…
– Ну, теперь идём!
Пятиугольное отверстие было той же величины, что и наружная дверь. Неизвестные звездоплаватели, очевидно, были небольшого роста. Мельников, нагнувшись, перешагнул порог. Второв последовал за ним.
Они остановились сразу за дверью, тревожно наблюдая за ней.
Закроется или нет?..
Дверь закрылась.
Они увидели, как отверстие затянулось точно прозрачной газовой плёнкой, сперва чуть заметной, но быстро густевшей. Потом как-то сразу, резким скачком только что бывшее перед ними отверстие исчезло. На его месте блестела гладкая, по-видимому металлическая, стена.
Это было так странно, так необъяснимо, что несколько минут оба звездоплавателя смотрели на чудесную стену, не будучи в состоянии сказать хоть одно слово. Они задыхались от волнения.
Только что на их глазах произошло явление совершенно неизвестное земной науке. Пустота, сквозь которую они свободно прошли, превратилась в металл! Высшей наукой – непонятной, загадочной – повеяло на них от этого феномена, который, несомненно, являлся только применением ещё не известных им законов природы.
– С этой стороны почему-то нет граней, – сказал, наконец, Мельников.
– А вам не кажется странным, что мы её видим? – спросил вдруг Второв.
– Кого?
– Стену. Здесь должно быть совсем темно.
«В самом деле, – подумал Мельников, – почему мы видим?»
Они потушили лампы на шлемах, когда вошли внутрь корабля. Голубой огонь чаши остался за стеной. Но стена была видна. Больше того! Они заметили свои тени, шевелившиеся на ней.
Значит, за спиной свет!
Мельников обернулся и вскрикнул. В его голосе были радость и удивление.
В трёх шагах труба, которую они видели из-за двери, идущей в тёмную даль, оканчивалась. Смутно виднелись деревья леса. Свет был светом дня, – очевидно, не таким слабым, как им казалось в лесу. Этот свет был достаточным, чтобы видеть внутри короткого отрезка трубы, непонятным образом заменившего целую трубу. Этот свет создавал тени.
– Выход! – радостно вскричал Второв.
– Нет! – сказал Мельников. – Это не выход. Смотри внимательнее!
И Второв увидел.
Неясная масса деревьев была по сторонам и сверху, но прямо впереди её не было. Тёмная пустота уходила в глубь леса. Видимая труба оканчивалась в трёх шагах, а дальше продолжалась труба, о существовании которой можно было догадываться, но не видеть её.
И всё же это была та самая труба, по которой они пришли сюда. Только она стала, по неизвестной причине, абсолютно прозрачной, как пьедестал, на котором стояла чаша.
Мельников подошёл к «краю». Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы шагнуть дальше. Внизу, под ногами, он различал траву; казалось, что ещё шаг, – и падение неизбежно.
Но металлическая подошва его ботинка ступила на гладкий пол. Рука ощущала полукруглую стенку. Труба была тут, твёрдая, как и раньше. И невидимая!..
Они шли в полутора метрах над землёй, как будто по воздуху. Ноги не слушались, хотя пол был ровным. Ходить, не видя по чему идёшь, было не так просто.
– Если бы кто-нибудь мог на нас посмотреть! – сказал Второв. – Странное зрелище! Два человека идут по воздуху.
– Если труба прозрачна снаружи.
– А разве может быть иначе?
– Всё возможно.
Мельников включил лампу на шлеме.
Луч света лёг на металлическую стенку трубы. Они видели характерные блики, создаваемые светом на поверхности гладкого металла. Но одновременно они видели и то, что находилось за трубой.
Это противоречие производило ошеломляющее впечатление.
Как раз в этом месте вплотную к трубе росло дерево. До того, как зажёгся свет, его было плохо видно, – чёрный контур ствола. Но и теперь дерево осталось таким же тёмным, хотя находилось в метре от их глаз, и на него должен был падать луч света.
– Вот доказательство! – сказал Мельников. – Металл трубы прозрачен односторонне. Внешний свет проходит свободно, но внутренний не может пройти. Снаружи нас никто не смог бы увидеть.
– Из этого материала мы будем строить стены домов, – сказал Второв, – когда узнаем, что это такое. Представляете себе, сколько света будет в таких домах, а снаружи ничего не видно.
– Ты начинаешь фантазировать, Геннадий!
– Раз мы попали в сказку из «Тысячи и одной ночи»…
– Где-то здесь, – сказал Мельников, – должно быть внутреннее кольцо.
– Да, оно недалеко. Половину трубы мы безусловно прошли.
Они знали, какую форму имел весь этот странный корабль. В центре находилось шестиметровое ядро. Его окружали три трубы-кольца; одно в пятидесяти метрах, а два других, близко расположенных друг к другу, в ста метрах. Центр и кольца соединялись прямой трубой. Первое внутреннее кольцо должно было вот-вот показаться.
«Если оно куда-нибудь не исчезло», – подумал Второв.
Но кольцо оказалось на своём месте. Через несколько шагов они увидели его сквозь стенку трубы.
И так же, как в начале – у ядра, так и теперь – в трёх шагах от кольца, – труба перестала быть прозрачной. Но ничто не преградило путь. Там дальше опять виднелись прозрачные стенки.
Радиальная труба проходила через внутреннее кольцо насквозь.
– Тут должен быть вход.
Лучи прожекторов освещали гладкие стенки. Никакого намёка на скрытую дверь, никаких выступов или другого признака механизма.
И снова проявилась непонятная и пугающая в своей таинственности техника космического корабля неведомой планеты. Словно кто-то разумный и внимательный наблюдал за ними, стерёг каждый их шаг.
– Тут должен быть вход, – сказал Мельников, протягивая руку к стене. И в ответ на это движение они увидели, что вход действительно существует.
Часть металлической стены резко изменила свой вид. Сразу потускнели на ней блики света. Обозначился пятиугольный контур. Металл быстро «таял», превращаясь в пустоту. Словно обрадовавшись, лучи прожекторов рванулись вперёд, внутрь кольца. Сверкнули какие-то длинные цилиндры – красные, зелёные, жёлтые. От двери в глубину шла узкая, как будто стеклянная, дорожка – странный, почти невидимый мостик.
Куда он вёл? Что находится там, в тёмной неизвестности?..
Второв внезапно схватил руку Мельникова.
– Смотрите! – воскликнул он, указывая назад.
Это было новым доказательством «разумности» автоматики, управлявшей дверями и стенами космического корабля.
Прозрачная труба, по которой они только что пришли, не видя её, превратилась в металлическую, потеряла прозрачность. Исчез лес Венеры. Плотную мглу рассеивал только свет их прожекторов, скользивший по стенкам длинными светлыми полосами.
И там, по ту сторону кольца, невидимая труба превратилась в видимую.
– Какая-то чертовщина! – сказал Второв.
– Стенки трубы становятся прозрачными, когда в ней кто-нибудь находится, – задумчиво произнёс Мельников. – Двери открываются, когда к ним кто-нибудь подходит. Соединение техники телевидения с автоматикой «мыслящих» машин вполне может справиться с такой задачей. Лет пятьдесят тому назад это могло показаться «чертовщиной», но сейчас…
– Этак мы можем, сами того не подозревая, пустить в ход двигатели корабля.
Мельников вздрогнул.
– Ты прав, Геннадий! Надо быть очень осторожными. Попробуй пойти обратно к центру. А я останусь здесь. Увидим, что произойдёт.
Произошло то, чего и ждал Мельников. Едва Второв сделал три шага в сторону центра и вышел за края кольца, стенки трубы стали опять прозрачны. Это случилось почти мгновенно.
Было ясно, что тысячелетняя автоматика работает с поразительной точностью, реагирует на каждое движение.
Создавалась грозная опасность.
Кто были хозяева этого корабля? Каков был их умственный уровень? Не приходилось сомневаться, что неизвестные звездоплаватели стояли на очень высокой ступени развития. Но, может быть, эта ступень была слишком высокой? Может быть, человек Земли не в силах понять то, что для них было просто и естественно?
Малейшая неосторожность могла привести к совершенно непредвиденным последствиям. Ни Мельников, ни Второв не имели никакого представления о принципах работы автоматики корабля; они блуждали по нему «с завязанными глазами». Точно в таком же положении мог оказаться человек, не имеющий специальных знаний, очутившийся в полном одиночестве на пульте управления современной атомной электростанции и вздумавший наугад поворачивать ручки и нажимать непонятные ему кнопки.
Второв вернулся обратно. Как и следовало ожидать, труба снова потеряла прозрачность.
Они стояли перед пятиугольной дверью, не решаясь пройти туда, где казавшийся хрупким «стеклянный» мостик уходил вдаль, окружённый разноцветными цилиндрами неизвестного назначения.
– Может быть, благоразумнее вернуться? – спросил Второв.
– Дверь в центр закрыта.
– Она, вероятно, откроется, когда мы к ней подойдём.
– Это вполне возможно. Но раз мы рискнули прийти сюда, – пойдём дальше. Только не надо делать никаких жестов и ни до чего дотрагиваться.
«Разве не может быть так, что на этом корабле всё приводится в действие автоматикой, реагирующей на жесты? – думал Мельников. – Двери, прозрачность стен, двигатели. А может быть, и ещё что-нибудь, о чём мы даже не подозреваем. Мы не знаем, какие жесты могли делать существа, о внешнем облике которых ничего не известно. Я протянул руку к стене – и открылась дверь. Это произошло здесь. Но, может быть, в другом месте движение моей руки приведёт к пуску двигателей – и корабль вдруг поднимется. Никакие деревья, как бы крепко они ни срослись друг с другом, не удержат звездолёт и будут сорваны, как бумажные. Мы рискуем улететь с Венеры, не умея управлять кораблём».
Но, думая так, он внешне спокойно ступил на мостик.
Казавшийся стеклянным, он заметно прогнулся, когда Второв вслед за Мельниковым ступил на него. Не было никаких перил. Узкая, не шире тридцати сантиметров, прозрачная полоска висела в воздухе примерно на середине кольцевой трубы. На чём она держалась, было неизвестно, – как будто ни на чём.
– Вернись! – отрывисто сказал Мельников, каждую секунду ожидая, что мостик сломается.
– Некуда! – ответил Второв.
Действительно, дверь позади них уже закрылась. Круглая стена казалась сплошной – никаких следов пятиугольного отверстия.
– Протяни к ней руку!
Второв повиновался. Но жест, который с той стороны привёл к появлению двери, на этот раз не оказал никакого действия.
– Стой на месте!
Мельников осторожно сделал шаг вперёд.
И вдруг…
Неяркий, странно голубой свет озарил внутренность трубы. Казалось, что воздух внезапно получил способность светиться; источника света нигде не было видно.
Мельников замер. Второв боялся дышать. Оба стояли неподвижно, как статуи.
Голубой свет физически ощутимо обволакивал их со всех сторон, как лёгкая дымка тумана. Они не видели ни одной тени. Свет не имел направления, он был повсюду, в самом воздухе. Таинственные цилиндры странно изменили свой цвет – красные стали фиолетовыми, жёлтые – зелёными, а те, которые раньше были бледно-зелёными, теперь стали бирюзовыми. Мостик совсем исчез из глаз, словно растворившись в светящемся воздухе.
И вот они почувствовали едва уловимый незнакомый им запах. Воздух космического корабля проходил через фильтры противогазов и, смешиваясь с земным кислородом, проникал в их лёгкие.
Мысль о возможном отравлении этим чужим воздухом заставила их вздрогнуть. Это не был воздух Венеры, – они не слышали раньше этого запаха, – это был воздух какой-то другой планеты, откуда прилетел корабль, и который тысячи лет находился в замкнутом пространстве кольцевой трубы. Было вполне возможно, что он смертелен для человека Земли.
«Бежать!» – подумал Второв.
Но бежать было некуда. Выход был отрезан сомкнувшейся за ними стеной. Как открыть его, как заставить появиться пятиугольное отверстие, они не знали.
Кругом лежали загадочные цилиндры; длинные, окрашенные в различные цвета. Между ними, неизвестно как державшаяся в воздухе, проходила узкая дорожка, которую почти невозможно было увидеть, – в голубом свете она стала какой-то нереальной. Метрах в сорока впереди дорожка исчезала за поворотом, плавно загибаясь влево вместе со всей трубой.
Мельников машинально потушил лампу на шлеме. Симптомы отравления не появлялись, но если бы они даже и появились, отступать было некуда.
– Будь, что будет! – сказал он. – Вперёд, Геннадий!
Он пошёл по дорожке, балансируя плечами, чтобы сохранить равновесие на почти невидимом пути. Пошевелить руками он не решался. Второв пропустил его вперёд на десять шагов и в свою очередь отошёл от стены.
Мостик упруго сгибался под их тяжестью. Его прозрачный материал был, очевидно, прочен, хотя и не рассчитан на земного человека. Неизвестные звездоплаватели, если судить по дверям, были маленького роста и, вероятно, весили немного.
Сразу за поворотом они увидели, что трубу снова перегораживает круглая стена. От первой её отделяло метров шестьдесят.
– Похоже, что труба разделена на пять отсеков, – сказал Мельников. – Так и должно быть на космическом корабле.
– Похоже, что мы заперты здесь с двух сторон, – ответил Второв.
– Посмотрим!
Но, ещё не дойдя до стены, они поняли, что опасения напрасны. Невидимый глаз зорко следил за ними. Отсутствующие хозяева корабля «гостеприимно» принимали незваных гостей – людей другой планеты.
Загадочная автоматика снова начала свою работу. На стене резко выступил уже знакомый пятиугольный контур. Быстро потускнел блестящий металл, «растворился», «растаял» и исчез. Открылось взору тёмное, без света помещение – второй отсек кольцевой трубы.
Но, как только Мельников, шедший впереди, перешагнул порог, повторился прежний феномен – голубым светом вспыхнул воздух. А там позади, в оставленном ими помещении, воздух «погас». Дверь за Второвым сразу закрылась.
Второй отсек был точным повторением первого. Так же шла ни к чему не прикреплённая «стеклянная» дорожка, такие же цилиндры лежали кругом. Всё было точно таким же.
– Вероятно, это машинные залы, – сказал Мельников. – Возможно, что всё внутреннее кольцо занято механизмами.
– Пойдём назад?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41