И провал в памяти, и летающая голышом красотка. И самое главное — отсутствие искина. Сол прекрасно знал этот мир, в котором люди всегда оказываются без искинов. Психологическая разгрузка, как говорит Рамакришна.
Это дремль. Тот самый дремль без дремодема, секрет которого он так и не разгадал вчера.
Если бы хоть вспомнить, что он видел той ночью, когда это случилось впервые… Увы, память и тут отказывалась помогать. От видения осталось лишь чувство чего-то яркого, необычного. Ну да, так они и работают, эти амнестические агенты. Кто захочет второй раз загружать дремль, если будет при этом помнить все, что было прошлый раз? Естественно, при каждой новом просмотре память о предыдущем блокируется.
Что ж, сначала так сначала. Уж кто-кто, а ведущий сценарист…
Солу вдруг стало страшно. Само собой, он знаток дремлей. Но он никогда не работал с ТАКИМ продуктом! Обычный дремль можно и не проходить до конца. Просто даёшь дремодему команду выхода, или дремлешь по таймеру. Но если дремль неизвестно как включается без дремодема — то и выключается он неизвестно как!
Левой рукой, прижатой к телу, Сол дважды ущипнул себя за бедро. Ничего не произошло. Он мысленно вызвал образ окна и звон будильника. Безрезультатно. Он перепробовал ещё десяток команд для завершения дремля. А затем — все пассы лучших гонконгских дремоломок, включая «выход тремя пальцами ноги».
Дремль не отпускал. В голове пронёсся заголовок виденной когда-то новости: «Известный дремастер захлебнулся слюнями. Супруга винит разработчиков дремодема». А тут и винить непонятно кого…
Значит, придётся пройти этот дремль самостоятельно и до конца. Сол вернулся в мыслях к началу своего приключения и принялся анализировать увиденное.
Девушка над водой. Манящая, но недостижимая.
Типичная эротическая прелюдия-дразнилка. С лёгкой руки Стива, беглого дремастера из Старых Штатов, такие завлекалочки назывались в их студии «порнитами». Вообще-то сам Стив обозначал этим термином нечто иное — скрытую субличность, которая якобы есть только у настоящих дремастеров-мультиперсоналов. В каком-то смысле это было правдой: умение вовремя задействовать «порнита» возволяло оживить даже самый занудный товар, вроде семейных дремопер о похождениях Арни Шварценафрика, друга всех детей и домохозяек. Однако в студии термин закрепился лишь как название приёма. В целом же теория Стива оставалась предметом насмешек, особенно среди сценаристов-моников. Даже добродушный старик Ли как-то раз за обедом прервал очередную тираду Стива едким, но метким замечанием, сводившимся к тому, что кайфоломные «порниты» являются наследием американской цензуры, а как художественный приём они стоят в одном ряду с недобросовестной рекламой.
Так или иначе, «порнит» в начале дремля — дешёвый и ни к чему не обязывающий трюк. Зато лиана, за которую Сол ухватился в воде, — другое дело. Это явный ключ. Стало быть, и в нынешней сцене должны быть какие-то ключи. Не исключено, что это «грибы» и «корень папоротника», упомянутые в разговоре женщин.
Вот только как до всего этого добраться, если ты связан по рукам и ногам, да ещё и закопан в землю? Тут неизвестный дремастер явно лажанулся. Обычная халтура — пользователь в дремле не видит даже собственные руки!
Хотя, если это сделано нарочно… В памяти всплыл вчерашний эпизод с Мэнсоном, атаковавшим Сола на сборище столовертов. Эротическая проекция девицы-покойницы, невозможность сопротивляться… Типичная завязка для чёрной порнухи. Да-да, знаменитая мэнсоновская «Фабрика спермококтейлей» именно так и начинается: связанный герой в руках тайного общества женщин-садисток. Сейчас они вернутся и примутся его обрабатывать — сначала сапогами на высоких шпильках, потом гигантскими грибами, потом корнем папоротника… А то и «урановый дождь» устроят, как в «Моржовой Рукавице» того же Мэнсона.
До сих пор Сол ни разу не жалел о дремлях, которые лепил в Гонконге. А позже, когда релакторы из «Дремлин Студиос» сглаживали наиболее острые моменты в его сценариях, он даже слегка ностальгировал по тем буйным кровавым поделкам молодости. Но сейчас ему стало явно не по себе от умения отличать настоящее порно от разведённого. Память услужливо подбрасывала все новые и новые образы, среди которых изнасилование с помощью кухонного комбайна и гигантского кальмара было одним из самых простых.
Прошло, наверное, не менее трех часов, прежде чем его эротические фантазии полностью истощились. Нет, таких долгих пауз в порнодремле быть не может. Между тем он по-прежнему лежал в земле, и с ним ничего не происходило. Разве что жёлтые пятна перед глазами стали коричневыми, а потом чёрными: наступила ночь.
С приходом темноты страхи Сола сменились вялой депрессией. А она, в свою очередь, напомнила ещё один тип дремлей. Пожалуй, только в них бывают такие паузы. И это будет пострашней, чем садо-мазо от «Мэнсон Сисоу».
Русские дремли, длинные и скучные, как ночь на Луне, никогда не нравились Солу. Он даже не задумывался, на чем держится их популярность — до тех пор, пока Маки случайно не помог ему осознать это. Во время своих самообразовательных путешествий по Сети любознательный искин раскопал выступление какого-то русского дремастера и попросил Сола объяснить одно явное несоответствие. Русский утверждал, что «Дремль — это источник знаний», а чуть позже говорил, что «Святороссия — самая дремлющая страна». Из этой пары постулатов Маки вывел, что жители Святороссии должны быть самыми знающими людьми. Но это никак не сходилось с мировой статистикой.
Для начала Сол попытался отвязаться от Маки, сказав, что лично он, Сол, создаёт дремли не для передачи знаний, а исключительно для удовольствия — как собственного, так и покупателей. Маки потребовал уточнить про «удовольствие». Сол определил это как получение интересных ощущений. «Это и есть знания», парировал Маки.
Пришлось подыскивать другие термины. Из всего того, что наговорил Сол, дотошный макинтош вывел неожиданно простую аналогию: дремли как носители информации, на которых могут содержаться либо полезные программы, либо вирусы.
Приняв такую модель, они с Солом быстро выяснили вирусную природу русских дремлей. Их классическая завязка в целом походила на трюки «чёрных» порнушников, разве что насилию подвергалось не тело, а психика. Русский дремль обычно начинался со сцен детства, в которых родители били героя тяжёлыми вещами по голове, отчего в голове вместо мозгов оставалось два больших гвоздя: вина и обида. Дальнейший «сюсюжет» представлял собой качели на этих двух гвоздях. Качели, которые укачивали пользователя до такой степени, что тот больше не видел вокруг ничего, кроме неразрешимого противоречия между «слезой невинного ребёнка» и «справедливой рукой отца». С точки зрения Маки, это был типичный вирус, основанный на вызове невыполнимой команды типа деления на ноль. Психическое зацикливание, в результате которого клиенты, подсевшие на такие дремли, покупают их снова и снова.
После этой дискуссии Сол стал приглядываться к другим сценариям, отыскивая в них вирусные элементы. Было приятно обнаружить, что в «Дремлин Студиос» такую продукцию не поощряют. Рамакришна тоже не любил «сюсюжеты», хотя и на свой манер. Как мультиперсонал, подвергавшийся гонениям в родной Индии, генеральный считал оскорблением любую игру на чувствах «противоречивых личностей», в которых он видел товарищей по несчастью. Собственные сценарии Рамы были наполнены идеями гармоничного сосуществования разнообразных героев. Именно за это Раму ценили женщины из совета директоров, помешанные на коммуникативной психологии. Что до Сола, то ему новые дремли Рамакришны, с их экстатичной дружбой между твердолобыми финнами и хитрожопыми корейцами, казались чересчур фантастическими.
Но сейчас вокруг пахло не финнами и даже не корейцами, а совсем безличной гнилью. Атмосфера продолжала навевать образы из длинных русских дремлей — исповедальные камеры в подвалах церквей, мавзолеи с хрустальными гробами и мрачными гномихами-охранницами, унылая жизнь в трубах бывших газопроводов, истеричные красотки с непонятными, но очень большими запросами, постоянная нехватка жевательной смолы и патронов…
Должен ли он осознать вину и раскаяться, как любят делать герои русских? Сол ничего такого не ощущал. Он никогда не убивал старушек и не бросал склонных к суициду любовниц. Он даже не развращал малолеток, хотя это считалось обязательным для сценариста такого уровня. Но Сол никогда не гнался за модой. Он вёл спокойную, в общем-то даже скучную жизнь.
Правда, многие тихие люди тоже практикуют извращения, которых можно было бы стыдиться. Сол ещё немного покопался в своих привычках. Вроде бы ничего такого. Разве что страсть к разглядыванию чужих подмышек, которая владела им в молодости…
О да, некоторые подмышки заводили его не на шутку! Особенно если какая-нибудь утончённая трансактриса, изящно взмахнув рукой во время мок-апа, вдруг обнажала сей удивительный закуток своего тела, и он оказывался слегка небритым, как вывернутый наизнанку подбородок юноши…
Но за годы работы Сол перевидал такое количество трансактрис в таких диких позах, что даже самый заядлый вуайерист на его месте давно удрал бы в монахи-отшельники на первом попавшемся глубоководном велосипеде. А даже если бы это увлечение и не прошло — что может быть невиннее, чем разглядывать чужие подмышки?
Конечно, яркие истории с извращёнными страстями случались в его фантазиях, которые затем воплощались в дремлях. Но что такое дремль? Иллюзия, не выходящая за пределы головы, которая лежит на подушке дремодема. Считается, что они даже снижают уровень насилия и прочих гадостей в реальной жизни.
В его жизни — так уж точно. Когда он последний раз делал что-то плохое другим людям? Ну да, вчера оставил Кэт одну в ресторане. Но разве его вина, что она вечно лезет со своим доктором-нюхачом? К тому же вскоре они помирятся. Эти мелкие сцены — просто игра. Надо ведь о чем-то разговаривать во время обедов и прочих светских мероприятий…
Нет, автор этого дремля — явный халтурщик. Должны же быть какие-то стимулы, какое-то действие. Как они там говорят? «Если в первом акте повесили, то в последнем должны расстрелять». Всплывшая в памяти цитата лишний раз подтвердила сходство русских душевных метаний и жестокой азиатской порнухи, но никак не прояснила сложившуюся ситуацию.
Или он должен действовать сам?
Сол снова начал дёргаться. Это привело к тому, что трубчатые корни опутали его ещё сильнее. Их даже как будто стало больше, и теперь путы напоминали крепкий волокнистый комбинезон, какие носят «ультразеленые».
Кстати, кстати… Иногда авторство — или хотя бы студию — можно узнать по скрытой рекламе. В тех же русских дремлях отцы церкви и их подневольные космонавты постоянно курят дешёвый американский табак. А сколько было американских дремлей с хрупкими принцессами, продвигающими курсы кунг-фу в стиле «психопатка с самокатом»! Сол припомнил одну японскую студию, которая даже выпустила словарь-сайдзики для толкования слишком тонкой рекламы. Увидеть в дремле лестницу — к покупке дома, увидеть богомола — к новому сервису гумподдержки…
Увы, и эта зацепка не помогла. Конечно, в образе лунной девицы можно усмотреть намёк на французские фотонные шампуни. А плавание на лиане смахивает на какой-то гавайский спорт. Да и запах гниения, идущий сейчас со всех сторон, вполне может быть новым фумом из той самой линии «свежесть эпохи Мейдзи», которую так любит Кобаяси. Но все это слишком расплывчато — так и собственные пальцы недолго принять за рекламу лечебной конопли…
Сол ещё немного повозился, но усталое тело отказывалось бороться. Мысли тоже стали вялыми, они рвались и путались, как будто окружающая темнота наконец нашла дыру в усталых мозгах и стала понемногу заливать сознание. В сумерках перед внутренним взором плыли бесконечные стеллажи, уставленные дремочипами. Время от времени какая-нибудь новая идея словно бы включала свет в этом огромном магазине, но ненадолго — теперь идеи были совсем уж отвлечёнными.
Чуть дольше других затянулось лишь размышление о названиях. В молодости Сол любил определять характер новых знакомых по списку названий в их личных дремль-коллекциях. Да что там характер! Даже содержание неизвестного дремля зачастую можно узнать по названию, как экскременты по запаху. Если это одно существительное, к которому добавлены цифры или банальный эпитет типа «магический», можно вообще не смотреть. Зато когда дремль назван именем человека — это скорее всего интересная штучка…. исключая, конечно, имена знаменитостей-современников.
Труднее угадывать, если в название взяли профессию или хобби, вроде «Карвара» или «Тайконавтки». Сол перебрал в памяти три десятка подобных дремлей и пришёл к заключению, что среди них не бывает средних — либо высший класс, либо полный отстой. Аналогичный расклад с названиями, где два слова через союз «и». Чаще всего — исторический боевичок неплохого качества, вроде старой русской стрелялки «Лень и Сталь». Но похожий шаблон используют и для слезоточивых фэнтези, так что без аннотации в этом случае не обойдёшься. То же самое с названиями-аббревиатурами — хотя здесь явно преобладают псевдонаучные детективы с претензией на крутую конспирологию.
А вычислить автора по названию дремля? Нет, скорее нельзя. Другое дело, что по длине названий можно сразу узнать период его карьеры. Длинные, в три-четыре слова — первый опыт, фонтан ярких, но нестройных находок. Позже, когда «молодой, но уже талантливый» — пара слов, с эдакой искоркой загадочности между ними. «Стеклянные облака», «Одиночество феи»… Большинство сценаристов на этой ступени и залипают: самый массовый, самый прибыльный продукт. Но уж если автор дошёл до того, чтоб назвать свой дремль одним словом, да ещё таким, в котором простота греческого корня сочетается с многозначительностью научного термина — это, считай, уровень мастера…
Бесполезно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72