один резкий скрежещущий звук. Маленькая фигура медленно развернулась в руках у англичанина, пока черная голова не указала на желтые плиты пола.Оба отступили от стены, выжидающе глядя на нее, но после еще одной томительной паузы даже Николас упал духом.— Не знаю, чего нужно добиться, но этого не происходит, — с отвращением проговорил он.— Но и это не вся цитата, — прошептала Ройан. — «Река течет к земле. Бойтесь, осквернители святых мест, или гнев богов падет на ваши головы».— Река? — спросил Николас. — Как сказал бы Сапер, я не вижу никакой чертовой реки.Ройан даже не улыбнулась имитации диалекта кокни. Вместо этого она принялась лихорадочно оглядывать надписи и картинки, покрывающие стены вокруг них. Вскоре она обрела искомое.— Хапи! — зазвенел ее голос. — Бог Нила! Река! Высоко на стене, на одном уровне с головой великого бога Осириса, на них смотрел бог реки. Хапи был гермафродитом, с женской грудью и мужскими гениталиями, торчащими из-под огромного живота. В широко раскрытой пасти его гиппопотамьей головы виднелись большие кривые зубы, усеивающие огромные челюсти.Встав на несколько металлических ящиков, Николас сумел дотянуться до изображения Хапи вытянутой рукой. Коснувшись его, он воскликнул:— Этот тоже выступает!— «Река течет к земле», — окликнула Ройан. — Он должен двигаться вниз. Попробуй, Ники!— Дай мне расчистить края. — Англичанин расковырял штукатурку вокруг изображения кончиком ножа, а потом потыкал лезвием ниже по стене и обнаружил еще одно вертикальное углубление, направленное к полу. — Теперь я готов. — Он сложил нож и убрал его обратно в карман. — Затаи дыхание и прочти короткую молитву за меня, — велел Николас.Харпер положил обе руки на изображение бога и принялся давить вниз, прилагая все больше усилий, пока наконец не повис на фигурке всем телом. Ничего не произошло.— Не работает, — прокряхтел он.— Погоди! — велела Ройан. — Я тоже залезу.Она вскарабкалась на коробки за его спиной и обхватила обеими руками за шею.— Держись! — велела молодая женщина.— Полагаю, каждое усилие может оказаться решающим, — согласился Николас, когда Ройан повисла на нем, согнув ноги в коленях, перенеся весь вес ему на плечи. — Стронулось! — закричал он.Неожиданно изображение Хапи сдвинулось с места и с резким скрежещущим звуком поползло к нижней части прорези.Когда оно уперлось в конец канавки, руки Николаса слетели с гладкой поверхности фигурки. Штабель ящиков под ними закачался и развалился, и они с Ройан упали на пол. Она все еще висела у Харпера на шее и, когда англичанин потерял равновесие, потянула его назад. В итоге они рухнули. Николас поднялся на ноги и помог Ройан.— Что случилось? — выдохнула она, оглядываясь по сторонам — сначала на изуродованную фигуру Хапи, потом на стены галереи.— Ничего, — отозвался Николас. — Ничего не сдвинулось.— Может быть, есть еще одна… — начала Ройан и умолкла при звуке, донесшемся сверху.Оба подняли лица кверху, наполнившись внезапным трепетом. Над покрытым штукатуркой потолком что-то происходило.— Что там? — прошептала Ройан. — Кажется, шевелится живое существо.Каменный гигант, пробужденный после тысяч лет сна, ворочался на своем жестком ложе.— Неужели это… — Она не окончила фразу. В ее разуме появился образ самого великого бога, очнувшегося в скрытой каменной комнате, открывающего злые раскосые глаза, приподнимающегося на локте, чтобы узнать, кто потревожил его покой.Потом раздался новый звук, треск и грохот, словно на них надвигалась тяжеловооруженная армия, грохоча на каждом шагу. Сначала тихо, потом все громче и громче становился шум, напоминая оползень в горах. Следом, словно пушечный выстрел, раздался треск.В высоком потолке появился разлом, пробежав по всей галерее. Оттуда заструилась пыль, и медленно, как в кошмаре, потолок начал проседать прямо у них над головой. Оба застыли в суеверном ужасе, не в силах оторвать взгляд от обваливающихся сводов. Потом кусок штукатурки ударил Николаса по лицу, порезав щеку и отбросив баронета к стене. Боль наконец привела его в чувство.— Предупреждение! — выпалил он. — Предупреждение Таиты. Гнев богов. — Николас вскочил на ноги и схватил Ройан за руку. — Бежим! — Англичанин потянул ее за собой. — Таита устроил в потолке ловушку.Они бросились бежать по галерее ко входу в гробницу. Вниз посыпались камни и куски штукатурки, коридор заполнила пыль, слепя их. Глухой гул над головой превращался в оглушительный рев, и потолок все сильнее обваливался. Они не осмеливались оглядываться, потому что грохот валящейся каменной кладки догонял их, грозя настичь до того, как они доберутся до выхода.Острый камень величиной с голову всего лишь скользнул по плечу Ройан, однако ноги у нее подогнулись. Она бы упала, если бы Николас не обхватил ее рукой и не поднял, таща по галерее. Пыль заслонила проход перед ними, и квадратное отверстие, единственное спасение, скрылось как в густом тумане.— Не останавливайся! — закричал Харпер. — Мы почти у цели. — В этот момент огромный кусок штукатурки с грохотом врезался в треногу с прожектором и коридор скрылся в темноте.Лишившись возможности видеть, Николас с трудом подавил желание остановиться и сориентироваться. Вокруг него валились обломки. В любую секунду вся крыша могла обрушиться на них, раздавив и погребя под собой. Не останавливаясь, он тащил Ройан сквозь тьму. Наконец Николас на полном ходу врезался в стену, и у него перехватило дыхание. Сквозь облака пыли он едва мог различить прямоугольное отверстие в слое штукатурки, подсвеченное прожекторами снаружи, на вершине лестницы.Слегка отлетев назад, он обхватил Ройан за талию, приподнял и бросил в отверстие, услышав, как она со стоном ударилась о пол на другой стороне. Еще один обломок ударил его по затылку, и Николас повалился на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80