Между первой и второй оставалось немного места, и я протиснулся в него. «Гео» была достаточно минюатюрна, чтобы мне это удалось при небольшой поддержке со стороны водителя второй машины. За рулем ее сидела полная пожилая дама в очках, которой приходилось вытягивать шею, чтобы видеть, что происходит впереди. Она, кажется, даже не заметила моего дерзкого вторжения, зато я не сомневался, что ангел все увидел. Теперь нас разделяли четыре машины. Добравшись до ворот, я свернул направо и сразу еще раз направо и проехал полквартала к Оспри. Вместо того чтобы свернуть снова, я заехал на стоянку клиники, которая была теперь справа от меня. Стоянка была полна машин. Я проехал к дальней ее стороне, где, как я знал, имелся еще один подъезд, нашел место, припарковался и вышел. С улицы «Гео» не было видно.
«Бьюик» выехал на угол и задумался, потом взял направо и двинулся в сторону Оспри в поисках меня.
Когда он скрылся из виду, я снова сел в машину и покинул стоянку, пока он не вернулся. Уверившись, что оторвался от него, я остановился у площадки с мусорными контейнерами за Саутгейт, достал пистолет из пакета, вынул оставшиеся пули, протер его, бросил в пакет от «Макдональдса» и, убедившись, что на меня никто не смотрит, опустил в ближайший контейнер, словно добропорядочный гражданин, выбрасывающий куда следует пакет от ланча.
Некоторое время спустя я переехал мост к Сент-Арманд, миновал набережную Лонгбоут, Галф-оф-Мехико-драйв, высотный дом Пираннеса слева и Саннисайд-Кондос, где он держал яхту, справа, и двинулся дальше, надеясь, что Джон Пираннес остался позади навсегда.
За коротким мостом в конце острова вдоль Брейдентон-Бич потянулись гораздо менее претенциозные, а иногда и более чем скромные маленькие отели и сдающиеся внаем коттеджи. Минут через десять я заметил вывеску «Баррингтон-Хаус» и свернул на тенистую дорожку. На площадке, посыпанной белой галькой и ракушками, стояли всего две машины.
«Баррингтон-Хаус» представлял собой белое трехэтажное здание двадцатых годов с зелеными деревянными ставнями. За низким деревянным заборчиком пестрели цветочные клумбы, а вывеска возле правого угла дома указывала на вход. Я прошел по мощенной кирпичом дорожке шагов десять и открыл дверь. За ней оказался просторный холл в стиле охотничьего домика с темной деревянной лестницей, застеленной ковром, ведущей на небольшую площадку и, вероятно, к комнатам. Вдоль стен выстроились шкафы с книгами, а в углу находился шахматный стол с расставленными фигурами. Большой камин разжигали, вероятно, не чаще чем несколько раз в году, в середине зимы.
Я позвонил в колокольчик, укрепленный на столе в углу рядом с корзинкой, наполненной кусками мыла с изображением гостиницы на обертке. Я взял один кусок, чтобы понюхать, и тут появилась светловолосая женщина с приятной улыбкой. Ей было лет пятьдесят, и она, казалось, была переполнена энергией, которой очень недоставало мне. Я положил мыло на место.
? Да, сэр? ? спросила она. ? Вы заказывали комнату?
? Нет, ? сказал я. ? Я ищу Мелани Себастьян, которая остановилась у вас.
Улыбка на лице женщины стала чуть менее ослепительной, хотя и не исчезла.
? У нас нет никого под этим именем.
Я вынул фотографию, которую дал мне Карл Себастьян, где они стояли вместе на пляже, и протянул ее женщине. Она смотрела на фотографию долго и пристально.
? Вы ее друг?
? Я не враг.
Она снова внимательно посмотрела на карточку.
? Ведь даже если я скажу вам, что никогда ее не видела, вы все равно не уедете?
? Пляж открыт для всех, ? сказал я. ? А я люблю смотреть на птиц и на волны.
? Эта фотография была сделана года три-четыре назад, на пляже, в двух шагах отсюда, ? сказала она. ? Если вы оглядитесь, выйдя от нас, то узнаете дома, которые видны здесь на заднем плане.
За домом был маленький бассейн с прозрачной голубой водой, а за ним невысокая изгородь. В тридцати ярдах от дома на пляж набегали низкие волны, с шелестом ложились на песок, выбрасывая сломанные ракушки, иногда окаменевший акулий зуб или дохлую рыбешку.
Я вышел через ворота на пляж и осмотрелся. Малыш, едва начинающий ходить, пытался догонять чаек ? к счастью для себя, безуспешно. Мужчина и женщина, вероятно родители ребенка, сидели на ярком пляжном полотенце, наблюдали за мальчиком и разговаривали. Люди гуляли по пляжу по одному, по двое и группками, босиком или в шлепанцах. Найти Мелани Себастьян было несложно. На песке стояли пять алюминиевых шезлонгов с белыми виниловыми сиденьями. На среднем сидела Мелани Себастьян, остальные четыре пустовали.
На ней была соломенная шляпа с широкими полями, темные солнечные очки и белый открытый купальник. Ее плечи поблескивали от крема ? бутылочка стояла на пушистом полотенце рядом с шезлонгом. Она читала книгу или притворялась, что читает, если уже заметила меня. Я подошел к ней.
? «Война и мир», ? сказала она, показывая мягкую обложку. ? Я всегда хотела прочесть ее, но никогда не получалось. Я собираюсь прочитать столько классиков, сколько смогу. Мне кажется, что на самом деле этих писателей почти никто не знает, хотя все говорят, что читали. Садитесь, пожалуйста, мистер Фонеска.
Я сел в шезлонг справа от нее, она вложила в книгу закладку и опустила ее на колени. Она сняла очки. В другое время мне было бы приятно смотреть на ее красивое загорелое лицо, стройное, изящное тело. Но не сейчас.
? После нашего медового месяца в Испании мы прожили здесь два дня, ? сказала она. ? Может быть, Карл запомнил это место или предположил наудачу, что я могу вернуться сюда, но...
? Мне заплатили за то, чтобы я нашел вас и передал вам кое-что, ? сказал я. ? Вы согласитесь поговорить с вашим мужем?
Примерно полминуты она молчала и просто смотрела на меня. Я чувствовал себя определенно неловко и жалел, что у меня нет темных очков. Я посмотрел на ребенка, который продолжал гоняться за чайками с прежним успехом.
? Вы приехали не за тем, чтобы убить меня, ? сказала она дружелюбно. ? Это вы могли бы сделать и у вас в кабинете, по крайней мере попытаться. Но это было бы странно.
? Убить вас?
? Мне кажется, Карл хочет убить меня, ? сказала она, слегка поворачиваясь в мою сторону. ? Точнее сказать ? я в этом не сомневаюсь. Я знаю Карла, выбор средств у него небольшой, но я вижу, что вы не тот, кому поручено это сделать.
? Почему ваш муж хочет убить вас?
? Деньги, ? сказала она и улыбнулась. ? Люди думают, что я вышла замуж за Карла ради денег. Это не так. Я полюбила его, мистер Фонеска. И продолжала бы любить его... Когда мы поженились, у него было не больше сотни тысяч, а у меня около одиннадцати миллионов долларов ? сумма, за которую было продано дело моего отца плюс очень солидная страховка за обоих родителей.
? Но уезжая, вы очистили все ваши совместные банковские счета и кредитные карточки. Я проверил. У вашего мужа не осталось почти ничего, и в этом я тоже убедился. Его дело связано долгами, и он без пяти минут банкрот.
? Откуда вам это известно?
? Компьютеры ? страшная вещь. Почти такая же страшная, как люди.
? Надеюсь, Карл заплатил вам наличными.
? Сегодня утром, после того, как я узнал, каково его положение. Но вы пока что ничего не прояснили, миссис Себастьян.
? Называйте меня Мелани. А ваше имя?..
? Льюис. Лью.
? Все яснее ясного, ? сказала она. ? Я знаю, что Карл распускает слухи о моем романе с доктором Грином. Лью, я была верна своему мужу со дня нашего знакомства. К сожалению, я не могу сказать того же о нем. У меня есть более чем весомые доказательства, включая то, что пять недель назад я застала Карла с Кэролайн Уилкерсон в нашей постели. Я уезжала из города и вернулась на день раньше, чтобы удивить его. Похоже, что человек, который годится мне чуть не в дедушки, женился на мне ради моих денег. Ни Карл, ни Кэролайн не видели меня. Я осторожно закрыла дверь, вышла, переночевала в «Хайатте» и много о чем подумала. Выходя из квартиры, я забрала водительские права Кэролайн, чтобы и ей было о чем поразмыслить.
? У вас есть причина для развода, ? сказал я. ? Но...
? Ничего, кроме моих слов против их, ? сказала она. ? Он нашел бы способ заполучить мои деньги. У меня нет времени, Лью. Поэтому я произвела кое-какие раскопки и обнаружила, что Кэролайн была далеко не первой. Я не знаю, просто ли он пожилой человек, который боится старости, или получает особое удовольствие от охоты на женщин и секса. Во всяком случае, весь последний год я не очень интересовала его в этом отношении.
? Узнав все это, вы выждали пять недель, а потом скрылись?
? Пять недель ушли на то, чтобы перевести мои сбережения и страховой полис в наличные и снять почти все, что было на счетах. Я не хотела устраивать сцену и не хотела, чтобы Карл знал, что я делаю, но за последние несколько дней он, разумеется, все узнал.
? И вы полагаете, что он хочет убить вас?
? Да. Вряд ли ему известно обо всех предпринятых мною шагах. Он не знает, что я обналичила страховку. Карл выдает себя за торговца недвижимостью, но за каждый год нашего брака он заключал сделок не больше чем на двадцать тысяч. Что же касается его вкладов в дело, то он постоянно терял деньги. Он думает, что, если я умру, он получит миллионы, но на самом деле на его счету окажется всего несколько тысяч, квартира, которую он не сможет содержать и выплаченный «Линкольн-девяносто пять». Не так уж много для семидесятилетнего мужчины, которому надо поддерживать имидж.
? И он пытается убить вас, прежде чем вы успеете спрятать деньги?
? Да, но он уже опоздал. Все деньги, кроме тех, что я оставила у себя наличными, я разложила по коробкам и разослала в разные благотворительные фонды ? Объединенный фонд Негро-Колледжа, Армию спасения и другие.
? Почему вы просто не скажете ему об этом? ? спросил я. ? Если хотите, это могу сделать я.
Мама мальчика, который отбежал слишком далеко в поисках чаек, громко позвала сына. Мальчика звали Гарри.
? Тогда он перестал бы за мной охотиться, ? сказала она.
? А вы хотите умереть?
? Нет, но я умру, даже если он не убьет меня. Через несколько месяцев. Я умираю, Лью. Доктор Грин знает об этом. Я обратилась к нему как к психиатру больше года назад, когда узнала о своей опухоли. Я не хотела, чтобы Карл знал. Я договорилась о лечении и операции в Нью-Йорке и сказала Карлу, что хочу уехать на несколько недель, чтобы повидать школьных подруг, одна из которых выходит замуж. Он не возражал. Вернувшись, я застала его в постели с Кэролайн. Я торопилась домой, чтобы приехать к мужу на день раньше и рассказать ему. И лечение, и операция оказались безуспешными. Опухоль уже не поддается воздействию и продолжает расти. Я не хочу медленно умирать в больнице.
? Поэтому вы настроили против себя мужа?
? Можете смотреть на это так, ? сказала она. ? Но он приложил все усилия, чтобы помочь мне в этом.
Малыш Гарри вернулся к матери. Она отряхивала его от песка, а он старался увернуться. Его манили чайки и волны.
? Вы не одобряете меня.
? Не знаю. Это ваша жизнь. Вы знаете маленького круглого человека, почти такого же лысого, как я? Ездит на синем «Бьюике».
? Катано, ? сказала она. ? Люк Катано.
? Он ездит за мной с тех пор, как ваш муж нанял меня. Он спас мне жизнь по крайней мере два раза.
? Он хотел, чтобы вы привели его ко мне, ? сказала она. ? Поэтому вы нужны были ему живым. Карл торопится. Люк ? «личный помощник» Карла. Он сидел в тюрьме, один раз за убийство. Не спрашивайте меня, как он познакомился с Карлом. То, что мне рассказали, ? полная чепуха. Так что похоже, что Люк Катано назначен моим убийцей.
? А если я не скажу ему, где вы? ? спросил я.
? Вы не собираетесь говорить ему?
? Нет, даже если вы велите мне это сделать.
? Хорошо, ? сказала она. ? Я хочу дочитать несколько классических романов до того, как приедет Катано. Он найдет меня и без вас. Ему, скорее всего, понадобится некоторое время. Если это время будет затягиваться, я найду ненавязчивый способ дать Карлу знать, где я. Я планирую умереть здесь, на пляже, если это возможно. Я оставила своему адвокату письмо, документы, подтверждающие неверность моего мужа, использование им моих денег, о котором я знала и молчала, и заявление, что, если я буду найдена мертвой при подозрительных обстоятельствах, должно быть проведено расследование о причастности к этому моего мужа. Теперь, когда я знаю, что ему помогает Люк Катано, я поеду в Сарасоту и передам адвокату письмо, с указанием его имени. Лью?..
Должно быть, у меня был отсутствующий вид. Теперь я снова вернулся на землю, на пляж, к красивой умирающей женщине и к мальчику, старавшемуся улизнуть от матери.
? Извините меня, ? сказал я.
Я встал.
? Значит, это все.
? Почти все, ? ответила она. ? Осталась Адель.
Я снова сел.
? Адель?
? Та папка, которую я прочла у вас на столе, когда приезжала к вам. Я читала ее, пока вы не пришли, не помните?
? Помню.
? Она в безопасности?
? Думаю, что да, ? сказал я. ? Для нее нашлась очень хорошая приемная мать. Ее отец умер.
? Я знаю, ? сказала она, глядя на меня. ? Я убила его.
? Матерь Божья, ? выдохнул я, закрывая глаза.
? Карл не говорил вам, что я взяла его пистолет из ящика стола?
? Нет.
? Я знаю почему. Он купил его нелегально. Когда я уехала от вас, я думала о Дуайте Хэндфорде. Наверное, я решила убить его, уже когда читала дело. Мысль о том, что он творит с... Я оставляю довольно скверный мир, Лью. И я не хотела уйти из него раньше, чем такое чудовище, как Хэндфорд. Это было бы как-то неправильно, если бы я умерла, а он остался жить. Я запомнила его адрес, и мне хватило самообладания, чтобы застрелить его. Я стреляла из пистолета в первый раз в жизни. Он понятия не имел, кто я такая и почему убиваю его.
? Боже мой, ? сказал я.
? Вы потрясены?
? Да.
? Но вы не жалеете о том, что Хэндфорд умер?
? Нет.
Я открыл глаза. Она протягивала мне руку. Я встал и пожал ее.
? Вы умеете слушать, Лью, ? сказала она.
? Такая работа.
? Карл не умеет слушать. Он любит говорить. Если бы он слушал, он знал бы, где меня можно найти.
Я отпустил ее руку, она надела очки и снова погрузилась в Толстого.
Вернувшись в Сарасоту, я решил завернуть куда-нибудь выпить кофе, но раздумал: быть рядом с людьми не хотелось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30