Потом они перешли к обсуждению, какими пеленками лучше всего пользоваться. После этого начались бесконечные дебаты на тему сухого молока, перешедшие в соревнование по бахвальству, чей муж имеет самую лучшую машину. Я думала, что свихнусь. Затем мне пришлось облазить весь этаж, прежде чем я отыскала своего малыша. Какая-то идиотка-медсестра отвезла его посреди ночи невесть куда. Когда я обнаружила его, он орал благим матом, и был весь в слезах. Бедное мое дитя. Но те женщины, Боже мой, было такое ощущение, что меня заперли в сумасшедший дом.
– Как-то раз и я была одной из таких сумасшедших, Анна.
– Это в самом деле так ужасно? Рейчел утвердительно кивнула.
– Если ты живешь в мире ползунков и маленьких детей с мужем, которого, как правило, нет дома, твой мир сужается и сужается до тех пор, пока ты не почувствуешь себя способной говорить только о кухонной раковине и ни о чем больше. Может, и не у всех так, но у меня случилось именно так.
– Слава Богу, что у меня есть выбор не быть уважаемым членом общества. Возможно, существуют многочисленные фракции и комитеты, чтобы в будущем оградить таких людей, как я, от рождения детей, но, по крайней мере, у этого малыша не будет бешеной мамаши, впивающейся от скуки в него своими зубами и сосущей его жизненные соки, что придаст ей достаточное количество энергии, позволяющей измерить габариты своего холодильника.
Рейчел рассмеялась:
– Ты преувеличиваешь, Анна. Но, да, твоему малышу повезло. Дому приходилось тяжко: он вынужден был метаться между вредоносным баловством Юлии и моим образом жизни, одурманенным валиумом. Если бы я начала все с самого начала, то никогда бы не стала жить в доме только с мужчиной.
Ни за что в тот период, когда ты растишь детей. Именно тогда тебе больше всего нужно общение с людьми.
Анна крепко прижала младенца к своей груди.
– Крошечка ты моя, – тихонько пробормотала она себе под нос.
* * *
– Привет, милая, – сказала Вера, ничуть не возмутившись их неожиданным появлением.
Анна засмеялась:
– Ты догадывалась.
Рейчел взглянула на кухонный стол. Вера накрыла стол на троих. Анна покачала головой.
– Ты непредсказуема, мама. Давайте подумаем, как нам назвать крошку. У меня уже было приготовлено имя для девочки. Я собиралась назвать ее Джоанна, но совсем не пыталась придумать имя для мальчика. А получилось все довольно глупо. Однако, чему быть, того не миновать, поэтому нет абсолютно никакой разницы.
Весь обед они втроем подбирали имя.
– Как вам нравится Жиль? – предложила Вера.
– Нет, – отклонила Анна. – Слишком уж на французский лад.
Наконец Вера сказала:
– А что, если Сэм?
– То, что надо! – обрадовалась Анна. – Просто Сэм. Пойду принесу его. Слышу, как он уже заливается оттуда.
Медленно Рейчел выздоравливала и восстанавливала душевное равновесие. Некоторые дни она умудрялась провести, ни разу не всплакнув. Случалось, что строки из книги или сцены по телевизору, или просто вид двоих людей, обменивающихся рукопожатием на улице, оказывалось вполне достаточным, чтобы выбить ее из колеи. Однако постепенно боль утихала и становилась терпимой. Она каждый вечер разговаривала с Сарой, иногда – с Домиником, когда заставала его дома. Юлия спрашивала ее о мебели.
– Я обговорю это с Чарльзом, когда вернусь из Нью-Йорка.
По голосу Юлии она определила, что та была вне себя, услышав об этом.
– Нью-Йорка?
– Да. Я собираюсь пожить там какое-то время, – елейным голоском пропела Рейчел. – Погощу у Муни.
Юлия повесила трубку.
– Не знаю, что происходит с этой взбалмошной девицей. Она, видите ли, собирается в Нью-Йорк, Чарльз.
Чарльз нахмурился.
– Она же не в том состоянии, чтобы куда-нибудь ехать. Я же говорил доктору Принглу, что, если что-нибудь с ней случится, я во всем обвиню его. Представить только, прервать мои обязательства. Какая халатность. Она промотает все свои денежки и снова сядет на мою шею.
Чарльз позвонил Муне в тот вечер.
– Слышал, что Рейчел собирается у тебя погостить, Муня.
– А, это ты, Чарльз. Да, я ее пригласил. Думаю, смена обстановки пойдет ей на пользу.
– Ты в курсе, что она ушла и бросила меня.
– Да, Руфь мне все рассказала.
– Думаю, мне следует предупредить тебя, что у нее не все в порядке с психикой. Она же была в клинике для душевнобольных.
Муня рассмеялся:
– Да ладно тебе, Чарльз. Что ж здесь плохого, что Рейчел ушла от тебя, да и мамочка твоя тоже не подарок. Какое от вас лечение.
– Не понимаю, что ты хочешь этим сказать.
– Тогда придется тебе все растолковать. Мне хотелось сказать это давным-давно, но все как-то случай не подворачивался. Чарльз, ты стал отъявленным первоклассным мерзавцем.
– Нет… – Чарльз был задет за живое. – Просто я пытался ввести тебя в курс дела и нарисовать тебе картину в целом.
– Я сам неплохо рисую, спасибо, Чарльз. Не знаю, что вы там сделали с Рейчел, должно быть, нечто отвратительное. Она воспринимала свой брак очень серьезно.
– Я и хочу, чтобы она вернулась, Муня.
– Чувствую, что слишком поздно, Чарльз.
– И я тоже. – Чарльз положил трубку. Он готов была расплакаться. «Несправедливо, подумал он про себя. – Он же мой друг».
– Анна, – Рейчел убаюкивала Сэма. – Пожалуй, на следующей неделе я поеду в Лондон погостить у Клэр. Затем возьму билет до Нью-Йорка. – Она взглянула на малыша, который боролся с дремотой и никак не хотел закрывать глазки. – Я чувствую себя гораздо лучше.
Анна посмотрела на нее.
– У тебя дела идут на поправку. Уже прошло три месяца, так? А ты все еще здесь. Сначала мне никак не верилось, что ты сможешь отказаться от Чарльза. Думала, проявишь малодушие и вернешься к нему.
– Знаю, что ты вполне могла так думать. Но единственное обстоятельство, которое сделало процесс таким окончательным и необратимым, состоит в том, что я осознала свое желание жить по своему усмотрению и делать что-то для себя. Я могла бы умереть в объятиях Чарльза – идеальный финал счастливой супружеской жизни – однако душа моя все равно была бы уже давно мертва. Теперь мне еще нет сорока. Мне повезло больше, чем большинству других женщин. Вот-вот я должна вступить в наследственные права и получить много денег, поэтому могу позволить себе вести тот образ жизни, который меня больше всего устраивает. Многие женщины, которые ставят на подобную игру, делают это одновременно с социальным обеспечением одного или двух детей.
– Большинство женщин с незаконнорожденными детьми не имеют мамы, которая принимает их в доме с распростертыми объятиями.
Повисло неловкое молчание.
– Но ты же не запишешь в графе о профессии отца Сэма то, что есть на самом деле, так ведь? – Рейчел усмехнулась.
– Я думала над этим. – Анна засмеялась. – Юлиан хочет указать там свое имя, чтобы Сэм знал своего отца. На самом же деле он вносит деньги на счет в банке, чтобы собрать сумму для обучения Сэма и мне присылает кое-что на текущие расходы. Он собирается скоро приехать, чтобы взглянуть на малыша. Юлиан в самом деле замечательный человек. Надеюсь, Сэм унаследовал его мозги. Юлиан очень умный.
– И уж, конечно, он унаследовал чьи-то крепкие мышцы, – сказала Рейчел, когда Сэм весело помахал своим маленьким сильным кулачком.
Глава 41
Клэр выглядела, как обычно, изумительно. Она дожидалась Рейчел в фойе, где в «Савое» подавали коктейли. На ней были восхитительные серьги с квадратными изумрудными вставками. Они вспыхивали зелеными огнями в ореховых глазах Клэр.
– Господи, откуда только у тебя такая прелесть? – спросила Рейчел.
– От Майкла. Это своеобразный подарок в знак того, что он просит прощения. Все подвалы в моем банке забиты дарами такого рода. – Она грустно посмотрела на Рейчел. – Он теперь не отходит от своей матери. Печальный конец наступит вот-вот. Она и в самом деле не стала сопротивляться распространению раковой опухоли, поэтому умирает очень быстро. Смотреть страшно, что творится с Майклом. Он чувствует себя настолько беспомощным. Сидит возле нее в спальне в огромном кресле-качалке. Заворачивает ее в одеяло. Когда она приходит в себя, он садится в это кресло, качается и поет ей. Не могу выносить этих сцен. Я пытаюсь привыкнуть к этому, приезжаю на выходные, но они оба отгородились в своем собственном мире, куда запрещен вход остальным. Ума не приложу, что он будет делать, когда она умрет. Тоже чувствую свою беспомощность… и бесполезность. Тем не менее он забрасывает меня дорогими подарками. Но как бы там ни было, мне тоже проблем хватает. А как у тебя дела?
Рейчел посмотрела Клэр прямо в глаза.
– Мне думается, что начинаю приходить в себя полностью. Не знаю, какие первые симптомы нормального самочувствия, но я снова могу смеяться.
Клэр кивнула.
– Это, пожалуй, основной симптом. Давай-ка устроим праздничный обед по этому поводу.
– Какие у тебя планы, Рейчел? – Они после обеда пили кофе в Речном зале.
Рейчел расслабилась. Она подняла рюмку коньяка и произнесла:
– Ну, я приняла решение продать дом в Девоне. Всю мебель сдала на хранение. Фактически, я отдала дом в распоряжение агентов там, на месте. Найт, Фрэнк и Рутли ищут покупателей и в Лондоне, хотя все-таки надеюсь, что купит дом кто-то из местных. Священник очень расстроился, что еще один большой дом превратится в охотничий для воскресных наездов. Как только я вернусь из Нью-Йорка, начну подыскивать себе походящее место для жилья.
– Какого типа, если не секрет? Рейчел улыбнулась.
– Ты не представляешь себе, Клэр, сколько я потратила времени на обдумывание. Чуть голову не сломала. Ведь это для меня очень важно. Дело в том, что как только я найду себе жилище, перееду туда, это будет означать для меня вступление во взрослый мир. Знаешь, ведь мне ни разу в жизни не приходилось платить по счетам. Самая ответственная задача, с которой я справлялась, это делать покупки на неделю. Если Чарльза не было дома, он оставлял все счета, аккуратно заполненными на столе. Чеки оставались незаполненными, и мне нужно было только поставить там сумму. Мысль обо всей этой ответственной процедуре приводит меня в ужас.
Клэр рассмеялась:
– Это не продлится слишком долго. Я всегда вела катастрофические счета своих предков. Занимаю у Питера, чтобы заплатить Полю. Затем одалживаю денег у всей деревни, чтобы расплатиться еще с кем-то. Подобная практика жутко не нравилась тамошним властям. Вот почему мне все здесь нравится. Не приходится ни о чем беспокоиться.
– В этом есть свои привлекательные стороны. Я не могу позволить себе жить здесь постоянно, но у меня всегда есть ты. – Рейчел широко улыбнулась своей подруге. Вспомни только, в Эксетере бывали дни, когда мы оказывались нищими настолько, что не могли позволить себе даже сходить в кино. Тогда и в мыслях не было, что наступит время, когда у нас будет столько всего, как сейчас.
– А я думала об этом. Всегда знала, что обязательно буду богатой.
Клэр улыбнулась:
– Ты постоянно была романтичной глупышкой.
– Наверное, Клэр, ты права. Ты поможешь мне справиться со всем этим?
– С превеликим удовольствием. Пока ты будешь в Нью-Йорке, я получу несколько прейскурантов от агентов по продаже домов. Какой бы район тебе хотелось выбрать?
– Право, не знаю… Мне хотелось бы жить поблизости, примерно в пяти минутах ходьбы, от реки. Может быть, где-нибудь в Челси. Мне там очень спокойно и удобно. Это место уже вышло из моды.
– Ладно. Пошли наверх, отдохнем. Я пригласила к нам на ужин нескольких гостей. Тебе будет полезно показаться в обществе и пообщаться.
Рейчел как раз приготовилась спуститься вниз к ужину, но зазвонил телефон.
– Это тебя, Рейчел, – сказала Клэр.
Голос на другом конце провода был весьма агрессивным.
– Это госпожа Рейчел Хантер? Недоумевающая Рейчел ответила:
– Да, но я что-то не знаю, кто вы.
– Я – Антея Валтерс.
– О… о, да. – Рейчел вспомнила миловидную женщину со страницы газеты. – Как вы узнали, где я?
– Чарльз мне сказал. Именно об этом я и собираюсь поговорить с вами.
– Ох… – Рейчел замолчала. – Но нам особо не о чем с вами разговаривать, верно?
– Да, пожалуй. Однако мне необходима ваша помощь.
Рейчел невольно улыбнулась:
– Необходима моя помощь? По-моему, вы до сих пор прекрасно справлялись своими силами.
Антея сменила тон.
– Пожалуйста, я не отниму много времени. Знаю, что не имею права просить вас даже разговаривать со мной, но я такая несчастная.
Рейчел покачала головой. «Бедняжка», – подумала она.
– Хорошо, Антея. Послезавтра я вылетаю в Нью-Йорк, но смогу встретиться с вами завтра в обед здесь, в отеле, внизу, в гриль-баре.
Она почувствовала, как на другом конце провода у Антеи вырвался вздох облегчения.
– Благодарю вас, Рейчел. До свидания, – тон Антеи стал заискивающим.
– Клэр, это была Антея. Она хочет со мной встретиться. Ума не приложу, зачем?
– Стратегия по захвату Чарльза. Думаю, он затеял с ней новую игру, а она не справляется. Вот тогда-то женщины подобного типа и обращаются к прежним женам, обивая их пороги и уповая на их помощь.
Рейчел кивнула.
– Скорее всего, ты права, но мне ее искренне жаль, как и всех, кто попадает в лапы Чарльза.
– Ну ты, Рейчел, даешь! Просто фантастика! – Клэр улыбнулась подруге, восхищенно осматривая ее вид.
Рейчел взглянула на себя в зеркало, которое висело над камином.
– Правда? – Она смотрела на свое отражение. Волосы мягко спадали на плечи. Благодаря неделям хорошего питания и отдыха она выглядела намного свежее и краше, чем за все прежние годы. Возможность погостить у Клэр предоставила ей немыслимую роскошь тратить часы на праздное времяпрепровождение, когда она сосредотачивала все свое внимание только на собственной персоне. В результате у нее отросли ногти, и она смогла сделать великолепный маникюр. Волосы, благодаря стараниям парикмахера Жана, чей салон располагался в вестибюле отеля, приобрели золотисто-каштановый оттенок и блестели.
– Я всегда была слишком худой. – Она сделала легкий пируэт в центре комнаты. – Ты научила меня всему, что я знаю об одежде и косметике, Клэр. Это благодаря твоему изысканному вкусу. – Рейчел была одета в изумрудно-зеленый шелковый кафтан с ниткой жемчуга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76