Иерн двинулся к нему. Потом, повиляв вверх-вниз, направился к земле. Почти сразу впереди в сотне метрах от них появился снижавшийся самолет маураеь. Он ощутил, как колыхнуло легкую машину норри в турбулентной струе могучих двигателей.
Внутренняя дрожь сотрясла тело Иерна. Сейчас ему предстоит атаковать храбрых людей, не сделавших лично ему ничего плохого; людей, которые были бы благодарны ему за жизни двух дьяволов… «и чтобы спасти себя самого. Потом Роника, быть может, все объяснит; по чести говоря, я всегда сомневался в законности Энергетической войны».
Пошел! Он нажал на педаль и повел рукояткой. Зрение и чувство равновесия помутились, пропеллеры взвыли, запел металл. Иерн увидел, как дернулся маурай, но он был Буревестник, а самолет – просто продолжение его самого. Машины столкнулись. Удар потряс его тело.
– Наружу! – взревел он, отстегнув пристежной пояс и открывая дверь со своей стороны. Роника прыгнула с противоположной, за ней последовал Микли.
Иерн вывалился в свистящий воздух и сразу потянул шнур; парашют расцвел белым облачком и, ударив стропами, замедлил падение. А потом Иерн понял, что парит в воздухе, и, взявшись за стропы, направил к земле свой полет. Невдалеке он заметил Ронику и Микли, тоже, как и он, под куполами парашютов.
Взгляд его обратился к аэропланам. Охваченный огнем, самолет Союза падал как камень. Вот он прикоснулся к воде: волны вскипели, повалил пар, самолет исчез из виду. Иерн подумал о его грузе: вода должна была смягчить удар и помешать контейнерам открыться. Но мало-помалу они разрушатся и извергнут свой яд; ничего страшного – если успеет спасательная экспедиция .
Реактивный самолет, кренясь, все еще летел. Когда Иерн был еще за штурвалом, он пытался нанести фронтальный удар и повредить управление, но вместо этого задел правый двигатель и, похоже, ударил по левому крылу. У маураев был хороший пилот. Теперь их самолет не мог приземлиться, но все ж он каким-то образом сумел выровнять машину и постарался по возможности замедлить падение. Самолет опустился на озеро в километре от берега; брызнула пена – золотая в вечернем свете.
Фюзеляж несколько минут раскачивался на волнах, прежде чем самолет затонул. Тем временем люди из него успели выбраться наружу и поплыли.
Только один из троих прибег к помощи надувной подушки.
Радость – все остались живы – заставила Иерна заплакать от счастья. Он приземлился первым. Следом за ним Роника и Микли повалились на песок и, вскочив на ноги, отстегнули парашюты. У женщины был нож, у северянина – автоматический пистолет. Микли махнул на груду выбеленного водой плавника.
– Прячьтесь, – проговорил он, – Канаки направляются к нам. Едва ли они сумеют самостоятельно выжить в наших краях – это тебе не южное море.
Скорее всего, они вооружены. Но мы должны опередить их.
– Не торопись, – ответила Роника. – Они не смогут так быстро доплыть сюда. – Она повернулась к Иерну и воскликнула сияя:
– Да, это работа мастера! Господь – свидетель, ты не солгал, такого летчика я не встречала.
Она обняла его за плечи и шумно чмокнула.
Солнце опустилось за сосны. Небо позеленело. Холодные тени поглотили пляж. Тоненький голосок – плюх-плюх – невысоких серебрящихся волн набегал словно от края мира. Когда пловцы приблизились. Иерн встрепенулся.
– Клянусь анимом Чарльза! Это Плик! – Он вскочил, собираясь перелезть через бревно, за которым лежал.
Роника ухватила его за ногу, – Ложись, пустоголовый! – рявкнула она. – Хорошо смазанный пистолет может стрелять, даже если ты с ним купался.
Микли разрядил свой в знак предупреждения. Громкий хлопок пробежал над общим покоем. Встревоженные птицы с шумом оставили ветви, на которых уже устроились на ночь. Некоторые взлетели высоко вверх – так, что к крыльям их прикоснулся играя солнечный свет.
– Внимание! – закричал он на англее, глядя перед собой через спутанные мертвые корни. – Если вы, парни, намереваетесь выбраться на берег живыми, то сделаете это, подняв руки и бросив оружие.
– А как мы будем добывать еду без оружия или разделывать ее без ножей?
– прогремел бас, который Иерн сдыхал по радио.
– Что за ерунда, вы ведь не ради прокорма прихватили с собой эти игрушки… или не так? – откликнулась Ролика почти веселым тоном. – У меня есть свой нож, его хватит на всех. Но если бы его и не было, я придумала бы что-нибудь. Ведите себя как подобает, мальчики, и я выведу вас к людям в целости и сохранности.
Движения в воде засвидетельствовали о повиновении… но с колебаниями.
Добравшись до мелкого места, три фигуры направились к пляжу.
Прилипавшая к телу одежда не выказывала никаких сомнительных выступов.
Микли встал.
– Очень хорошо, – проговорил он, опуская пистолет в кобуру. – Только не забудь, Тераи, что я его достаю очень быстро.
Огромный седоволосый мужчина кивнул. Ролика перепрыгнула через ствол и пошла навстречу какому-то уроду, шедшему возле маурая.
– Теперь разденьтесь – одежда скорее высохнет, – посоветовала она. – Завернитесь в парашюты. Если схватите пневмонию, я ничего не смогу поделать, к тому же ваш народ… Ox! – Она застыла на месте. Правая рука зажала ее открытый рот, левая сжалась в кулак. Но Иерн ничего не заметил; он бежал к Плику. Зубы певца выбивали дробь, сотрясаясь, он обнимал свое тощее тело. Иерн встряхнул его за плечи.
– Что же ты наделал, сукин сын? – яростно взревел аэроген.
– Н-н-н-не то… на что рассчитывал. – Плик смотрел на него с несчастным видом. – Они сказали мне, что намереваются перехватить самолет северян, взять их в плен, кон-конфисковать их груз, но тебя они обещали отпустить и даже предоставить убежище… если от этого откажутся те маньяки, с которыми ты связался. Иерн, они везли делящиеся материалы! Оружие Судного Дня! Что мне оставалось, кроме как помочь маураям?
– Я уже знаю об этом. Хорошо, Плик, я все понял. – Иерн отпустил приятеля и похлопал его по спине. – Ты не виноват и я тоже, а что случилось, то уже случилось. Давай попробуем извлечь из ситуации все, что она способна нам предоставить.
– А выпить ты с собой не прихватил, а?
Иерн не мог сдержать смех.
– Боюсь, что до ближайшей таверны придется идти и идти.
– А до Сеси еще дальше.
Плик сгорбился на берегу.
Приблизившись к Ронике, Иерн услышал слова, которыми обменивались девушка и бронзовокожий гигант.
– Значит, это вы, – выдохнула она. – Вот не знала, но тогда я была просто ребенком… это случилось двадцать лет назад, но я никогда не забуду…
– А ты не забыла, что я был другом твоего отца? – прогрохотал басистый голос. – Не врагом его, хотя злая судьба поставила нас друг против друга в этой злосчастной войне; и другом его я пришел к твоей матери, чтобы она могла узнать о нем все… я еще надеялся помочь ей.
– Ну что ж, поговорим об этом попозже.
Роника отвернулась от него и отошла в сторону. В сгущающемся сумраке на щеках ее сверкнули слезинки.
Маураи разделись. Иерн старался не глядеть на уродца. Микли просто не поворачивал к нему голову. Роника стояла на коленях возле парашютов, сердито размахивая ножом. Она разрезала шелк на куски, чтобы использовать его в качестве покрывал и тог.
– И ты тоже разденься, Плик, – посоветовал Иерн.
– Если леди отвернется, – отвечал англеман.
По лицу ее пробежала вялая ухмылка.
– Нечего стесняться, – сказала она. – Я вполне представляю себе все последствия купания в холодной воде… в том числе и воздействие ее на мужчин.
– Я никогда не подозревал в тебе подобной застенчивости, Плик, – заметил Иерн.
– Просто ты меня никогда трезвым не видел, – кисло ответил приятель.
Роника не стала спорить, и вскоре он тоже прикрылся. Дрожь начала отпускать его.
Микли вскочил на бревно.
– А теперь слушайте все! – воскликнул он. – Идите сюда, говорить будем.
– А кто назначил тебя боссом? – спросила Роника.
– Председателем, – поправил он ее. – Просто такая должность скорее подобает мне, а не тебе. – Остальные собрались перед ним: маураи справа, Плик и Иерн слева, Роника – отдельно от прочих – посередине. – Дело в том, – продолжил Микли, – что она, вот эта девушка, будет распоряжаться, поскольку ей досконально известно, как выжить в такой глуши. Вы не должны оспаривать ее распоряжений, а поэтому повинуйтесь, если хотите снова увидеть своих женщин. Теперь давайте знакомиться. – Он назвал имена всех присутствующих, за исключением человека с темным пятном, лежавшим на коже лица, назвавшего себя Ваироа Хаакону и этим ограничившегося. – Вопрос первый, – резко проговорил Микли, – зачем вы преследовали нас? Сперва нарушили законы Домена, а потом вторглись в Краснаянское воздушное пространство. Какие вы можете назвать причины?
Тераи ощетинился.
– Ты великолепно их представляешь, – буркнул он. – Вы везли плутоний.
Микли приподнял брови:
– Что? О чем ты говоришь?
– У тебя было много кило плутония на борту самолета. Разведка Федерации долгие годы пыталась обнаружить тех, кто собирает эту адову гадость. Мы узнали, что это делаешь ты. В Велантоа уже получили от нас сообщение; конечно, точных доказательств мы тогда не имели. Но уже этого хватит, чтобы уделить вашей стране больше внимания, чем прежде, ведь вы и без того числитесь среди основных подозреваемых. Нам необходимы конкретные доказательства как повод к действию. Неужели ты, свинья, мог решить, что я позволю тебе улететь с ними?
– Смешно, просто смешно… Кто же вложил подобные фантазии в твою голову? Я-то считал тебя реалистом, Тераи.
– Ваироа проскользнул на борт вашего корабля после прибытия вашего отряда. У него был с собой детектор.
– В самом деле? Безотказный? Видишь ли, позволь объяснить тебе ситуацию. Нас попросили прихватить с собой пробы… из старинного взрывного кратера для научных исследований; конечно, они обладали известной остаточной радиоактивностью. Жаль, что ты у нас такой нервный, я бы все показал тебе, но теперь камешки на дне озера.
Встревоженный Иерн осознавал, как могут подобные обьяс-нения остановить карающую длань Федерации.
– Ты лжешь! – выдохнул он. – Ведь ты сам сказал мне об этом плутонии в самолете!
– Вот так! – Тераи поднял молотоподобный кулак. – И если ты, Карст, позволишь себе хоть одно слово лжи – я переломлю твой хребет об колено… если до того я не разобью твой жалкий череп и не вытряхну из него гнилые мозги. – Он гневно огляделся. – Ядерное оружие . Когда закончится война, я походатайствую, чтобы всю твою шайку залили бетоном в том самом блоке, в котором мы потопим всю эту мерзость.
– Нет! – яростно выкрикнула Роника. Она подняла руки. – Это не оружие, я клянусь.
Сочувствие смягчило тон Тераи.
– В ее голосе слышится искренность, – сказал он. – Что же вы тогда затеяли? Тайную энергостанцию? Вот глупость.
"Они зовут эту вещь Орионом, – подумал Иерн. – Но об этом он не мог говорить: Ронике будет больно, и притом – без малейшей пользы.
Впрочем, что мне до нее?"
– Я не имею права говорить, – она прерывисто вздохнула. – Могу только поклясться, что речь идет не о ядерном оружии. В противном случае, узнав об этом, я бы сама кричала на весь мир. Я клянусь в этом перед вами, Лоханнасо, памятью моего отца, достоинством моей матери, честью моей Ложи и народа.
"Похоже, она говорит искренне, – подумал Иерн. – Конечно, я не знаю ее, так почему я так уверен: просто не могу продстанить ее лгущей… но и разбирающей боеголовки тоже.
Так кто же она на самом деле? Жительница варварских краев? Она говорила, что живет на Ляске. Разве ее нельзя одурачить? Впрочем, едва ли. Речь и поведение свидетельствуют о первоклассном уме".
На лице Плика также был написан укор.
– Но ты собирала плутоний на востоке, – проговорил англеман.
Она отрывисто кивнула:
– Да, но ради добра, ядерная энергия веками пугала людей. Они отказываются представить, что она может служить миру, а не уничтожать.
– Это дракон Апокалипсиса, – выпалил Плик. Его взгляд пробежал по лицам, потом устремился в лесной мрак. – Неужели мы, именно мы, сошлись вместе только случайно?
Крякнув, он плотнее завернулся в ткань.
Разговор что-то пробудил в Иерне. Эта женщина, дочь лесов, говорила разумную вещь, а цивилизованный человек нес чепуху. Читая отчеты о прошлой войне, Иерн всегда сомневался в том, что маураи имели право затевать Энергетическую войну. Почему атом непременно должен сделаться оружием? Уцелевшие хроники свидетельствовали, что до Судного Дня старая Франция получала около половины своей энергии от атома, а старая Франция была последней страной, в которой люди были счастливы и процветали… И даже тянулись к звездам…
Кристаллизовалось решение. «Пока я не узнаю больше, не стану принимать чью-либо сторону. И все же весьма вероятное что Роника… в известной мере права». Он радовался, что ему не придется отрекаться от нее, и теплые волны окатывали душу.
Пронзительный хохот гагары пробежал над водой. Верхушки деревьев расставались с позаимствованными лучами.
Микли прочистил горло.
– Хорошо, признаюсь перед всеми в том, что вы и без того уже поняли, – сказал он. – Я переусердствовал. Я не намеревался искать здесь делящиеся вещества. Просто не сумел противостоять искушению и пригласил Ронику, чтобы она посмотрела, можно ли там их искать…
«Выходит, она занималась такими же делами на родном континенте, – подумал Иерн. Его влечение к ней чуть утихло. – От страха? Нет, не совсем…»
– Так чем же ты там занимался? – спросил Тераи.
– А ты? – парировал Микли.
– Сбором информации, в основном о тех кознях, которые вы затеваете в Юропе.
Роника овладела собой.
– Помолчите, – сказала она начальственным тоном. – К черту политику, скоро стемнеет. Ни у кого нет фонарика? Ну что ж, придется развести костер с помощью зажигалки Микли.
Северянин покопался в карманах.
– Похоже, я выронил ее, когда вверх тормашками вылетел из самолета.
– Черт.
– Остается назвать эту ситуацию насмешкой богов.
– Хорошо, – сказала Роника. – Давайте приготовимся к ночлегу, пока еще видны собственные руки.
– Что нам делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77