Достигнув лягушки, Иван задержался и приветливо ей кивнул. Лягушка кивнула в ответ и спросила:
– Вы уже назад?
– Да, – ответил Ваня, – потихоньку.
– Если вас не затруднит, – взмолилась лягушка, – как встретите Ивана-царевича, срочно направьте его ко мне! Так и передайте: нет мочи терпеть больше!
– Хорошо, при встрече обязательно все ему передам, – пообещал Ваня.
Раздался уже знакомый писк – мыши летели обратно. Ваня побелел, отпустил веревку и вцепился в ковш обеими руками. Снова повторилась та же история: маленькие зеленые глазки, шелест крыльев, сбитые грибы, летящие вниз… Мыши молотили по воздуху когтистыми лапками, хищно сцеплялись друг с другом, мертвыми падали на дно. Через несколько минут, когда Ваня от боли уже искусал губы до крови, мыши поднялись вверх и скрылись в темном небе. Иван, прижимая к себе ковш занемевшей рукой, снова схватился за веревку. Еще несколько шагов – и он, обессиленный, грудью лег на край колодца. Яга осторожно разжала побелевшие пальцы, судорожно вцепившиеся в ковш, и аккуратно поставила ковш на землю. Ваня перекатился через край, кубарем полетел по лестнице и рухнул наземь, жадно вдыхая свежий ночной воздух. На несколько минут сознание покинуло его, и этого времени хватило Яге, чтобы развязать тугую веревку, стащить с Вани штаны и начать растирать тело, исполосованное красными полосами, сочащимися кровью. Очнулся Ваня от резкого запаха – Яга намазала его какой-то вонючей жидкостью и тихо что-то нашептывала.
– Лежи смирно! – скомандовала она, но совсем не грубо.
Ваня подчинился и закрыл глаза.
– Ты только не засыпай, – предостерегла Яга, – сейчас отдохнем малость, и снова в бой, на этот раз с тремя змеями, если, конечно, Темнополк чего-то не придумал. Ах, Темнополк… – она мечтательно вздохнула, но тут же взяла себя в руки, – короче говоря, полежи пока. Я постараюсь тебе сил придать и подлечить чуток.
Ваня сонно кивнул и тут же почувствовал, как по всему телу будто прошелся ментоловый ветерок. В голове мало-помалу прояснилось, руки и ноги, до того будто свинцом налитые, стали вдруг необычайно легкими. Он тут же хотел вскочить, но Яга шикнула, и Ваня остался лежать. Боль постепенно проходила, грудь расправилась, и все неприятное, что случилось в колодце, сейчас казалось попросту тяжелым сном.
– Вставай, – наконец приказала Яга.
Ваня поднялся, с изумлением чувствуя в себе непривычную мощь.
– Что это?
– Заклятие это, – не вдаваясь в подробные объяснения, буркнула Яга, – не стой столбом, пойдем.
– А надолго? – уточнил Ваня.
– До утра.
От колодца до Сторожевой башни было не так далеко. Дорогой Яга молчала, держа заветный ковш перед собой, Ваня же не уставал удивляться своим новым ощущениям. Еще издали приметили они клубок пламени, катающийся по земле, и Ваня с изумлением увидел, что это были две змеи, яростно грызущие друг друга.
– А почему… – открыл было рот Иван и тут же вздрогнул, потому что за руку его схватила улыбающаяся Велесна.
– Наконец-то! Добыли?
– Добыли, – ответила Яга, – вернее, добыл. Наш друг, как выяснилось, не так плох, как кажется.
Тут уж Иван еще раз открыл рот да так и не закрыл его – что-что, а вот услышать похвалу из уст ехидной Яги было совсем непривычно.
– Темнополк где? – вопросила Яга и сама же ответила: – Ушел уже? Ясно.
– А куда ушел? – рискнул спросить ободренный Иван и сразу пожалел об этом.
– Куда надо, туда и ушел, – рявкнула Яга.
– Нам удалось рассорить змей, – сообщила царевна. – Закавыка с одной. Она самая сильная и самая свирепая. Я даже не знаю, как к ней подойти, не говоря уж о том, чтобы заставить ее выпить из ковша.
– Что со змеями – это вы молодцы, хвалю. А вот как напоить – это уж ты поручи мне, есть у меня пара мыслишек. Кстати, а как это вы их стравили так ловко?
– Поясом, – потупилась царевна, – мы его им бросили, а змеи, знамо дело, одна другой жадней, добычи ждут не дождутся.
– Неплохо, неплохо, – милостиво кивнула Яга, – мне бы такое и в голову не пришло. Смышленая ты, однако, девка.
Велесна покраснела. А Яга быстро что-то заговорила на певучем, но совершенно непонятном языке, сделала уже знакомый Ване жест пальцами, зачертила прямо перед собой целые строки загадочных символов. Змея, до этого момента спокойно лежащая на камнях, вдруг всполошилась и стала пристально вглядываться в сияющие письмена, плавно покачивая всеми головами. А Яга, нарисовав в заключение еще одну пентаграмму, только поменьше, хлопнула в ладоши и крест-накрест махнула белым платком. Рисунок ожил – символы стали надвигаться один на другой, мерцать ярче и ярче, медленно становиться вокруг пентаграммы в строгом порядке. Наконец и пентаграмма, и знаки застыли, слегка подрагивая. Яга, все еще что-то шепча, протянула руку и осторожно прикоснулась к сияющему рисунку, потрогала его пальцами, словно проверяя на прочность, и, дико вскрикнув, прошла через светящуюся пентаграмму. Прошла – и на первый взгляд исчезла, как показалось Ване. Он непроизвольно вцепился в плечо Велесны, но вдруг увидел, что по ту сторону пентаграммы из слепящего белого света выросла змея, едва ли не больше медной. Белая змея шипела, свиваясь в огромные кольца, и бешено гремела хвостом. Змея медная словно того и ждала – видно, недаром она так вглядывалась в написанное Ягой. Словно молния, бросилась она на белую змею и, капая огненной слюной из трех ощеренных ртов, впилась в ее светящуюся шкуру всеми зубами. Но прокусить белую змею оказалось не так-то просто, та злобно извивалась всем телом, не давая себя разорвать на части, но в бой не вступала. Это-то и доводило медную змею до бешенства – змея, которая, судя по всему, должна была вступить в поединок на равных, совершенно не желала битвы, защищала себя и только.
Извиваясь и шипя, белая змея буквально на себе протащила медную до самой пентаграммы. Обезумевшая медная змея ничего не замечала вокруг себя, видела только сияющую белую чешую без единого следа от ее острых зубов.
Белая змея, утягивая медную за собой, поднималась все выше и выше, едва ли не вставая на хвост, и вдруг, бешено сверкнув глазами, сделала отчаянный рывок и оказалась по ту сторону пентаграммы, но уже обернувшись раскрасневшейся и задыхающейся Ягой. Медная змея, уже поняв, что ее одурачили, в последний момент разжала кольца, свитые вокруг тела белой, но было уже поздно, она едва ли не наполовину вошла в пентаграмму и теперь застыла обездвиженная. Шевелился только хвост, но он был по другую сторону.
– Быстрее, воду! – закричала Яга и толкнула Ваню. – Ну что же ты! Пентаграмма вот-вот растает, и тогда беды не оберешься!
– А в которую голову? – От страха язык у Ивана еле ворочался. – В которую голову лить?
– В любую, только быстрее!
Ваня подхватил ковш и сам не понимая, что делает, ухватил голову, которая была к нему ближе всего, разжал змее зубы и, проливая большую часть на землю, влил в страшную пасть заклятую воду. Через секунду пентаграмма вспыхнула так ярко, что стало больно глазам, – вспыхнула и истаяла, будто и не было ее. Медная змея, освобожденная из своего плена, рухнула наземь и, еще не понимая, что произошло, ощерилась, выбирая, на кого напасть первым. Велесна вскрикнула и закрыла лицо рукавом, Ваня побелел как полотно. Одна Яга сохраняла спокойствие.
– Ну же, милая, – она приветливо улыбнулась змее, – давай!
Змея зашипела.
– Раз, – быстро сосчитала Яга, – еще!
Медная змея, неотрывно глядя на нее, готовилась к прыжку.
– Два, – хихикнула Яга, – давай!
И змея прыгнула.
– Три! – воскликнула чародейка и ловко отпрыгнула в сторону.
Медная змея упала, из всех ее пастей вырвался вздох.
– Она уже спит? – прошептал Ваня.
– Как видишь, – устало проговорила Яга, – пока спит. Но времени нет, надо спешить. Тебе пора!
– Стражники обходят Сторожевую башню дозором с первыми лучами рассвета, – пояснила царевна. – Если они увидят поверженных змей, плохо тебе придется. Так что ты должен успеть забраться в башню до рассвета. Скорей!
И все трое бегом помчались к огромным каменным воротам Сторожевой башни, в которые до них никто не входил по своей воле.
Велесна с Ягой бежали так быстро, что Ваня едва за ними поспевал, на ходу доставая кисет с бешеным огурцом. Ворота были заперты на замок, до того огромный и увесистый, что Ваня боялся даже предположить размеры ключа, которым их отпирают.
– Его тебе отдать? – спросил Иван, протягивая бешеный огурец Яге.
Та отпрянула.
– Вот еще. Не мне гореня касаться, давай уж сам. Просто приложи к замку, проведи пару раз. Вот так…
Ваня провел, чувствуя, как замок нагревается под его рукой. Вспомнил, что теперь нужен нож, достал, повертел в руках, удивился: ишь ты, какой махонький, не больше перочинного, неужто ему под силу с таким замком справиться? Но все-таки осторожно провел кончиком по замку и… едва удержал в руках – нож вошел в сталь по самую рукоятку.
– Ты где режешь, глупая голова, – заворчала Яга, впрочем, совсем не сердито. – Вот где надо. – И она сама направила Ванину руку.
Клац! Замок с лязгом упал на землю. Ваня изумленно уставился на железную дужку у себя в руках. Но долго удивляться не пришлось, Яга уже тянула его за рукав:
– Скорее!
Она навалилась плечом на тяжелую створку ворот, и та, скрипя, медленно и словно бы нехотя начала поддаваться. Друг за дружкой все осторожно вошли и застыли, раздумывая, как поступить дальше. Ваня с тоской смотрел на единственное окошко, которое было так высоко, что подобраться к нему на первый взгляд было невозможно.
– Что скажешь? – обратилась Яга к царевне. – Есть идеи?
Велесна молча покачала головой.
– А у тебя?
Ваня почесал затылок:
– Да черт его знает. Разве что…
– Ну, – нетерпеливо потребовала Яга, – что ты думаешь?
– Это, конечно, только предположение… Но, быть может, Медногрив сможет…
– Медногрив ничего не сможет, – устало покачала головой Яга, – это только в сказках кони по небу летают. А как ему летать, если у него крыльев нет и не было никогда?
– Ну, тогда не знаю, – Ваня помрачнел. И вдруг его озарило: – Послушай, а если ты снова обернешься змеей? Сможешь поднять меня до самого верха, а там уж я разберусь.
– Соображаешь! – одобрительно покивала Яга. – Тогда погоди, сейчас еще лучше сделаем. А что если не змеей, а…
И вновь Ваня увидел синий огонь, срывающийся с пальцев Яги, снова потекли из-под ее напряженных пальцев загадочные письмена, отливающие лунным серебром. Рисунок трепетал, выстраивался, вот уже зажглась пентаграмма, на этот раз перевернутая и более яркая, чем раньше. Яга охнула, причмокнула языком и собралась уже проходить сквозь переплетение мерцающих линий, но вдруг остановилась, посмотрела на Ваню.
– Теперь мы с тобой увидимся, только когда ты покинешь башню. Если ты, конечно, ее покинешь.
Ваня вздрогнул. А Яга уже вошла в пентаграмму, замерла на мгновение и оказалась по ту сторону, рассыпанная на тысячи зеленоватых искр, которые тут же стали собираться во что-то огромное. Не сразу Ваня понял, что это такое, а когда увидел, не удержался от улыбки. Яга обернулась огромным побегом какого-то вьющегося растения, сверху донизу покрытого розовыми цветами.
– Тебе туда. – Велесна замялась, не зная, что еще сказать.
– Да. Туда.
– Знаешь… Я была очень рада помочь тебе. Надеюсь, у тебя все получится. И передай сестре: я ей даже завидую.
Ваня улыбнулся, от души чмокнул царевну в щеку так, что она вся зарделась, и начал взбираться на стебель. Пару раз споткнулся, примеряясь к тому, куда следует ступать. Показалось даже, что растение заворчало знакомым голосом. Но надо было спешить, Ваня помнил, что долго пентаграмма не продержится, а оставлять Ягу навечно в виде какого-то подобия плюща ему совершенно не хотелось. Шаг, еще один и еще, растение само помогало Ивану, поддерживало его упругими листьями, не давало упасть. Сам не помня как, Ваня быстро оказался на самой вершине и, повиснув на одной руке, снова достал бешеный огурец. Ощупал дверь, замка так и не нашел и решил натереть дверь горенем по всей длине. Пошел небольшой дымок, бешеный огурец задергался в руке, дверь же вся пошла красноватыми разводами, будто бы на ней выступила кровь. Ваня достал ножик, уже более уверенно вонзил в середину двери. Видимо, попал как раз в скрытый замок, потому что дверь скрипнула и отворилась. Лист несильно подтолкнул Ваню в спину, и он, вздрогнув, вошел в Сторожевую башню.
Дверь захлопнулась за спиной с таким стуком, что Ваня перепугался. Казалось, на этот звук должны сбежаться все стражники из Медного царства. Но Ваня постоял пару минут не шевелясь и не услышал никакого шума или суеты. В башне было необычайно темно и тихо. Постепенно глаза привыкли к темноте, и Ваня увидел, что находится на небольшой площадке, сделанной из гладкого камня, на ощупь чуть теплого. Справа была небольшая дверь, как ни странно открытая настежь. Иван направился прямо к ней, вошел и прямо перед собой увидел металлическую лестницу, крытую старым ковром. Не раздумывая, Ваня бросился наверх, уже воображая себе, что еще немного – и он увидит Светлояру.
Очень скоро его пыл несколько поутих: лестница оказалась бесконечной, ступени были довольно крутые, перил недоставало. Ковер, вытертый до дыр, кое-где и вовсе отсутствовал, и тогда Ваня до дрожи пугался звука собственных шагов, необычайно гулких в мертвенной тишине Сторожевой башни. Сердце колотилось как бешеное, начиналась одышка. Ваня понял, что лучше идти помедленнее – так он не сразу выдохнется. Забрезжил какой-то тусклый свет. Иван чуть не вскрикнул от неожиданности, потом понял, что начал светиться янтарный диск у него на груди. Он прикоснулся к нему рукой и не поверил своим глазам: пальцы тоже начали светиться. Почему-то сразу стало спокойнее и Ваня, поблагодарив в душе Ягу, пошел дальше. Ступенька за ступенькой, звенящая тишина, воздух, со свистом вырывающийся из груди, – все постепенно слилось в какое-то марево. Ваня и оглянуться не успел, как оказался на самом верху Сторожевой башни, прямо перед низенькой медной дверью. Привычным жестом он вынул горень из кисета и только хотел приложить его к двери, как вдруг дверь распахнулась сама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45