Люди стремятся к тем партнерам, поведение
которых дает возможность реализовать их желания
и потребности. В противном случае контакты пре-
кращаются.
Контакты развиваются, если человек чувствует
интерес к себе. Попробуйте представить себе свой
интерес как нечто абсолютно ничем не возбужден-
ное со стороны внешнего мира или хотя бы со сто-
роны собственного воображения?! Нет такого инте-
реса, как нет ребенка без зачатия...
Длительность контактов зависит от отношения
Одиночество
психологических вознаграждений, полученных в
процессе взаимодействия, к <издержкам> и <рас-
ходам>, которые человек понес. Так, в процессе об-
щения возможны взаимные <уколы>, которые мож-
но рассматривать как <издержки>, но их превосходят
<вознаграждения> в виде удовлетворения от узна-
вания друг друга, совместного решения каких-либо
проблем и т. д.
В качестве партнеров по взаимодействию выби-
рают людей, близких по взглядам, профессии, воз-
расту, образованию и т. д. <Рыбак рыбака видит из-
далека>. Вот почему часто поездки на отдых с целью
познакомиться (к примеру, <найти жениха>) закан-
чиваются неудачами. Ведь в таких <отпускных> зна-
комствах встречаются люди различных социальных
кругов, и при выяснении этих различий контакты
постепенно гаснут и исчезают совсем.
Психологическая культура общения включает
умения: 1) разбираться в людях и правильно оце-
нивать их психологию; 2) адекватно эмоционально
откликаться на их поведение и состояния; 3) выби-
рать по отношению к каждому такой способ поведе-
ния, который наилучшим образом отвечал бы инди-
видуальным особенностям партнера по общению
при полном принятии его как личности; 4) творче-
ски подходить к общению с людьми и никогда не
останавливаться в самосовершенствовании.
Диалог или монолог.
5.
Диалог
с самим собой
Для одинокого человека, по-
жалуй, самой тяжелой является невозможность
удовлетворить одну из сугубо человеческих потреб-
ностей - потребность в общении. Это состояние
неудовлетворенности характеризуется, как отме-
чают психиатры, тревожностью, депрессией и вы-
раженными вегетативными нарушениями.
Социальная изоляция, будь она вынужденной
(одинокие пенсионеры, вдовцы) или добровольной
(испытуемые, космонавты), обрывает межличност-
ные связи и они, по выражению философа Э. В. Иль-
енкова, начинают торчать во все стороны, как бо-
лезненно кровоточащие обрывки. Находясь в такой
эмоциональной напряженности, человек ищет спо-
собы ее снижения. Мы не будем анализировать спо-
собы снятия этого напряжения в экстремальных
условиях (космический полет, одиночные путешест-
вия), они имеют ряд особенностей, но и в обычных,
естественных условиях можно обнаружить различ-
ные варианты защиты от тяжелого эмоционального
переживания.
Часто одинокие люди заполняют свою жизнь види-
мостью активной социальной деятельности, которая
носит нервно-суетливый характер. Это беспорядоч-
ные, бессмысленные контакты, например, длитель-
ные телефонные разговоры с малознакомыми лю-
дьми или даже с детьми; посещение различных мно-
голюдных мест (театр, библиотека, выставки, митин-
ги и др.); создание иллюзии присутствия людей
(постоянно включенные радио, телевизор в пустой
Одиночество
Диалог или монолог...
квартире). Такой образ жизни можно было бы на-
звать активным одиночеством, так как он является
не поиском выхода из одиночества, а скорее попыт-
кой маскировки своего подлинного состояния. Для
людей такого типа характерна боязнь общения с
самим собой, потому что наедине с собой они упор-
но ищут причины своего одиночества в прошлом
и во внутренних монологах все более и более углуб-
ляются в детали своей жизни, которые привели к
такому положению. На неосознаваемом уровне они
чувствуют непродуктивность и безысходность этого
самокопания и стремятся избежать его, заполняя
каждую минуту каким-нибудь занятием.
Кроме активного одиночества, можно встретить
и еще более трагичный вариант поведения одиноко-
го человека, когда он примирился с осознанием соб-
ственного одиночества и находится в состоянии апа-
тии, полного бездействия, внутреннего <замирания>,
когда любая попытка пошевелиться может вызвать
новый приступ боли. В этом случае, опять-таки,
общение с самим собой пугает. Характер самого
такого общения также монологичен, направлен на
прошлое - с той только разницей, что расставляют-
ся самообвиняющие акценты. Такое состояние бы-
вает кратковременным (в период потери близких,
к примеру), но иногда становится затяжным и лежит
на грани психической нормы.
Какой же выход можно предложить в столь
сложном положении? Оказывается, к одному и тому
же выводу приходят медики, психологи, лингвисты
и философы: общение с собой должно носить диа-
логичный характер.
М. М. Бахтин называет такое общение двухго-
лосым, так как диалог определяется не наличием
самих по себе двух или нескольких субъектов, а на-
личием двух или нескольких равноценных голосов,
пониманий и позиций, между которыми и возни-
кают диалогичные отношения. В двухголосом слове,
в реплике диалога каждое слово как-то учитывается,
на него реагируют, оно переосмысливается, оспари-
вается, пародируется, стилизуется и т. д. Присут-
ствие иного полноправного понимания, иной по-
зиции изменяет слово, отражается в том, как оно
строится, как оно произносится, делает его двух-
голосым ^.
Так понятый диалог рассматривается философа-
ми как механизм творческого мышления, которое
В. С. Библер назвал <диалогикой>, такой структурой
мышления, когда оно раздваивается и каждый из
<собеседников> обладает своей собственной логи-
кой - не <худшей>, не <лучшей>, не более истин-
ной, чем логика <другого Я> '^.
В психологии эту идею развивал Л. С. Выготский,
рассматривая внутреннюю речь как интериориза-
цию реальной диалогической речи. А швейцарский
психолог Ж. Пиаже (в русле такого же понимания)
определял рефлексию как <внутреннюю дискус-
сию>.
Об особенностях и значении диалога достаточно
образно сказал Ю. Семенов в повести <ТАСС упол-
номочен заявить...>: <Диалог позволяет уклоняться и
приближаться к тому или иному предмету, суживать
рамки вопроса, наоборот, расширять их, бросать
проблему, возвращаться к ней... Диалог позволяет
понять собеседника, ему можно отдать свои мысли,
наоборот, взять на вооружение его слова, выделить
их... Это же игра ума, разве не так?> ^.
Медицинская практика подтверждает мысль о
значении диалога с самим собой как эффективного
средства предупреждения неврозов.
Разница между монологом и диалогом с самим
собой в ситуации одиночества может быть раскрыта
с помощью терминов ((тема> и <точка зрения>. Так,
<темой> самообщения одинокого человека может
быть многократное рассмотрение всех обстоя-
тельств своего прошлого; <точкой зрения>-его
оценка с учетом настоящего и перспектив. Второй
подход позволяет <установить планку> своих воз-
можностей на оптимально-реальном уровне и тем
самым стимулировать личность к осмысленной и
продуктивной деятельности.
Человек, вступивший на путь диалога с собой,
часто опасается таких его форм, как разговоры с
собой вслух, беседы с домашними животными, раз-
личными неодушевленными предметами и т. п., счи-
тая это болезненными проявлениями. Однако экспе-
риментальные данные обследования людей в усло-
виях длительной изоляции показали, что у испытуе-
мых, которые не вели диалогов с персонифициро-
ванными объектами или не делали дневниковых
записей диалогического характера, значительно
чаще развивались необычные психические состоя-
ния, которые можно было бы отнести к патологи-
ческим. <Выделение <партнера> для общения в
условиях одиночества является защитной реакцией
в рамках психологической нормы> ^. Но мы должны
подчеркнуть, что такое общение может рассматри-
ваться как норма лишь в случае продуктивного
диалога. Наше сознание, как и культура в целом,
диалогично по своей природе. Открытие этого фе-
номена и его утверждение в качестве ведущего
принципа подхода к человеку является одним из
наиболее значительных достижений гуманитарной
мысли XX века. Идея диалогичности показала свою
продуктивность отнюдь не только как средство
научного познания человека. Скорее даже наобо-
рот - наука, и психология в том числе, оказалась
зараженной одномерным физическим видением
мира и в погоне за <позитивным> знанием предстала
неспособной к быстрому принятию новой точки
зрения.
Парадоксальность и трудность принятия идеи
диалогизма заключается в том, что каждому из нас
наше собственное сознание открывается всегда как
нечто целостное. Мы <ловим> множественность
своего сознания только в самые сложные или тяже-
лые моменты своей жизни, когда нам кажется, что
уже невозможно преодолеть и пережить сложив-
шиеся обстоятельства, просто нельзя. Чужие <голо-
са> оживают в нас, заглушая наш собственный и
вступая с ним в мучительный диалог. Но если мы
не бежим от этого диалога, а сознательно и осмыс-
ленно ищем и принимаем его, то очень скоро насту-
пает состояние просветления и успокоения. Улав-
ливаем мы этот момент или он остается незамечен-
ным, он всегда наступает, момент, когда мы уже
приняли жизненно важное решение и можем даль-
ше жить и действовать, освободившись от мучитель-
ной борьбы и размышлений.
Диалогичность сознания проявляется не всегда,
не в каждый момент жизни, а только в переломных
точках, когда нам приходится в полной мере пере-
живать трагичность бытия и заново для себя нахо-
дить ответы на извечные вопросы человеческого
сознания. Как справедливо подчеркивает известный
философ В. С. Библер, диалогизм существует не
Одиночество
размазанно по всему временному континууму наше-
го сознания, а только в узловых моментах бытия. Но
кажущаяся безысходность и трагедийность узловых
моментов жизни и тягостность сопутствующих пе-
реживаний заставляют нас как можно скорее забыть
их и все, что с ними связано. В том числе мы за-
бываем и те мгновения просветлений и <гениаль-
ных> решений, родившихся в процессе мучитель-
ного диалога-
Однако все, что сказано о диалогизме,есть толь-
ко общая, универсальная способность разума, тогда
как реальные возможности и уровни ее проявления
всегда индивидуальны и зависят от степени развития
самой личности. Чем больше значимых других че-
ловек несет в своей душе, тем богаче и шире его
возможности в понимании мира. Понять мир, то есть
увидеть себя в мире и почувствовать мир в себе, и
означает, в конечном итоге, "пережить, преодолеть
возникающую разорванность жизни.
Вся проблема одиночества невероятно тесно пе-
реплетена с диалогизмом сознания. В условиях вы-
нужденного одиночества в нашем сознании с особой
силой актуализируются все существующие во мне
<чужие голоса>. Узнать их, вступить с ними в диалог
зачастую оказывается единственным средством со-
хранить ясность ума и выжить. И здесь есть только
одно требование - <голос> должен быть отличен
от моего собственного. Это может быть <голос>
античного героя, любимого писателя или поэта и
даже врага. Мы должны найти в себе силы вступить
с ним в полноценный внутренний диалог и не упо-
добляться плохому шахматисту, который, играя с
воображаемым партнером, всегда выигрывает тем
цветом, за который <играет> он сам.
Диалог или монолог...
В определенном смысле психологическое состоя-
ние одиночества означает не что иное, как затухание
в человеке <голосов> значимых других. Он стано-
вится действительно одиноким и не может уже по-
нять ни других, ни даже самого себя, попадая в по-
стоянный монолог, который не дает выхода из жиз-
ненного кризиса и сам становится неразрывным
кругом. Очень показательны в этом отношении дан-
ные, полученные в ходе психологических бесед с
200 женщинами среднего возраста, страдающими
одиночеством. Их просили вслух думать о чем-ни-
будь приятном в жизни, а затем о чем-нибудь не-
приятном. Оказалось, что все положительные эмо-
ции у них связаны только с собой лично, но они могут
их выразить лишь в 3-5 словах. Отрицательные же
эмоции у них направлены вовне (на других людей
или условия жизни), но зато они выражаются в целых
монологах, длящихся от 4 до 10 минут.
Услышать в себе голос другого, принять его как
абсолютную ценность, равную, а может быть и бо-
лее высокую, чем свой собственный голос - обяза-
тельное условие диалога с самим собой, выводя-
щего нас за рамки бесконечного круга одиночества.
Диалогический самоанализ, в отличие от моно-
логического самокопания, позволяет иметь несколь-
ко альтернативных точек зрения: на обстоятельства
(судьбу); на свое поведение в конкретных ситуа-
циях; на выбор жизненного пути и т. д., тем самым
дает возможность практически до бесконечности
расширять диапазон суженного одиночеством смыс-
ла жизни.
Заключение
Наша книга - не научный трактат
об одиночестве, а попытка понять
смысл и глубину переживания оди-
ночества теми людьми, которые
так или иначе способствовали ее
написанию. А их очень много. Это
школьники и студенты, отвечавшие
на вопросы анкет, взрослые и ста-
рики, согласившиеся принять учас-
тие в исследованиях, друзья и зна-
комые, поделившиеся с нами свои-
ми переживаниями, и, наконец, это
сотни людей, написавших в ре-
дакции газет, журналов, на радио
и телевидение. Чтобы их понять,
мало простого человеческого со-
чувствия; не всегда поможет здесь
и специальное психологическое
образование.
Мы склонны недооценивать ра-
дость, да и просто саму возмож-
ность уединения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28